Эйва. Дочь северного ветра

— Тебе в клане Кархайг ничего не угрожает, — глухим сердитым голосом проговорил Агнар, взяв меня за руку, притянул к себе, — моё слово закон.

— Я хотела помыться, — быстро пояснила, догадавшись, что своими словами невольно задела мужчину, — комната одна и укрыться здесь негде.

— Могла сказать мне, я бы приказал протопить мовницу.

— Мораг говорила ещё рано, — смущённо улыбнулась, вспомнив утренний поцелуй, осторожно вытянула свою ладонь из руки мужчины.

— В моём доме все комнаты запираются на засов, — заметил Агнар, — ты можешь не дожидаться окончания, выделенного мной лема и перебраться раньше.

— Хм… я подумаю.

— Я отправил послание Атли Хэнни…, — недоговорил Агнар, пристально на меня взглянув. И я понимала, что это имя как-то связано со мной и мужчина ожидал от меня какой-то реакции, но её конечно же, не последовало, — что теперь ты принадлежишь клану Кархайг.

— Человек не вещь, он не может принадлежать кому-то, — произнесла, тщательно подбирая слова и, не дожидаясь ответа, отправилась к печи. Там на её краю, чтобы не кипела вода, стояла железная миска с грязной после обеда посудой, в неё положила, поднятые с пола ложки, чуть помедлив, добавила, — человек должен быть свободен в выборе.

— Человек принадлежит племени; мужу или жене; отцу или матери; брату или сестре. Одному не выжить, всегда должен быть тот, кто будет рядом, кто защитит. Семья — это главная ценностью, и, за каждого человека в ней, отвечает вся семья, — возразил Агнар, медленно приближаясь ко мне, подозрительно сощурив глаза, задумчиво протянул, — ты должна знать это, ведь ты, твой брат, отец и твои предки на протяжении многих лет нападаете на клан Кархайг, желая уничтожить нас за смерть одного из вас.

— И в тот день…, — чуть запнулась, не зная, как спросить, наконец собралась с мыслями, проговорила, — в тот день, когда я стала твоей женой, мы тоже напали?

— Да, — зло улыбнулся Агнар, — узнали, что я отбыл в клан Фестер и подло напали! Я недалеко ушёл от Сетара, начавшийся снегопад задержал, поэтому мы успели отогнать вас на гору Ханд. Твоему отцу и брату удалось увести часть своих людей, ты как видно, упала с обрыва и только Вхагар знает, почему он сохранил тебе жизнь.

— Почему ты не убил меня?

— Я хочу прекратить эту многолетнюю войну с кланом Суин, — ответил мужчина, чеканя каждое слово, — Арран чтит заветы предков и не станет убивать людей, которые стали его семьёй.

— Я… я убила кого-то из твоих близких? — просипела, боясь взглянуть на мужчину.

— Нет, ты не успела, Стэйн остановил тебя, — глухим голосом ответил Агнар, схватив меня за руку, вновь притянул к себе, прошептал, — ты и правда ничего не помнишь?

— Ничего, — ответила, вскинув голову, смотрела в опасно сверкнувшие глаза мужчины, добавила, — забыла, как забыли вы, что ваш предок напал на клан Суин, убив любимую жену и единственную дочь вождя! Теперь ты и твои люди готовы забыть то, что некогда совершила я?

Глава 6

Глава 6

— Я не могу тебе этого обещать.

— Что ж спасибо за честность, — натянуто улыбнулась, отстраняясь от мужчины, добавила, — ты есть будешь?

— Кхм… да, — кивнул Агнар, снимая с себя одежду, — Аррану послание я тоже отправил.

— Моему отцу, — констатировала, споро убирая в сторону разложенные на столе мешочки с травами, равнодушно добавила, — хорошо, наверное.

— Ты и его не помнишь?

— Верно, и его не помню. Мораг рассказывает мне о мире Эрин, о жизни в клане, о лемах и лун, но этого пока недостаточно, — проговорила, поставив перед уже усевшим за стол мужчиной тарелку с рагу, продолжила, — чтобы нормально существовать в обществе… и это очень страшно, ничего не знать.

