Про Бултычку и его друзей

Мы совсем забыли про Юлю. Она смотрела на прибывшую куклу, в глазах девушки появилась какая-то осмысленность. Две говорящие куклы, это уже статистика. Когда актёр долго работает в ТЮЗ с куклами, у него появляется фобия, что марионетки заговорят и станцуют какой-нибудь танец. Если такое случится, то место в палате артисту обеспечено. Я понимал состояние Юли. А моряк не замечал посторонних, к нему подключился Пират. Юле стало плохо, она потеряла сознание. Элис хлопотала около подруги, моряк ушел в будку суфлёра. Я остался в числе тех. Кому Юля доверяла, Элис, хоть и была её подругой, но очень темпераментной и экспансивной. Первая просьба Юли после того, как она очнулась, была ко мне. Она попросила, чтобы я сел рядом и держал её за руку.

– Значит случай с домовым – это правда?

Юля смотрела на меня, я моча кивнул.

– И это мне всё не снится?

Я кивнул ещё раз. Юля посмотрела на меня, на Элис, и успокоилась. Пират пошёл к себе за кулисы. Я рад, что друг выздоровел, от звёздной болезни у него даже вирусов не осталось. Завтра репетиция, а послезавтра спектакль. Труппа была боеспособна. Элис проводила Юлю домой, а я побежал к Анатолю, вопросов собралось уйма. Как ты там? Без поддержки, без друзей? Он остановил поток моих вопросов, там у меня есть и поддержка, и друзья. В кукольном королевстве. Анатоль отвечал на вопросы механически, как по уставу. Ночью к нам пришёл домовой, я поделился с друзьями таёжным чаем. Днём моряк, с удовольствием посмотрел спектакль, в котором играл Пират. Он, фактически пересмотрел все спектакли из репертуара недели. Соскучился за цивилизацией.

– Приеду домой, жене пересказывать буду.

Быстро отпуск закончился у Анатолия. В следующий раз, с женой обещал приехать. Юля не появлялась дня три, даже на репетициях не была. Она всем доказывала, что у неё крыша поехала, она слышала, как куклы разговаривают. Все над ней смеялись.

– Не верите, да? А ещё я слышала, как домовой храпит.

Люди уже не могли сдержать смех, их сгибало пополам при виде Юли. Не знаю, как бы долго продолжались чудачества подруги, если бы с ней не поговорил режиссёр. Он предупредил Юлю, что не перестанет чудить и смешить народ, он сам сделает из неё говорящую куклу. Рассчитаю по статье, а на твоё место возьму другую. На Юлю подействовало. Она несколько дней избегала наше общество, но, потом не выдержала. С нами было интересно общаться. Мы поняли, что девушка созрела.

Мы с Пиратом играли в карты, в будке суфлёра. Пират выигрывал. Пришла Юля, он поздоровался:

– Здравствуйте Юлия Сергеевна!

Для него она была начальницей, наверное. Зрачки у Юли опять расширились, глаза заблестели, она ответила кукле. Юля ещё не могла поверить, что это в самом деле, и куклы, такие же, как люди. А может наоборот? Кто придумал, что живых кукол не бывает? Мы прекратили игру, Пират ушёл к себе домой.

– Бултычка! Столько информации свалилось на мою бедную голову за последнее время, я думала, что не выдержу. Порой мне казалось, что я сошла сума. Я к тебе заглянула, чтобы поплакаться. Ты единственный адекватный мужчина в этом мире. Скажи, ты давно знал, что Пират живой?

Я молча кивнул головой.

– И много таких говорящих кукол?

Я опять кивнул головой.

– Я так и знала! Я приходила за подтверждением. Я сумасшедшая?

Я сделал отрицательный жест, подтвердив его словами:

– Ты нормальная.

Хотел добавить – это мы не нормальные, но не рискнул. Пусть привыкает, чему суждено открыться, оно откроется в своё время. Не нужно торопить события. Если бы Юля знала, как я не люблю быть человеком! Юля ушла домой, вместе со своими сомнениями. Элис увлеклась парашютным спортом, каждый вечер бегала в местный аэроклуб. У неё даже девиз такой был – ни дня без экстрима. Она агитировала и Юлю, но та отказалась, хватило благоразумия. Меня, несмотря на то, что я из пробок, как –то не прельщали, не прыжки, не альпинизм. Я считал это ненужной дикостью. Кому нравится воевать – пусть прыгает с парашютом и карабкается по вершинам, а простому обывателю оно лишнее. Но Элис не докажешь ничего. Если она что решила, то лучше, чтобы оно так и было. Юле не нравилась эта черта характера у подруги, а я привык. Пирата отдали на реставрацию, через неделю обещали вернуть. Каждый раз я придумывал себе фамилию: то Вучетич, то Стоянович, пока Элис не надоело, и она не сделала мне хорватский загранпаспорт, в котором я был Бултычка Бултович, хочешь запоминай, нет смотри и читай. Мне и сейчас неудобно перед проводницей поезда, выписывающей нам билеты:

– Такой большой, красивый мужчина, а без документов!

