Тридцать три процента

надо. Сегодня повезло слову «недосуг».

«Недосуг –отсутствие свободного времени», – упорно

повторяла акушерка.

Внезапно дверь отворилась, и на пороге

появилась заспанная Елена Валентиновна.

Акушерка, соскользнув с кресла, немедленно

решила похвастаться новыми знаниями. Тяжело

вздохнув, она кивнула в сторону девочек и

произнесла: «Нам сегодня недосуг».

Елена Валентиновна удивленно посмотрела

на подчинённую и, обведя взглядом школьниц,

спросила: «А до кого? До кобелей?».

– До каких кобелей? – растерялась акушерка.

– Понятия не имею. Вот ты и узнай, –

Елена Валентиновна, оставив акушерку в

замешательстве, окончательно вошла в кабинет.

За ней проскользнула десятиклассница.

– Половой жизнью живёте? – спросила Елена

Валентиновна, накидывая белый халат.

– Нет, – перепугалась девочка.

– Здорова, – сразу определила Елена

Валентиновна.

Девочка продолжала стоять у двери, не веря,

что на этом приём окончен. Уходить из кабинета

по некоторым причинам не хотелось. А причины

явно были.

– И чего ждём? – поинтересовалась Елена

Валентиновна. – Свободна. В школу. Мигом.

Годовая контрольная не отменяется. Следующий.

Следующей оказалась девятиклассница.

Потратив на боевую раскраску время,

предназначенное для подготовки домашнего

задания и сна, девочка добилась невозможного и

стала выглядеть значительно старше гинеколога.

Отодвинув Елену Валентиновну, она

запрыгнула на гинекологическое кресло и закрыла

глаза.

Елена Валентиновна грациозно подошла

к девочке, держа в одной руке чашку

со свежезаваренным чаем, а в другой

гинекологическое зеркало.

– Половой жизнью живёте? – как бы между

прочим поинтересовалась Елена Валентиновна,

вводя зеркало.

Девочка, услышав голос, зевнула: «Что вы,

пока нельзя. Рано».

– Поздно. Теперь можно, – засмеялась Елена

Валентиновна. – Следующий.

– Доктор, у меня вот тут болит, – в кабинет

вошла очередная школьница.

– Сорвите травку-ромашку. Заварите её

на медленном огне. Перелейте в тазик. И

сядьте больным местом, – посоветовала Елена

Валентиновна, мечтательно разглядывая в

журнале рекламу сумок от Гуччи.

– Я в прошлый раз так и сделала. Всё равно

болит, – докопалась бессовестная девочка.

Елена Валентиновна перевела взгляд на

неуёмное создание и кивнула в сторону смежного

кабинета: «На кресло».

– Так у вас здесь, милочка, ожог, – улыбнулась

Елена Валентиновна, рассматривая ошпаренные

ягодицы. – Откуда такой загар?

– От тазика. Я когда в тазике с травкой-

ромашкой сидела, тазик на плите стоял. Как вы

и сказали, на медленном огне. Кстати, я к вам и

подружек привела.

– А их зачем?

– Так они, когда меня за ноги держали, чтобы я

из тазика не смогла выпрыгнуть, тоже обожглись.

– Следующий.

В кабинет вошла мамаша.

– Доктор, вы знаете, моей девочке больно

ходить по малой нужде.

– Не вопрос. Посадите её больным местом в

травку-ромашку, пусть там немного помочится, и

всё пройдёт.

– Доктор, но мы живём в центре, – извиняясь за

столь жестокую опрометчивость в выборе жилья,

зашептала мамаша, – у нас кругом асфальт. Один

куст, да и тот по времени у собак расписан. Вы

думаете, они уступят место моей девочке?

– А вы рядышком пристройтесь. Или вам

недосуг? – съязвила акушерка.

По растерянному взгляду мамаши и тяжёлому

взгляду Елены Валентиновны акушерка

догадалась, что позволила себе излишнюю

вольность. Втянув голову до уровня плеч, она

взяла даму за руку, и, объясняя, что этот куст в

данном случае не подойдёт, стала настойчиво

подталкивать её к выходу.

– Мамаша, вам всё понятно? – спросила Елена

Валентиновна, когда за женщиной захлопнулась

дверь.

– Да, доктор! – кричала на весь коридор

мамаша. – Огромное спасибо! С завтрашнего дня

будем ездить в ботанический сад.

Следующим оказался мужчина.

– Мужчина, вы уверены, что не ошиблись

кабинетом? – осторожно спросила Елена