Чужая

— Нет. Проходи, — не глядя поднимаюсь я, чтобы пропустить припозднившегося парня.

И когда он усмехается, я вижу, кто стоит передо мной. Сердце за секунду подскакивает к горлу, а тело прошибает холодный пот.

Это издевательство какое-то!

Брюнет проходит мимо меня так близко, что я чувствую аромат его тела, и опускается в кресло через одно от моего. Я буквально падаю обратно, потому что ноги дрожат, и стараюсь не шевелиться, пытаясь восстановить дыхание.

Нет, я делала всё возможное, чтобы оказаться как можно дальше от Него, и теперь сижу настолько близко!

Вот какого чёрта Он пришёл самым последним?!

Я сосредотачиваю всё своё внимание на сцене, на мужчине за кафедрой, и заставляю себя не думать. Вообще. Ни о парне рядом. Ни о том, что он мог меня узнать.

— Добрый вечер, новые жители «Золотого городка»! — разносится по залу мужской голос. — Меня зовут Жевнов Игорь Олегович, и я ваш директор. Да, хорошие мои, вам могло показаться, что вы здесь неплохо отдохнёте, но это место в первую очередь служит школой. Мы с моими коллегами взялись за такое на первый взгляд заведомо провальное дело, как научить кучку малолетних преступников быть людьми.

Вау. Как прямолинейно.

И пауза, чтобы каждый малолетний преступник в зале прочувствовал всю серьёзность ситуации.

Но, конечно же, большинство из них просто усмехается. В том числе и мой сосед.

Я осторожно смотрю в его сторону: поза расслабленная, насмешливый взгляд устремлён на директора, а на лице полное безразличие. В моей груди разливается облегчение — до меня этому парню нет никого дела.

Тихонечко выдыхаю и вновь смотрю на сцену.

— Да, я обещаю честность со свой стороны, — продолжает директор. — Честности жду и от вас. Как и увлечённости делом, серьёзного к нему отношения и хотя бы попытки понять то, что любое ваше действие ведёт к последствиям, которые не всегда можно исправить. Каждый из вас в этом зале находится на грани. Откровенно, «Золотой городок» для многих из вас — последний шанс. Альтернатива ему — тюрьма. Надеюсь, вы это понимаете. Если это не так, мы сделаем всё возможное и нет, чтобы вы поняли. Обещаю. А теперь немного о программе...

Дальше директор рассказывает о мудрёной системе баллов; о командах, на которые нас разделят; о еженедельных соревнованиях; о строгом распорядке дня, который чревато нарушать. Потому что всё, что мы будем исполнять и не будем, отразится на этих самых баллах. Те из нас, кто скатится в минус, прямиком отправятся... в место не столь приятное, как это.

Не могу поверить, что богатые родители этих детей позволят такому случиться. Уверена, что и сами ребята в это не верят. Большинство из них — точно.

— С общим распорядком дня вы можете ознакомиться в общей гостиной. С индивидуальным — у себя в комнате. Отслеживать свою успеваемость, скажем так, вы сможете на экранах, которые расположены в гостиной и столовой. Уже сегодняшним вечером вы сможете увидеть свои предварительные баллы, равные проступку, что вы совершили. Знайте, вы обладаете всеми возможностями, чтобы их повысить, и помните, что ваша безответственность неминуемо приведёт к их понижению. Пожалуй, на сегодня всё. Хорошего вам вечера, ребята.

Директор кивает и направляется вон со сцены, я тоже решаю не тормозить и срываюсь с места. Хочу как можно скорее вернуться в комнату и тщательно продумать тактику своего будущего здесь существования. Да, я лишний раз убедилась в том, что меня не узнали. Будь по-другому — парень просто бы не смог промолчать. Но его присутствие рядом напоминает мне о том, что я натворила. О том, что всеми силами хотела бы забыть. Оно вынуждает меня чувствовать себя паршиво, вынуждает думать, что «Золотой городок» и мой последний шанс на исправление. Что я такой же малолетний преступник, как и эти детки из привилегированных семей.

Я спешно миную коридоры. Широкими шагами поднимаюсь по лестнице на третий этаж и, не задерживаясь, сворачиваю в девчачий коридор. Закрываю за собой дверь, прохожу в комнату и вижу на кровати альбомный листок розового цвета со «своим» именем.

Индивидуальное расписание на будущую неделю...

Интересненько.

Подхватываю его в руки и присаживаюсь на кровать. Семинар о вреде запрещённых веществ... Сеанс у психолога... Работа по... хозяйству? Хм, что бы это могло означать? Я усмехаюсь, поднимаю подушку повыше и укладываюсь на кровати поудобнее. Читаю дальше... Групповая терапия... Творческие мастер-классы... Занятия спортом...

Жесть, и когда я всё это буду успевать, интересно?

Я перечитываю листок несколько раз, пытаясь понять, смогу ли улучить момент и что-нибудь придумать со связью. Сейчас это самый главный вопрос. Я никогда прежде не оставляла Ромку наедите с отцом на такой долгий срок, и узнавать о его делах хотя бы по телефону — жизненно необходимо.

