Эржена и Ледяной ректор

Льюин сомневался, что она способна хоть как-то навредить Драйзеру. Он был очень опытным и осторожным магом, понимал, что может ответить за свои поступки, и окружал себя самой мощной защитой.

– Валяйте, – разрешил он. – С удовольствием посмотрю, как вы опозоритесь, Бартхаар.

– Не опозорюсь, – уверенно заявила девчонка. – И вы это прекрасно понимаете. Завтра все увидите сами.

Глава 7

Почти вбежав в кабинет, в котором проходили практические занятия по темному волшебству, Эржена закрыла дверь и, привалившись к ней спиной, подумала, что совершила одну из самых безрассудных вещей в своей жизни.

Как она могла навредить недругу нового ректора? Магу высочайшего уровня, который способен отбить любые враждебные заклинания еще на подходе? Да никак – просто выпалила то, что пришло в голову. Хотелось показать Маверику, что она не лыком шита.

Показала.

– Эржена! – услышала она голос Пауля откуда-то из-под потолка. – Это ты?

– Я! – ответила она, поднимая голову. Часть этого кабинета составлял стеклянный купол – сейчас Пауль балансировал под ним на сложном переплетении серебристых нитей, порчевых заклинаний. Лопнет хоть одна – и он свалится на мрамор пола с огромной высоты. Но Эржена знала: на этих нитях можно подвесить хоть дюжину слонов, и ничего не случится. Пауль Лемминкейнен был знатоком темного волшебства – он мог бы работать в столице, сделать карьеру в министерстве магии, но предпочитал вести занятия в Шантубаре и не задумываться о интригах и соперничестве.

Вот они, соперники. Мечут огненные шары через всю страну.

– Что-то случилось? – спросил Пауль. – Ты бледная.

Из-под купола медленно опустился маленький розовый бутон – Эржена поймала его, сжала в ладонях и розовые лепестки рассыпались стаей туманных бабочек.

– Кажется, я совершила страшную глупость, – призналась Эржена. – И мне нужна твоя помощь. Вернее, совет.

– Сейчас спущусь.

Нити изменили натяжение, и Пауль заскользил вниз – он проделывал это множество раз, но Эржена все равно не могла спокойно смотреть на то, как заклинания тают за его спиной. Опустившись на пол, Пауль махнул пальцами по волосам, приводя и без того идеальную прическу в порядок, и сказал:

– Давай, рассказывай, что произошло.

Эржена вкратце сообщила ему о том, что случилось в саду. При упоминании огненных шаров, Пауль едва заметно нахмурился.

– Это точно работа Бориса Драйзера, только он способен так метать порчевые заклинания. Он выдающийся маг.

Эржена вздохнула. Нет, она не собиралась паковать чемоданы и выезжать из академии, но похоже, все к этому шло. Выдающийся маг. Кто они против него?

Выслушав ее до конца, Пауль прошел в ту часть кабинета, которая была отведена для отдыха, отделенная двумя большими шкафами, поставил чайник на маленькую плитку и вынул коробку шоколада. У него всегда были сладости, которые ему в невиданных количествах дарили поклонницы со всех курсов. Эржена угрюмо опустилась на диван и спросила:

– В общем, я пропала, да?

Пауль налил ей чаю, и Эржена невольно задумалась о том, чем сейчас занят новый ректор. Возможно, торжествует. Стоит у окна, закованный в свою ненависть, как в ледяную броню, и радуется, что сумел так быстро избавиться от орчанки.

– Не совсем. – обнадежил Пауль. – Как ты сказала, свернет в бараний рог?

Эржена кивнула. Нет, Льюин Маверик не просто торжествует – он хохочет во все горло, и она сама дала ему повод.

Ей сделалось тоскливо.

– Есть одно очень старое заклинание. Шуточное. Если соединить его с Червяком, то у Бориса Драйзера вырастут бараньи рога. По факту ты сделаешь то, что обещала.

Эржена представила важного столичного мага с огромными бараньими рогами на голове и не выдержала – рассмеялась. Пауль был прав: Червяк, темное заклинание, способен был прокопаться через защиту.

Боевые маги больно бьют. А темные волшебники необычно мыслят.

– Поможешь?

– Куда же я денусь, – обаятельно улыбнулся Пауль. – Но ты за это меня поцелуешь. И не в лоб, как покойника, я не собираюсь умирать.

У него были сухие теплые губы, и поцелуй пах шоколадом. Когда-то, поступив в академию, Эржена вместе с однокурсницами пыталась угадать, с кем встречается преподаватель темного волшебства – потом, узнав его поближе, она поняла, что Пауль в принципе не воспринимает любовь.

