Граф прошлого Рождества (ЛП)

В конце концов, она взяла своё нижнее белье, которое, учитывая все обстоятельства, оставалось довольно чистым, и принялась тереть его мылом.

Он вспомнил, как она упомянула, что у неё нет с собой багажа, и, вероятно, ей придётся снова надеть это бельё завтра, пока не заберут её сундуки.

Закончив, она отжала нижнее бельё, отложила его в сторону и снова взяла мыло.

В юности Джон не был святым. Он веселился и прелюбодействовал в компании своих молодых и аристократических друзей, делил с ними куртизанок и тому подобное. Ему нравилось наблюдать за женщинами. Как они ублажают друг друга, мужчин.

Себя.

Но, по правде говоря, Джон не мог припомнить, чтобы когда-нибудь получал столь яркое интимное удовольствие, как сейчас, просто наблюдая, как Ванесса намыливает ногу до бедра с внешней стороны, потом между бёдер и переходит к внутренней поверхности.

Если бы он уже не был мёртв, то скончался бы прямо сейчас оттого, что так надолго затаил дыхание.

Неприкаянный и возбуждённый, Джон кружил вокруг ванны, пока Ванесса мылась, тихо напевая незнакомую мелодию, а отблески огня танцевали на её коже.

Джон оказался позади неё, когда Ванесса провела намыленной рукой по плечам и сделала всё возможное, чтобы дотянуться до спины. Она чуть не оставила пену на тёмном шелковистом локоне, который выбивался из причёски, и рука Джона машинально потянулась, чтобы убрать его в сторону.

Он понимал, что у него ничего не выйдет. Заранее предвидел, что рука пройдёт сквозь неё.

Но ничего не мог с собой поделать.

Поэтому приглушённый вскрик Ванессы перепугал их обоих.

Глава 3

Девушка вскочила на ноги грациозно, как газель, схватила полотенце и выпрыгнула из ванны, а потом отошла от Джона как можно дальше.

Она завернулась в полотенце и прижала его к ключицам, скрыв большую часть своей прекрасной фигуры от его глаз, но Джон был слишком потрясён, чтобы сокрушаться по этому поводу.

Он посмотрел на свою руку, с удовлетворением отметив, что она стала почти видимой. Сквозь её прозрачный силуэт телесного цвета ещё можно было разглядеть пол, который слегка загораживала манжета его малинового полкового кителя.

– Святые угодники, – выдохнула она, тяжело дыша, будто запыхалась на бегу. Обнажённые участки её тела покрылись крошечными мурашками. – Вы тень... человек...

– Призрак? – услужливо подсказал он.

Она побледнела ещё сильнее, прижав ладонь ко лбу, словно проверяя, нет ли у неё температуры. Очевидно, удостоверившись, что нет, Ванесса опустила руку и нахмурилась в недоумении.

– Вы не Кэрри, – медленно и неуверенно упрекнула она.

– Проницательное наблюдение, – усмехнулся Джон.

– Вы её знали?

– Знал ли я её?

Он счёл этот вопрос странным и неуместным.

– Вы в её спальне. Вы её преследовали?

Брови Ванессы взлетели невероятно высоко, взгляд переместился на кобальтовое покрывало на кровати, а потом на тонкие, как паутина, кружевные занавески. Без сомнения, она уже сделала определённые шокирующие выводы.

Он открыл рот, чтобы их опровергнуть, но сумел произнести лишь:

– Какой сейчас год?

Она моргнула в немом замешательстве. Её глаза сошлись у переносицы и вновь разошлись, когда она посмотрела на него, потом сквозь него, а затем снова на него.

– Вы англичанин, – весьма холодно проговорила она. – Но обитаете... здесь, в Высокогорье. Почему?

Джон обогнул ванну и направился к Ванессе.

– Не отвлекайся, женщина, какой сейчас, чёрт возьми, год?

Ванесса сглотнула, отступая от кровати, медленно обходя ванну, чтобы та оставалась между ними.

– Тысяча восемьсот девяносто первый.

Джон замер, поражаясь своим подсчётам.

– На этот раз я проспал тридцать пять лет.

– Боже, – выдохнула она, наклоняясь, чтобы забрать своё нижнее белье с края ванны, и попятилась к камину. – Должно быть, вы выжаты как лимон.

Он хмуро посмотрел на неё, не поняв выражения.

– Вы довольно спокойны для женщины, столкнувшейся с призраком. Почему не выбегаете отсюда с истошными криками о помощи?

Она задумалась над его вопросом, отпустив край полотенца и отрешённо постучав пальцем себя по подбородку. Полотенце слегка соскользнуло с её груди, а вместе с ним и самообладание Джона.

– Во-первых, я не одета. А во-вторых, Бесс предупредила меня, что я проведу ночь с призраком. Полагаю, с моей стороны было ошибкой предположить, что привидение женского пола.

Он не нарушал дистанцию между ними, хотя мог бы пройти прямо сквозь ванну, даже не потревожив воды.

Пока мог.

– Я прошу прощения, если напугал вас, мисс, – пришлось ему извиниться. – Позвольте мне заверить вас, что в основном я безобидный призрак.

– Приятно слышать. Хотя, признаюсь, я была скорее удивлена, чем напугана... ну, почти.

Его сердитый вид внезапно стал больше походить на надутый, что привело Джона в крайнее раздражение.

– Да будет вам известно, одно упоминание моего имени вселяет ужас в сердца целых полков. И вы ожидаете, что я поверю, будто вы настолько отважная, что потеряли всякий страх? В конце концов, я чёртово привидение. У вас даже нет лёгкого нервного потрясения?

– Я уверена, что вы наводили ужас на людей, сэр, – поспешила она услужливо успокоить его эго, что совсем не помогло делу. – Но признаю, что прибываю в чересчур приподнятом настроении, чтобы бояться.

– В приподнятом настроении? – Он не поверил своим ушам. Неужели эта женщина сумасшедшая?

Она кивнула, её губы расплылись в широкой улыбке, стройное плечо элегантно приподнялось в знак извинения.

– Я всегда верила в призраков, но мне не посчастливилось их встретить. У меня так много вопросов. Я готова убить себя за то, что оставила блокнот в карете, – пробормотала она себе под нос, а затем посмотрела на него с обаятельной улыбкой. – Вы не против отвернуться, чтобы я могла одеться?

– Не вижу в этом смысла, – возразил он, скрестив руки на груди и многозначительно приподнял бровь. – Вы ведёте себя так, будто я не находился здесь всё это время... наблюдая за вами.

– Как вы смеете? – задохнулась она от возмущения, её взгляд метнулся к ванне, как будто Ванессу только сейчас осенило, что Джон всё это время мог присутствовать в комнате без её ведома. Она покраснела, очаровательный румянец залил её грудь, скрытую полотенцем и добрался до шеи.

Джон уже начинал ненавидеть это чёртово полотенце.

Он ощетинился, но лишь потому, что его кольнуло чувство вины.

– Смею, потому что я мёртв и заточён в этом забытом богом трактире с тех времён, когда ваших бабушки и дедушки ещё и в помине не было. Что мне остаётся делать, кроме как наблюдать за происходящим? Большинство людей ни о чём не догадываются.

Её глаза расширились, когда она представила, чему он был свидетелем за столь долгое время.

– Это никак не оправдывает вашего ужасного поведения! Вы же подполковник... то есть были им? – Она окинула Джона взглядом, огонь за её спиной освещал его малиновый мундир. – Сдаётся мне, что подобное поведение не подобает военному.

– Тогда обсудите это с моим начальством, – фыркнул он, и, прищурившись, наклонился в её сторону, а потом заставил себя исчезнуть.

– Стойте! – Она в панике быстро обвела взглядом пространство вокруг него. – Вернитесь, – взмолилась Ванесса. – Простите. Я больше не стану вас отчитывать. Обещаю. Просто я...

Джон появился снова, на этот раз совсем рядом с Ванессой.

Она тихонько пискнула от неожиданности, отпрыгнув назад к камину.

В Джоне снова некстати проснулась совесть. Он вёл себя неподобающе, но после сотни лет в изоляции не мудрено, что хорошие манеры его покинули.

– Скажите. Окажись вы на моём месте, то поступили бы по-другому? Отвернулись бы? Из уважения к моей скромности и уединению?

Ванесса внимательно изучила его фигуру, и когда на её лице отразилось одобрение, Джон почувствовал прилив мужской гордости. Внезапно он ощутил, как близко они стоят друг к другу. Какая она миниатюрная в сравнении с ним.

Она женщина.

Он мужчина.

Они находились в комнате совсем одни, на Ванессе практически отсутствовала одежда.

Выражение её глаз подсказало ему, что если бы он предстал перед ней обнажённым, то она бы с упоением рассмотрела его тело.

Как и он её.

– Я не могу сказать, что бы сделала в таком случае, – хрипло призналась она. – Но, если бы вы вежливо попросили, я бы отвернулась.

Он мог отказаться. Что бы она тогда сделала? Но как только эта мысль промелькнула у него в голове, тут же подоспела другая. Сто пятьдесят лет спустя он всё ещё оставался благородным джентльменом честных правил.

И она была леди, заслуживающей его уважения.

Проклятие.

Он отвернулся.

Послышались интригующие шорохи, его так и подмывало обернуться, но Джон сжал кулаки и заставил себя стоять неподвижно.

– Меня зовут Ванесса Латимер.

Он услышал, как полотенце упало на пол и закусил кулак, который уже обрёл человеческий вид. Смерть ничуть не уменьшила плотских желаний.

– Джонатан де Лор, – наконец процедил он сквозь зубы. – Граф Херефорд.

– Это вряд ли, – рассмеялась она, судя по звуку, параллельно застёгивая ремень.

– Имеете наглость намекнуть мне на то, что я не знаю своего собственного имени? – сердито спросил он.

– Вовсе нет, но несколько лет назад мне представили Джонатана де Лора, графа Херефорда, на балу у графини Бейнбридж, и могу заявить со всей ответственностью, что он очень даже живой. Насколько я знаю, при Каллодене никаких графов Херефордов не погибало.

Он нахмурился, всё это чертовски раздражало.

– Откуда вам знать?

Она печально хмыкнула в полутьме.

– Мама всегда хотела, чтобы я вышла замуж за пэра, поэтому я изучила Справочник британского дворянства тщательнее, чем Библию, энциклопедию и большую часть литературы вместе взятые. К несчастью, книга оказалась очень утомительной.

– Я пробыл графом всего ничего, чтобы попасть в анналы Справочника. – В груди вспыхнула надежда. Новости о его родственниках никогда сюда не доходили, и он всегда задавался вопросом о судьбе своей семьи. – Расскажите мне о нём? О Херефорде, с которым вы познакомились.

– Нуу, – протянула она, будто стараясь припомнить графа. – Он хорош собой, но его не назовёшь красивым или очаровательным, что применимо к большинству джентльменов. У него добротное телосложение, хотя внешность немного грубовата. Граф высокий и широкоплечий, у него златовласая грива, как у льва. Рука, которую он подал мне при знакомстве, была тёплой и сильной. А глаза... глаза... – Она прервалась на полуслове, судя по тихому шелесту одежды, Ванесса всё ещё одевалась.

– Голубые? – уточнил Джон, когда молчание слишком затянулась. Глаза де Лоров почти всегда были голубыми

– Да. Но я собиралась сказать "пустые".

– Пустые? – переспросил он.

Она меланхолично хмыкнула.

– Он долго смотрел на меня, но в его глазах будто потух огонь. Боюсь, они были холодными и пустыми, как адская пропасть. – Она одёрнула себя, её голос утратил мечтательные нотки и приобрёл налёт чопорности, которой так славились его соотечественницы. – Но не волнуйтесь, у него безупречная репутация и несметное состояние, так что вы должны гордиться своим родственником, учитывая все обстоятельства… Когда вы были графом, милорд?

– Пожалуйста, зовите меня Джоном, – попросил он. – Формально у меня сейчас нет титула, я скончался во время восстания якобитов в тысяча семьсот сорок пятом году. Мой брат Джеймс стал графом после того, как я погиб в битве при Каллодене.

– У вас не было наследника?

Грудь пронзила тупая и знакомая боль. В душе образовалась пустота, которая возникала всякий раз, когда он думал о жизни, которую ему не суждено было прожить.

– Как и жены.

Она снова хмыкнула, и Джону стало любопытно, о чём она думает. Ему захотелось обернуться, чтобы вглядеться в её красивое лицо. То, как она описала его родственника, свидетельствовало об её уникальности. Большинство людей, пустилось бы в рассказы о репутации и достижениях человека, а не о том, что в его глазах отсутствует душа. Мисс Ванесса Латимер смотрела на мир иначе, чем большинство.

– Всё же мне кажется странным, – проговорила она, – что вы обитаете здесь. Каллоден находится за много миль отсюда.