Помоги проекту - поделись книгой:
– Я уже давно стал замечать, как ты смотришь на нее, – признался Ренник. – Вот только на твоем месте не стал бы даже пытаться. Клейн сразу отшивала каждого, кто пытался сделать хоть маленький намек на какие-то романтические отношения.
Ну, по правде говоря, такого не было. Я просто внушил это воспоминание в память примерно каждого парня, с которым Клейн хоть как-то контактировала. Если я не желаю воздействовать не ее воспоминания, это не значит, что я готов подпустить к ней кого-то другого. Логичный шаг с моей стороны. Ревность как она есть.
– Она тебе сильно нравится? – задал вопрос Омид.
– А вот это тебя уже никак не касается, – огрызнулся я, отворачивая голову.
Да и вообще, какой-то ты очень наблюдательный. Перепишу-ка я воспоминания об этом, чтоб не лез не в свое дело. Готово.
Ренник перестал пытаться развести меня на разговор после этого. Обиделся, наверное. Как-то даже грустно на душе от того, что меня это совсем не волнует.
Что же, как ты мог уже понять, я стараюсь быть как можно более человечным, попадая в область восприятия Клейн. Приходится сдерживаться, ведь, что бы там ни было, а я не желаю показаться аморальным и озлобленным человеком в ее глазах. Нет, я с ней ни разу не разговаривал, если тебе интересны подробности, даже не пытался как-то пойти на контакт. Зачем? У меня нет шансов. Как ни странно, при частом переписывании людских воспоминаний, начинаешь хорошо предсказывать их поведение и поступки. Я с легкостью могу сказать, что Клейн не стала бы терпеть общество кого-то вроде меня. Она разглядела бы за скорлупой обыкновенного студента эту гнилую мерзкую душонку сущего дьявола, которым я бы так хотел не являться. Только находясь рядом с объектом своей страсти, я начинаю жалеть, что родился с невероятными силами. Без них жизнь протекала бы куда… человечнее. Стоит мне покинуть эти стены и уйти из поля зрения красивейшей девушки в мире, и эти, казалось бы, благородные мысли, мгновенно исчезнут из моей головы.
Занятия начались. Очередной пожилой преподаватель ходил рядом с доской и диктовал скучнейшие темы, а я сконцентрировал свое внимание на Клейн, периодически одаривая полными ненависти взглядами тех, кто посмел посмотреть в мою сторону. Надо бы сосредоточиться на поиске сталкера, который, вероятно, прямо сейчас следит за мной, но я не могу привести мысли в порядок и оторвать глаза от спины этой девушки. Веду себя как одержимый маньяк, самому противно. Я не настолько убог, чтобы влюбляться в кого-то только из-за внешнего вида. Да, я не контактировал с Клейн лично, но по разным беседам с одногруппниками довольно много знаю о ней. Она одна из тех, кто живет полной жизнью, старается наслаждаться каждым моментом, даже не имея безграничного влияния на окружающее ее общество. Это вдохновляет в определенной степени. Клейн побывала в множестве стран, включая Италию, Египет, Грецию, Францию и Англию. Увлекается рисованием и игрой на гитаре. Отлично танцует, как минимум раз в неделю ходит в театр и бассейн. Обладательница великолепного характера, который вкупе с хрустально нежным голосом и множеством увлечений делает ее объектом всеобщего обожания. От поклонников нет отбоя, и мне приходится внимательно следить за ситуацией. Клейн явно очень удивлена тем фактом, что в ее отношении практически никто не проявляет особое внимание, а те, кто все же это делают очень быстро становятся отстраненными и начинают держать дистанцию.
Да, вновь со стороны это кажется отвратительным. Какой-то эгоистичный отброс общества преследует молодую девушку и вмешивается в ее жизнь, обрекая на одиночество. Словно мне мало женского внимания. Видишь ли, порой хочется преодолевать определенные трудности, завоевывая чью-то любовь, а не получать ее в готовом виде на блюдечке лишь для ублажения физиологических потребностей, и в то же время прикладывать усилия и принимать решительные действия для достижения этой цели – слишком трудоемкое занятие. Оттого и мои потуги ограничиваются переписыванием памяти всех потенциальных ухажеров.
– Крид, ты уже выздоровел, – отвлек меня от собственных мыслей голос преподавателя. – Как насчет помочь нам решить эту задачу? У тебя должно легко получиться.
– Знаете, я все еще не очень хорошо себя чувствую, – мне ни в коем случае нельзя опозориться перед Клейн, я не встану с этого стула, что бы ни случилось. – Можно я лучше посижу еще сегодня?
– Но ты же пришел, значит должен быть в состоянии учиться, – настаивал преподаватель, ох уж и занозой он был, вечно докапывается. – Почему я не вижу у тебя на парте ручки и конспекта? Ты вообще слушал, что я диктовал только что?
Нет, так как мне плевать на тебя и твой предмет. Почему ты не можешь оставить меня в покое и продолжать свое убогое существование? Мелочный старикашка, не заставляй меня чувствовать себя неловко при ней!
Взгляды людей постепенно концентрировались на мне и надоедливом старике. Сохранять невозмутимость становилось все сложнее. Такому асоциальному существу как я лишнее внимание крайне противопоказано. Собрав всю выдержку в кулак, я посмотрел на преподавателя угрюмым взглядом, пытаясь невербально донести до его мозга простое сообщение: “отвали от меня”.
– Что-то мне подсказывает, что ты пропустил все занятия на этой неделе отнюдь не по болезни. Справка-то хоть есть? – продолжил допрос источник моего раздражения.
– Нет, – из последних сил держался я.
Ну все, ты пожалеешь об этом. Дай мне только сил выдержать давление и не сорваться прямо сейчас на свое обыкновенное поведение. Я не могу позволить себе показаться с плохой стороны в присутствии Клейн.
Под очередные претензии чертового червяка, на которые я обращал мало внимания, телефон слегка зазвенел, оповещая о приходе сообщения. Спокойно отводя злобный взгляд от преподавателя, я легким движением руки вытащил мобильник из кармана, мгновенно открывая сообщение.
– Как у вас хватает наглости доставать эту штуку, когда с вами разговаривает педагог? – возмутился надоедливый старик.
Вот же дотошный. Неужели я не изменял твою память ни разу за все те недели, что пропускал занятия? Откуда тогда столько неприязни? У тебя должно быть стойкое впечатление о том, что я великолепный студент.
Сдерживая гнев, я прочитал сообщение, отправленное с незнакомого номера, и почувствовал холод в груди.
“
– Простите, я выйду на минуту, – попросила Клейн мягким голосом и поспешно покинула аудиторию.
Ох, как же вовремя ты это сделала. Развязываешь мне руки. Чертов шпион знает мой номер телефона. Он все еще следит за мной каким-то неведомым образом, даже здесь, посреди университетской аудитории.
Клейн пропала за дверью, и я наконец смог выпустить наружу скопившийся гнев.
– Когда ты уже закроешь свое отверстие для лекций? – процедил сквозь зубы я. – Занудливый старый маразматик. Желаю тебе сгнить в канаве на закате своей жалкой жизни. Я не буду больше терпеть это!
Мое высказывание не было простой формальностью. Я действительно внушил обидчику память о страшном прошлом, о жизни, полной нищеты и убогости, грязи и страданий. С подобными воспоминаниями его личность никак не сможет остаться такой, какая она есть в данный момент. Старик проснется жалким и убогим отбросом.
– Что ты себе позволяешь, Крид? – строгим голосом на повышенном тоне спросил преподаватель.
– Заткнись! – ярость захлестнула мое сознание.
Понимание того, что прямо сейчас чертов паразит следит за всеми моими действиями, а я никак не могу его найти, росло с каждым мгновением, заставляя мои руки трястись. Дыхание сбилось, пот проступил на спине, я резко поднялся с места.
– Сядь обратно, – приказал пожилой профессор.
Схватив учебник со стола ближайшего одногруппника, я что есть силы швырнул его в говорившего, и если бы учитель не отошел в сторону, то книга попала бы прямо в его голову.
– Эй, ты совсем обнаглел?! – резко выпалил владелец учебника, вставая со своего места.
У меня не было времени на разборки. Чертов сталкер продолжает слежку. Он прямо сейчас смотрит на меня, оценивает мое поведение, делает заметки и роет компромат. Я не могу здесь оставаться. Отдавшись во власть слепых эмоций, я быстро ударил локтем прямо в нос поднявшегося парня, четко ощущая хруст его переносицы и видя хлестнувшую в сторону кровь.
Кто-то с противоположной стороны аудитории вскрикнул от страха, когда тело одногруппника упало на стол. Травмированный студент схватился рукой за лицо и стонал от боли, а я быстрым шагом направился к выходу, игнорируя любые вскрики в свою сторону.
Не важно, завтра они обо всем забудут, посчитают, что подонок упал с лестницы, а сейчас надо срочно покинуть территорию университета.
Выйдя в коридор, я удивился тому, что никто не стал меня преследовать. Видимо, пытались оказать первую помощь пострадавшему. Ох и разозлило меня это сообщение. Я почти никогда себя так не веду, даже не знал, что меня так просто довести до подобного состояния.
– Эй, Джек, ты уже уходишь? Прямо посреди лекции? – раздался голос совсем близко.
Клейн находилась недалеко от кабинета, как и следовало предполагать. Надеюсь, она не слышала все происходящее.
– Да, там произошел… несчастный случай, – замялся я, стараясь как можно скорее утихомирить сердцебиение и восстановить сбившееся дыхание. – Слушай, когда ты вернешься обратно, то можешь услышать от остальных неприятную историю обо мне, но поверь, все не так, как кажется. Все гораздо сложнее.
На самом деле я немного лукавил, когда говорил, что ни разу не общался с ней. Пара диалогов имела место быть. Очень коротких, совсем незначительных, абсолютно ни о чем. Я не из тех, кто при контакте с любимым человеком будет вести себя странным образом. Я не запинаюсь, не несу чушь, контролирую свои телодвижения и взгляд. Ничем не выдаю свою страсть. Клейн ни за что не догадается о моих чувствах из коротких совместных диалогов.
– Что ты имеешь под этим в виду? – спросила она. – Ты сделал что-то плохое? Этот зануда выгнал тебя из аудитории?
Произнося это, она слегка улыбнулась, показывая тем самым, что не одобряет недавнее поведение пожилого преподавателя и в какой-то мере стоит на моей стороне.
– Не совсем. Скорее я сам ушел, ну и сказал немного грубостей напоследок, – признался я. – Мне стыдно, действительно. Не знаю, что на меня нашло. Последнее время много чего неприятного происходит, я стараюсь не выплескивать свой негатив на окружающих, но иногда не получается сдерживаться.
– Не бери в голову, – посоветовала одногруппница. – Хотя я бы на твоем месте все же задумалась. Если так и дальше продолжишь пропускать все занятия, то очень скоро отчалишь из нашей группы в места не столь приятные. Появляйся чаще, чтобы избежать лишних неприятностей. Тогда, может, и остальные проблемы решаться.
– Ну, я отсутствую на занятиях только с определенной точки зрения, – не смог удержаться я от двояких фраз. – Поверь, у меня точно не возникнет проблем с учебой.
Она так легко общается с людьми. Не стесняется немного побеседовать даже с таким неприятным типом как я. Это просто поражает. Не требуется никаких поддельных воспоминаний, никаких суперсил. Хотя, это всего лишь болтовня. Ни о чем другом и речи быть не может. Если она со мной заговорила, это вовсе ничего не означает. Мы так навечно и останемся в текущем положении относительно друг друга – просто знакомые, периодически перебрасывающиеся парой фраз. Не стоит воспринимать этот диалог как какой-то намек.
– Ну, как знаешь, тебе виднее, – не стала настаивать Клейн, сменив улыбку на более ироничную.
Из-под длинных каштановых волос можно было легко рассмотреть кошачьи глаза, которыми Клейн обычно одаривала окружающих. Имея идеальную репутацию, она вовсе не была каким-то угрюмым буквоедом. Часто позволяла себе колкие шутки в сторону окружающих и не самое дисциплинированное поведение. Она представляла собой что-то среднее между отличницей и бунтаркой, идеально балансируя на этой грани.
На секунду меня посетила мысль, что Клейн идеально подходит на роль таинственного незнакомца. Я ни разу не вмешивался в ее воспоминания, никак не воздействовал своей силой. Да и покинула аудиторию она как раз после получения мной злополучного сообщения, а после вообще первая заговорила. Сначала я ужаснулся такой мысли, но очень быстро погнал ее в сторону, четко закрепляя в сознании факт того, что мой преследователь мужского пола. Однако это секундное замешательство, очевидно, каким-то образом отразилось внешне. То ли это было хмурое лицо, то ли слегка дернувшиеся руки, точно не знаю, но от внимательного взгляда красотки это не ускользнуло, и Клейн сделала такой вид, словно ждет пояснений к только что произошедшему инциденту.
– Скажи, ты когда-нибудь чувствовала, что тебя кто-то преследует? – как можно более нейтральным тоном спросил я.
– Может быть, – дала она неоднозначный ответ. – Я не особо придавала этому значение, но пару раз возникало странное чувство. Ты спрашиваешь, потому что скрываешь что-то, да?
Она явно не обладает отрешенностью Джо. С легкой ухмылкой Клейн задала самый опасный вопрос, который только можно мне задать. И я ясно ощущал, что соврать не получится, она словно видит меня насквозь. Скрестив руки на груди, девушка ждала честный ответ.
– Все мы что-то скрываем, не так ли? Будет глупо с моей стороны выложить свои секреты, – уклончиво ответил я.
– И вправду.
Такой ответ явно удовлетворил любопытство собеседницы. Она не станет лезть ко мне в душу с какими-то расспросами, на это просто нет причин.
– Я пойду обратно, – решила девушка, делая шаги мимо меня. – Желаю удачи в поимке преследователя.
– Спасибо, – каким-то неведомым образом ее присутствие потушило тот ураган негативных эмоций.
За считанные мгновения мне стало все равно, кто и зачем меня преследует, я даже немного раскаялся за столь бурную реакцию в кабинете. Поэтому, когда Клейн заходила обратно в аудиторию, я воспользовался случаем и за тот короткий момент, пока дверь была открыта, поменял воспоминания пожилого профессора вновь на его собственные, исключая, естественно, воспоминания о произошедшем только что инциденте и моем отсутствии на занятиях в течение долгих недель.
Эх, Клейн, ты пробуждаешь все лучшее, что во мне еще осталось, но это не значит, что я забуду об этой хитрой букашке и прекращу искать ее. Оглянувшись по сторонам и не обнаружив никого подозрительного, я на всякий случай ощупал одежду. Вдруг преследователь подложил жучок в какой-то карман? Ничего обнаружено не было, поэтому я выхватил из кармана телефон и быстро набрал номер, с которого пришло сообщение, но ответом послужили лишь длинные гудки, означающее отсутствие связи. Через мгновение после этого пришло еще одно сообщение.
“
Я не хочу с тобой разговаривать, я хочу тебя размазать об стену! Как ты это делаешь?
Становилось вполне очевидно, что я не смогу обнаружить таинственного незнакомца, просто осматриваясь по сторонам. Он слишком хорош. Каковы шансы, что он тоже обладает какими-то сверхъестественными силами? Или же я просто совсем слепой?
Не найдя лучшего решения, я просто направился в бар Джо, стараясь обрести спокойствие в общении с кем-то хорошо знакомым. Покидать территорию университета всегда было так приятно, однако в этот раз складывалось впечатление, что я оставляю позади нечто очень важное. Раньше такого не случалось. Это происходит из-за того короткого разговора с Клейн? Или из-за вмешательства незнакомца в мой обыденный образ жизни? Не могу точно сказать, все чувства спутались. Скорее всего, я теперь еще долго не обрету душевный покой.
Если в стенах университетского корпуса я чувствовал себя неуютно и испытывал тревогу, то на улице у меня началась самая настоящая паника. Доходило до того, что я проверял окна всех домов, пролегающих на моем пути. Вдруг какой-то парень сидит там с биноклем в руках и ведет запись каждого моего шага? Я не могу его обнаружить, он слишком хитер. Переписывание памяти каждого прохожего не принесет никакой пользы, ведь шпион знает, как работает моя сила. Он ни в коем случае не приблизиться ко мне, не даст себя увидеть и изменить, а это значит, что я в данный момент беспомощен. Ненавижу чувствовать себя беспомощным!
Было очень удобно жить в моем районе, все самые необходимые для комфортного существования вещи находились поблизости: общежитие, университет, ресторан быстрого питания, супермаркет, развлекательный центр, и, конечно же, кофейня Джо. Поэтому прогулка до нее заняла мало времени, что очень кстати, ибо я был готов выпрыгнуть из собственной кожи от негодования и дискомфорта.
– Привет, Джек, ты сегодня рано. Тебе как обычно? – дружелюбным тоном спросил мой приятель, протирая барную стойку.
– Привет, – начал я в необычной для себя манере. – Нет, Джо, сегодня чего-нибудь крепкого. Дай двойной американо без сахара, я настроен на бессонную ночь.
– Случилось что-то? – из вежливости поинтересовался полноватый заведующий заведения, включая кофе-машину.
Я уселся за высокий стул барной стойки и положил на нее руки, опуская голову вниз от бессилия.
– Может и так. Неприятности в университете. Ничего такого, с чем я бы не справился. А у тебя как?
Джо почесал свой заросший подбородок и ответил мне, не отворачиваясь от кофейного аппарата:
– Поверь, тут ничего никогда не меняется. Единственное место во всей чертовой вселенной, в котором остановились все важные процессы, и события внутри которого не несут никакой значимости. Хотя, это мне даже нравится здесь. Чувствуется определенное постоянство.
– Мне все равно жалко это слышать, – признался я, разглядывая узор на барной стойке.
На удивление просто давались разговоры именно с этим человеком. Тогда как при общении с любым другим представителем доминирующей расы Земли приходится тщательно подбирать слова и держать под контролем негативные эмоции. Сейчас же у меня не возникало никакого желания нагрубить, оскорбить, поглумиться или соврать ему. Почему так многие люди вызывают у меня раздражение и крайнюю неприязнь, а Джо нет?
– Лучше расскажи, как там твоя подруга? Хорошо провел вчерашний день? – попытался перевести тему собеседник. – И откуда ты только берешь таких? Что ни новая неделя, а я вижу с тобой рядом очередную красавицу.
– Мы уже расстались. Мне очень сложно держать кого-то близко к себе длительный промежуток времени. Можешь считать, что я в постоянных поисках того, с кем действительно хотел бы остаться на всю жизнь.
Кто-то неожиданно вошел в помещение, потревожив колокольчик на двери и не дав мне закончить мысль. Я рефлекторно обернулся, но увидел лишь двух незнакомых девушек, прошедших к дальним столикам.
– Твой кофе, – подал стакан Джо, стараясь не обращать внимания на мою подозрительную настороженность.
– Скажи, к тебе никто странный последнее время не заходил? – решил уточнить я.
– Хм, дай подумать, – напряг лоб бармен, роясь в закоулках своей памяти. – Не так давно пьяное тело приходило, забрызгал своим обедом кафель у входа. Кажется, это были сардельки с фасолевым супом. Пришлось вызывать врачей и полицию. А еще чуть до него два парня нетрадиционной ориентации. Они заставили меня довольно сильно смущаться своим откровенным поведением. Хотя, я не думаю, что это можно назвать чем-то странным сейчас. Зависит от точки зрения. От слишком явного проявления страсти гетеросексуальных пар на публике меня тоже воротит, так что… Не понимаю, что ты конкретно подразумеваешь под словом “странный”?
– Явно не то, что сейчас услышал, – я взял стаканчик с кофе и позволил ему немного остыть, прежде чем поднес к губам. – Последнее время все кажется таким нереальным, словно я проживаю чью-то чужую жизнь. Сложно представить, что в моем окружении правда, а что ложь.
– Довольно часто ты приходишь сюда в плохом настроении для парня, у которого все в жизни идет хорошо, – заметил Джо. – Знаешь, я пойду, обслужу новых клиентов, а тебе советую перестать заморачивать себе голову такими мыслями. Слишком глубокий самоанализ порой приводит к неблагоприятным для организма последствиям. Ведь, в конце концов, любой, кто видит в жизни что-то большее, чем развлечение – не уловил сути.
Позитивный разносчик кофе покинул барную стойку, оставив меня допивать горячий напиток в одиночестве. Я позволил себе не согласиться с очень забавным и греющим душу последним изречением собеседника. Жизнь представляет собой смесь множества красок. Как обидно, что некоторые люди лучше всего видят оттенки серого. Такие как я.
Пожалуй, этот диалог был более чем не нужен. Будет лучше, если я просто уйду, а Джо обо всем забудет. Как же я ненавижу делать что-то подобное.
Привкус кофе оставался у меня во рту всю дорогу обратно к общежитию, напоминая о чем-то неприятном, произошедшем сегодня. Я испытывал трудности даже до того, как некий недоброжелатель перевернул мой мир с ног на голову, а теперь все стало еще сложнее. Как же хрупок мой эмоциональный баланс, и как просто его нарушить. Неподобающее поведение для кого-то с невероятными силами. Мне нужно все как-то исправить, но бежать от проблемы не выход. Преследователь так просто не отстанет, не даст мне покоя, а значит, единственный способ разобраться с ним – это принять правду и встретить оппонента с достойно поднятой головой. Покажу ему, что ничего не боюсь, и что его жалкие попытки разрушить мой привычный жизненный уклад просто смешны.
Таким образом, я вернулся обратно в свою комнату уже имея в голове вполне конкретную цель – разобраться с назойливым преследователем как можно быстрее и навсегда. Сбросив одежду на кровать и прорываясь через замусоренное помещение к компьютеру, я инстинктивно зашторил окно, погружая окружение в полумрак. Удостоверившись, что никто не помешает процедуре, я надел наушники и набрал единственный сохраненный номер в Skype. Собеседник принял звонок так быстро, словно сидел и ждал его все это время.
– Я рад, что ты принял решение снова поговорить со мной, – первым начал диалог незнакомец.
Глава 3. Небольшие проблемы с законом
– Я так понимаю, по-хорошему ты оставлять меня в покое не желаешь? – с легкой долей грусти в голосе спросил я.
– Долго же до тебя доходило, Джек. Ты меня даже немного разочаровал. Все твои действия оказались слишком предсказуемыми. Я прямо видел, как после моего небольшого откровения ты пойдешь на занятия, переписывая память всем, кого встретишь по пути. Вот только это не поможет. Я слишком долго слежу за тобой, чтобы так легко попасть под раздачу.
– Не действуй мне на нервы, – его слова действительно слегка зацепили мое непомерно раздутое эго. – Для того, кто желает стать моим другом, ты на редкость плохо выбираешь выражения.
– Я хочу стать твоим другом, а не подстилкой. У тебя и так хватает знакомых, об которых ты вытираешь ноги. Если я позволю себе стать одним из них, никакой взаимовыгодной дружбы точно не получится. Поэтому, говорить то, что мне хочется – это практически обязательное условие в нашем общении.
– Звучит на удивление разумно, – не смог не согласиться я. – И что теперь? Как ты планируешь действовать дальше после того, как я добровольно пошел на контакт? Как будем решать проблему твоего вмешательства в мою личную жизнь?
– Очень просто, Джек. Коренным образом изменять твою жизненную позицию, взгляды на общество, поведение, в первую очередь. Я сделаю тебя, если не полезным, то хотя бы безвредным членом социума, от рук которого перестанут страдать люди.
– Притворяешься добрым самаритянином? Какой лично для тебя смысл тратить время на подобное занятие? Я не верю, что все исходит из чистого альтруизма. Я навредил твоим близким в прошлом, или ты сам стал жертвой моих желаний, а теперь стремишься оградить остальных от такой же участи?
– А я ведь тоже большой кофеман, Джек. Знаю, что вредно, но ничего не могу с собой поделать. Ты наверняка отлично меня понимаешь. Особенно ближе к ночи, когда накатывает бессонница, могу, не замечая, влить в себя пять и больше кружек подряд…
И зачем мне вся эта информация? Где простой ответ на четко поставленный вопрос? К чему шарада про кофе, которая вообще тут не к месту?
– Ты уходишь от ответа? – уточнил я на автомате.
После секундной запинки незнакомец резко переключил тему и тон.
Поделиться книгой: