Принцесса и котелок

– Рядовой, подъем! – кто-то дергал Полину за ногу.

– Еще пять минут, – девушка повернулась на другой бок.

– Да, что тебе дадут эти пять минут? Вставай, соня, кашу варить.

«Еще одиннадцать дней!» Поля выползла из палатки. Саня уже развел костер, в котелке что-то варилось, по запаху – гречневая каша.

– Кидай тушенку, – отдал приказ костровой.

– Куда кидать?

– Как куда? В кашу, конечно.

– А зачем в гречневой каше тушенка? – Полина заглянула в котелок. – Я, например, с сахаром люблю.

– Им полдня лопатой махать, белок нужен, завтрак должен быть питательным. Кидай.

Поля пожала плечами: «Кидай, так кидай. Расхлебывать сам будешь».

– Фу, ребята, вы совсем обалдели?! – девчонки водили носами. – Почему в каше тушенка?

– Я вообще со сгущенкой люблю.

– А что гречневую кашу с мясом можно есть? Ну, вы даете!

– Все так едят, – робко заметил Саня, избегая насмешливого взгляда Полины.

– Давайте, на будущее варить просто кашу, а мы сами решим, что туда кидать, как кто любит.

Поля не стала топтаться на Санькиных костях, ведь она его вчера чуть не утопила. Как говорится, один – один.

Алла с Женькой ни на какие раскопки не пошли. Наслаждаясь еще ласковым солнышком, они загорали на полянке. Колокольчиков нашел где-то маленького котенка и теперь возился с ним, пытаясь накормить остатками каши. Кот морщился и воротил нос.

– Зажрался, зверюга.

– Миу, – жалобно пискнул котик.

– Ему бы молочка, он еще маленький для каши, – предположила Аллочка.

– Купим мы вам молочка, мы в город за продуктами, – сообщил Саня.

– Как в город?! В такую даль по жаре? – возмутилась Полина.

– Как в поле с разными аспирантами на курганы смотреть, так не жара, а людям еды купить – ой, жара! Не умрешь.

«Упырь», – прошептала Поля.

– Ребят, если мы к обеду не успеем вернуться, сварите бурду свою, как вчера.

– Вообще-то не наша очередь, – капризно скривила губки Алла, – но для тебя голубоглазенький так уж и быть. Шоколадочку мне за это купишь.

– На жаре растает.

– Ничего, я ее ложкой, – она одарила Саньку сладкой как конфетка улыбкой. – Так купишь?

– Куплю. Женек, тебе чего?

– «Вискас» для котят.

– Принцесса, куда без головного убора? – Сашка нахлобучил на голову Полине свою бейсболку.

– Саш, отстань, а? – гневно скинула она шапку.

– Вот солнечный удар тюкнет, еще меня вспомнишь, а поздно будет.

«Упырь и зануда».

В воскресный день рынок райцентра был переполнен людьми, шла бойкая торговля всякой всячиной: от бельевых прищепок и носков, до велосипедов и скутеров. Санька повернул в пищевой отдел.

– Я за мясом, а ты по фруктовым рядам. Яблок сможешь купить? – парень уже привычно поднял правую бровь.

– Смогу.

– Три килограмма, и вишен килограмм. Компотиком ребетню побалуем. Выбирай свежее и подешевле…

– Деньги бюджетные, никто больше не даст, – нудным тоном продолжила за него Полина.

– Вот видишь, ты уже опытный боец. Пакет тяжелый не таскай, стой – меня жди.

Поля пошла вдоль ароматных прилавков. Вишни в трехлитровых банках, малина в пластиковых полторашках, ранние яблочки «Белый налив» (и вправду наливные) в больших эмалированных ведрах, привозная южная ежевика в контейнерах.

– Эй, красавица, подходи! Все свежее.

– Девушка, чего хотите? Все прямо с ветки.

– Попробуйте, сладкие, чистый мед.

– Очень дешево.

«О, дешево! То, что надо».

Милая бабулечка в беленьком платочке приглашала Полю купить яблоки, протягивая на пробу сочную дольку. Девушка попросила взвесить ей три килограмма, внимательно осмотрела каждое яблочко, чтобы Саня потом не придрался, расплатилась и счастливая пошла, выбирать вишни.

– Купила? – догнал ее на углу напарник.

– Вот, – Полина гордо распахнула пакет. – Сладкие, я пробовала.

