Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Самый лучший комсомолец (СЛП-3) - Павел Смолин на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

Самый лучший комсомолец (СЛП-3)

Глава 1

— Екатерина Алексеевна, я посчитал, — поправляя пальцем тапок, жаловался наследный (через одного) принц по телефону любимой приемной бабушке. — Если загрузить «Союзмультфильм» одними только моими проектами, нам потребуется шестьдесят восемь лет, четыре месяца, два дня…

— Я поняла, Сережа, — аккуратно прервала поток страшных цифр. — Но даже тебе мы не можем позволить занять все мощности целиком, — поняла она меня неправильно.

— Какие там мощности? — вздохнул я. — У нас огромная страна. Почти двести пятьдесят миллионов человек — это не считая соцблока, где дети дружественных нам народов тоже хотят смотреть как можно больше мультфильмов. А еще — остальная планета, где того же самого очень хотят дети врагов. Но они же не виноваты, что они враги? — грустно спросил я. — И мы можем производить гораздо больше мультфильмов. Я еще маленький и многого не понимаю, но неужели в такой огромной стране не найдется немножко художников, пленки, краски и помещений?

— Мы с Борисом Николаевичем подумаем, — грустно вздохнула Фурцева.

— Спасибо большое, Екатерина Алексеевна! — поблагодарил я. — До свидания.

Повесив трубку, показал Вилке большой палец, и мы пошли ко мне в комнату — слушать запись КГБшного ВИА.

— Хоть щас миньоном выпускай. Они в каком там звании? — спросил я у сидящей за моим столом с чашкой кофе в руках девушки.

Родные в гостях у Судоплатовых, чаи гоняют, план про бабу Таню придумывают.

— Они гражданские, — покачала она головой. — Но из хороших семей. А еще — их растили музыкантами, и они к такой работе готовы.

— Нет причин тебе не верить, — широко улыбнулся я.

По Вилкиному лицу пробежала тень, и я огласил:

— Время смотреть «Время»! — включил телек, и мы переместились на диван. — Можно? — указал на укутанные длинной юбкой Виталинины коленки.

— Смотря что.

— Ничего из категории «для взрослых», — уточнил я.

— Можно, — разрешила она.

Прилег. Кайф!

— Мальчишка! — мелодично хихикнула Вилка, с улыбкой наклонившись надо мной.

— Вот ради этого кадра все и делалось! — заявил я, изобразив пальцами «рамку», и сел обратно.

Виталина вдруг густо залилась краской и спрятала лицо в ладонях.

— Ты чего?

— Прекратить приручение, пионер Ткачев! — промычала она в ладони.

— Не прекращу — вдруг получится, — привычно ответил довольный я. — Смотри, мой добрый друг-автолюбитель!

Вилка убрала ладони, потихоньку возвращая обычный, слегка румяный цвет лица.

На экране Щелоков в парадном мундире пожимал руку упитанному черноволосому мужику в генеральско-милицейской, столь же парадной, форме.

— Кто это?

— Тикунов, Вадим Степанович, — ответила Вилка. — Сегодня назначен первым заместителем министра внутренних дел. Прошлый убыл послом в Новую Гвинею.

— Который должен был занять должность Щелокова, если бы Николай Анисимович не был большим другом Леонида Ильича? — сверился я с внутренней википедией.

— Он, — подтвердила Виталина, с любопытством в глазах посмотрев на меня.

— Про это назначение я не знал, — пожал я здоровым плечом. — Я далеко стараюсь не лезть: меньше знаешь — крепче спишь. Но сигнал понятен — старайся как следует, или тебя заменит товарищ Тикунов. Потешная многоходовочка завершена, ручной министр МВД успешно получен.

— И что теперь? — хихикнула Вилка.

— Будем дружить, потихоньку воспитывать из него человека, — улыбнулся я. — Сериал про Высоцкого снимать, сырьё скоро будет напечатано в «Молодой гвардии», а я подкину товарищу министру идею с ним ознакомиться. Он уже один сериал заказал, мне Екатерина Алексеевна по секрету поведала — в телевизоре уже разрабатывается, рабочее название — «Знатоки». Получается — два сериала. Кислую мину бывшего председателя КГБ, про которое ни одного, представила? Сейчас мы с тобой слепим роман и сценарий, а потом еще к Юлиану Семенову съездим, попросим и его сценарий слепить — про Штирлица. И будет у наших силовиков баланс. Именно за этим я просил тебя достать вот эти немножко секретные дела, связанные с работой нашей контрразведки в Африке! — погладил полуметровую, в три ряда, стопку папок около дивана. — Все было впитано и переварено, пока ты подозрительно долго сидела в туалете. — озадаченный взгляд. — Ты что, какаешь как обычные люди?

Фыркнувшая девушка отвесила мне средней мощности щелбан.

— Как бы там ни было, — потер лоб и попросил. — За машинку, агент Вилка! Пиши название: «ТАСС уполномочен заявить».

— Погоди! — остановил отстучавшую заголовок девушку и пошел добавил громкости.

Надо бы пульт изобрести.

-…на сессии выступил министр рыбной промышленности Ишков.

«Считаю необходимым передать сбыт продукции под ведомство министерства рыбного хозяйства».

— Предложение было одобрено делегацией во главе с товарищем Косыгиным.

— Бери пустую папку, — велел я Вилке, выключая телевизор — все с дедом понятно, нифига с соправителем советоваться не хочет!

Она закатила глаза — эксплуататор! — но папку достала.

— Пиши «Рыбное дело». Начало: 21 апреля 1969 года.

— Записала, — откликнулась она.

— Лист первый: докладная записка Генеральному секретарю ЦК КПСС СССР Андропову Ю.В. от внештатного консультанта С. Ткачева. «Когда добыча и сбыт сырья находится в одних руках, сразу же расцветает воровство. Вы создали голема. С наилучшими пожеланиями, С. Ткачев».

— Ты серьезно хочешь, чтобы я это отправила? — брезгливо вынув лист из машинки двумя пальцами, спросила Виталина.

— Госбанк же несколько раз в год панические записки отправляет, — хохотнул я. — Чем я хуже? Главное — сигнал подать, а потом, когда одобривший это замечательное изменение товарищ Косыгин не захочет переделывать обратно, чтобы не терять лицо, мы с тобой уберем папку года на два-три, и дальше, когда «Рыбное дело» как следует настоится, пойдем туда ломать пальцы и вынимать черную икру из банок с надписью «Килька». Юрий Владимирович любит копить папочки, значит и мы должны так делать.

Вилка неодобрительно посмотрела на меня.

— Товарищ Косыгин — наше все, — серьезно сказал я. — Я это понимаю — помимо того, что он — один из подпирающих Юрия Владимировича столпов, он еще и чуть ли не единственный, кто разбирается в советской экономике. Он нам нужен, и мы будем с него пылинки сдувать, — подумав, добавил. — По возможности. Но лучше вообще не сталкиваться. Я же не удержусь и наговорю всякого, — пояснил в ответ на мелькнувший в ярко-зеленых глазах вопрос.

Виталина хихикнула и кивнула — поняла и одобряет.

Вернулись к «ТАССу…», и просидели над ним до возвращения родных. Вилка в процессе радостно попискивала — нравится! Проводили отказавшуюся от позднего ужина машинистку (диета, надо полагать), и мама поделилась новостями — послезавтра мы идем в цирк с бабой Таней и бабой Эммой.

* * *

По пути к школе я вспоминал субботники из будущего — они сохранились и в школе, и в университете, и даже попытались сохраниться на работе, но в процессе посещения первого из них выяснилось, что местный хитрый начальник проставил на себя ставку дворника, а мы, стало быть, делаем работу за него, и больше не субботники я не ходил — что характерно, с нулевыми штрафными санкциями.

Здесь и сейчас, однако, все совсем по-другому, и пусть дворников Советской стране хватает, немного им помочь хочется — для себя же убираем! Более того — целый Ленин бревно таскал, а я спрячусь за жалкую справку о двух не менее жалких пулевых ранениях? Ну уж нет!

Погода — замечательная, снег стаял, и на грязных газонах пробилась первая зеленая травка, радуя глаз не меньше набухающих на деревьях почек. Ожили и птицы, и всю дорогу нас с Таней сопровождал веселый щебет. Советский воробей от капиталистического отличается в первую очередь повышенным оптимизмом!

Истосковавшиеся по мне ребята напрочь сломали торжественную линейку, окружив меня одетой в «костюмы для полевых работ» стеной. Девочки в платочках выглядят супер мило! Пожимая руки и называя ребят по именам, объяснил, зачем я здесь, а потом пошел на используемое директрисой в качестве сцены крыльцо. Приняв из рук красующейся орденом Героя социалистического труда Варвары Ильиничны микрофон, первым делом поздравил с днем рождения всегда живущего в наших сердцах Владимира Ильича Ленина (тройное «ура!»), а потом грустно подтвердил:

— Да, ребята, со следующего года я буду учиться в другой школе. Я бы остался с вами — мне здесь правда очень нравится, но старшие товарищи решили, что там я для Родины буду полезнее. Но из Сокольников я переезжать не собираюсь, поэтому обязательно буду приходить к вам в гости!

— А политинформация? — спросила Катя, которая о своем переводе еще не знает.

— А политинформацию, Катюша, Сережа будет проводить на базе ДК, совместную, — успокоила ее и ребят (да, реально хотят политинформацию) директриса.

Получив микрофон снова, попросил почти бывших соучеников выделить мне кусок территории и НИ ЗА ЧТО мне с ним не помогать. Вроде договорились.