Для Эржены это была очень глубокая, заветная мечта – встретить хорошего человека, влюбиться в него так, чтобы навсегда, прожить с ним до старости. Для Пауля это была та часть мира, которую он не впускал в свою жизнь, считая чем-то чужеродным и ненужным.

Он был отличным другом и коллегой. Вот и все.

– Там в столе еще коробка шоколада с орехами, – сказал Пауль, поднимаясь с дивана. – Хочешь, возьми себе. Запечатляющее заклинание сама бросишь или я сделаю?

– Сама, – ответила Эржена. – Я тоже хочу участвовать.

Они вышли из закутка для отдыха, и Пауль несколько раз сжал и разжал кулаки, разминаясь перед работой. В отдельном большом ящике лежали зеркала – на них отрабатывались заклинания. Эржена взяла одно – на витой ручке, в серебряной рамке, украшенной виноградными листьями. Пауль нахмурился, словно ему что-то не понравилось, и Эржена поняла: началась работа.

Она бросила в зеркало Закрепляющее заклинание – по стеклянной глади побежала рябь, и отражение изменилось: Эржена увидела молодого мужчину в щегольском белоснежном костюме. Он испуганно схватился за голову, которую украсили тяжелые бараньи рога, и отражение застыло в зеркале, как причудливый портрет. Пауль довольно улыбнулся.

– Ну вот, можешь показывать господину Маверику. Теперь ему придется ехать в клинику и срезать все это.

– Срезать? – удивилась Эржена. – Это заклинание не развеивается?

Пауль посмотрел на нее со снисходительной усталостью.

– Я похож на того, чьи заклинания можно развеять? Нет, теперь только хирургический путь. А ты останешься в академии, или у господина ректора вырастут такие же.Уважаемые читатели! Моя коллега Ирина Соляная приглашает вас в роман "Стася из таверны Три дороги".Юная Стася отправляется на свадьбу старшей сестры. В королевстве неспокойно: на дорогах орудуют разбойничьи шайки, рыскает Серый Патруль, бродят религиозные фанатики. На помощь Стасе придёт колдовство и покровительство королевского гвардейца. Однако, очень скоро девушка узнает, что судьба затягивает её в ловушку борца с ведьмами.

Глава 8

Ужин в академии подавали ровно в шесть. Льюин пришел в столовую как раз тогда, когда гоблинцы в белых поварских халатах выставили последние блюда – пройдя к большому преподавательскому столу, он поздоровался с госпожой Амалией, которая аккуратно нарезала стейк, и сказал:

– Вижу, тут не торопятся поужинать?

Стейк в компании с завитками осенних овощей и жареным картофелем выглядел вполне аппетитно. В Шантубаре готовили по-провинциальному обильно и сытно. Он сел за стол и подумал, что все не так плохо. Да, его назначили ректором академии в медвежьем углу – но солнце светит одинаково для всех, а значит, не стоит сдаваться и унывать.

– Еще не все преподаватели приехали, – ответила госпожа Амалия. Сейчас она держалась со строгим достоинством – должно быть, студенты на ее занятиях дышат через раз. Льюин вспомнил, с каким пылом и энергией зельеварша сегодня заступалась за Эржену Бартхаар, и решил, что суровая внешность обманчива.

Пришел завхоз Оскар – Льюин обрадовал его новостью о том, что написал еще один запрос о финансировании, и деньги, скорее всего, будут к середине сентября. Какое-то время ужин шел в тишине, нарушаемой лишь звоном посуды и столовых приборов, а потом Льюин поднял голову и увидел, как среди столов энергично идет орчанка. В руке она сжимала серебряное зеркало. Лемминкейнен шел за ней и улыбался, словно именинник.

– Вот, – с гордостью сказала Эржена, положив зеркало на стол перед Льюином. – Обещала – выполнила. Ему не поздоровилось.

Льюин заглянул в зеркало и увидел растерянного Драйзера, который хватался за голову. На голове росли огромные витые рога, и с первого взгляда было ясно: это темная магия, от которой не избавиться встречным заклинанием. И неожиданно сильная темная магия – создатель был мощным и опытным волшебником, раз его Червяк прокопался через защиту. Драйзеру предстояла операция – Льюин понятия не имел, как можно срезать такое украшение. Зельварша заглянула в зеркало и коротко ахнула – впечатлилась.

– В бараний рог согнули, – пробормотал Льюин. Оруженосец орчанки довольно улыбнулся, сел за стол, и Льюин понял, кто именно помогал Эржене с местью Драйзеру.

– Я же обещала, – с достоинством ответила она. Льюин протянул зеркало завхозу – Оскар оценил отражение и усмехнулся.

– Эк его раскособочило! Так ему и надо. Эржена, от души спасибо.

Льюин надеялся, что его ухмылка выглядит достаточно хищной – увидев ее, орчанка на всякий случай сделала шаг назад.

– Вам помогали, – произнес он, покосившись в сторону Лемминкейнена – тот и бровью не повел. Льюин бросил маленькое анализирующее заклинание, качнул головой. – Большую часть работы сделали другие, ну да неудивительно, такова натура орков. Впрочем, ладно, вы можете остаться в академии.

Девчонка просияла, заулыбалась – если бы не эта орочья зелень ее взгляда, она могла бы считаться привлекательной. Поймав себя на этой мысли, Льюин ощутил очередной прилив злости.

– Но я не сказал, что допускаю вас до преподавания, – продолжал он. Зельеварша негромко проговорила что-то неразборчивое – видно, пыталась сказать, что у нового ректора нет совести. – Когда вы разберетесь с холодом в боевых заклинаниях, то я позволю вам вести занятия. Не раньше.

Орчанка гордо вскинула голову.

– Я узнаю, – пообещала она, усаживаясь за стол рядом со своим оруженосцем. От обоих пахло дорогим шоколадом, наверно, они устроили чаепитие, празднуя появление рогов на лбу Бориса Драйзера, и почему-то этот запах раздражал. – Если это не принцип Геккера и не трансформация силы богодрева, то тут наверняка некое подобие законов Фогеля в приложении к потоку магии.

Госпожа Амалия довольно улыбнулась: вот какие у нас тут таланты, знают о законах Фогеля, которые изучают только в столицах на углубленных курсах! Льюин отрицательно покачал головой.

– Удивлен, что вы знаете Фогеля не из сборника анекдотов, – сказал он. Гримар Фогель прославился не только научными работами, но и афоризмами – их цитировали, понятия не имея о том, чем еще занимался этот острослов. – Но нет, он тут совершенно не при чем.

Эржена вздохнула. Ее оруженосец неопределенно пожал плечами, нарезая стейк какими-то артистическими, невесомыми движениями, и поинтересовался:

– Неужели методика Стакатти? Он в свое время работал в северных районах.

Удивительно, здесь знают о Стакатти, а не только о стаканах. А с Лемминкейненом нужно держать ухо востро – как с любым, кто знает темные заклинания так хорошо, что из озорства и желания поддержать девушку выращивает рога на чужом лбу.

– Снова мимо. Принцип трансформации даже близко не похож на работы Стакатти.

Коротышка вздохнул и вернулся к стейку. Льюин отпил яблочного сока из бокала. Подумал, что Эржена не выглядит особенно счастливой – ее оставили в академии, но пока не позволили преподавать. А ей хотелось трудиться и учить, а не просто сидеть в аудитории, читая книжку.

– Вы смотрите не туда, куда нужно, Бартхаар, – снисходительно произнес Льюин. Орчанка подняла взгляд от тарелки и посмотрела на него – ловила каждое слово, искала зацепку. – Вы ищете частности, а нужно увидеть целое. Нужно смотреть в суть заклинания.

Девушка сжала губы. Нет, двойной удар после основного заклинания – хорошая вещь, незачем это отрицать. Ей бы отработать его до идеала, и можно подавать патент.

Льюин неожиданно поймал себя на том, что думает об орчанке с намеком на тепло. И это было неправильно. В определенном смысле это даже пугало.

– Я увижу, – пообещала она. – Но только прошу, не бейте меня им снова.

– Договорились, – кивнул Льюин и улыбнулся. – Думайте.

Глава 9

На следующий день в академию начали съезжаться студенты. Поезда привозили их в ближайший городок, а оттуда уже отправлялись специальные дилижансы. Стоя на балконе и глядя, как второкурсники с важным видом идут через внутренний двор, а первокурсники, которых не будут считать настоящими студентами до зимней сессии, Эржена перебирала в голове варианты.

Не принцип Геккеля, не законы Фогеля, не методика Стакатти. Что тогда? Какой-то новый принцип? Такой, который изучают и используют в столице, такой, который докатится до провинции лет через пять?

Она почувствовала досаду. По груди будто бы ледяными пальцами провели – вспомнилось, как Маверик вчера бросил свое заклинание, и досада разрослась, сделалась глубже. Что будет, если она так и не найдет решение? Ректор обещал не прогонять ее, но чем займется Эржена, если ее отстранят от преподавания?

Ей сделалось тоскливо. Один из второкурсников небрежно оживил личное заклинание – на ладони запрыгала золотая рыбка, и первокурсники дружно ахнули. Боевая магия изучается с самого начала – эти ребята и девушки придут на лекции Эржены, и она будет рассказывать им, как направить ту внутреннюю силу, которую они еще сами боятся.

