Нулевой год

— Да они перебьют нас, как кроликов!

— Мужики! — почти кричал участковый.

— Да помолчи ты! — цыкнул на него военный.

— Прячемся! — Семенов ткнул пальцем в небо.

Там, вдалеке, клубилось голубое облако. И оно приближалось.

— Вот оно! — щелкнул пальцами Грачев. — Пока медузы будут заниматься бандитами, успеют подойти ракеты. А если нет — с таким прикрытием с воздуха мы штурмуем замок. Это наш шанс!

Как назло, именно тогда, когда они были так нужны, твари приближались очень-очень медленно. Мы даже успели наскоро перекусить. В назначенное время дядя запустил зеленую ракету и мы, взяв оружие на изготовку, вжались в скалы.

Медузы подлетали еще минут десять. Проигнорировав нас, облако зависло над замком и начало медленно спускаться. Первым не выдержал несчастный стрелок из окопа. Он вылез и встал во весь рост, наблюдая диковинное зрелище. Что же… это было последнее, что он видел в жизни. Одна из медуз резко спикировала вниз и бедолага скрылся под куполом.

Раздались вопли, полные ужаса. Загремела беспорядочная стрельба. Несколько сбитых медуз рухнули на землю, но следующими жертвами стали пулеметчики, защищенные на своих площадках мешками с песком только с фронта и флангов, но никак не сверху. Люди в окопах попадали на дно, но и там их доставали щупальца кровожадных тварей.

Из каждого окна дома по хищникам било по свинцовой струе. Захлопали гранатометы. Но где там? Над укреплениями кружило не менее сотни медуз.

К этому времени успел подъехать грузовик со второй ракетницей и новой партией снарядов. Дядя замахал руками, не давая начать разгрузку. Мы погрузились на две машины и поехали к замку.

Пусковую установку установили прямо в кузове автомобиля, что при такой тряске было нелегким занятием. Расстреливая медуз, мы в очередной раз снесли ворота и спешились. Полковник навел ракетницу на замок прямой наводкой и выпустил весь заряд. Расстояние в сотню метров для такого оружия — это практически в упор.

Стены взорвались кирпичной крошкой, в замке заполыхал новый пожар, с которым уже не так-то легко было справиться — горели все три этажа.

Пока военный поспешно перезаряжал "Катюшу", мы прикрывали его автоматным огнем. Прикрывали не от бунтовщиков, а от воздушной угрозы. И вот пятнадцать стрел взметнулись ввысь. Последовала серия взрывов и на нас посыпался самый настоящий дождь из кусков мяса. Памятуя, как страдал после ожога астроном, мы забились кто куда — в каждую щель. Полковник и сам сиганул под грузовик.

Когда дождь прекратился, я осторожно высунулся из остатков джипа. Осталось всего с десяток медуз, которые поспешно удалялись с поля боя. Бахнул выстрел. Я перекатился, прячась за остов автомобиля. Но стреляли внутри замка. Из окна показалась белая тряпка, но почти сразу скрылась в глубине дома. Прозвучало еще несколько выстрелов — видимо, сторонники капитуляции утихомиривали тех, что хотел стоять до победного. Тряпка появилась вновь.

— Сдаемся! — закричал кто-то.

— Гитлер — капут! — ответил дед Анисим.

Опасаясь подставы, мы не спешили покидать укрытия. Но и не стреляли.

— Выходите по одному! — приказал дядя. — С поднятыми руками и без оружия!

Глава 7. Трибунал

Вскоре перед нами стояло двадцать человек, заложив руки за головы и побросав оружие к ногам. Двое последних держали связанного Захарова-старшего, бывшего в бессознательном состоянии.

— Где его сын? — поинтересовался полковник, ткнув пальцем в главаря негодяев.

— Убит, — ответил один из бандитов, здоровый, широкоплечий детина.

— А наши люди?

— В подвале.

— Они живы, не пострадали?

Бунтовщик только пожал плечами. Оставив ополченцев охранять арестантов, мы с военным и милиционером проникли в здание. Здесь царил полный погром. Особенно было жалко сгоревшую антикварную мебель и картины, частично пострадавшие от пожара, частично изрешеченные осколками. В нашем положении это было бесценное культурное наследие, бездарно потерянное в войне. Там и здесь валялись пустые огнетушители.

В одной из комнат мы обнаружили изуродованное взрывом тело Захарова-младшего.

— Собаке — собачья смерть, — процедил сквозь зубы полковник, смачно сплюнув.

По металлической лестнице мы спустились в подвал. Здесь было, но что посмотреть! Ящики с продовольствием, оружием и патронами, обмундирование, средства связи. Пленники нашлись за массивной стальной дверью, запертой на засов. Люди были напуганы, но в целом держались. Мы отправили их в деревню, где Марина могла обследовать освобожденных рабов. Не помещала бы, конечно, помощь психиатра, курс реабилитации и все остальное, что полагается в таких случаях, только где все это взять на чужой планете?

Чужой ли — вот в чем вопрос. Сейчас — да, Новая Земля была чуждым, неизведанным нам миром, загадки которого мы едва начали постигать. Я уверен — мы не прочли еще даже первую главу, всего лишь открыли первую страницу. И пока все обстояло так, что нам предстоит обжиться здесь, превратив Новую Землю в новый дом для человечества.

Когда мы вернулись на солнечный свет, там нас уже поджидал Михаил.

— Захаров пришел в себя, — отрапортовал он. — Я выделил ему отдельную охрану.

— Куда ему бежать? — пожал я плечами.

— Не в бежать дело. Боюсь, как бы его на клочки не порвали.

Главарь бандитов сидел на газоне, перепаханном недавним боем. Связанными руками он пытался массировать виски. Увидев нас, неудавшийся рабовладелец попытался встать на ноги, но удар приклада одного из ополченцев вернул феодала на землю.

— Я вас недооценил, — покачал головой Захаров. — Нужно было привлечь вас на свою сторону.

— Да, у тебя есть печеньки, — согласился Родин, хрустя трофейным крекером.

— А зачем? — поинтересовался я у экстремиста.

— Как зачем? Это был единственный случай, когда я мог взять в руки судьбу всего человечества! Через несколько поколений мы создали бы расу сверхлюдей, сверхчеловеков!

— С твоими методами долго пришлось бы стараться… — покачал головой дядя.

Ополченцы уже грузили на машины наши трофеи. Сначала — оружие. Мы стали обладателями четырех пулеметов Утес, четырех пулеметов ПКМ, десяти пулеметов РПК-74, около сотни автоматов, полсотни винтовок, три десятка пистолетов-пулеметов, две сотни пистолетов и полторы сотни дробовиков. Были игрушки и посерьезнее — один миномет Василиск, пять гранатометов РГ-6, двадцать пять подствольников. Гранаты и боеприпасы — без счету. А, кроме того — продукты, медикаменты, амуниция и так далее. В общем, замок оказался самым настоящим армейским складом.

Участковый, по мере погрузки, все больше зеленел, а под конец просто сидел на ступеньках террасы, обхватив руками голову. Пара-тройка десятков незарегистрированных стволов в деревне — это одно, но такая военная база…

— Ну что, — усмехнулся дядя, похлопав по плечу Семенова. — Пойдем искать танки?

Мы открыли двери гаража, и… не знаю, как у других, а моя челюсть со стуком упала на грудь. Капитан с громкими щелчками принялся грызть ногти. В огромном гараже стоял армейский Хаммер, и… нет, конечно, не танк, но близко к этому — БТР!

— Вот зачем добропорядочному человеку… — начал было участковый.

— Уже сто раз слышали, — оборвал его полковник. — Как ты вообще умудрился переаттестацию пройти?

— Что они собирались делать со всем этим на Земле? — присвистнул Миша.

— Нет худа без добра, — развел я руками. — Теперь нам будет, чем встретить медуз.

В деревню мы вернулись далеко за полночь. Само сражение продлилось меньше, чем сбор трофеев. Я добрался до дома и уснул как убитый. На рассвете меня разбудил Михаил и мы отправились в деревенскую школу, где его сестра изучала куски медузы, привезенные с завода.

Марина сидела за столом в кабинете биологии, обложившись учебниками и прочей литературой на интересующую тематику, найденной в школе. Тихо гудел вентилятор компьютера, экран которого отображал какую-то статью про медуз — если судить по изображениям. Соседний стол был полностью заставлен склянками, колбами, пробирками.

От бумаг девушка отвлеклась только после хлопка дверью. Она слабо улыбнулась нам. По мешкам под глазами хирурга я понял, что она не спала уже долгое время.

— Ну, что тут у нас? — поинтересовался астроном.

— Я, конечно, не рыбобиолог… — словно извиняясь произнесла Марина.

— Ихтиолог, — поправил я.

— Ну да, ихтиолог. С уверенностью могу сказать только то, что это — медуза.

— Да ну! — воскликнул я.

— Ну да, — заверила девушка. — Самая настоящая медуза. Ее тело на девяносто пять процентов состоит из воды — потому ее капюшон и начал таять после смерти. Передвигается благодаря выбросу воздуха зонтом. Ну… вроде как реактивное движение.

— Но медузы живут в воде! — попробовал возразить я.

— Это на Земле они живут только в воде. Здесь — и в воздухе тоже.

— А как она летает? — спросил Михаил.

— Если я правильно поняла — то вода в ее организме расщепляется на водород и кислород…

— Хм… не удивлюсь, если наличию кислородной атмосферы эта планета во многом обязана этим созданиям! — восхитился парень.

— … питается она через щупальца, — продолжала Марина. — Предварительно впрыснув желудочный сок в жертву, а потом — высасывает его. Что еще добавить… по всему эпидермису расположены… — тут девушка открыла одну из книг на странице, заложенной листом бумаги. — Нематоцисты.

— Чего-чего? — переспросил я.

— Звучит, как венерическое заболевание, — хмыкнул Родин.

— Нематоцисты, — с гордостью повторила девушка. — Клетки, содержащие небольшое количество яда. Чрезвычайно сильного яда. При контакте клетка лопается, поражая жертву. Таким образом, чем крупнее жертва — тем больше площадь контакта, тем больше лопается клеток и тем больше впрыскивается яда, оказывая тем самым большее поражающее действие.

— Какая грамотная штука… — прошептал я.

Всегда удивлялся тому, насколько грамотно устроена природа. Причем, похоже, не только на Земле. Ведь во времена динозавров растения тоже были гигантского размера. Из-за большого количества углекислого газа в атмосфере. Так размер растений был и причиной, и следствием физического состава воздуха! Потом, по мере выделения растениями кислорода, они становились все меньше, пока не приобрели современный вид. Вот такая естественная терраформация! И это — лишь один из немногих примеров!

От размышлений меня отвлек звон церковного колокола. Трибунал, ну конечно! Оставив медуз в покое, мы поспешили на деревенскую площадь.

Здесь собралась почти вся деревня. За сколоченной наспех трибуной стоял полковник в своей парадной форме советских времен, которую он одевал только в особо торжественных случаях. На скамьях слева и справа от трибуны, на скамьях, сидели представители неформального… да какого черта? Уже практически официального правительства Новой Земли — Семенов, отец Илья, дед Анисим, начальник завода. Оставались места и для нас троих.

Между президиумом и зрителями оставили свободное пространство для обвиняемых, оцепленное вооруженными ополченцами. В трофейном камуфляже вместо повседневной одежды с красными тряпками на рукавах они заметно выигрывали. Да и автоматы, заменившие дробовики, тоже смотрелись гораздо внушительней.

Убедившись, что все в сборе, полковник три раза ударил по трибуне рукояткой пистолета, привлекая внимание собравшихся. Прочистив горло, он начал вступительную речь:

— Товарищи! Еще никому из нас не приходилось быть судьей. А сегодня мы — члены особой комиссии чрезвычайного трибунала. Поскольку вина обвиняемых не вызывает сомнений, под вопросом только ее степень, то, дабы не тратить время на бесконечные споры, мы обойдемся без адвокатов. Хочу напомнить, что, с одной стороны, на этой планете ценен каждый человек, а с другой — не стоит забывать, что по вине подсудимых погибло несколько человек. Это — не говоря про попытку переворота, захват рабов и другим… ну…

— Богомерзким и греховным деяниям, сын мой, — подсказал патриарх.

— Хм… да, спасибо, — поблагодарил военный. — Введите подсудимых.

На площадь ввели арестантов. Со связанными руками, что было нелишним, учитывая отчаянность их ситуации, взъерошенных, небритых, с мешками под глазами, что свидетельствовало о бессонной ночи.

— Вы все обвиняетесь в похищении людей, убийствах, вооруженном нападении и государственной измене, — вновь заговорил дядя. — Вы признаете свою вину?

— Забыл про незаконный оборот оружия, — прошептал Семенов.

Капитана все дружно проигнорировали, да он и не пытался заострить внимание на столь мелком проступке, в сравнении с остальным. И, чего греха таить — спасительном для нас. Скорее, участковый пытался очистить собственную совесть таким замечанием.

— А какая разница? — пожал плечами Захаров. — Все равно расстреляете.

— На такую гниду пули жалко, — раздалось из толпы. — Вздернуть подлеца!

— Не беспокойтесь, — оскалился главарь бандитов. — Патронами я вас обеспечил.

— К порядку! — полковник застучал рукояткой пистолета по трибуне. — К порядку! А то выдворю всех из зала суда!

Народ угомонился, хотя и не сразу.

— Тогда с вас, Виталий Петрович, и начнем. С какой целью вы запаслись таким количеством оружия?

— Там, — подсудимый мотнул головой наверх. — На Земле, я бы ответил на этот вопрос. А здесь… зачем вам это? Я даже больше скажу — радуйтесь, что оно у меня было, а теперь есть у вас. Пока мы видели лишь малую часть силы этой планеты — что еще у нее припасено? Может случиться так, что эти летающие штуки покажутся невинными Хрюшками и Степашками из детской передачи.

На прочие вопросы подсудимый отвечал так же. Пускаясь в рассуждения, иногда стебаясь, но так и не давая прямого, конкретного ответа. Народ на площади уже начал бесноваться, толпу становилось контролировать все сложнее. Чего уж и говорить — у конвоиров у самих руки чесались расправиться с душегубом. Полковник поспешил увести его, и приступить к следующему.

— Белкин Дмитрий Сергеевич, — дядя ткнул в следующее по списку имя.

— Это я, — центр вышел уже знакомый детина.

— Дата и место рождения, род занятий.

— 29 февраля 1980 года, город Тверь, кузнец.

— Ваши функции в замке?

— В где? — удивился сперва он. — А… охрана, только охрана.

— С какой целью Захаров собрал столько оружия?

— Так это и ежу понятно, — кузнец попытался почесать затылок, но этому помешали связанные руки. — Ведь Конец Света обещали. Вот шеф и готовился строить разумное, гуманное общество после него. Он потом жутко расстраивался, когда Конец Света так и не наступил. Га кочергу сел…

— Куда-куда? — переспросил я.

— Забухал, короче… но ненадолго. До того как… короче, как все вот это вот стряслось. Когда вы уехали — тогда, еще в первый день, шеф собрал всех нас. Радостный такой был… речь толкнул. Мол, на нас возложена великая миссия — возродить человечество на новой планете. А вы все там… в смысле — тут, убогие недоумки, не достойные лизать наши сапоги.

— Может, тебя прямо сейчас шлепнуть? — предложил Семенов.