Пункт назначения 1990. Шаман

Оказалось, что этот вопрос требует ответа. Лис продолжать не спешил. Я представил, что бы мог сказать настоящий Сергей и произнес:

— А что такого?

Вероятно, попал в точку.

— Нет, я тебе поражаюсь, — Лис отлип от косяка и зашел внутрь, — ты действительно считал, что после того, как ты накуролесил, тебе так просто отдадут паспорт?

— Ну…

Знать бы еще, как именно куролесил. Хреново не ведать, о чем начало истории. Еще хуже не знать, что ответить. А я не знал.

Лис покачал головой. Подтвердил сам себе, вслух:

— Точно, дебил.

Махнул рукой и вернулся к Вике. Я покидал обратно в сумку одежду, напялил шорты, футболку, надел на босы ноги тапки и тоже пошел к ним.

* * *

На тарелке кружевной горкой лежали блинчики. Тоненькие-тоненькие, почти прозрачные. Рядом с ними, культурно разложенное по стаканам варенье. За столом сидела Вика. Довольная, румяная от похвал, что Лис расточал налево-направо. Между ними царило полное взаимопонимание.

На миг мне даже стало неловко. Так иногда себя чувствуют старики, нечаянно встревая в беседы молодежи. Позже это назовут мудреным словом дискомфорт. Вот именно его и испытал. Лис был со мной солидарен. По крайней мере, глядел исподлобья, недобро.

Ничего не замечала только Вика. Мне она обрадовалась, подскочила, подставила чистую тарелку, принялась наливать чай.

— Сереж, ты садись. Мы тут со Славой запас варенья нашли. От прежних хозяев осталось. Ты какое любишь?

Я положил себе блин, свернул треугольником, спросил, чтобы поддержать беседу:

— А какое есть?

— Ой, разное, есть крыжовник, — принялась перечислять девчонка.

Лис ее перебил недовольно:

— Чего ты перед ним лебезишь? Не жирно ему будет? Дай ему блинов так, безо всего, или горчицы сверху ляпни, чтобы жизнь медом не казалась. А то, оглянуться не успеешь, как обнаглеет и сядет на шею.

Лицо Вики стало растерянным.

— Слав, ну зачем ты так?

Я прекратил спор, улыбнулся:

— Крыжовник подойдет. Я практически всеядный.

Вика снова расплылась в счастливой улыбке, подвинула мне стакан. Взгляд Лиса стал совсем недобрым. Я полил блин вареньем, придвинул к себе тарелку и принялся жевать, стараясь на них смотреть и не лезть в разговор.

* * *

После завтрака, Лис потер руки, оценивающе меня оглядел. Стало ясно, что он что-то затеял. И точно.

— Так, Серый, — сказал он, — пошли тебя наряжать и репетировать.

Я попытался отбрыкаться:

— С этим проблемы, здесь зеркала нет. Как я себя увижу?

Лис шумно хлопнул себя ладонью по лбу, выдал:

— Совсем забыл.

И слинял. Вика неспешно собрала тарелки, сложила в таз. Спросила:

— Помою потом?

Я понял, что ей безумно интересно. Что очень хочется посмотреть, как будет происходить превращение белобрысого меня в шамана. Сказать по правде, мне и самому было любопытно. Только я совершенно не представлял, как это сделать. Осталось надеяться на авось.

Из машины Лис и правда притащил зеркало. Большое, в половину человеческого роста. В тонкой деревянной раме. Поставил на стол, прислонил к стене под часами. Полюбовался сам и снова побежал. На ходу бросил, что это еще не все.

Вернулся он почти сразу. Принес большой пакет и пачку газет. Газеты плюхнул на стол. Пакет протянул Вике.

— Это костюм для тебя. А то как-то глупо, когда помощница шамана одета так обычно…

Он обвел ее фигурку рукой. Вика выхватила пакет, засунула нос внутрь, спросила:

— Можно?

Лис расцвел.

— Я ж говорю, это тебе.

Он отошел в сторонку и присел. Девчонка достала сверток из коричневой оберточной бумаги, отогнула краешек, осторожно заглянула внутрь. Парень протянул руку.

— Давай сюда, чего ты с ним возишься.

Бумага полетела в сторону. А перед нами предстало платье. Практически полная копия моей накидки, только длиной Вике по колено. Она его схватила и тут же побежала мерить.

— Перьев там хватит на двоих. — Прокричал ей в след Лис. — Я вчера много принес. И вообще, перья — не проблема. А с костюмами поосторожнее. Других нет.

Он обернулся ко мне, сразу переменился. От добродушного веселого парня не осталось и следа.

— А ты чего расселся? Готовься, давай. Или помочь?

Последняя фраза прозвучала угрожающе. И, хоть я знал, что при Вике он затевать свару не будет, нарываться не стал. Взял в руки парик. Покрутил, посмотрел, нашел перед-зад, напялил себе на макушку и глянул в зеркало. Сможете угадать, на кого я стал похож? Во-о-от. Не знаю, что подумали вы, но я почувствовал себя ущербным трансвеститом.

Справиться с париком оказалось не так-то легко. Сидел он криво, совершенно по-уродски. А если добавить грима… Получится вообще балаган. Лис подумал о том же, жизнерадостно заржал, предложил:

— Может, тебе губы накрасить? Для правдоподобия.

Я стянул с себя черные лохмы, бросил на стол, огрызнулся:

— Себе накрась.

Он разошелся не на шутку:

-Не, ну а чего? Подмалюем и в бордель. Там ты точно сойдешь за свою…

— Слушай, не выдержал я, заткнись, иначе получишь в рожу!

Лис с пол-оборота завелся.

— Че, не нравится? Давай, ну давай, попробуй!

В дверях появилась Вика.

— Мальчики, вы чего? — Спросила она удивленно.

Лис тут же сдулся. Выпалил:

— Тебе идет!

В этом вопросе я был с ним солидарен. Бутафорское платье Вике действительно шло. На фигуре оно сидело ладно. Волосы девчонка распустила. Они оказались длинные, почти до лопаток, темные. Она подошла к сундуку, вытянула из-под тряпок ленту, приложила ко лбу, обратилась к нам двоим:

— А так?

— Класс! — Лис был абсолютно искренен.

Я молча показал большой палец. Вика кивнула, взяла пучок перьев, задумчиво произнесла:

— Еще можно добавить перьев. Для красоты.

Потом встала перед зеркалом, завязала ленту на затылке в узел, воткнула справа у виска перо и стала похожа на индианку из кино. Мне подумалось: «Откуда взяться индейцам в России?» Но в слух я этого говорить не стал. Зачем? Их не удивляет. Сойдет и остальным. Кто знает здесь и сейчас, как должен выглядеть настоящий сибирский шаман? Пожалуй, что никто. Разве не повезет нарваться на этнографа.

Лис восхищенно оглядел девчонку. Велел:

— Ну-ка, покрутись.

Слова проиллюстрировал жестом. Вика послушно покрутилась, перебирая ногами в тапках. Парень прицокнул одобрительно.

— Здорово, — сказал он, — как настоящая. Только обувь надо другую.

Она сразу расстроилась:

— У меня нет.

Лис расцвел в улыбке, почувствовал себя феей-крестной:

— Не дрейфь, Викунчик. Я буду не я, если не найду.

И я ему поверил. Для Вики он точно найдет, что угодно.

* * *

Когда утихли страсти по Викиному наряду, Лис вспомнил обо мне. Сказал, обращаясь к девчонке:

— Надо с ним что-то делать.

— Что? — Не поняла она.

— Что… — Парень скривил губы, презрительно процедил: — Он не только человек дрянной, но и актер хреновый. Ничего сам не умеет! Даже парик надеть не смог.

Я опустил глаза. Виноватым себе, хоть убейте, не чувствовал. Но и спорить было глупо. Об актерском мастерстве у меня было более чем смутное представление. Только по рассказам Ярмольника в «Вокруг смеха». Когда-то на спор смог повторить его коронный номер — «Цыпленка табака». На этом все.

Ни с париками, ни с гримом мне в прошлой жизни дел иметь не доводилось. Вика снова попыталась за меня заступиться.

— Слава, зря ты так. Сережа совсем не плохой. Он мне вчера, знаешь, как помог?

Лис откровенно скривился. Поразмыслил и предложил:

— Тогда и ты ему помоги. Попробуй на эту бестолковую башку напялить парик.

— Парик? — Вика уставилась на стол. — Я попробую.

Потом оглядела меня и скрылась в сенях, бросив на ходу:

— Я сейчас.

Мы дружно посмотрели ей в след. Лис словно ненароком напомнил:

— Короче, ты понял.

Я кивнул. Чего тут не понять? В их отношениях я был третьим лишним. И вмешиваться не собирался. Я чуть запнулся на последней фразе и добавил оптимистичное «пока».

Из размышлений меня вырвал Лис.

— На, — он придвинул мне стопку газет, — смотри что я принес.