О Боги, дайте мне силы пережить эту ночь!..
P.S. прошу, похорони мое изуродованное тело на заднем дворе… Это моя последняя просьба…
23.11.2017
Степной Волк
Вечно одинокий, вечно пустой, вечно старый Он скитается по лесам, сторонясь рода людского. Дикие звери стали некровными братьями по несчастию: быть всегда в изгнании, всегда слышать за спиной тихий шепот предательства… Только Луна, сестра Его, освещает непроходимые чащи лесов. Путеводною нитью служит ее рука. Но дорога лишь одна – бессмысленное скитание во тьме…
Новый день сулит новые тяжбы и треволнения. Каждый раз Он бьется с судьбой за прожитый день, пока другие не думают о том, куда плывет их корабль, и как скоро его киль воспрянет в последний раз… Смотря на других, его очи пылают ненавистью и… страхом. Волк презирает овцу за ее бесхребетность, но в тоже время боится стать ею…
Сильный духом Он бесстрашно бороздит извилистые черные тропы, ища врага. Только в битве ощущается на клыках мягкое трепыхание жизни, ибо покой давно оставил его…
Тяжелый камень тянет на дно искалеченную душу. Денно и нощно тупая боль пронзает грудь, заставляя вечно помнить клинок измены. Сухие слезы оставляет он в тех местах, которые были его пристанищем. Нигде ему не рады. И, воодушевленный бессмертной волей, Он странствует без конца, надеясь на скорую кончину свою. Усталость – верная подруга идет с ним рядом, не покидая дряблое тело его… Мирный сон приходит только в грезах, вливая сладкую ложь в разум его. Тоской снедаемый бродит Волк по земле холодной, отрешенной…
Но ветер принес на руках своих мягкий образ, корни пустивший во странника. Серый камень осыпался лепестками роз, истоптанными, однако живыми. Кружатся они в тихом танце, пробуждая спящего. Глава не смеет перечить велению сердца, но глухой болью отзывается в глубинах. Вновь Он возвращается туда, откуда был изгнан. Возвращается ради нее…
Надежда пламенем синим полыхает в глазах, освещая мир. Подруга, не успевшая сказать "прощай", медленно умирает… бесследно и незаметно… Лед плавится под его натиском, не оставляя после себя абсолютно ничего… Всё, что связывало дух со свободой отмирает, словно бесполезный хвост хладнокровного… Он вернулся туда, где все начиналось…
Сквозь бесчисленные толпы теней взор падает на искрящуюся звезду, окруженною тьмой. Небесный ангел мягкой поступью идет по грязным улицам, стирая гниль с лица города. Звонкий смех сотрясает округу, придавая безликим форму. Как Он мог думать о том, чтобы своей рукой очернить божественное создание, которое страдало в объятиях скверны лап его? Незамеченный, Волк пятится обратно в глухой родной лес, полный таких же, как и он…
Не спеша, поднимается бесформенный на гору с одной единственной целью… Испустив последний крик отчаяния, бросается Он в бездонную пропасть давней знакомой, скрытой черной вуалью. Истлевшая роза заливается нескончаемыми потоками тьмы, скрытыми доселе стеной гордыни…
Волчье тело разбивается о скалы, забрызгав снег черной кровью… тем не менее еле заметная улыбка искрой догорает на лице… Покой принял обратно свое забытое дитя…
28.11.2017
Увядший саксофон
Ребенок маленькими, неуверенными шагами заходит в обитель громких звуков и бешенных танцев. На сцене выступают какие-то незнакомцы. Из их уст доносится коктейль из ритмичных и хаотичных звуков. Глаза метают молнии в посетителей, заряжая тела их божественной силой и энергией, дабы они пустились в безудержный пляс.
Малыш пожирает всем своим существом атмосферу праздника, плотным занавесом окружившую гостей. Очи его пристально всматриваются в мельчайшие детали уютного рая, где толпы незнакомых людей становятся друг другу гораздо ближе, чем есть на самом деле. Душа сквозь губы его шепчет родившуюся мечту.
Всю молодость свою потратил он на совершенствование своих джазовых навыков в погонях за детской мечтой. Ценою разодранных в кровь пальцев, иссушенных в пыль губ, опухших до размеров автомобильной шины легких его неотесанный камень приобрел форму безупречного алмаза. Медный верный друг вечно шел рядом, временами вызывая дикие приступы ненависти, раскаяния и надежды. Он давал будущему джазмену стимул двигаться вперед, не отступая, всегда встречать трудности с кулаками, избитыми в кровь.
Все бывает в первый раз. Для кого-то он становится последним, а кому-то дает шанс. Уже не ребенком он входит в клуб своего детства и видит всю ту же картину беззаботно пляшущих людей, которых сплотила воедино сила музыки, льющаяся со сцены безумными потоками, жаждущими найти своего слушателя. Медный напарник, готовый выжать всё, до последней капли, приготовился к решающему бою, к бою за мечту. Цепкие вспотевшие пальцы обхватили медное тело саксофона, сухие губы прилипли к мундштуку, легкие приготовились извергать потоки горячего воздуха, а ноги предательски дрожали.
Зал наполнился звучаньем трепещущего сердца, бурной страсти и надежды. Гости стали танцевать в разы быстрее и активнее, тем самым поддав жару новичку. С каждой секундой саксофон разрывался от безумных потоков волнующей музыки, заставляя души присутствующих взмывать в голубые небеса. Бой подходит к концу. Эта победа стала решающей в войне давней мечты. Он достиг Олимпа…
Каждодневно клуб был полон звуками жизни и счастья. Казалось, будто бы время в этом месте остановилось навсегда. Тем не менее у всего есть начало и конец…
Морщины врезались в лицо бывалого джазмена, песок наполнил легкие, а ветер высушил старческое тело. Клуб постепенно опустел, оставив старика в гордом одиночестве. И только его верный, стертый, позеленевший друг не предал его. Рука об руку они подарили этому месту всю свою жизнь, все силы и время. Но ради чего? Ради скорого забвения и отдачи пьедестала счастья новой музыке. Бездушной, безыдейной и мертвой…
06.12.2017
Туберкулезный робот
Грязный, серый дождь идет с самого утра, неумолимо оттесняя в подвалы яркие краски нового дня. Липкий ветер с злобой гонит людей прочь, в надежде вырваться из городской ловушки траурных стен. Редкие молнии разрывают плетьми изуродованную землю, продавшую себя за гроши. Тем не менее это не мешает мне ощущать свою принадлежность к вселенской ненависти…
Мои избитые асфальтными костями, каменным панцирем улиц ноги продолжают выполнять свою особую роль: они также, как и раньше бросают меня в пучину алчного разврата и могильной похоти. Однако я, Моисей, неподвластен морю решетчатых стен…
Отшельником являюсь я людям, опоясанными неоновыми ярлыками. В век технологий, социальный океан перевернулся, взбудоражив гниль и смрад со дна. Человек продался с потрохами бездушной машине, променяв разум и душу на безликие улыбки и мертвое сияние матрицы.
Шаг за шагом мы движемся вниз, в погоне за рейтингами. Сын убивает, чтобы привлечь внимание общественности к своей никому не нужной персоне. Дочь, падшая на баллы, целует сотни жаб, в надежде выбраться из грязной помойки, именуемой "обычная жизнь", торгуя сокровенными тайнами тела…
Эпоха потребления циркулирует по нашим венам, изнечтожая хлебные крошки заплесневелых душ.
Шаг… шаг… шаг…
Я – туберкулезный плевок матери. Бесчипованный, не имеющий будущего. Каждый первый, кто считает себя лучше второго и третьего, смотрит на меня, словно я есмь огромная гнойная язва, душа которой давно стала обедом стервятников.
Шаг… шаг…
Я – тень, окруженная тысячами холодных голодных огней…
Шаг…
Морозные плиты площади кусают тело, впиваясь все глубже и глубже в горячую плоть. Забытый собственный голос вырывается из глубинных недр моего заблудшего сознания, моля о помощи людей, которых здесь больше нет… Вокруг меня струятся запрограммированные роботы, живущие в незатейливом мире собственных иллюзий…
Вдох-выдох… вдох-вдох… вдох…
29.01.2018
Уходящий свет
Мягкие соленые брызги блестят под слепящим солнцем, переливаясь крапинками радуги, стекая обратно вниз. Я чувствую, как раскаленный до красна песок пламенем лижет ноги, от чего вселенское время замедляется, чтобы сполна ощутить любвеобильный жар песочных дюн. Одурманенный ласковым зноем и неописуемой красотой восходящего солнца мое тело бредет вдоль бесконечной пляжной цепи, в то время как легкие наполняются ароматами старого океана. Ритмичная музыка голубого горизонта пульсирует в воспаленном мозгу. Случайные волны встречают меня радужным переливом объятий, и мои ноги проваливаются в пучину прохладных наслаждений. Высокие пальмы отбрасывают незаметные тени, зазывая странников разместиться в их лоне.