Да, она расскажет – если поймет, как ректор Маверик использует холод в боевой магии. Времени осталось до завтрашнего утра.

– Задумались?

Вздрогнув от неожиданности, Эржена обернулась. Ректор прошел мимо, оперся о перильца, скептически глядя на идущих студентов. Они ему явно не нравились – вряд ли он мечтал о том, чтобы руководить провинциальными болванами. Он и видит-то в них только болванов из медвежьего угла, слабеньких магов, которые никогда не достигнут значимых вершин и будут лечить больных в маленьких городках да сражаться с порождениями тьмы в бесчисленных поселках, рассыпанных по окраинам королевства…

А Эржена видела в идущих то будущее, которое ждала страна. Людей, готовых учиться, сражаться и побеждать. Они нравились ей – Эржена давно успела узнать, что среди студентов есть те еще цветочки и ягодки – но они все равно нравились. В них не было злобы и заносчивости.

– Никогда не надо так подкрадываться к боевому магу, – сухо заметила Эржена. – Могу ударить.

– Я уже заметил, что вы сначала бьете, а потом уже думаете, – парировал Льюин, и золото в его глазах снова пришло в движение. Живот Эржены сжало спазмом, и она отвела взгляд.

– Вы ведь смелый человек, – сказала она. – Решительный, отважный. Вы тогда не стали просто умирать, а пошли искать спасение.

Лицо ректора окаменело, черты обрели скульптурную четкость. Эржена понимала, что сейчас сует пальцы в его раны, но не могла остановиться.

– Но ведь это не я вас ослепила, – продолжала она. – Почему вы меня ненавидите? За что?

Вот и третьекурсники приехали – компанию, которая вышла из экипажа, возглавляла Шерилин Шу, красавица и богачка. Остальные девушки и парни казались рыбками-прилипалами, которые следуют за акулой, забавляя ее и питаясь крошками, что она смахнет со стола. Самый дорогой шоколад для Пауля привозила именно Шерилин.

Ректор усмехнулся.

– Пытаетесь меня разжалобить, Бартхаар?

– Пытаюсь вас понять.

В груди сделалось горячо и больно. Эржена провела ночь в библиотеке – таскала тома из закрытых секций, пыталась найти в старинных свитках хотя бы намек на холод в боевой магии. Ничего. Ни словечка. Отчаяние, которое медленно наползала на нее, было горьким и густым.

– Что именно вам не ясно? – голос Льюина был ледяным – таким же, как его магия. – Что я ненавижу и презираю орков? Поверьте, есть за что. Что вы не нравитесь мне? Это не потому, что вы орчанка, уверяю. Я получил от вас удар боевым заклинанием, едва появился здесь.

– Это случайность! – воскликнула Эржена. Кто-то из третьекурсниц услышал голос, поднял голову, пытаясь понять, кто говорит. – Я надеялась, что вы мне поверили.

Ректор смотрел на нее со студеным интересом, словно хотел узнать, что у нее внутри. Утро выдалось теплым, совсем летним, но Эржену будто бы окунули в прорубь.

– Поверил, – кивнул Маверик. – Просто нельзя быть настолько дурой, чтобы осознанно кидать в людей боевые заклинания. И надеяться, что за это ничего не будет. Так вы поняли, в чем суть холода в боевой магии, или все же слишком глупы для этого?

– Не смейте, – прошептала Эржена. Ректор провоцировал ее, она это понимала – но в груди все равно жгло от нарастающего гнева.

– Не смейте что? Показывать вам вашу глупость?

– Я не глупая.

Ректор вдруг рассмеялся – весело, беспечно. Кажется, злость Эржены и ее готовность ударить пришлись ему по душе, и это злило еще сильнее. Она сжала кулаки, пытаясь опомниться, и сделала шаг назад. Возможно, Льюин Маверик хотел, чтобы Эржена потеряла над собой контроль и снова бросила заклинание – что ж, не дождется.

– Раз вы не глупая, то докажите, – произнес он так, словно не смеялся и вообще не умел этого делать. – Вечером…

Маверик не договорил. Откуда-то справа повеяло жаром и полынной горечью огромного зверя. Подул ветер – с кого-то из студентов сорвало шляпу и понесло прочь, кто-то ахнул, а кто-то испуганно заскулил. Знамена академии наполнило тугим ветром – вскинулись, затрепетали. Шантубар залило светом, словно в небе над ним встало еще одно солнце.

– Дракон, – прошептала Эржена. Господи, это был дракон – откуда он только взялся? От страха ноги сделались ватными, а в голове зашумело.