— Ой, а ко мне твой листок залез! Придется его убрать! — ловко сгреб листья с «моего» куска восьмиклассник Федя.

— Эта ветка почти целиком с моей стороны! — нагнулась за веточкой семиклассница Нина.

— А мешок подержать?

— Метла нужна?

— Да давай, че ты…

* * *

— Словом, нифига мне поработать не дали, — жаловался я Вилке по пути к старому кирпичному зданию «мануфактурного» типа, в котором КГБ организовала моему ВИА репетиционную базу, для конспирации.

За окном — благодать, после субботника-то. Увы, чисто не там, где убирают, а там, где не мусорят, и через пару недель привычный мусорный покров восстановится. Немножко спасает малое окно возможности — кроме окурков и упаковочной бумаги особо и кидать-то нечего, а это все перегнивает, следовательно — не мусор, а эко-мусор!

— А лицо-то довольное! — проницательно заметила Виталина.

— Дети лишены корысти и страсти к чинопочитанию, — важно пояснил я. — А самое ценное — попади под пули любой другой школьник, они бы точно так же помогли бы и ему.

— А взрослые не помогли бы? — ехидно спросила она.

— Помогли бы, — признал я. — Показывай.

Виталина отпустила руль несущейся машины и демонстративно-медленно полезла в лежащую на заднем сиденье сумочку.

— Понял! Каюсь! — не выдержал я, и севшая на место девушка лихо вошла в поворот, разминувшись с отчаянно сигналящим нам ЗиЛом.

Тихонько матюгнувшись, полез в сумочку сам. Хе, шоколадка! Это такие у тебя диеты? Папка…

— На всякий случай — у меня было все под контролем, — самодовольно поведала Вилка.

— Даже не сомневаюсь, — отмахнулся я. — Но нервы пока несовершенны.

От набранного КГБ состава немножко выпал в осадок: во фронтмены мне даровали Стаса Намина. То-то голос знакомым показался. На ударных — Юрий Иванович Борзов, ударник и «крестный отец» группы «Машина времени», которая уже есть — вон, в папке написано. Семнадцать лет всего!

— В армию не заберут? — спросил я.

— Формально — заберут, — хмыкнула Вилка. — Сын командующего авиацией Военно-Морского флота СССР.

— Ха, напишем песню про самолётики, папка на правительственном концерте плакать будет! — гоготнул я.

На бас-гитаре у нас Александр Викторович Кутиков, тоже семнадцать лет — этот в «Машину времени» еще не попал и уже не попадет. А еще у него мама работает главбухом на фабрике мамы моей — тесен мир.

— Японец? — ткнул я пальцем в личное дело Сергея Сировича Кавагоэ.

Тоже из «Машины времени», но только сильно ранней — его туда Борзов привел. Сергею Сировичу в наши времена шестнадцать, у нас он будет работать клавишником.

— Сын военнопленных, — с ухмылкой указала пальчиком на нужную строчку.

— Если это намек, то он непонятен! — заявил я и перешел к следующему участнику ВИА. — Микоян?

— Сын Микояна, но не того, — пояснила Вилка. — Сын летчика-испытателя. Двоюродный брат Стаса.

— Молоды, нет? — не очень уверенно спросил я.

Виталина с ехидным смешком окинула меня взглядом.

— Считай, что мне выдали оболочку на вырост, — хохотнул я и открыл последний лист, с художественным руководителем. — Захерт Бронислава Вацлавна, одна тысяча восемьсот восемьдесят седьмого года рождения, — с маленькой черно-белой фотографии на меня смотрела остроносая худая бабушка. — Смотрит так, будто фотограф как минимум украл ее любимую вставную челюсть, — показал Вилке.

— О, уверяю тебя, у Брониславы Вацлавны просто идеальные для ее возраста зубы! — поежилась она.

— Имела честь быть знакомой? — захотел я подробностей о «художественном руководителе» нашего ансамбля.

— Зубы хорошо помню, — ощерилась Вилка. — Знаешь какое у нее любимое и единственное наказание? Ты только не пугайся, хорошо?

— Хорошо, — на всякий случай поежился я и сжал зубы.

Виталина наклонилась ко мне и на максимальной громкости очень музыкально пропела мне в лицо, широко открыв рот:

— До-ре-ми-фа…

— Помнишь я обещал тебя не жалеть? — почесав пальцем в немного оглохшем ухе, спросил я. — Конкретно здесь — не работает. Это же чистой воды садизм!

— Однажды полтора часа подряд на меня так орала, — поежилась Вилка. — «Слух исправляла».

— На Шаляпина поди в тиятры ходила, — заметил я.

— Ой, бл*дь, — впервые на моей памяти выматерилась Виталина, закатив глаза. — Куда и с кем она только не ходила! «Да я с самой Надеждой Константиновной морковный чай пила в семнадцатом!» — передразнила она.



Поделиться книгой:

На главную
Назад