Новогодние истории

– Вот, читай: «Дед Мороз живёт в Лапландии…» Нет, это, пожалуй, не то…

– Как же не то, если он там живёт?

– Да говорю тебе, он нигде не живёт, его придумали! Вот, смотри, тут написано: «Деду Морозу, по разным источникам, более тысячи лет…» Опять не то!

– Видишь, какой он старенький!

– Старенький, старенький… это дядя Валера старенький, когда в Деда Мороза наряжается.

– Ну, так ведь дядю Валеру же не придумали?

– Его нет, его, кажется, не придумали… раз он на свет появился.

– В Лапландии?

– Это Дед Мороз, которого придумали, появился… где он появился? Нигде он не появился, раз его придумали.

– А в интернете тогда кто живёт?

– Вирусы там живут.

– А зачем нам вирусы, ты же Деда Мороза обещал!

– Вот я сейчас и ищу тебе Деда Мороза, без вирусов. Ненастоящего.

– Мне не нужен ненастоящий – такой у меня есть, вон под ёлкой стоит. Ты мне настоящего найди.

Семён в ответ прочитал вслух со страницы интернета:

– «Окунитесь в мир Новогоднего волшебства и праздничного настроения в компании живого Деда Мороза». Такой подойдёт?

– Подойдёт! – обрадовался Илья.

Как только старший брат коснулся клавиши ввода, комната вмиг засверкала множеством ярких огней, а стены, казалось, раздвинулись вширь, и потолок взметнулся ввысь, образуя сводчатые узоры и причудливые картинки – жирафы, мартышки, слоники и другие забавные существа, которые глядели на них сверху, словно живые.

– Во-тэ-то-да-а-а, – только и смог вымолвить маленький мальчик, оглядываясь по сторонам. Старший с недоумением озирался – то на монитор компьютера, то на огромную живую и пахнущую шишками ёлку, которая, казалось, за мгновение выросла вдруг из их маленькой на подставке посреди красочного убранства праздничного зала.

К ещё большему их удивлению, из-за ёлки появился высокий и статный старик в алом, расшитом золотом, кафтане, парчовых рукавицах и шапке с меховой оторочкой, с длинной белесой бородой. В одной руке он держал деревянный посох, в другой – бордовый мешок на серебряной подкладке.

Илья бодрым шагом направился к нему. Семён, не ожидавший от малыша такой прыти, попытался остановить брата, но тот только отмахнулся.

– Здравствуй, Дедушка Мороз! – громко и отчетливо произнёс он.

– Здравствуй, Илюшенька! – ответил старик мягким баритоном.

– Скажи, пожалуйста, Сеньке, что ты из Лапландии, а не из интернета, а то он не верит!

Дед Мороз неодобрительно посмотрел на старшего мальчика. Впрочем, в глазах его светилась неподдельная доброта и некоторая озабоченность, и Семёну стало неловко, и он невольно закивал головой:

– Да я… это… знаю. Нам учительница рассказывала…

– И что тебе тыщща лет! – не унимался братец.

– Ну уж, тысяча, – добродушно засмеялся дедушка.

Неожиданно с другой стороны новогодней ели показалась маленькая девочка в голубом наряде до пола с высокой короной на голове. Сенька даже ахнул – до чего она была похожа на Свету, с которой они вместе учились в школе. Такая красивая, словно из старой сказки «Морозко», которую он как-то видел по телевизору. Семён покраснел, как маринованный помидор из бабушкиной трёхлитровой банки, и оторопело уставился на вроде-бы-Свету и вроде-бы-Снегурочку.

Но Илья совсем не удивился и захлопал в ладоши:

– А вот, дедушка, и твоя внучка, и зовут её Снегурочка, правда?

– Да, я Снегурочка, – звонко рассмеялась девочка и взглянула на Семёна: – В меня ты тоже не веришь?

– Ага, как же, – буркнул Сеня, приходя в себя, – вчера кто мне заехал рюкзаком по спине?

Но Снегурочка не смутилась и настойчиво переспросила, глядя пристально на него:

– Веришь?

– Верю, верю, – неохотно подтвердил Семён, оглянувшись на монитор компьютера. Там светилась и переливалась надпись «С наступающим Новым годом!»

Тут Дед Мороз воскликнул:

– Сегодня у мальчика Илюши День рождения, и я знаю, что он пожелал в прошлом году, чтобы у него был особенный праздник, отдельный, как и у его старшего брата. Это же справедливо, Семён?

Сеня вспомнил, как Илька потихоньку вздыхал, когда летом на День рождения все дарили брату подарки, а он свои находил не два раза, а один – только на Новый год, под ёлкой. Ему вдруг стало жаль малыша, и он согласно кивнул:

– Да, наверно, справедливо. Торт-то будем есть? – с надеждой добавил он.

– Конечно, будем! – весело заворковала Светка-Снегурочка и захлопала в ладоши, только не как зрители на спектакле, а размеренно, в такт.

И полилась отовсюду весёлая новогодняя музыка, и повалили из Дедушкиного мешка медвежата на велосипедах, клоуны с воздушными шариками и зайчата в зимнем белом одеянии. Даже вылезла голова страшилы Фредди, но Дед Мороз во время её заприметил и саданул по ней своим волшебным посохом изо всей мочи, и тут же вылез, пыхтя и отдуваясь, Вини Пух, а за ним и все, все все!

Илья тем временем подхватил один из трёхколёсных велосипедов, кружившихся по паркету, и со смехом покатился на нём вокруг праздничной ёлки и шумной детворы. Снегурочка подплыла к старшему брату, взяла его под руку, и они закружились в серебристом вальсе под падающим конфетти, среди взрывающихся хлопушек и переливающихся яркими огнями гирлянд. А Сенька, никогда не умевший до этого кружиться с девочкой в сказочном танце, чувствовал себя совершенно свободно и не испытывал никаких заминок с попаданием в такт замечательной мелодии. Все прочие гости тем временем встали в хоровод и – о, чудо! – запели «Как на Илюшины именины испекли мы каравай», и тут же огромный торт будто сам испёкся под ёлкой, а забавный Снеговичок выкатил его в центр хоровода, и все чинно подходили и одаривались щедрой порцией с кремом и ягодкой, получая в придачу мудрые наставления Гены Крокодила. Мойдодыр в сторонке начищал усы Тараканищу, Сверчок отплясывал с Мухой-Цокотухой, а неуловимый Колобок обкатывал по кругу Кота Базилио и Лису Алису. Только Шапокляк умудрилась из рогатки отстрелить вишенку с порции Кота Леопольда, но тот даже ухом не повёл, лишь поправил свой праздничный бант на шее и невозмутимо погладил по голове Крыску Лариску, ластившуюся у него в ногах.

Илье сам Дед Мороз преподнёс высокий шоколадный кусочек на круглом расписном блюде, когда мальчуган проезжал мимо на своём трёхколесном велосипеде – он так давно мечтал о нём на свой День рождения, что совершенно забыл про праздничное угощение.

В какой-то момент Сенька заметил Тома и Джерри, скромно присевших в уголке зала, и махнул им рукой: «Вы что там сидите, давайте к нам!», и они тоже вместе со всеми кувыркались, пели, смеялись и от души веселились на этом предновогоднем празднестве в честь Дня рождения маленького Ильи.

– А теперь главный сюрприз! – зычно провозгласил Дед Мороз, и в зал, поблескивая начищенным хромом и красно-синими маячками, из-под огромного балдахина, где раньше в квартире было окно, медленно въехала настоящая пожарная машина, и Илья замер в восторге. Он с восхищением смотрел на улыбающегося пожарного в красивом прозрачном шлеме, махавшего ему рукой в кожаной перчатке из бокового окошка. Это был его папа! Он громко сказал:

– С Днём рождения!

У Ильи на глазах выступили слёзы, он крепче вцепился в руль своего новенького велика и тихо прошептал:

– Спасибо.

Но неожиданно на макушке праздничной ёлки появился огромный Жук, и всё замерло. Звуки праздничного вальса печально повисли незавершенным аккордом. Насекомое обвело немигающим взглядом застывших гостей. «Это вирус»,– догадался Семён.

Электронный Жук стал медленно спускаться вниз по мохнатым веткам новогодней ёлки, оставляя за собой пустоту – все висевшие на его пути игрушки, конфетти и части гирлянды словно растворялись под его бронированным туловищем. Двигаясь, он пожирал сверху безжизненными глазами картину праздника: ему виделось, что Илья сидит не на новом велосипеде, а верхом на своём маленьком стульчике, сжимая деревянную спинку крохотными ручками. Сеня же представлялся стоящим посреди комнаты с виновато опущенной головой, с пластиковой куклой-Снегурочкой в руках. Вокруг братьев расположились плюшевые герои из мультфильмов, которые теперь, казалось, в испуге ожидали, что же произойдёт. Крохотная пожарная машина замерла на полпути к ёлке.

Вирус был готов прошипеть злые запрограммированные фразы:

– Илья, ты опять качаешься на стуле? Семён, ты до сих пор с куклами возишься – это сколько ж тебе лет?!

Но не успел: в этот момент отважный пожарный словно очнулся от произвольного сна – папа как по волшебству возник перед компьютером, на мониторе которого что-то зловеще мигало и попискивало, набрал на клавиатуре какую-то комбинацию, и Жук растворился, так и не вымолвив ни слова. Отец обернулся к мальчикам и с улыбкой сказал:

– Ну что, мужички-снеговички, продолжим?

Сеня поднял голову и увидел маму, появившуюся в комнате с огромным пирогом на блестящем подносе с шестью зажженными свечами. Она была похожа на сказочную улыбающуюся Фею, которую они ждали на новогодний карнавал, а рядом стояла тётя Галя в праздничном платье с корзинкой мандаринов в руках. Илья тут же подскочил к ним с радостным возгласом:

– Добрые Феи, давайте я вам помогу!

В дверь раздался звонок. Папа многозначительно посмотрел на Семёна:

– По-моему, к нам гости.

Старший брат побежал открывать. Илья, сопровождавший пирог и мандарины, повернул голову и серьёзно сообщил своей главной в жизни Фее:

– Это не Дед Мороз, он позже придёт. Наверно, Снегурочка к Сеньке. Они плясать будут – я видел, как он тренировался. Только ты не говори брату, что я тебе рассказал, а то он меня никогда больше не возьмёт с собой в интернет. Ладно?

Семён распахнул дверь. Перед ним стояла девочка в длинном голубом платье с белыми пушистыми снежинками – дочь их соседей, с которой они учились в одной школе. Мальчик ни с того ни с сего покраснел, как сладкий перец на грядке дедушкиного огорода – ну до чего же Светка сегодня действительно была похожа на Морозкину Снегурочку!

– Привет, – просто сказала она, – я так рада, что мы и Новый год будем встречать вместе! Веришь?

Он хотел было припомнить ей про вчерашний рюкзак, но вместо этого, запинаясь, ответил:

– Я… да… я тоже.

Между тем именинник, готовясь задуть на пироге свои шесть свечек, делился с феями недавними наблюдениями:

– Я ему говорил: загадай желание, и Дед Мороз исполнит. Сенька не верил, а всё у него уже исполнилось!

Как только он дунул изо всех сил, и свечки погасли, разнося по комнате мягкий ванильный аромат, из-за ёлки выкатился новенький трёхколёсный велосипед.

Но праздник только начинался: дети ещё не знали, что у двери уже стоял Дед Мороз – высокий и статный, в расшитом золотом кафтане, парчовых рукавицах и шапке с меховой оторочкой. В одной руке он держал деревянный посох, а в другой – бордовый мешок на серебряной подкладке, туго наполненный приятными новогодними сюрпризами.

РУМА

Его звали Рума.

Сам он не помнил, как попал в этот зоосад. Просто в один момент обнаружил, что сидит на углу высокого зеленого забора. Сидит и тихо скулит. Шерсть его толком ещё тогда не отросла, и больше напоминала пушок, а потому было очень зябко, и он даже переминался с лапки на лапку, попеременно отрывая их от жгуче-холодной земли, очищенной от снега перед входом в зверинец. В тот день к нему приблизилось усатое чудище в двух огромных валенках, погладило морщинистой рукой по головке, почесало под маленьким подбородком и произнесло:

– Ну надо же, он ещё молоком материнским пахнет! Ты откуда тут взялся, бродяга?

Рума не знал, откуда он взялся. Так вот взялся на углу, и всё. Чудищем оказался сторож городского зоосада, который отзывался на кличку Семёныч и на самом деле был человеком. Семёныч тогда взял его на руки, засунул за отворот собственной толстой шкуры, которую носил поверх своего тела, и отнес в конуру.

С тех пор Рума жил в той конуре, где иногда собирались другие люди – Наталья Петровна, например, и её внучка Олеся, с которой они очень подружились. В первый же день девочка радостно сообщила, что скоро Новый год, когда сбываются самые заветные мечты и желания! Она даже ту ёлку, что росла у забора, нарядила разноцветными конфетами, потому что Дед Мороз охотнее приходит к тем, кто его ждёт и готовится к встрече. Правда, от конфет вскоре остались только яркие фантики, но Олеся уверяла, что не это важно, а важно верить и ждать, и чтобы весело было! Рума догадывался, что конфеты очень радовали Олесю – причем каждый раз, когда она их кушала по одной прямо у ёлки. Сам он сладкое не ел: не нравилось.

У Олеси была своя мечта, и у Семёныча была, и даже у директора зоосада.

И у Румы тоже была мечта.

Всякий раз, когда он выбегал за огромными валенками наружу, то заворожено наблюдал, как неподалеку статный лось Григорий бережно обнюхивал своего сынишку Гошу, а пятнистая рысь Анастасия ласково направляла маленького Браса в нужную сторону своими большими лапами. Даже енот Крошка был под покровительством сородичей, и птицы на деревьях вместе весело щебетали, и тигры гордо расхаживали по вольеру. А ещё Олеся говорила, что у спящих зимой мишек тоже в берлоге есть маленький детеныш.

А Рума рос один. Ему было тепло и уютно с добрыми людьми, но иногда представлялось, как же всё-таки было бы лучше в своей, собственной, самой настоящей семье.

В последние дни Олеся очень много рассказывала про Снегурочку и Деда Мороза: какие они добрые и заботливые, как любят малышей и всегда дарят им подарки на Новый год, исполняют желания и воплощают мечты. Рума же про себя вздыхал в сомнениях: а придёт ли к нему Дед Мороз, чтобы исполнить желание? И громко ли будет стучаться Новый год в двери, как обещала Олеся? И не проспит ли Рума это мгновение?

Наконец, однажды утром девочка радостно провозгласила:

– Всё, Румчик, вечером Новый год! Мы с родителями будем встречать его дома, а к бабушке в гости придут тётя Света и деда Толя – они всегда вместе встречают… Ну-ка, дай мне посмотреть, чистые ли у тебя ушки? В носике ничего не скопилось? Давай вытрем глазки и расправим твои мохнатые усищи… – девочка ворковала и смеялась, обеими руками теребя Руму, играючи заглядывая ему в глаза-бусинки, а щенок только моргал и думал про себя, что уже сегодня должна исполниться его заветная мечта.

Вечером, когда совсем стемнело, а люди разъехались по домам, Рума устроился у окошка и стал ждать. Он смотрел через стекло на звёзды, на круглую желтоватую луну и представлял себе Деда Мороза, который в действительности окажется очень близким и родным ему существом; как они вместе станут прыгать и кувыркаться в свежем рыхлом снегу, выкапывать запрятанные кем-то ароматные косточки и носиться по полю за высоко парящим в небе ярким диском, который в итоге непременно окажется в крепких зубах того, кто первый его настигнет. У Румы появятся и братишки, и сестренки, и ему никогда уже не будет одиноко и неуютно, как время от времени случалось в этой большой человечьей конуре, пусть даже она и была ему самым родным и добрым пристанищем в его маленькой собачьей жизни.

Предаваясь так своим детским мечтаниям, Рума положил голову на передние лапки, закрыл глаза-бусинки, и незаметно для себя уснул. Через какое-то время порыв ветра снаружи взметнул вверх снежинки и повалил навзничь прислоненную к стене широкую деревянную лопату, которая с гулким стуком упала рядом с дверью.

Рума вздрогнул, проснулся, навострил маленькие ушки. Что это было? Кто стучался? Новый год? Дед Мороз?

Тявкнув, щенок неуклюже спрыгнул с подоконника и подбежал к двери, обнюхивая её и виляя маленьким хвостиком. Но никаких новых звуков больше не доносилось, а из-под порога по-прежнему пахло родным зверинцем. Но ведь и Дед Мороз тоже должен пахнуть зверями, а как же иначе? – у Румы даже сомнений не возникало.

«Неужели я проспал его? Эй, Новый год, Дед Мороз, не уходи, я сейчас тебя впущу!»– хотелось крикнуть Руме, и он заметался по полу возле двери, пытаясь отыскать лазейку. Не найдя, щенок припустил в дальний угол конуры – к узкой и едва приметной между шкафами дверце, которую Семёныч иногда отворял, чтобы вынести мусор. Оттуда всегда пахло чем-то чужим, и Рума старался избегать обычно этого места, но тут он из всех сил начал скрести под ней лапами и кусать за деревянные края своими не совсем ещё окрепшими клыками.

Дверца поддалась, он прошмыгнул мимо чужих запахов и сырости, и через щель в мусоросборнике выскочил наружу. А там мела настоящая пурга. Рума оглянулся по сторонам – вокруг никого: неужели Новый год прошел мимо, не дождавшись его, и Дед Мороз не исполнит его желание? А как же мечта?

Рума ринулся вдоль центральной аллеи зоосада мимо клеток, скамеек, ограждений и мусорных бачков. Он бежал так быстро, стараясь догнать Новый год, как никогда ещё не бегал в своей жизни: ветер пытался сбить его с пути, снежинки залепляли глаза, неокрепшие лапы то и дело поскальзывались, но он упрямо летел по дороге вперед, за Дедом Морозом и своей мечтой.

С каждой секундой ему становилось всё труднее и труднее. Через некоторое время Рума, замедляя движение, свернул от ветра на одну из узких боковых тропинок, где было поспокойнее. Прежде он никогда не бывал в этой части парка. Проковыляв до ближайшей металлической рамы, у кромки которой Рума заметил небольшое углубление в снегу, усталый и продрогший, он протиснулся в него и… оказался по другую сторону чьей-то клетки.

Сперва послышалось рычание, а потом он увидел пару желтых немигающих точек-зрачков, которые, казалось, готовы были пронзить его маленькое пушистое тельце насквозь. Ещё через мгновение желтые точки стали к нему медленно приближаться, а свирепый предостерегающий рык – постепенно ослабевать.

Затем Рума увидел перед собой Деда Мороза.

Тот стоял гордо на четырёх мощных лапах, выпятив вперёд широкую сильную грудь, покрытую густой серой шерстью, и с неподдельным интересом сверху вниз смотрел на собачонку.

Руме не было страшно. Скорее, наоборот – спокойно и радостно. В этот самый момент он догадался, что вначале ошибся: перед ним был не Дед Мороз.

Щенок поднял свою мордочку вверх и доверчиво пискнул:

– Папа, ты за мной? Я так долго тебя ждал…

Волк склонил голову над маленьким пришельцем, обнюхал его, обернулся назад, к своим, откуда донеслось одобрительное шевеление мамы и приветливое повизгивание остального семейства. Затем он решительно и вместе с тем бережно обхватил своей широкой пастью Руму за его детский пушистый загривок, легко приподнял и понёс в тёплую и мягкую темноту их жилища.

Мерно покачиваясь под надежной защитой папиных клыков, Руме показалось, что его новая мама заботливо прошептала где-то совсем рядом: