Миллионер и я

Миллионер и я

Глава 1

Крики чаек, яркое солнце в синем небе, отражающееся от такого же яркого синего моря. Поистине остров Крит — одно из самых удивительных чудес природы. Но, расположившись на полу крошечного домика с выходом к морю и неторопливо потягивая кофе, я смотрела не на море и небо, а на «чудо природы» иного рода. На узкой кровати, с которой я чуть не скатывалась во сне каждую ночь, мирно посапывал... довольно привлекательный образчик мужской породы. Отхлебнув кофе, я скользнула глазами по его мускулистому прессу, мощному плечу — так и тянет о такое опереться, шее, чёрным волосам и круглым сине-зелёным глазам... Глазам?! Они уже открыты? А «образчик», перестав посапывать, как раненый котик, ошарашенно таращится ими на меня? Отставив чашку с кофе, я слегка выпрямилась и вежливо поздоровалась:

— Калимэра, кирье Константинидис![1] — долго учила дурацкую фамилию, прежде чем смогла выговаривать её без запинки.

Кирье подскочил, будто его стегнули плёткой, метнулся бешеным взглядом по комнатке и хрипло выдал:

— Г-где я?

— В Зионе, — не моргнув глазом, заявила я. — Добро пожаловать в реальный мир!

Шутка на тему «Матрицы» не произвела на проснувшегося красавца нужного действия — не рассмешила, а, кажется, напугала.

— А ты кто?! — он приподнялся на убогой кровати, покрывало плавно опустилось на пол. — И почему я... Почему на мне нет одежды?!

— Сами как думаете? — с оскорблённым видом хмыкнула я. — Неужели ничего не помните?

— А... ч-что я должен помнить?! — он судорожно подхватил покрывало и, кажется, попытался накрыться им с головой.

Я только фыркнула, с обиженным видом подняла с пола чашку и отпила глоток.

— А почему рука привязана к... этому подобию кровати?! — ужаснулся он.

— Сами сказали, вам так больше нравится. Ещё и просили затянуть потуже. Я постаралась не сильно...

— Так как тебя зовут?! — ещё больше разволновался он, лихорадочно развязывая узел.

— Вчера надо было интересоваться, — отрезала я.

— О Святая Дева! — простонал мой гость. — Провёл ночь невесть с кем и даже не спросил имя... Я стал, как мой отец!

— Нет, он-то как раз ночевал в своей постели, — возразила я. — Сама видела, как его уносили. Если после этого он всё же умудрился...

— Замолчи, Христа ради! — прервал он меня и тут же другим тоном спросил:

— А мама?

Опешив в первый момент, во второй я поняла, что он на самом деле ждёт от меня ответа. И, приняв серьёзный вид, заявила:

— Когда видела её в последний раз, она ещё держалась на ногах.

— А Эвелина? Где моя Эвелина?

Я с трудом подавила хихиканье — это же надо так набраться на собственной помолвке, чтобы не помнить ни себя, ни невесту! Но, сохраняя серьёзное выражение лица, отхлебнула кофе и небрежно проронила:

— Наверное, тоже в чьей-то постели. Очнулась и ничего не помнит.

Привлекательное лицо «потеряшки» посерело.

— Мне нужно к ней! Прямо сейчас!

— На Санторини? — вскинула я брови. — Она-то наверняка осталась там.

— А где я?!

— В доме Элронда, — снова не удержалась я. — Сейчас десять часов утра, двадцать четвёртое октября, если вам...[2]

— Я не на Санторини?!

— Нет, — сдалась я. — На Крите — остров такой неподалёку от Санторини.

— Я знаю Крит! — оскорбился он.

— Тем лучше.

— Как добраться к Санторини?!

— По морю.

— Вплавь... — растерялся он.

Мысленно закатив глаза, я утешающе улыбнулась.

— Нет, на катере. Могу отвезти, если...

— Да! — выкрикнул он. — Буду очень-очень тебе признателен! В деньгах! В смысле хорошо заплачу!

— Уже обяжете, если оденетесь, — я красноречиво скосила глаза на болтавшееся вокруг его бёдер покрывало.

— Конечно, конечно! — он резво сполз с постели, но тут же пошатнулся и схватился за лоб. — Боже, Боже, как меня так угораздило!

И тут же ищущим взглядом уставился на меня.

— А... одежда...

— На пляже, — мотнула я головой. — И можете не торопиться. Пока не допью кофе — никуда не поплывём.

— Ещё не нашёл одежду! — огрызнулся он.

Понёсся было в сторону моря — на пляж можно попасть прямо из спальни, как вдруг остановился и сурово посмотрел на меня.

— Кстати, о том, что было... ну, между нами, знать никто не должен. Если попробуешь меня шантажировать или... — он махнул рукой. — В общем, пожалеешь. Поняла?

Скрывая улыбку в чашке, я снова отпила глоток, сложила пальцы крестиком и пообещала.

— Никому ни слова. Честное критское!

— Я не шучу! — сдвинул он брови. — Ты, очевидно, знаешь, кто я. Так вот, я слов на ветер не бросаю!

— Слова — нет, — сдерживая смех из последних сил, хрюкнула я.

Но он ничего не заметил. На всякий случай погрозил мне пальцем и унёсся «в закат». А я, поднявшись, подошла к выходу на террасу и, наблюдая, как Кир Константинидис, бизнесмен и наследник бизнес-империи Константинидисов, состояние которого исчисляется миллиардами, носится по пляжу, собирая «царские шмотки», тихонько захихикала.

Может, всё же стоило ему представиться и сказать, что, замещая заболевшую подругу, я подрабатывала официанткой на супер-грандиозной вечеринке в честь его помолвки. Рассказать, как после окончания торжества вернулась на Крит в деревеньку Арханес, где живу на время практики, и чуть не выпала из катера, услышав за спиной богатырский храп. Как с трудом растолкала его, а он, ужаснувшись, что в полном смысле попутал берега, собрался возвращаться на Санторини вплавь и сорвал с себя одежду, которую потом зачем-то разбросал по всему пляжу. А потом заявил, что возвращаться никуда не собирается, потому что ему и здесь хорошо. И как ворвался в домик, где я снимаю комнату, а теперь ещё и присматриваю за рыбками в отсутствие хозяев, и рухнул на мою кровать, чуть её не развалив. И как потом захотел искупаться, а я привязала его за руку к кровати, чтобы в таком состоянии он не отправился прямиком к Посейдону... Да, я могла бы многое рассказать ему о прошлой ночи... Но зачем?

[1] Доброе утро, господин Константинидис! (греч.)

[2] Фраза из трилогии «Властелин колец».

Глава 2

Катером с Крита на Санторини можно добраться часа за два, но, только я разогналась, мой пассажир побледнел, изменился в лице и жалобно просипел:

— Меня сейчас стошнит...

— Могу сбавить скорость, — дёрнула я плечом. — Но тогда дорога займёт больше времени. Мало ли что за это время случится с вашей Эвелиной.

— О Боже... — застонал красавчик и резво наклонился за борт катера.

Когда его зеленоватая физиономия снова показалась из-за борта, я, изображая сочувствие, поинтересовалась:

— Лучше? — и, подхватив пластиковую бутылочку с водой, бросила ему. — Это должно...

Бульк... Пролетев в кривое кольцо рук Константинидиса, бутылка, не меняя траектории, полетела прямо в море.

— И бутылку удержать не в силах? — разозлилась я. — За неё тоже заплатите.

— Заплачу, есть другая? — промямлил он. — Зачем было бросать? Я что, похож сейчас на баскетболиста?

— Не берусь судить, на кого вы сейчас похожи, — уклончиво ответила я и кивнула на начатую упаковку пластиковых бутылочек.

Охая и постанывая, наследник миллиардов высвободил из упаковки одну, враз её осушил и полез за следующей.

— Плыть ещё довольно долго, — предупредила я. — Выпьете всё сейчас, ничего не останется на потом.

— Ты что, следишь за каждым моим движением? — огрызнулся он.

— Конечно! Не имею привычки доверять первым встречным.

— Но прыгаешь с ними в постель.

— Ну... вы были очень убедительны.

Снова тягостный стон — и мой гость без сил повалился на сидение. Какое-то время гул двигателя нарушали только пронзительные крики чаек. Несчастный миллиардер сидел с совершенно убитым видом, явно не видя ни чаек, ни резвящихся поодаль дельфинов. Иногда из его груди вырывался тяжкий вздох — будто титан Атлант столкнул небесный свод со своих плеч на его, и я почувствовала укол совести. Веселье весельем, но парень и правда переживает, что изменил своей невесте. А измены-то никакой и не было. Пожалуй, самое время ему в этом признаться и снять небесный свод с его плеч.

— Кирье Константинидис!

Он будто очнулся и махнул рукой.

— Какой уж... после всего. Называй меня Кир.

— Кир, — кивнула я. — Может, не стоит так уж расстраиваться из-за прошлой ночи? На самом деле ведь...

— Не стоит?! — его глаза цвета переменчивого моря метнули молнию. — Я изменил моей Эвелине... в день празднования нашей помолвки!

— Ну, я бы не была в этом...

— И с кем?! С какой-то... — он шлёпнул губами, выбирая подходящее определение, и моё благое намерение рассеялось, как туман над морем.

Я резко дёрнула штурвал, катер качнуло, и мой пассажир тут же схватился за живот.

— Изменил и изменил, что теперь? Можно подумать, она безгрешна!

— Ты... осторожнее с-со ш-штурвалом... — он постарался подавить икоту. — Конечно, моя Эвелина б-безгрешна! Она — с-совершенство!

Иногда думаешь, у успешных мужчин, управляющих большими компаниями, множеством работников, заключающих сложные сделки, в голове должно быть немного больше, чем у среднестатистического самца. А потом встречаешь вот такого Кира, и, послушав его, понимаешь, что успех в бизнесе и мозги — далеко не одно и то же: первое совсем не предполагает наличие второго. На вечеринке я видела «с-совершенство». Правда, не очень рассмотрела лицо — его не было видно за накачанными, словно надувной матрас, губами. Ещё больше «накачки» в... язык не поворачивается назвать это грудью. Вымя? Да, пожалуй, наиболее точное определение. И как он не боится задохнуться под одной из этих штук во время бурной ночи? Да и остальная фигура — кривоватые будто высохшие ножки, тощий столбик вместо талии. Меня даже передёрнуло, когда представила «с-совершенство» без одежды. А поведение! Первая мысль при взгляде на неё: ну и бл... лизко же посаженые глаза у этой девушки! Чего наверняка не скажешь о ногах. Если это — совершенство...

— Когда доберёмся, оставишь меня на причале, — подал голос почитатель «прекрасного». — Не хочу, чтобы нас видели вместе.

— Заботитесь о моей репутации? — съехидничала я. — Это так мило!

— Нет, я... — начал он, но запоздало разгадав издёвку, замолчал.

— Кстати, ещё не обсудили мой гонорар.

— Г-гонорар? — напрягся он. — За молчание?

— За то, что доставлю вас на пристань. Молчание идёт бонусом — там и говорить-то особо не о чем.

— Как не о чём? — растерялся он. — В смысле... что ты имеешь в виду?

Я сделала вид, что смутилась.

— Упсс...

— Меня? — не унимался он. — То, как мы... как я... Тебе не понравилось?!

Я чуть не выпустила штурвал. Терзания из-за предполагаемой измены, раскаяние, страх, что нас увидят вместе! Но стоит намекнуть, что ночью не смог доставить к звёздам — и всё остальное отходит на второй план.

— Так что? — он даже нахмурился.

— А вам понравилось? — перевела я стрелку.