— Наш клан был основан много столетий назад, моим предком Аскаром, — проговорил мужчина, замерев с ложкой в руке, — на горном плато был возведён город Сетор, сейчас здесь больше пятисот домов. У подножия горы построено более двух десятков деревень, в наших лесах много дичи, на лугах пасутся стада. Реки полны рыбы, а земля даёт хороший урожай. Пять месяцев в лун, здесь стоят холода, ледяной ветер сбивает с ног, а снега выпадает столько, что порой люди не могут покинуть свои дома по несколько дней, пока не расчистят себе путь. Здесь суровые зимы, но тёплая весна — осень и жаркое лето.

— Спасибо, — ласково улыбнувшись произнесла, — теперь я знаю немного больше. Рагу остынет и спасибо… ягода была очень вкусной.

— Пожалуйста, каждый в клане приносит ведунье продукты, но сейчас здесь живёшь ты, — произнёс Агнар, наконец приступая к еде, — если тебе что-то нужно скажи.

— Хорошо. Остыло? Подогреть?

— Нет.

— Отвар? Без ягод… я помню.

— Да, пожалуйста, — впервые улыбнулся мужчина, отломив небольшой кусок хлеба, добавил, — вкусно.

Агнар ел, как и в прошлый раз, быстро и шумно, но это как это не странно не раздражало. Украдкой поглядывая на мужчину, я налила отвар, намазала маслом кусочек хлеба, уложила на него сыр, поставила перед Ангаром. Он, коротко кивнув, отодвинул от себя пустую тарелку, взял большую кружку с отваром, проговорил:

— Завтра тебе принесут одежду, не подобает жене вождя ходить в одежде ведуньи.

— Хорошо, — не стала спорить с мужем по таким мелочам, тем более что одежда мне действительно нужна.

— Твоё оружие у меня, наручни почистили. Когда силы к тебе вернутся, заберёшь.

— Да? — удивлённо воскликнула, уставившись на мужа. Отдать оружие врагу? А если бы вместо меня была настоящая Эйва?

— Зимой нельзя выходить на улицу без оружия, даже дети об этом знают, — усмехнулся Агнар, чуть помедлив, добавил, — ты пока чужая в клане и за тобой будут следить все.

— Хм… даже не сомневалась, — с горькой усмешкой бросила, забирая тарелку со стола, ощутив опустошённость и вдруг навалившую усталость. Хотелось, чтобы Агнар скорее ушёл и не появлялся хотя бы пару дней.

В этот раз мои молитвы были услышаны, мужчина быстро допил отвар, так и не притронувшись к бутерброду. Поблагодарив, набросил на могучие плечи шубу и покинул избушку.

Я же, помыв посуду, нагородив очередную конструкцию у двери, чтобы не быть застигнутой врасплох, вернулась к прерванному занятию. К возвращению Мораг я бы хотела завершить раскладывать траву по мешочкам. За несложным делом, вспоминая и мысленно проговаривая услышанное, время пролетело, как это не странно быстро. И без того тёмной избушке стало стремительно темнеть и вскоре даже освещения двух ламп было недостаточно, чтобы разглядеть траву.

С сожалением осмотрев остатки неразобранных мешочков, я сгребла их в кучу. Приготовила незатейливый ужин, состоящий из творога, мёда и остатков ягоды. Умыла лицо, сменила повязку и легла спать. Мораг ещё не вернулась и полагаю ночью она уже не появится. Лёжа в тёплой постели, невидяще пялилась на печь, где в щелках между стеной и дверцей, вспыхивало яркое пламя, вспоминала прошлую жизнь. Размеренную, порой даже скучную. С привычными рутинными заботами… Горькие слёзы текли по моим щекам, пропитывая подушку солёной влагой, беззвучные рыдания сотрясали тело, а ком, что не позволял дышать полной грудью, потихоньку растворялся… я прощалась прошлой жизнью.

Путанный сон оборвался внезапно. Резко поднявшись, я затаила дыхание и прислушалась. Но в избушке кроме редкого треска поленьев в печи и гула в трубе от вновь поднявшегося ветра, ничего не услышала. От необъяснимого страха моё горло сжало, кожа покрылась пупырышками, словно меня обдало ледяным воздухом, а сердце бешено забилось в груди. Ощущение надвигающейся опасности заставило меня быстро вскочить с постели. Не осознавая, что делаю, бесшумно ступая, я прошла к столу, схватила самый большой нож, тенью проскользнула к двери, замерла в ожидании.