– И сколько отдала? Сколько, сколько?! За это?! А килограмм сколько стоил? Я не пойму, ты яблоки купила или персики заморские, – Сашка подкинул пакет. – И недовес еще. Где этот божий одуванчик?

Бабулька, увидев гневно раздувающего ноздри Саньку, сразу как-то шкодливо сжалась.

– Чего тебе, сынок, добавочки?

– Сто рублей гони.

– Какие сто рублей? – плаксиво вытерла она глаз краем платка.

– На какие обманула. Гони.

– Я сейчас полицию вызову, хулиганы, – попробовала отбиться старуха.

– Зови, мы с ними сейчас и посмотрим, насколько у тебя весы накручены.

Бабка сморщилась и достала из кармана фартука замызганную сотку.

– Суровый у тебя жених какой? – сочувственно кивнула она Полине.

– Он мне не жених.

– Я ей муж, – ляпнул вдруг Саня, – и очень не люблю, когда мою жену обманывают. Пошли, – махнул он рукой девушке.

– Бедненькая, – понеслось вслед, – такая молодая, а уже такой хомут на шею одела.

– Чего тебя понесло про мужей плести? – Поля обиженно поджала губы.

– Мерзкая старуха, умыть хотел.

– Нормальная старуха, может у нее пенсия маленькая?

– Значит, людей можно обманывать? Ох, беда с вами гуманитариями, ленивые вы, два плюс два лень в уме сложить. Так вас обувать и будут.

– Зато мы…, – Поля на миг задумалась.

– Песни хорошие поем. Не можете считать в уме, калькулятор в телефоне есть.

– А вы жадные, за сотку удавитесь.

– Мне сотки не жалко, но обманывать себя разным мымрам не дам.

Повисла тишина, и дальше шагали молча. Дорога уже вывела на окраину, впереди простирался знакомый луг.

– А я и тебе шоколадку купил, ешь, а то растает, – примирительным тоном нарушил молчанку Саня, – у меня руки заняты, в правом пакете сверху возьми.

– Не надо мне.

– Поль, ну хватит уже обижаться, что я не так сделал? Надо было ей сто рублей подарить? Ешь быстрей, с орехами.

Полина достала шоколадку в фиолетовой обертке.

– Я тебе деньги потом отдам.

– Только попробуй… Откусить-то дай.

Сладкий шоколад как-то не подсластил горечь рыночного скандала. Поля не любила ругаться, по ней так пусть бы пропали эти сто рублей, а она бы спокойно пошла в лагерь. Но говорить это пламенному борцу за справедливость не следовало, он ее никогда не поймет.

– Сань, а давай поменяемся, – наконец, решилась она.

– Как поменяемся?

– Ну, вы с Аллочкой, а мы с Женькой. Я уже многому научилась, я справлюсь не хуже Аллы, мне и Алина обещала помочь.

– Я тебе так надоел? – холодно спросил Саня.

Вот тут и надо было сказать: «Да, надоел. Контролируешь, поучаешь, ругаешь, советуешь. Вздохнуть свободно нельзя!», но проклятое воспитание, или еще что-то…

– Просто вы с Аллой так мило сегодня беседовали, перемигивались, вот я и подумала, может вы…, – стала подбирать слова Полина.

– А, ревнуешь?! – заулыбался парень.

– Ничего я не ревную! Сума что ли сошел?!

– Не бойся, она не в моем вкусе. Дрессировке не поддается.

Поля выронила остатки шоколадки.

– А я значит собачка?! Дрессировке поддаюсь? – внутри все кипело от обиды.

– Блин, да я не то хотел сказать, вырвалось просто. Я к тому, что она и через двадцать лет супы в пакетах варить будет, а ты научишься, на лету все схватываешь. Видишь, я тебе комплимент делаю.

– Это комплимент? Офигеть.

– Ну, как могу. А могла бы мне и спасибо сказать, что жизни учу.

– Счастливые у тебя братья, – вдруг кинула в воздух Полина.

– Стараюсь, воспитываю, – засмущался Санька.

– Счастливые у тебя братья, что тебя дома сейчас нет: загорают, купаются, на мопедах гоняют. Свобода!

– Ага, матери на шею сели и ноги свесили. А ты не такая, как мне вначале показалось. Я думал ты овечка, вроде Лерки, а ты зубастенькая. Как ты меня вчера со злости окунула?

– Там змея была.