По правилам, она могла не взять, высадить меня с поезда. Правда я бы не пропал, прицепился бы к любой буксе, но неудобно. И перед Юлей так же, ведь она оплатила билеты, а я привык «зайцем», как-нибудь.

Глава 6

Капитан полиции пересматривал протоколы сегодняшних задержаний. Был плановый рейд по нарушителям российского законодательства. Опять гоняли бомжей по городу. – А вот это уже интересно – попался гражданин Хорватии, Бултычка Бултович, и загранпаспорт имеется. Ну и имена там у этих хорватов! Надо же – по анонимной наводке! Что ему вменили? Проживание без регистрации. Нарушение частной собственности. Никакого криминала. Утром пройдём по базе данных компьютерной сети, может быть, ещё что-нибудь накопаем. Капитан любил такие дела, они всегда оканчивались без крови и пахли солидными премиями. Он знал, что дело заберёт отдел международных отношений из министерства, но на размеры премии это не влияет.

Бултычка проснулся, когда наручники уже защёлкнулись на его руках. Сначала он не понял, что здесь делают люди в полицейской форме, до него дошло уже в автобусе. Полицейский держал в руках его единственный документ. Загранпаспорт провалился в дипломат вместе с другими бумажками. Бултычку арестовала полиция. Он мог уйти ещё там – в автобусе, он мог уйти в любое время, но куда? По неписанным законам квартира была засвечена, надо менять жильё. Он радовался, что они не нашли Элис, тогда бы точно был криминал. Только бы кто-нибудь видел, что его арестовывают, у него была надежда, что друзья его найдут в этом городе. Видел домовой, он всё видел. Элис от него узнала, что произошло. Домовой и нашёл камеру Бултычки на полицейском участке, куда он был распределён. У домового свои связи, без них никак! Они в эту же ночь посетили парня – театральный и тюремный. Домовой представил своего друга, у него были ключи от всех камер.

– Ты почему не сбежал?

– Не успел проснуться. Да и куда?

Домовой задумался: действительно таких мест маловато, куда можно спокойно войти и выйти, в которых человеку было бы комфортно. В библиотеки никто не ходит, баня – под заказ, в церкви – там свои проблемы. Остаются всевозможные клубы, общества по интересам. «Клуб филателистов» -звучит? Или «Общество любителей собирать этикетки от спичечных коробок» Туфу! Эти клубы большую часть времени свободны. Жилья валом, Бултычка, нужно только не лениться, искать. Домовой меня уговорил, я вылез через разбитое окно на улицу, там меня уже ожидала Элис. Новое жильё мне домовой нашёл в городском музее, всё равно туда никто не ходит. Числится он на балансе города, да и только. Заведующей музея была женщина пенсионерка, она больше с внуками, да по больницам. Так что я оставался полноправным хозяином огромных апартаментов. Я уже научен, этот раз про своё место жительства – никому. Пришлось поменять образ, Элис делала новые документы, на новую фотографию. Про Бултычку нужно было забыть, хоть на время.

Интересные дела творятся! Из камеры предварительного заключения сбежал подследственный. Как его? Хорват, который. Весь участок на ушах. Капитан из управления не вылезает, даёт показания. Как это могло случиться? Дактилоскопист нашёл следы на подоконнике. Говорит, вылез в окно. Немыслимо! А ещё компьютерщики подсыпали соли: Бултычка Бултович нигде, ни на каком участке, границу не пересекал. В Хорватии никогда не было человека с такими инициалами, международный паспорт не соответствует своей серии, никогда и никому не выдавался. Вот тебе и бомж! Что на верху решат? Подавать в международный розыск, вроде не за что, но и спускать дело на парах, нельзя. Нанесён удар по имиджу полиции.

Элис всегда появлялась ниоткуда, шаги её были беззвучны, она, как кошка, подкрадывалась к жертве. На этот раз жертва сидела за столом в музее и изучала фолианты восемнадцатого века.

***

Мастер нашёл его в сточной канаве, пробка была стара, ещё от первого петровского шампанского, Бултычка не помнил, как он попал в сточную канаву, а где провалялся триста лет, не помнил тем более. Но родословная его уходила корнями во времена Петра Первого. Элис любила напугать своим внезапным появлением:

– Был ты Бултычка Бултович, а сейчас будешь Вася Сметанин, и бросила на стол пачку документов.

Здесь кроме паспорта было свидетельство о рождении, аттестат о школьном образовании, кучу справок, подтверждающих, что я не военнообязанный, даже две грамоты: – по физике и по пулевой стрельбе. Я посмотрел на свою фотографию в паспорте. Неужели и в жизни я такой некрасивый, Вася Сметанин? Сравнил изображение с зеркалом. Да, действительно, всё лицо в веснушках, таких в народе называют конопатыми или рябыми. Выбрал я себе образ, наобум. Нет бы в зеркало заглянуть. Элис не часто меняет образ, только по обстоятельствам, её от зеркала не оттащишь. А теперь уже поздно что исправлять: есть паспорт с фотографией, штамп с пропиской. Остаётся только соответствовать выбранному образу. Вот так то, Вася Сметанин! Юля несколько раз спрашивала Элис о Бултычке.

–Не знаю, забрала полиция, попал в облаву. Он ухитрился сбежать из полицейского участка. Полиция на него злая.

Юля успокоилась – Бултычка живой, где-то скрывается. В музей к Бултычке, почти никто не приходил, он сам чаще стал выходить на улицу. Новое тело кушать хочет. Бултычка привыкал к нему, как лошадь привыкает к сбруе. В зеркало он уже не смотрел, знал, что его там ожидает. Сплошное разочарование! В магазинах и на улице никто не обращал на него внимания. Бултычке даже нравилось, что в своём новом теле, он не казался таким броским. Пару раз он даже Юлю видел. Девушка не обратила на него внимания. В ТЮЗ он зайти не решился. Элис снабжала его деньгами, она, по-прежнему, не знала для чего они нужны. Бултычка не знал, где она их брала, ему было не интересно. Каждый выполнял свои обязанности, Элис добывала деньги. По ночам музей оживал: то стрелы летать начинали, то каменный топор опускался внезапно в руках чучела неандертальца, то латы рыцаря начинали греметь. Домовой говорил, что мы кого-то потревожили своим вторжением, он из духов – невидимый, но не совсем взрослый, скорее ребёнок. Я решил проверить его версию – накупил сладостей и вывалил их на стол. Ребёнок мимо не сможет пройти. На следующее утро на столе всё было, как есть, дух не притронулся ни к чему. Он съел ванильный торт, в закрытой коробке. Эта ночь прошла спокойно, я взял на вооружение: как только дух начинал шуметь, я утром бежал в магазин за тортом. Заведующую музея я так и не видел, даже не знаю, когда у неё возникнет желание посетить музей? Завидую домовому, для него дверей не существует, он проходит через любые двери. Это нам с Элис приходится искать хоть какую щель. Домовой издевается:

– Скажи, Бултычка, как ты в такую узкую щель протискиваешься? – Как, как? Как осьминог. Не видали никогда? Ну и ладно, а я уже привык.

Поначалу страшно было, я сам в себя не верил, а теперь терпимо.

– А Элис?

– Что Элис?

– Как она к тебе в гости ходит?

–Надоел ты со своими глупыми вопросами. Спроси у неё сам.

Домовой редкий гость у меня, я позвал его в качестве эксперта. Он любил, заваренный мной чай. Дух у тебя шумит, потому что ему скучно, играть не с кем. В музее нет домового, здание считается не жилым, а казённым. Не держатся в нём домовые, поэтому и порядка нет. Эх, сюда бы домового, да моложе! Весело бы им было. Домовой пропал, я никак не мог смириться с его привычкой – уходить по-английски, не прощаясь. Даже чай не допил. Элис прилетела из аэроклуба вся восторженная, у них были прыжки. – Ты знаешь, с первым прыжком ничто не может сравниться! Я не знал. Для людей, иногда, первый прыжок мог оказаться последним. Но то – для людей, Элис это, доказывать было бесполезно.

– Скоро мы на соревнование поедем.

– Хоть отдохну от тебя – адреналин в юбке.

– Вася, а рыжие все противные?

Я швырнул в неё веником. Элис со смехом, скрылась за дверью. Один раз ко мне, даже Пират приходил, соскучился без карточного партнёра. Его ночью домовой провёл, кукла не сможет пройти через закрытую дверь. Мы протарахтели с другом до рассвета. Пирату, наоборот, понравился мой внешний вид: хоть на мужика похож. Потом он заигрался с духом, Пират видел его. Ушли они с домовым, чуть светать начало. Юля пристала к Элис:

– Хочу видеть Бултычку.

–Да не знаю где он.

– Врёшь. Он где-то рядом, вы прячете его. И ты, и Пират, и домовой.

Она была очень настырная. Для меня Юля была той красной чертой, через которую переходить нельзя. И всё-таки она добилась своего. Я не заметил, девушка следовала за мной долго. Юля с детства была наблюдательная, она вычислила меня только по известным ей приметам. Перед входом в супермаркет меня кто-то громко окликнул:

– Бултычка!

Я обернулся, и мои глаза встретились с глазами Юлии. Между нами пробежала искра. Она бросилась ко мне на шею:

– Я знала, что я тебя найду!

Её не смущал мой внешний вид, моя конопатость. Девочка плакала, а глаза светились счастьем. На нас стали обращать внимание, мы стояли на самом входе в супермаркет. Я повёл девушку в парк, на лавочки. Сейчас, или никогда? Пришло время объясниться, сказать всю правду подруге. Юля улыбалась и не замечала ничего. Мне трудно было начать, никогда не думал, что правду говорить так тяжело.

– Ты знаешь? Я не человек.

Юля посмотрела на меня:

– А кто?

– Не знаю. Честное слово, не знаю. Я могу превратиться во что хочешь, и образы людей могу менять, могу проникнуть в любой дом и выбраться из любой западни, а ещё я знаю все языки мира.

Юля только сейчас заметила изменения в моём облике. Она мне не верила. Рядом на рябине паслась стайка синичек.

– А можешь ты превратиться в кошку?

Желание дамы закон. Синички сразу разлетелись, при появлении кота. Я замурлыкал, потёрся о ноги Юлии, и вернулся в свой образ. Юля воспринимала всё спокойно, подействовала закалка с куклами. Уже по своему желанию, я поменял несколько человеческих образов. Юля и этому отнеслась спокойно.

– Бултычка! А ты помнишь наш поход?

– Конечно. В котором у тебя ноги отваливались?

Юле нужно было в театр, на репетицию, я провёл её до ТЮЗа. – Извини, домой не приглашаю, мне до сих пор не даёт покоя мысль:

– Кто меня выдал?

Полиция шла в будку суфлёра с явной целью.

– Моя вина, я была шокирована ожившими куклами, бредила. Родные посчитали, что мне поделано, или кто-то на меня дурно влияет. Анонимку в полицию написала на тебя моя мать, она всё выпытала у меня про твоё местоположение. Поверь, я каюсь. Каюсь за свою глупость. Друзей тяжело найти, ещё тяжелее – терять. Я нашла тебя, Бултычка, теперь никуда не отпущу.

Она запахнула дублёнку и каблучки застучали по ступенькам. Юля остановилась наверху.

– А Элис?

– Что Элис?

– Ну ты не такой, как все, а Элис?

– Юля, ты, как домовой. Про свойства организма Элис, спроси у нее самой.

Юля улыбнулась и исчезла за дверьми театра. Элис улетела на соревнования, где-то под Элистой. Анатолий, как и грозился приехал в гости с женой, жену зовут Светлана. Они расположились в театре. Светлана сдружилась с Юлей, Юля и пропадала в свободное время у супружеской четы. Светлана раньше никогда не видела людей, а Юля никогда не слышала про королевство кукол. Светлана все уши прожужжала: как у них всё хорошо, а здесь все большие, как великаны и везде притворяться нужно – говорить, петь нельзя, танцевать – табу, сплошные запреты. А ещё она гордилась своим мужем – от трёх принцесс отказался, был сослан в матросы, дослужился до капитана, участвовал в трёх войнах против королевства синих горилл, выбрал её в жёны, хоть она совсем не королевских кровей. Она могла часами рассказывать про своё королевство, а Юля могла часами слушать. Ещё недавно Юля не верила в существование живых кукол, а теперь верила Светлане, что всё-таки существует этот сказочный кукольный мир. Светлана приглашала в гости, у них с мужем своя вилла с маленьким парком и ставком, в котором живут игрушечные карпы. У нас всё кукольное: и воробьи, и голуби, утки, гуси и лошади. Юля закрывала глаза, и представляла мир Светланы. Жалко, что переход закрыт для людей в королевство кукол.

– А не такие эти люди страшные, как описывал вас мой муж.

Юля рассмеялась, ещё месяц назад она была совсем другим человеком, ещё месяц назад она не верила в живых кукол. Светлана захотела пройтись по улице, посмотреть на товар в магазинах. Юля не рискнула быть сопровождающей, ей тоже нужна была опора. Юля знала, что Элис на соревнованиях, вся надежда на Бултычку. Они вместе с Светланой подошли к Анатолю. Нужен был связной, моряк пошёл искать домового. Бултычка, то есть Вася Сметанин, никого не ждал, тем более ночью. Домовые всегда приходят нежданно, без приглашения и без стука. Домовой передал просьбу девушек. Вася подумал в кого ему преобразиться, всё-таки он решил остановиться на собаке, ему нравятся эрдельтерьеры, он и поводок, и намордник выбрал. Девушки ждали его у входа в театр. Юле пришлось нести куклу, рядом шагал эрдельтерьер, без поводка, проявляя все секреты хорошей дрессировки. Прохожие уступали место этой странной кампании. Света хорошо усвоила инструктаж, только глазёнки, как два черных уголька, бегали по сторонам. Юля знала, что нужно женщинам. Ювелирный отдел сменил отдел парфюмерии, закончили одеждой для детей. Свете хотелось на фасоны посмотреть. Покупать ничего не стали, кукольные деньги здесь не котируются. Собака сразу получила имя – Артемон, какое же удивление было у обеих девушек, когда на их глазах, Артемон превратился в Бултычку, то есть в Васю Сметанина. Бултычка не стал заходить в театр, сразу же ушёл в свой музей.

– Какой-то нелюдимый ваш друг, возмутилась Светлана.

– Он хороший, – возразила Юля.

Светлане понравился город, люди – нет. Даже дикими людей назвать нельзя, кто им вбил в голову, что куклы не могут быть разумными? Сами же создают сверх гениальных роботов, противореча своим догмам. Скажи, Юля, чем робот отличается от куклы? Оболочкой? Ах, да, он электронно-механический, ему нужны аккумуляторы, зарядное устройство. Куклам этого не нужно. Мы не претендуем на гениальность. Куклы разные, как люди. Люди разучились думать, они не верят своим глазам. Мне кажется, если человек увидит говорящую куклу, он не поверит своим глазам, отнесёт этот случай к проделкам учёных.

–Уже выпускаются говорящие куклы, конечно, это пародия на ваш мир: кукла говорит несколько фраз, она запрограммирована.

Светлана слушала Юлю и не верила. Эта вредная привычка – не доверять людям.

– Слышь, Юль, признайся, что ты не человек! Не может человек понимать душу кукол, а мы с тобой, даже не поспорили.

Юля улыбнулась:

– Человек, новый модифицированный человек! Если бы ты знала, чего это мне стоило: пришлось ломать всё – стереотипы, характер, менять психику, на ходу, манипулируя мнением близких. Тяжело было, я думала, что сошла сума, и это от того, что увидела двух кукол, разговаривающих между собой. Ещё Пират, которого я на спектаклях заставляю двигаться при помощи нитей, он ходил по сцене сам, без поддержки. Когда передо мной открылся мой друг Бултычка, я уже была подготовлена, принимала всё так, как есть, а не, как должно быть. Главное противоречие между людьми и куклами в том, что мы не можем понять – откуда вы взялись? Ведь раньше такого не было.

– Куклы были всегда, просто вам удобно было не обращать на них внимания. Спроси домового или лешего, они не знают, откуда взялись люди. Может пример неудачный? Домовой и леший – не куклы, но рядом. Они так похожи на куклы.

Провожать моряка с супругой собрались все, даже Бултычка пришел, правда без ошейника. Домовой проснулся раньше, он больше не стеснялся Юли. Моряк прочитал заговор.

– Карамба, крикнул Пират и супруги растаяли в воздухе.

