Имя нам легион. Паранормальный апокалипсис

Она решительно вышла в коридор, раскрыв нижний ящик в прихожей. Повинуясь внутреннему наитию, Копылова выискала в старых, ненужных вещах перцовый баллончик и старый, запылившийся травматический пистолет мужа. Что бы ни случилось, она должна была быть готова, к любым поворотам судьбы.

Глава 4. Переговорщик АПД

Лишь к середине дня на место происшествия прибыл Лавров, рассерженный до предела. Первым делом он вызвал на ковер новобранца.

Местом для разговора руководитель агентства выбрал пустую квартиру, расположенную на верхнем этаже многоэтажки, окна которой выходили непосредственно на школьный двор.

К его приезду периметр был завершен и пустырь вокруг школы представлял собой единый монолит, состоящий из мешков с песком, бронемашин и набором всевозможного хлама, закрывающего бреши там, где не хватило нормального материала.

Силовиков из разных ведомств нагнали много – стараясь не высовываться из-за брустверов, сотни людей ожидали приказа, передвигаясь, если требовала служба, в пригнутом положении, чтобы не зацепить шальную пулю со стороны школы.

К моменту приезда Олега Владимировича потерь со стороны силовиков не было, однако были два раненных. Первый получил пулю в плечо, изрядно намозолив глазаперед окнами третьего этажа школы у своего КАМАЗа, а второй банально сломал ногу, разгружая тяжелые мешки.

Павел, уставившийся в окно, параллельно выслушивающий обвинительные речи от своего начальника, в перерывах между нападками, лично видел, как солдат-сочник совершил опасный кульбит, растянувшись перед своими сослуживцами. Встать самостоятельно он уже не смог. Его забрала скорая помощь.

Лавров между тем продолжал разговаривать с Корнышевым на повышенных тонах:

– Да как вы смеете, Павел Иннокентьевич, говорить, кому бы то ни было о том, что мы здесь делаем? И я, и Карина пребываем в состоянии шока с вашего прокола! Вы, между прочим, теперь не рядовой сотрудник полиции, а служащий самого специфического агентства на территории федерации! Пусть это будет вашим первым и последним проступком! Вы уяснили, капитан?

– Так точно Олег Владимирович! – отрапортовал не менее рассерженный Павел, отвлекаясь от созерцания двора, который также не привык, что его отчитывают как малое дитя, а поэтому он не мог не добавить с ноткой сарказма и вызова, – а то что, товарищ полковник? Нейтрализация?

Олег встал из-за небольшого стола, да так резко и ловко, что стремительным движением всколыхнул запертый воздух в помещении. С порывом теплого ветерка он мгновенно оказался подле Павла, демонстрируя нечеловеческий уровень владения собственным телом:

– Может и нейтрализация, если того потребуют обстоятельства, – буквально на ухо выпалил полковник своему подчиненному, – но нужно быть гуманнее, – полковник отступил на пару шагов, развернувшись спиной к Павлу и добавил уже более спокойно и миролюбиво, – Больше я, чтоб такого не слышал! По крайней мере, без согласования со мной вы не вправе давать информацию кому бы то ни было, за исключением узкого круга агентов, с которыми работаете. Зыков ваш наставник. Он опытный оперативник и научит вас всем тонкостям дела.

Неторопливо Лавров вернулся за рабочий стол, и удобно рассевшись в большом, компьютерном кресле, раскрыл странного вида, очень толстый ноутбук военного, зеленого цвета.

На передней панели красовался шеврон Агентства Паранормальных Дел – безликая фигура Тетана, заключенная в круг и перечеркнутая крест-накрест двумя полосами. Вокруг круга, через равный интервал виднелись значки всех известных и неизвестных Павлу конфессий.

Внизу символа, красивой вязью был выгравирован девиз АПД: «Самой смерти вопреки»

Еще одной особенностью символики агентства являлось то, что на кожаном плаще с капюшоном, который был официальной формой оперативника АПД, помимо уже известного шеврона на правой руке, на левой имелось еще одно изображение. Двуглавый орел сжимал в лапах меч, рукоятью напоминающий крест и боевую секиру, но на геральдическом щите горделивой птицы, вместо стандартного столпа закона, виднелась белая полоса, символизирующая луч чистой энергии.

Впрочем, Павел видел агентов в форме только на картинках. В обычных условиях сотрудники специфического ведомства предпочитали либо облачаться в форменную одежду других контор, либо вообще одеваться в обычные, мирские одеяния.

– Взгляни, – пригласил Олег своего подчиненного взглянуть на экран странного устройства.

Подробная, поэтажная схема захваченной школыбыла полна красных, светящихся точек, львиная дола которых была сконцентрирована в районе актового зала. Вокруг школы, в реальном времени перемещались синие и черные точки разных размеров. Павел догадался, что это хитроумное устройство отслеживало все перемещения живых и неживых объектов на территории инцидента, позволяя полковнику выстраивать дальнейшие планы.

– Вот здесь, – ткнул пальцем Олег в схему третьего этажа, легкими движениями рук, подняв ее из глубины линий и черточек, – в актовом зале находиться Арина. Она эпицентр всей этой вакханалии вокруг. Нашему штатному телепату удалось достучаться до разума девочки. Можно сказать, самой Арины нет внутри тела, но сущность, сидящая внутри вышла на слабый контакт и похожа она на…

– Похожа на сущность Чернобога? – внес свою лепту Павел, внимательно наблюдавший за схемой, – я так и понял! Нечто подобное я наблюдал на Чёртовом Болоте, только тогда объектом, производящим тетанов на свет, был идол Чернобога. Зная это легко сопоставить два и два.

– Именно он. Молодец! – похвали Павла его непосредственный руководитель. Олег Владимирович одобрительно вскинул глаза на своего нового подчиненного, внимательно всматриваясь в реакцию последнего.

Павел старался не выражать эмоций, но от волнения нос предательски взмок.

– Так вот, – продолжил Лавров, – эта сущность, отказывая в диалоге телепату, все же возжелала выйти на связь, избрав переговорщиком именно тебя.

– Меня?

– Да, и… – собираясь с мыслями полковник, замолчал, – Я не вправе приказывать тебе идти в самое пекло, но тонко намекну, что от результатов вашего разговора могут зависеть жизни всех школьников, запертых внутри, – наконец то сформировал свою добровольно – принудительную просьбу Лавров.

– Вы же знаете, что я пойду, – выдавил из себя Павел, задыхаясь от негодования, поднявшегося волной изнутри.

Было от чего. Фактически, руководитель местного отдела АПД кидал своего подчиненного на амбразуры.

– Знаю, – со вздохом ответил полковник, видимо понимая палитру чувств внутри распрямившегося и замершего Павла, – И поэтому прошу передать Чернобогу, что если он до ночи не выдвинет каких-либо внятных требований, или хоть что-то сделает тебе лично, я отдаю приказ на штурм! Первой пойдет спецгруппа агентства, расчищать путь обычным сотрудникам. Как бы не был силен древний бог, у него нет шансов выстоять перед объединенными силами близлежащих регионов. На подготовку тебе, Паша, сорок минут. Больше не могу дать.

– Не нужно столько. Я пойду прямо сейчас.

– Хорошо! – Олег Владимирович не стал спорить со своим подчиненным, – сейчас день, а значит, Тетаны пребывают в своей дневной форме. Они лишились подпитки болота, и вид их может быть самым непривлекательным. Впрочем, ты все видел сам. Многие агенты, не могут похвастаться таким опытом, который имеется у тебя. Обычно в их практике присутствует максимум борьба с полтергейстами.

– Короче, как всегда – никто кроме нас, – нетерпеливо выслушал короткий брифинг Павел, – буду действовать по ситуации.

Лавров не ответил на выпады Корнышева. Нажав кнопку на переговорном устройстве в ухе, он выдал безмолвную информацию в эфир, – Карина! Расчищай коридор в десятиминутный срок. От нас будет переговорщик.

– Есть товарищ полковник! – раздался внутри черепной коробки далекий отзыв координатора и тут же со стороны улицы разнеслись несколько приказов в рупор, призывающих силовиков не препятствовать движению человека со стороны девятиэтажки, одетого в спортивный костюм.

Отдав необходимые распоряжения, Олег подошел к окну, осторожно выглянув в окно. Как бы не был силен полковник отдела по борьбе с паранормальными явлениями, видимо даже он опасался шального выстрела со стороны дневных форм теней.

– Карина даст команду телепату. Он свяжется с центральной сущностью, предупредит, что ты идешь на встречу, – Лавров был холоден и не смотрел на капитана. Его тон вновь приобрел стальные окраски опытного руководителя, – Вы можете идти, Павел Иннокентьевич. Черный вход с торца найдете сами. Бог вам в помощь! Искренне надеюсь, что мы вскоре встретимся.

В решительный час, от приятельского обращения на «ты» не осталось и следа. В мир служебных отношений во всей красе вернулась жесткая субординация.

Невольник ситуации не стал ничего отвечать. Смысла не было. Павел прекрасно понимал, что ввязался в игру, в которой не видел границ. Отступать было поздно и бессмысленно, особенно когда на кону стояли жизни детей.

Следуя, прежде всего моральному долгу, Корнышев молча развернулся, направляясь к выходу из квартиры, паркетные полы в которой были нещадно истоптаны ботинками и берцами сотрудников полиции.

Еще утром здесь жили обычные люди, занимаясь своими обычными делами. Теперь все иначе. За четыре часа, прошедших со времени эвакуации, прошла целая эпоха, и не было доподлинно известно вернуться ли граждане домой, волей судеб оказавшись рядом с эпицентром небывалого, паранормального явления.

Подъезд, несмотря на пустоту, был полон голосов и треска раций. Практически все двери верхних этажей были растворены настежь и внутри опустевших квартир, не заботясь о сохранности чужого имущества, суетились люди в разнообразной форме, верно выбрав наивысшую точку местности для расположения всевозможных штабов.

Высшие офицеры на разные голоса орали в трубки телефонов и на своих подчиненных, ни обращая никакого внимания на понурого человека, спускающегося вниз по лестнице. Павел не стал пользоваться лифтом и, дав небольшую слабину, хоть немного оттягивал момент выхода на открытое пространство.

Напоминанием о ситуации, царящей за пределами дома, глухо, страшно по бетону защелкали пули, высекая мелкое крошево из плит.

В устройстве телепатической передачи раздался голос Карины:

– Павел, не волнуйся. Все под контролем. Это просто крайнее предупреждение от Чернобога. Больше пальбы не будет. Иди с миром!

«Легко тебе рассуждать! Не волнуйся!» – отключая переговорное устройство, выругался Павел и, вынув аппарат из уха, наконец-то добрался до первого этажа.

Выход на улицу казался выходом в рай. Настолько ярко солнечная осень контрастировала с затхлым, сырым пространством подъезда. Свернув налево, Корнышев медленно побрел вдоль дома, под пристальным взглядом целого взвода сотрудников полиции, укрывающихся от шального огня за песочными баррикадами.

Судя по всему, начальство ближайшего блокпоста было предупреждено опытной Кариной заранее, о том, что переговорщик пойдет через них, поэтому Павла беспрепятственно, не задавая лишних вопросов, выпустили на внутреннюю территорию периметра.

Молодые ребята, вооруженные обычными автоматами и одетые в камуфлированную, синюю форму, стягивались со всех сторон, образуя живой коридор, по которому Корнышев проследовал к узкому проходу между мешками.

Оставив живых людей за спиной, Павел остался один на один с неизведанным.

«Опыта у других богатого нет! Надо же!» – саркастично восклицал переговорщик внутри своей головы, загодя отключив передатчик в ухе, с каждым шагом приближаясь к трехэтажному зданию школы, – «так бы и сказали в открытую, типа Паша, ты только разменная монета! А так как ты самый молодой, то тебя и не жалко!»

Хорошего снайпера никогда не бывает видно. Даже если их рассадили на каждом пригодном чердаке. Однако Корнышев кожей почувствовал, как добрый десяток стволов, реагируя на движения, были направлены в его сторону, отслеживая каждый шаг.

С улыбкой, Корнышев подумал, что напоминает сейчас актера на большой сцене, на которого устремлена добрая тысяча глаз. Поэтому решил, во что бы то ни стало, отыгрывать до конца.

Здание школы выглядело пустым. Некоторые окна были выбиты, для удобства ведения стрельбы, но в черных, не освещенных провалах, не было видно ни единого движения.

Стараясь выглядеть уверенным, Корнышев проследовал сквозь школьный двор, направляясь на деревянных ногах не к широкой лестнице главного входа, по которой торопливо сбегал вниз сегодня ночью, а к маленькой, неприметной двери сбоку строения.

Не смотря на пару суток без сна, спать не хотелось совершенно. Чудесные пилюли, выданные Александром, мягко бодрили организм, вымывая малейшие признаки усталости.

Хоть это радовало, позволяя мыслить кристально чисто. Если сегодня удастся выжить, то целая пачка медикаментов, выданная про запас, знатно повысит КПД бывшего участкового, превратив его в машину, не знающую усталости. Однако опытные оперативники советовали не перебарщивать с медикаментами и хотя бы раз в две недели избирать день для полноценного и здорового сна.

Скрипучая дверь тяжело открылась во внешнюю сторону, звякнув ржавыми мотками цепей, опутавших ее ручки. Дневные формы теней явно готовились к штурму, но предупрежденные о визите Корнышева, подготовили ему беспрепятственный проход.

Все, к чему прикасались тетаны, имело свойство портиться и приходить в негодность намного быстрее своих изначальных свойств, а поэтому Корнышев не удивился густой и богатой плесени, покрывшей стены и потолки, а также засилью грязи в помещениях пустой школы.

Проследовав через темную столовую, в которой пахло затхлостью и разложением, Корнышев вышел в хорошо знакомый вестибюль, который был пуст. Однако на посту вахтера, Корнышева ждал первый, неприятный сюрприз.

Зияя провалами истлевшего рта и глаз, на Павла уставился древний, трухлявый солдат из страны советов. Гнилая гимнастерка расползалась по швам, но в руках блестел свежий, бережно хранимый экземпляр допотопной винтовки Мосина. Мертвец никак не среагировал на приближение Павла, лишь монотонно продолжил водить стволом, выцеливая хорошо просматриваемый из окна периметр объекта.

– Раньше Чернобог хоть заботился о вашем внешнем виде, марионетки чертовы, – вслух ругнулся Корнышев, вспоминая стилизованные под живых, дневные формы Бамбуя.

– Приветствую вас Павел! – из темноты лестничного пролета вышла дневная форма, в которой Корнышев с брезгливостью узнал недавно убиенного директора.

Сергей Петрович только начал сохнуть, обращаясь в мумию, а поэтому еще сохранял черты живого человека. Однако желтая кожа, напоминавшая пергамент и впалые, черные глазницы выдавали в нем покойника.

Со рта бывшего директора, тонкой, желеобразной струйкой сочилась темная кровь и чтобы выдавить из себя слова приветствия, Сергею Петровичу пришлось смачно сплюнуть на кафельный пол большой сгусток запекшейся массы.

– И вам не хворать, Сергей Петрович, – постарался ничем не выдать своего отвращения Корнышев, – вы неважно выглядите.

– Обстоятельства, – сипло и неопределенно произнесла свежая мумия и, махнув рукой в пригласительном жесте произнесла, – следуйте за мной!

Свернув за лестничный пролет, он без страха направился вслед за мертвецом, спина которого была испещрена мужеством рваных ран.

На лестничном пролете между вторым и третьим этажом, к удивлению переговорщика, был обнаружен первый школьник. Мальчик небольшого роста не выказывал никакого страха, а внимательно наблюдает за задним двором, сквозь затемненную поверхность окна. Так называемого заложника никто не охранял и поэтому Павел не мог себе представить, что наглый и уверенный в себе ребенок не предпринял бы попытки к бегству в столь благоприятных условиях.

Что-то было явно не так. Мальчик, как был в одних трусах, в которых так и пришел в школу, под влиянием телепатического зова Арины. Его грязное, тщедушное тельце, будучи живым, отливало синевой от холода.

Тем не менее, ребенок, как неподвижный истукан, продолжал дежурить на своем посту, слегка раскачиваясь из стороны в сторону и смерив живого гостя презрительным взором карих глаз.

Якобы забавляясь, для ободрения Павел слегка хлопнул мальчика по плечу и получил в ответ отрезвляющий, ледяной взгляд резко запавших вовнутрь, ставших абсолютно черными, глаз. Причем запали они в прямом смысле, оставив на месте себя дымящиеся сгустки тьмы.

– Иди в актовый зал! – девичьим, тонким голосом порекомендовал Корнышеву озябший ребенок, – у нас не так много времени. И эту тварь забери с собой!

В исступлении, неведомый мальчик, выхватив из батареи самодельную пику, что было сил, пронзил тело директора еще несколько раз, словно прижизненные обиды продолжали терзать ребенка и в столь странном состоянии.

– Не любят вас здесь, Сергей Петрович! – все-таки посмел нарушить молчание Павел, едва они с директором оказались на третьем этаже.

– Есть за что, Павел Иннокентьевич. Вы же знали… о моих специфических увлечениях, – мумия директора говорил блеклым голосом, в котором полностью отсутствовали эмоции, будто бы мертвый, персональный компьютер скупо констатировал факты.

– Так значит, то, что говорили люди, было правдой?

– Да. Но сейчас нужно беспокоиться не об этом. Поторопимся же!

Не в силах ослушаться, Павел ускорил шаг. Дверь в актовый зал была выломана изнутри под напором ночных форм тетанов и медленно тлела из-за конфронтации защитного заклятия Александра и темной силы теней. Дым наполнял небольшой коридор и Павел, укрываясь рукавом от удушливого газа, вошел внутрь просторного помещения зала.

Большинство детей, по-прежнему не сдвинулось с места, только на этот раз соседство им составляли, обретшие плоть, существа. Кого здесь только не было! И древние, одетые в шкуру, первобытные люди, и окровавленные военные гражданской войны, и советские военнослужащие, охранявшие когда-то местные лагеря, вместе с гниющими осужденными, которых они охраняли.

Дневная форма передавала все физические особенности бренного тела, а поэтому запах стояла отвратный, отдаленно напоминавший смесь сушёной рыбы и свежих испражнений.

Не обращая и малейшего внимания на запах, посреди сцены, украшенной сдувшимися шарами, исполненными в виде государственного триколора, на неудобном стуле, вальяжно сидела Арина, осматривая плоды своего ночного труда. Точнее совершенно иная сущность, воспользовавшись телом ребенка, любовалась результатами многочасовой деятельности.

На данный момент Чернобог отдыхал, выжидая темного времени суток, когда его сила достигала своего апогея и позволяла менять даже свойства предметов. Конечно, подконтрольные Тетаны в ночной своей форме, были намного слабее, практически не взаимодействуя с физическими объектами, но они образовывали тот необходимый эгрегор, позволяющий древнему Богу являть чудеса.

– А… Павел. Добрый день… – произнесла маленькая девочка хриплым голосом существа из иной эпохи, – вы понимаете, почему я выбрал для разговора именно вас? – сразу перешел к делу Чернобог.

– Видимо потому, что мы виделись год назад на территории Болота? – выдвинул свое предположение Павел, медленно продвигаясь по центральному проходу в сторону сцены.

– Не только, – Арина встала, принявшись медленно расхаживать по деревянному настилу. Девочка заложила руки за спину и сгорбилась, будто ее телу исполнилось ни одна сотня лет.

Павел не выказывая враждебности, приблизился к лестнице, ведущей вверх, отчего ему приходилось смотреть на Чернобога, неудобно задрав голову. Стараясь не поскользнуться на трупной жиже, богато устлавшей пол, Корнышев выбрал более – менее чистое место для разговора:

– Так для чего? Что ты вообще хочешь от людей?

– Мира… – неожиданно выдохнул резко остановившийся Чернобог, внимательно уставившись в глаза Павлу своими сгустками дымящейся тьмы, – я много, много лет хочу мира. Моя раса мертва, но я желаю жить. Так же яростно, как желал бы этого Франкенштейн, собранный из кусков бренных тел. Только теряя жизнь, начинаешь воистину ее ценить!

– И чтобы потребовать мира, ты захватил Арину и прочих детей?

Эти дети, – девочка обвела рукой молчаливые ряды, – как ты видишь, находятся в целости и сохранности под моим присмотром и опекой. Они не были нужны своим родителям, а поэтому стали моими Кардиналами, преисполненными силой! Я освободил их, Павел!

– И убил Сергея Петровича? – продолжил прощупывать дальнейшую почву для беседы неопытный переговорщик.

– Зачем это мне? Его убили сами дети, которых он… ну ты понимаешь, – ушел от ответа Чернобог и сам перевел тему в нужное русло, – Увы, Павел, мне была нужна Арина. Без ее силы и силы ее первопредка Нила мне не удалось бы покинуть границы проклятого Болота, где я был заперт много веков волею людей, – Не настоящая Арина тяжело вздохнула, возобновив движение по сцене.

– И поэтому у дитя нет шансов? Все потому, что у древнего полумертвеца появилось дикое желание жить? – от ярости Корнышев, сложив руки за спиной, сжал кулаки.

– Да поймите же меня, Павел! Поставьте себя на мое место! – повысив тон, быстро заговорила древняя сущность, – Я не знал что делать! Меня бы устроило и мое болото, но вера в меня слабла и практически на протяжении всего времени моего посмертного существования мною пытались пользоваться себе в угоду. БезумнаяАнна, затем Воронцов практически поработили мой разум, вынуждая действовать в угоду их шкурным интересам! Я же желал дышать и продолжать развиваться, а поэтому, выждав момент, скинул их гнет! Но современный мир не принимает меня настоящего! Твои руководители боятся меня и стремятся сокрыть толщами заклинаний, чтобы человечество не узнало о существовании иных, параллельных миров! Как ты думаешь, для чего правительство это делает?

– Никогда не задумывался, если честно.

– Благодарю вас за честность, Павел, – похвалил агента Чернобог, продолжив навязывать свою точку зрения с яростностью сектанта, – Правительство и ваше непосредственное руководство, в отличие от тебя, обладает полной картиной этого мира. Тысячи потаённых, заговоренных мест разбросаны по территории Земного шара, храня в себе столь мощные силы, что их использование, зачастую, влияет на общую картину мироздания. Кто-то из сущностей давно подчинился системе, принося пользу своим руководителям. Сущности получают право на жизнь, а «они» – Арина голосом выделила это местоимение, – получают многое! Продление бренной жизни, способности, намного превышающие человеческие возможности. Даже таблетки, внутри вас, это наработки паранормального агентства, полученные в ходе изучения лояльных сущностей. Но я так не хочу! Я хочу, чтобы от меня отстали! Я хочу СВОБОДЫ!

– И именно поэтому ты начинаешь свой путь, со столь грозной акции устрашения? Мир живых сложен. У нас были прецеденты, когда злые люди захватывали школы. Ты не с того начал, Чернобог! – неожиданно для себя, Павел отметил, что внутренне доверяет полумертвецу, который был крайне убедителен в своих речах, больше, чем своему непосредственному руководству.