От мозгового штурма меня отвлекает хлопнувшая дверь. Поднимаю глаза на безупречную Оксану, которая раздражённо передёргивает плечами и проходит к своей кровати.

— Это как летний лагерь, но вовсе не летний лагерь. Вместо отрядов — команды. Ты в курсе, что у команд тоже будут эти дурацкие баллы? — разворачивается она ко мне, приподняв идеальные брови. — Их намерены каждую неделю равномерно распределять между участниками на их индивидуальные счета. У нас в группе всего три девочки, а от парней ждать усердия бессмысленно, верно? Это настоящая катастрофа, Эля. Надеюсь, ты настроена серьёзно и не подведёшь меня.

— Я?

— Ну да, — вздохнув, проходит она к окну. — Мы с тобой в одной команде.

— Откуда ты это знаешь?

— Списки весят в гостиной, — пожимает она плечами.

У меня появляется нехорошее предчувствие. Я опускаю ноги вниз и спрашиваю у своей соседки:

— Скажи... Тот парень, с которым ты сидела в столовой. Как его зовут?

— Ты о Никите? — озаряет её лицо улыбка. — Я и не надеялась встретить здесь кого-то знакомого. Так рада была его видеть... Ты куда?

Я игнорирую её вопрос, спеша в гостиную. Хочется лично убедиться, что брюнет не в моей команде. Ну пожалуйста! Судьба не может быть ко мне настолько жестока!

Гостиная ожидаемо не пустует. Кто-то играет в настольный хоккей, кто-то просто слоняется в поисках занятия, но большинство ребят собрались у плазмы с приставкой в роли болельщиков того или иного гонщика. Да, Стас, как и обещал, ищет себе достойного соперника.

Я осматриваюсь в поисках чертовых списков команд и нахожу их на угловой стене со стороны коридора девочек, где висит доска объявлений. С замиранием сердца подхожу ближе и ищу имя Эльвиры. Нахожу его в команде под номером семь и читаю остальные имена. Приятным удивлением является имя Стаса. Третья из нашей группы девочка, Тихоня, если, конечно, она единственная здесь Татьяна — её фамилия ведь мне неизвестна. Ищу дальше... И к своему разочарованию нахожу.

Никита Громов.

Просматриваю остальные списки в надежде наткнуться на ещё одного Никиту...

Тщетно.

Этот брюнет в моей команде.

— Плохо со зрением? — насмешливо раздаётся у меня за спиной.

Я резко разворачиваюсь и лицом к лицу сталкиваюсь с моим наказанием, единственным здесь парнем с именем Никита. Он долго всматривается в меня своими удивительно завораживающими глазами. Насыщенно серыми, блестящими, с чётким ободком чёрного цвета.

Но вот они подозрительно сужаются, и я соображаю, что необходимо не стоять столбом.

— Со зрением у меня всё в порядке, спасибо, — вздёргиваю я подбородок, расправив плечи.

Хочу уйти, но парень неожиданно ловит моё запястье и дергает к себе:

— Ты... Эльвира, значит. Королёва. — Он ещё секунду всматривается в мои глаза, а затем переводит свои за мою спину, на список: — Мы... в одной команде. Вот незадача, да?

— Почему? — осторожно спрашиваю я.

— Потому что я терпеть не могу... конопатых девчонок.

В голосе столько холода и пренебрежения, что мне мгновенно становится не по себе. Да и само заявление сбивает с толку. Какое ему дело до моих веснушек?!

Я открываю рот, чтобы ответить, но Громов резко отпускает мою руку и, развернувшись, насмешливо бросает:

— Ещё увидимся.

Ещё увидимся? Очень бы не хотелось, вообще-то.

Глава 4. Ева

— Ты серьёзно собираешься принимать душ два раза? — широко зеваю я, протирая глаза ото сна.

Ненавижу ранние подъёмы. Было одно время, когда я училась со второй смены — вот где было счастье...

— А ты разве нет? — уже из ванной комнаты недоумевает Оксана.

— Не-е-ет, — тихо смеюсь я и отбрасываю простынь в сторону, чтобы переодеться на зарядку.

Моя соседка была бесподобна, когда нас разбудила громкая музыка, а затем всё тот же женский голос сообщил о том, что у нас не больше десяти минут для того, чтобы явиться на задний двор. Она резко села и буквально заверещала:

— Десяти минут катастрофически мало, чтобы привести себя в порядок! Ничего не знаю, в душ я первая!

— Если судить по распорядку дня — гигиенические процедуры идут сразу после зарядки.

— Господи, мне нужен будильник! Я не могу плохо выглядеть ни на зарядке, ни после неё!

Короче, у неё всё запущенно.

Я открываю шкаф, куда накануне в беспорядке свалила «свои» вещи, и наощупь выуживаю с полки майку, которая стоит как хороший зимний пуховик, и модное трико того дороже. Качество, конечно, отменное, но это всего лишь тряпки. Возможно, мне просто не дано понять, как люди могут выкидывать столько денег за какой-то бренд.

Собираю волосы в высокую шишку и, снова зевая, натягиваю на ноги кеды. Оксана хмыкает на мою готовность, но ничего не говорит. Я захожу в освободившуюся ванную, споласкиваю лицо прохладной водичкой и иду на выход.