Мы с Юлей решили прогуляться по городу, я рассказывал ей про мастера, ремонтирующего и восстанавливающего куклы, про то, как он меня нашёл в сточной канаве, принёс домой, отмыл, поселил в картонную коробку. Про то, как его забрала скорая помощь, и его долго не было, про то, как мы искали мастера в кукольном королевстве, в мире забытых и потерянных вещей.

– Счастливчик, произнесла Юля.

– У тебя есть допуск в эти миры. А я человек.

Мы долго бродили по городу. Я подвёл Юлю к её дому, на улице было поздно и, довольно-таки, темно, в окне Юлиной комнаты маячил профиль матери. Юля убежала не прощаясь, как домовой, захватив в ладошки немного снега. Вы когда-нибудь ощущали, как пахнет снег?

Элис приехала злая, их команда проиграла соревнование, вчистую. А Элис проигрывать не любила. Она подошла ко мне:

– Ты знаешь, я не командный человек. Что делать, не знаю. В парашютном спорте нет индивидуального мастерства, все должны работать в команде.

Я пожал плечами, посоветовал поменять команду или спорт, мастерство оттачивается десятилетиями в изнурительных тренировках. Элис задумалась и ушла к себе домой – в ТЮЗ. Всё-таки ей пришлось оставить парашютный спорт. Но адреналин жаждал выхода, и Элис придумала новый маршрут – по горам старого Урала, в обход посёлков и крупных городов. Маршрут начинался в Татарии и заканчивался в Екатеринбурге. Юля была «за», а я – как все. Поход запланировали на сеанс отпусков. Элис на карте прорабатывала маршрут, рассчитывала наш путь, Юля в свободное время бегала по магазинам, на ней была вся наша рюкзачная база. Этот раз она взяла компас, целую упаковку спичек и лавровый лист для ухи, даже фонарик не забыла с верёвочной лестницей. Я посоветовал взять ещё страховочный канат, хоть и старые, но горы, всё – таки. За неделю до отпусков в театре, мы были готовы. В углу Юлиной комнаты стояли рюкзаки, они были неподъёмные. Я впервые побывал у Юли в гостях, познакомился с её мамой, очень приятная и милая женщина. Я ей, наверное, тоже понравился, я слышал, как она выговаривала дочке:

– Вот, Вася нормальный парень, воспитанный. А у тебя весь мир сошелся на Бултычке. Одно имя уже о многом говорит. Кто он был у тебя, серб или болгарин? Юля заулыбалась:

– Хорват, мама, хорват.

Глава 7

Первые нестыковки начались у Элис, она купила самую крупную карту России, расстелила её на полу, вместо ковра. Наша задача оказалась не исполнима, нельзя, даже за три месяца, пешком пройти Урал, горы начинались на побережье Северного ледовитого океана, а заканчивались в Казахстане. Даже для выбранного нами участка немыслимо, надо было что-то сокращать, урезать маршрут или покупать вездеход. В Татарии гор нет, в Удмуртии – отдельные возвышенности. Поход мы решили начать с Башкирии. Юля купила два билета до Уфы. Уговорил я её всё же. Руководила нашей троицей Элис, она решила последний раз всё проверить перед походом. Слава богу! Замечаний не было, в рюкзаках – ничего лишнего. Спиннинг у неё был новый – малогабаритный, и набор блесен другой. Но я туда не лез, с меня браконьеров хватило. Поезд Москва – Екатеринбург, отличается составом пассажиров. В вагонах ехали военные и вахтовики, детей и студентов было мало. Народ угрюмый, молчаливый с налётом интеллигентности, стёртым ластиком романтики. Мне со своими попутчиками даже разговаривать не хотелось. На любой вопрос, они отвечали шаблонами. Дорога была долгой, после Удмуртии стали появляться люди с откровенными жизнерадостными улыбками. У них был странный акцент, они говорили быстро, местами вставляя родные слова. Постороннему казалось, что они ругаются, но это было не так. Я их различал, не знаю, как, но я их различал, хотя они почти не отличаются от русских. Татары, удмурты, чуваши, башкиры – у каждого народа свой менталитет. Пока доехали до Уфы, состав пассажиров вагона поменялся, чем ближе к Екатеринбургу, тем меньше военных. Вагон стал интернациональным. Сосед, поинтересовался, куда мы направляемся? Ответила Элис.

– Эх, не оттуда вы начинаете свой поход, весь мир знает, что Урал заканчивается в Удмуртии.

Сразу вмешалось несколько голосов – в Татарии, в Башкирии.