Время тянулось мучительно долго, голые ступни, от стояния на холодном полу, окоченели; пальцы, стиснувшие рукоять ножа, болели, но я продолжала ждать, доверясь инстинктам своего тела. Вскоре я была вознаграждена за терпение… хруст снега за стеной раздался слишком громко для ветреной ночи. Невольно поддавшись вперёд, я смотрела, как клинок, сверкнувший в отблеске заглянувшей в окно луны, просочился в щель между дверьми и косяком, проверяя наличие засова. Дверь с силой толкнули! Раздался грохот свалившихся табуреток, чья-то тихая ругань! И резкий взмах моей руки, которую невероятным усилием воли, я смогла развернуть в последний момент и лишь задела плечо незваного гостя.

— Тварь! — тотчас раздался полный жгучей ненависти голос и огромное тёмное пятно бросилось на меня. Я едва успевала уворачиваться от сыпавших ударов, дважды пропустив выпад, вскоре почувствовала, как по руке потекла тёплая кровь, а ладонь стала неприятно липнуть.

От злой обиды перехватило горло, яростный крик заглушила боль, и задыхаясь от гнева, я кинулась на своего противника. Проворно увернулась от очередного удара, оказавшись за спиной напавшего, с силой ударила в основании черепа. И оторопело, хрипло дыша, будто в замедленной съёмке наблюдала, как бессознательное тело падает на пол.

— Что за! — неожиданно громко раздался окрик, в избушку тут же ворвался мужчина, он беглым взглядом осмотрел побоище, коротко спросив, — ты в порядке?

— Да, — сиплым голосом проговорила, внимательно следя за новым гостем, продолжая крепко сжимать в руке нож.

— Этот жив, — с явным облегчением выдохнул он, прежде прислушавшись к дыханию поверженного противника, он, не скрывая ярости, стянул руки мужчины верёвкой, — я сейчас вынесу Хрута и позову Агнара.

— Хорошо, — рассеянно кивнула, не спуская глаза с незнакомца. Сейчас из распахнутой настежь двери, в крохотную избушку проникал голубой свет луны и звезд, что отражался от снега, из-за чего все выглядело жутким и неестественным.

— Запри дверь, — распорядился мужчина, с лёгкостью поднял безвольное тело, вытащил его на улицу.

— Хорошо, — вновь повторила, прикусив изнутри губу, чтобы позорно не разрыдаться, я закрыла дверь, заново подпёрла её табуретками, водрузила на них ведро. Медленно, шаркающей походкой, прошла к столу, зажгла лампу, мягкий свет которой, прогнал пугающие тени. Так же заторможено добралась до кровати и забравшись на нее с ногами, обхватила себя руками, невидяще уставившись в окно…

— Эйва! — обеспокоенный возглас Агнара, сваленная на пол с громким грохотом конструкция, вывела меня из оцепенения, — ты в порядке? Твоя рука! Надо перевязать.

— Он жив? Я не хотела его убивать, — пробормотала, вспоминая странную борьбу саму с собой, когда одна моя часть неистово хотела убить напавшего, вторая лишь защититься.

— Хрут жив, — зло бросил Агнар, мокрой тряпкой заботливо вытирая мою руку, — его будут судить. Он напал на жену вождя, нарушая мой приказ.

— Я убила кого-то из его близких?

— Балох его брат, — глухим голосом ответил муж, заматывая рану.

— Значит, он в своём праве, — хмыкнула, заторможено думая, как долго я продержусь в клане Кархайг.

— Соединив нашу кровь, ты стала Кархайг, за тобой нет долгов, — рвано рыкнул вождь, стащив с кровати одеяло, укутал меня в нём, подхватил на руки, проговорил, — тебе нельзя здесь оставаться! Людям надо время, чтобы привыкнуть, я не хочу убивать всех, кто желает тебе смерти.

— Ты считаешь это возможно? — горько усмехнулась, пряча лицо за одеяло от ветра, который голодным зверем тотчас набросился на нас, стоило покинуть избушку ведуньи. Агнар ничего не ответил или я не услышала, укачиваемая на руках мужа, согретая тёплом его тела, я отключилась.

