Помоги проекту - поделись книгой:
— Тебе лучше уйти, — Гоша поморщился.
— То есть — она просто уйдет, и все? — я округлила глаза. — И мы все это забудем? Забудем, что ты меня предал…
— Ты не поняла, Катя, — перебил мой муж. — Не ей. ТЕБЕ лучше уйти.
И хотя я сейчас чувствовала себя так, словно меня сбил грузовик, мне хватило сил возмутиться:
— С какой это радости я должна уйти? Я здесь вообще-то живу!
— Ну, теперь жить не будешь, — пожал плечами муж.
А затем просто взял меня за плечи, сунул в руки куртку и вытолкнул за дверь, которая захлопнулась перед самым моим носом.
— Открой! Ты не можешь так поступить со мной! Что вообще происходит?
В отчаянье я пару раз ударила в металлическое покрытие кулаками. До крови расцарапала костяшки…
За что и была вознаграждена. Соседняя дверь приоткрылась. Из-за цепочки с подозрением посмотрела соседка:
— Девушка, что за бардак вы устраиваете?! Еще хоть малейший шум, и я вызываю полицию! У меня сын там работает — приедут быстро.
— Но я… Я здесь живу… — я беспомощно провела пятерней по своим коротким волосам. — Я просто… Мой муж…
— Что-то ваше лицо мне незнакомо, — прищурилась бабка. — Впрочем, даже если и живете, это не повод устраивать на лестничной площадке скандалы! Надеюсь, вы услышали про полицию?
Звякнула цепочка и дверь захлопнулась.
Я еще пару раз позвонила в дверь своей (хотя, теперь сомневаюсь, что я могла назвать ее своей!) квартиры, но ответом мне была гробовая тишина.
Не отдавая себе отчета в том, что делаю и куда иду, накинула куртку и стала медленно спускаться по лестнице.
Признаюсь, был порыв вернуться и заколотиться туда с утроенной силой.
Может быть, мне откроет Гошка, мой Гошка, обнимет меня, закружит в воздухе и скажет: «Катька, милая! Ты вернулась! А я так скучал! Это была шутка, просто шутка, розыгрыш!».
И эта отвратительная сцена в нашей прихожке, свидетельницей которой я стала, окажется просто дурным сном. Развеется, как дым.
Ни за что так не поступлю. В конце концов, у меня есть гордость…
Но ведь, господи боже мой, мне теперь некуда идти! Раньше, если что-то такое бы случилось, я пошла к Юльке. Теперь, понятное дело, дорога туда для меня закрыта навсегда.
Но других подруг у меня не было, а значит…
Может, все же вернуться?
Чтобы не поддаться, я ускорила шаг, а затем и побежала.
2 глава
Примерно три двора я преодолела в таком темпе, а затем силы оставили меня.
Я без сил упала на лавочку на детской площадке и заплакала.
Никогда не считала себя нюней и размазней, но сейчас я именно так себя и чувствовала. И ничего не могла с этим поделать.
Два моих самых близких человека предали меня. Предали бессовестно, цинично и невыносимо жестоко. Никогда бы в жизни не поверила, если бы не увидела все своими глазами.
И волосы…
Я провела рукой по коротенькому ежику своих волос. Ощущение было некомфортным. Вот дура, зачем я согласилась их отстричь?
Но я и подумать не могла, что моя любимая Юля намеренно посоветует стрижку, которая мне совершенно не идет!
Все это время я считала ее сестрой, подругой, а она… Просто выгодно выделялась на моем фоне. Как там говорят: красотка должна ходить со страшненькой?
Выходит, страшненькой была я?!
Рой воспоминаний закружился вокруг.
Старшие классы школы. Юлька зовет меня на двойное свидание и обещает познакомить с классным парнем — другом ее тогдашнего ухажера. В итоге этот «классный парень» весь вечер расспрашивает меня о ней, и я понимаю, что он в нее бесповоротно влюблен.