— Я пошла. Догоняй.

Коридор пуст. Серьёзно, ни одной души. Словно я попала в один из атмосферных фильмов об апокалипсисе. Неужели и богатенькие парни помешаны на своём внешнем виде?

Я улыбаюсь, спускаясь по лестнице и представляя, как парни дерутся между собой за первенство принять душ.

Зато в холле народ есть. Взрослые. Их я против воли жалею — им пришлось встать гораздо раньше нас. Уверена, они и гораздо позже нас ложатся спать. Несчастные.

Я выхожу из здания и вижу высокого мужчину в спортивном костюме, стоящего на зелёной лужайке. Очевидно, он и есть тот, кто проведёт зарядку.

— Девочка. Первая, — поднимает он брови, когда я подхожу ближе. — Удивительно.

Я жму плечами, задумавшись о том, что опять оплошала. Не разумнее ли было не выделяться? Прийти сюда если не последней, так хоть не первой?

Впрочем...

— Ждём остальных ещё пять минут, — смотрит на часы тренер.

Я киваю и опускаюсь прямо на траву. Спасть хочется адски. Наверное, не стоило допоздна читать книгу, уголок которой словно специально кто-то выдвинул из ряда других. Серьёзно, я уверена, что перед ужином все книги стояли ровно, а когда после неудачного просмотра списков я вновь подошла к шкафу... Торчащая книга сразу бросилась в глаза. «Дюна» Фрэнка Герберта. Нет, может, кто-то тоже интересовался книгами и неудачно поставил конкретно эту обратно. Всё может быть. В любом случае, подобного я не читала ни разу. И мне зашло.

В следующие несколько минут на лужайку, кто вместе, кто по отдельности, выходят пять человек. Ещё через минуту я вижу знакомое, беспощадно заспанное лицо и взлохмаченные вихры обесцвеченных волос. Стас криво мне улыбается и падает на траву рядом, укладывая свою голову мне на бёдра:

— Я не выспался, Еэля. Ужасно.

Я хмыкаю со знанием дела и щурюсь на высокое солнце. Странно, но у меня складывается ощущение, что я знаю Стаса сотню лет. Меня даже больше не смущает цвет его волос. Или нас так сблизили вчерашние гонки, одну из которых я-таки выиграла у него? А может, это знание, что мы в одной команде под номер семь? Его беспечность и бесхитростность?

Или всё это вкупе.

— Думаю, дольше ждать смысла нет, — объявляет тренер, когда на лужайке появляются ещё шесть человек. — Вставайте полукругом, и приступим. Предупреждаю, куратор каждой команды отметит у себя отсутствие каждого и отнимет баллы с вашего счёта. Так что даже не надейтесь, что завтра можете проспать зарядку, как остальные сегодня.

Я не знаю в лицо всех из нашей команды, но с парой отсутствующих человек знакома. Моя милая соседка и... Громов. Интересно, баллы отнимут с их личных счетов, или на командных это тоже отразится?

Мы со Стасом переглядываемся, и он жмёт плечами:

— Ник дрыхнет.

Ник? В смысле Никита? Громов — его сосед по комнате?

Спросить вслух я не успеваю, потому что отвлекаюсь на визг собственной соседки.

— Я здесь! Я пришла! Я успела!

Её переполошенный вид и забавная жестикуляция рук вызывают взрыв смеха, который, впрочем, тут же гасится звуком свистка тренера.

— Начнём!

Следующие пятнадцать минут над нами беспощадно издеваются. Так, что я всерьёз задумываюсь над тем, чтобы пожертвовать парой баллов со своего счёта и завтра сюда не приходить... А на Оксану так совсем жалко смотреть — торопилась, бежала и без передышки в бой.

Не удивительно, что первое, что я от неё слышу, когда мучения заканчиваются, это:

— Ты права. Двойной душ — это непрактично.

Я смеюсь и киваю.

Мы возвращаемся в холл, намереваясь подняться на жилой этаж, но слышим, как кто-то зовёт команду номер семь. Тут и там стоят взрослые и подзывают к себе подростков. Наш, очевидно, куратор расположился в одной из диванных зон. Тот самый мужчина, кстати, что провожал меня, Тихоню и Стаса от ворот.

Мы все дружно вздыхаем и идём к нему.

— Садитесь. Меня зовут Станислав Викторович, и я куратор вашей команды.

— А мы не могли бы познакомиться позже? — не спешит принимать приглашение Оксана. — Когда мы не такие... уставшие?

Перевожу: вспотевшие и небезупречные.

— Таков порядок, — скупо отвечает мужчина. — Итак. Проведём перекличку. Агеев?..

Из десяти человек нашей команды отсутствует трое. И да, это отразится на нас всех. Не критично, но всё же... Правда, Оксана, не намерена с этим мириться и возмущается, как только Станислав Викторович заканчивает:

— Это нечестно! Мы не обязаны отвечать за тех, кто несерьёзен!

— Обязаны. Теперь каждый из вас отвечает за другого в вашей команде.