Глава 7

Глава 7

Открыв глаза, я некоторое время с недоумением смотрела в потолок, который вдруг стал таким недосягаемым. На яркий свет, из-за которого приходилось щуриться, на непривычное тепло и запах — пряный, с лёгкой горчинкой, которым здесь всё было окутано. Странно знакомый… и тотчас воспоминания прошедшей ночи обрушились на меня лавиной, заставляя сердце болезненного жаться. Ночь, нападение, Агнар… что теперь будет?

Рывком села в кровати, обеспокоенно осмотрелась. В комнате я была одна и это несказанно радовало, но заметив скомканную простынь и примятую подушку на соседней половине огромной кровати, я невольно нахмурилась. Значит, это покои Агнара и этой ночью он спал рядом со мной. Как отнестись к этому, я не понимала и, стараясь больше не думать о муже, решила осмотреться.

Покои были большими, а в сравнении с избушкой ведуньи просто огромные. Каменные стены не казались мрачными, их тёплый оттенок придавал комнате уют. Пара гобеленов с изображёнными на них кровавой охотой, арбалет и несколько мечей украшали стены. Лампы на стенах, на столе, на небольшом шкафу сейчас были погашены. Шторы винного цвета были одёрнуты и из широкого окна лился яркий свет, озаряя покои. Рядом разместили массивный стол из тёмно-красного дерева и кресло, обитое той же тканью, что и шторы. У огромной кровати стоял сундук, далее ширма и очаг с ещё пылающим в нём огнём, возле него установили большую деревянную не то бочку, не то ванну. Сейчас ощущение, будто я попала в прошлое только лишь усилилось. В избушке ведунье всё казалось, более логичным и привычным, всё же на просторах нашей страны в деревнях ещё достаточно таких вот домиков. А здесь в этой комнате с очагом, занимавшим половину стены и деревянной бадьёй, я в очередной раз осознала, что всё, что сейчас со мной происходит не сон и всё настоящее.

— Слишком настоящее, — пробормотала, взглянув на новую повязку, намотанную чуть ниже локтя. Серая тонкая полоса ткани с просочившейся кровью напомнила мне, как аккуратно и заботливо касались моей руки, пальцы мужа. С какой осторожностью он кутал меня в шерстяное одеяло, тщательно пряча мои застывшие ноги, с какой бережливостью он поднял меня и понёс в этот дом. Возможно всё не так страшно и у нас с Агнаром получится жить вместе, в любом случае стоит попытаться, выбор у меня всё равно невелик.

Тихий стук в дверь, отвлёк меня от тягостных размышлений. Растерявшись, я не сразу ответила, и стук повторился.

— Войдите, — проговорила, неосознанно подобравшись, я не сводила взгляд от медленно открывающейся двери.

— Диса, позвольте, — раздался немного хриплый голос и вскоре в комнату вошла женщина лет сорока пяти, с обветренным лицом изрешеченное глубокими морщинами на лбу. Ее голубые глаза смотрели в мою сторону настороженно.

— Пожалуйста, — ответила, догадавшись, что обратились ко мне, продолжила следить за гостьей. Женщина, не глядя на меня, быстро прошла к столу, поставила на него поднос, выставила тарелки судя по запаху с кашей и чем-то сдобным, произнесла:

— Диса, завтрак подан, как только закончите, я распоряжусь наполнить ванну.

— Спасибо… а где Агнар?

— Дис во дворе, сказать, что вы приглашаете его?

— Нет, — поспешила ответить, беглым взглядом осмотрела комнату, поинтересовалась, — прости, я не знаю, как тебе обращаться, подскажи, пожалуйста, где здесь туалет?

— Гуда, я ваша служанка. Дис сказал, что вы многое не помните, и приказал помочь вам разобраться, — протараторила женщина, рванув к ширме, — сходить можно сюда, я уберу.

— Кхм… спасибо, — натянуто улыбнулась, чувствуя себя очень неловко, — Гуда, пока ванну наполнять не нужно, принеси, пожалуйста, таз и тёплую воду.

— Как прикажете, — коротко кивнула служанка, поспешила покинуть покои. Я же, выбравшись из-под одеяла, устремилась к столу, откуда шёл аппетитный аромат, вдруг ощутив жуткий голод.

На завтрак мне принесли молочную кашу, очень вкусную приправленную мёдом и сливочным маслом. Сдобную булочку с ягодой, несколько ломтиков сыра и травяной отвар. Как это ни странно, но свежие, потрясающе ароматные и вкусные продукты скрашивали моё нахождение в этом мире.

Гуда вернулась в комнату, когда я уже насытилась и живот перестал издавать голодные рулады. За женщиной в покои прошла ещё одна, обе украдкой поглядывали в мою сторону и, кажется, боялись меня не меньше чем я их. Но все же опасения не помешали слугам заняться работой. Одна вытащила из-за ширмы высокий табурет, вторая установила на него небольшой таз, кувшин, бутылочку с чем-то жидким и брусок мыла. После достали из сундука платье из тёмно-зелёной шерсти, белую рубаху, гольфы цвета кофе с молоком, туфли на небольшом каблучке, разложили всё это на кровати и замерли в ожидании.

Я, отрешённо наблюдая за всем приготовлением со стороны, думала лишь об одном: «В платье сложно защищаться».

— Диса, позвольте вам помочь, — хриплый голос Гуды вернул меня на землю, а испуганный взгляд второй женщины, заставил натянуто улыбнуться.

— Нет, спасибо, — ответила, продолжая стоять у окна, в которое до появления служанок бездумно смотрела, разглядывая заснеженные деревья, высокую каменную стену и крытый навес, под ним, размахивая огромными мечами, дрались двое мужчин. Один из которых был моим мужем.

— Как прикажете, диса, — сказала служанка, покорно опустив голову, застыла истуканом.

— Вы можете идти, спасибо, — проговорила, с трудом скрыла улыбку, заметив, как женщины едва слышно с облегчением выдохнули и поспешили покинуть покои.

Я же снова вернулась к подглядыванию за мужем. С мечом в руках, с расстёгнутой на груди курткой он выглядел внушительно. Его движения были выверенными, сильными, противнику было тяжело отбивать сыпавшиеся на него удары. Не знаю откуда, но я была уверена, что Агнар сильный воин и с ним будет непросто совладать.

У окна я пробыла недолго, наполовину скрытая стеной, некоторое время наблюдала за боем, растерянно подмечая удачные выпады, будто бы что-то в этом понимала. Наконец, насмотревшись, повернула к очагу, тут же стыдливо отпрянула, увидев, что муж остановился и теперь пристально смотрит в мою сторону. Застигнутая врасплох, ощутив, как стыдливый жар опалил мои щёки, ещё не отдавая себе отчёт, я резко присела, спрятавшись за стеной, поползла подальше от окна. И только после умывания прохладной водой, моё лицо, наконец, прекратило пылать, а сердце бешено заходится.

— Доброе утро, — поприветствовал меня муж, как всегда без стука врываясь в комнату. К этому времени я уже успела надеть платье и чулки, пыталась разобраться с застёжкой.

— Доброе, — кивнула, мельком взглянув на мужчину, продолжила рассматривать железные крючки.

— Тебе нужно сменить повязку, садись на кровать, — распорядился Агнар, широким шагом пересёк комнату, достал из шкафа всё необходимое, глухим голосом добавил, — тебе придётся снять платье, рукав слишком узкий.

— Я сама сменю повязку, — проговорила, старательно скрывая дрожь в голосе, — когда ты выйдешь из комнаты.

— Ты моя жена, — с насмешливой улыбкой напомнил Агнар, медленной со звериной грацией походкой приближаясь ко мне.

— Мне требуется время, чтобы осознать это, — вскинула голову, дерзко взглянув на мужчину, взбесившись от самого вида самодовольной ухмылки, — и тебе тоже!

— Я должен осмотреть рану, — чуть мягче произнёс муж, остановившись в метре от меня, пояснил, — Хрут любил использовать яд на своём оружии.

— Любил?

— Час назад его казнили. Никто не смеет нападать на жену вождя. За неповиновение смерть. — Ответил Агнар, чеканя каждое слово.

— Слишком настоящее, — потрясённо пробормотала, с тихим стоном растирая виски руками.

Глава 8

Глава 8