Институт. Воспользовавшись тем, что моя мама заступила в ночную смену, Юлька вваливается ко мне домой с огромной шебутной компанией, которая чуть не разгромила нашу маленькую квартирку. И я потом, как сумасшедшая, убиралась до утра.
Юлия страдала с похмелья, и мне, конечно, не помогла.
Похороны мамы. Юлька не пришла, потому что улетела со своим очередным парнем в Доминикану.
Почему, не смотря на все это, я все равно любила ее и относилась к ней, как к родной? Может быть, я чувствовала, что мы с ней не на равных. Она всегда была самой красивой, самой модной. Идеальной блондинкой.
Сестра моей мамы, тетя Поля, жила в другом городе, и была довольно зажиточной. По крайней мере, каждый месяц высылала энную сумму денег на все Юлькины хотелки. От маникюра до курортов.
С тетей мы никогда не были близки. Но Юля была моей семьей. Она была рядом. Особенно после мамы.
Правда, потом появился Гоша. Единственный человек, про которого я могла сказать, что он для меня ближе Юльки.
Так что предательство сестры было ничем по сравнению с предательством Гоши.
Сестра и муж. Две кровоточащие раны в моем сердце.
Подумать только, он выгнал меня из дома! Из квартиры, на которую я и претендовать, выходит, не могу…
Претендовать. Слово-то какое…
Вспомнив страстные поцелуи и издевки, я зарыдала еще гроше.
И волосы! Мои волосы! Когда они теперь отрастут?!
Благо, в этом дворе бдительные старушки отсутствовали. Только громко о чем-то переговаривались подростки на спортивной площадке, неподалеку от меня.
Моя коротенькая курточка совсем не спасала от промозглого осеннего ветра, который задувал прямо в поясницу. Я даже ее не застегнула.
Заболею — ну и пусть. Чем хуже, тем лучше!
Поглощенная рыданиями, я не сразу заметила, что на спортивной площадке происходит что-то странное. Однако смех и восклицания парней все-таки привлекли мое внимание.
Они скучились в самом центре площадки, обступив что-то. Или кого-то. Громко ржали и отпускали дурацкие комментарии. Один снимал все на телефон.
— Это будет самый крутой тикток, отвечаю, пацаны! — возбужденно вопил парнишка.
От тиктокеров ничего хорошего не жди — это я точно знаю. И мои опасения подтвердились. Самым худшим образом!
— Давай, давай, поджигай! — крикнул кто-то.
Все, кроме оператора, разом отбежали на безопасное расстояние, и я увидела кота.
Это был серый кот с загнутыми вперед и вниз ушами. То есть абсолютно вислоухий. Его набивная шерсть напоминала мех плюшевой игрушки, а глаза были оранжевыми, как апельсин.
Общение с кошками мне напрочь противопоказано, потому что у меня на них сильнейшая аллергия. Но даже я знаю, что котики такой породы зовутся шотландцами.
По-научному, скоттиш-фолд.
Так вот, этот несчастный скоттиш восседал в ракете, крепко-накрепко прицепленный к сиденью ремнями. Ракета была явно самодельной — из фольги, пластиковых бутылок и каких-то еще подручных материалов. На белом боку красными буквами было написано: «КОТЭГАРИН».
Похоже, они сочли это смешным, потому что название ракеты снимали особо.
Но при этом летательный аппарат был настоящим — в хвостовой части ракеты что-то горело. Причем подозрительно так горело: разгоралось все сильнее и сильнее и вроде бы уже даже начало искрить.
Несчастный котейка жалобно мяукал, но злобные тиктокеры только хохотали и махали своими телефонами, ища лучший ракурс.
— Вы что делаете? — закричала я, вмиг позабыв о своем горе. — С ума сошли? Отстегните кота немедленно!
Парни переглянулись и еще больше покатились со смеха. А один из них достал пульт (у этой ракеты еще и пульт управления, оказывается, был!), громко сказал: «Поехали!» и нажал на кнопку.
Основание ракеты вспыхнуло, кот заорал «Хочу слэ-з-з-зть, помоги мне!», и я бросилась ракете наперерез.
Я была уверена, что не успею — мне нужно было пересечь целый двор.
А потом меня накрыло странное ощущение — словно я с разбегу нырнула в воздушный колодец.
В следующее же мгновение вынырнула аккурат около ракеты. В клубах исторгаемого ей дыма и в оглушительном гуле, что издавал двигатель, я, ломая ногти в кровь, отстегнула кота, который вцепился в меня мертвой хваткой.
Ракета, сыпля целым снопом искр и валя дымом, с ужасающим хлопком воспарила в небо. А я, отброшенная взрывной волной, крепко прижала к себе вопящего скоттиша и упала, со всей дури ударившись затылком об асфальт.
Последней мыслью, прежде чем я потеряла сознание, было…
Хм… До того, как я к нему побежала…
Кот действительно промявкал «Хочу слезть, помоги мне!»?
3 глава
— Катажина! Катажина, куда ты там запропастилась? Господин демон и его спутница ждут! Обслужи и живее!
Я поморщилась и открыла глаза.
Голова болела нещадно. Что касается глаз — они сразу заслезились.
Так что вокруг я все видела в очень размытом и смазанном свете.
А-пчхи! А-пчхи! А-пчхи!
— Гоша! — слабо позвала я. — Гош, мне такой дикий сон приснился, ты не поверишь! Как будто ты… Гош? Ты там кино какое-то смотришь? Игру Престолов?
Хотя там, вроде, демонов нет — драконы.
— Катиж! — снова раздался этот пронзительный женский голос (из телевизора же, да?), — Ты мне скажи, дорогая, тут что, не протолкнуться от клиентов? Чем ты вообще занята? С таким отношением последние покупатели сбегут! Живее! Силы небесные! Да что с тобой произошло?
Я наконец-то проморгалась и обнаружила, что лежу на полу небольшой комнатушки. Рядом со мной валялась перевернутая деревянная лесенка, ранее приставленная к пустому стеллажу.
Ясно, как божий день, с нее-то я навернулась, сильно приложившись головой о грубый каменный пол.
Так, стоп!
Где я вообще нахожусь? Я, что, улетела на той самодельной ракете в космос?
Вот только на космос окружающая обстановка была совершенно не похожа.
— Бедная Катиж! — женщина со светлыми волосами принялась меня поднимать. — Какая же ты неловкая! И как не вовремя… Ах, надеюсь, ты сможешь их обслужить…
— Тетя… Тетя Поля? — нахмурилась я.
Передо мной стояла Юлькина мать. Родная сестра моей погибшей в аварии мамы.
Немудрено, что я с первого взгляда ее не узнала. Тетка Полина выглядела как-то… По-иному. Даже не считая диковинного вида: длинного шелкового платья и волос, уложенных в громоздкую прическу с буклями.
— Катажина-а-а… — тетушка озабоченно помахала перед моим лицом рукой. — Это же я, твоя любимая тетя и патронесса, леди Порция Клэй. Наверное, ты очень сильно ударилась головой. Этого только не хватало! Придется отвести тебя к целителю.
— Никаких целителей, раба! — отрезал кто-то у меня в голове. — Вмиг себя раскроешь. Ты и так испортила мой грандиозный план, за что заслуживаешь казни через повешенье. Хотя, возможно, я велю живьем снять с тебя кожу. Да, пожалуй, так будет лучше…
Я посмотрела вбок и увидела в глубине стеллажа блеснувшие оранжевым светом глаза. Чихнула.
Раба? Он сказал раба? Вернее, не сказал, а подумал, но я это услышала, а тетушка моя, судя по всему, нет…
А еще он, между прочим, про казнь через повешенье говорил. Вернее, думал.
Поделиться книгой: