На моей луне

Уйдёшь ли ты, когда печали

Застелют небо? Облака,

Плывя в неведомые дали,

Дожди оставят нам когда?

Уйдёшь ли ты, когда растают,

Когда покинут нас снега?

Вокруг деревья расцветая,

Цветы подарят нам когда?

Уйдёшь ли ты, когда узнаешь,

Нагую правду, что, коря

Себя, скрывал? Когда ночная

Тоска сойдёт — за ней заря.

Уйдёшь ли ты, когда в обиде

Устанешь верить в чудеса?

Уйдёшь, увы, когда увидишь

В моих — далёкие глаза.

Будет даже не страшно

Ты же всё равно бросишь

Об пол, как плешивую куклу,

Не любя ни скандалов, ни сжимающих грудь кандалов.

Ты меня не выносишь,

Но стой — и рукой своей смуглой

шею крепко сжимая, не сломай моих мыслей остов -

далеко он от шеи,

от глаз, где ты видел бесчестье,

самый честный из падших, не глотающий кровь человек.

так давай же, быстрее и -

раз! — хрустнет громко, и вместе

будет даже не страшно, будет даже не горько навек.

Выстрел убьёт мишень

Я так и останусь сурово-унылой тучей,

Холодным дождём сумею смирить твой пыл.

Ты мне не доверишь быть верным и самым лучшим

И вряд ли позволишь закрыть оголенный тыл.

Я так и останусь для горестных слез жилеткой,

Спасающим другом, надёжной опорой дня.

Объятия страсти мне станут тюрьмой и клеткой,

Побега не жажду — в плену отыщу себя.

Мне вечность бороться, чтоб стать незаметной тенью,

Твой свет защищать от грозных и злых невзгод.

Я в боли и силе тяжёлой слыву мишенью,

Но твой меткий выстрел однажды меня убьёт.

Ты оставишь меня, я тебя догонять не стану

Ты оставишь меня, я тебя догонять не стану,

Боль ладонью смахну и, дождю доверяя грёзы,

Убегу в темноту, на прощание — взгляд усталый.

В то, что не было нас, не поверят скупые слёзы.

Ты оставишь меня, но моё не забудешь имя.

Буду сниться тебе, приходя через мрак тягучий.

Находи мой ответ в очертаниях злого дыма,

Вдруг нам выпал конец и простой не-несчастный случай?

Ты забудешь мой взгляд и привычку кивать рассветам?

Может быть, вечерами под шёпот и треск камина,

Под весеннюю трель и в саду, удивившем цветом,

Вспоминать будешь миг, в теплоте за душой хранимый?

Ты оставишь меня. Я тебя догонять не буду

Пусть противится сердце, ему я перечить стану.

Вдруг сквозь сон прошепчу: до сих пор тебя вижу всюду,

До сих пор мне нет счастья в тоске твоего обмана.

Миллион триста

Меня оживил и бросил средь мрачных петель,

Приставил мне крылья и сразу же их сломал.

Везде — холода, бушующий страшный ветер.

Я в омуте пыльном, не в силах подать сигнал.

Мне свет показал, оставил в гниющей яме;

Отчалил, а был ли? Пустует нагой причал.

Не вижу надежд, свечу зажигая в храме.

Я вижу просвет — конечность любых начал.

Ты просто забыл — корабль уходит быстро

Считаю секунды, а время течёт рекой.

Меня — миллион. Тебя тут — с натяжечкой — триста.

А ближе посмотришь, так вовсе один такой.

Память

Солнечных бабочек крыльев касанием

Помнятся губы твои на щеках,

Искренность чистая в робких признаниях

Тихо покоится в наших руках.

Помнятся смутно скупые прощания,

Гордые лица, сует череда.

Помнится, ты мне дала обещание:

Не забывать обо мне никогда.

Слово не сдержишь, но нежность останется

Призрачным вечером, робкой строкой.

Брошу вдогонку туманной посланнице

Просьбу хранить нашу память с тобой.

Верить и ждать хотел

Тебя не любил

— пел оды твоим губам,