Мир – абсурд. В нём всё сгорит.
Я к ней пришёл однажды:
Душу отдал очертя и верно,
Большую сродни горам -
Оставила горы из пепла.
Но вот я вернулся опять,
Как ни в чём не бывало
Руками худыми срываю печать
И отдаю что осталось:
Черствое, мелкое,
Полумертвое, бледное…
Осталось ничто.
Лишь нерожденные дети
Лежат на полу в комках
Унимая святую дрожь,
А она лишь смеётся, решая,
Сколько рабам её страдать осталось,
Догрызая сухие костья.
Забудь всё это и уйди,
Смотри какие звёзды.
Смотри какая ночь.
Забудь всё это и прости.
Перебирая сотни книг,
Читая тысячи историй,
Я понял, Эпикур не жил,
А лишь с эфира писал слоги.
Наука о жизни сама не жила.
Она лишь вымощала
Дорогу цветами
И вместе с тобой
Сама по ней шла
В далёкие чудные дали.
Она внятно не объясняет жизнь.
Она внятно не объясняет смерть.
Зачем тогда ей жить?
Зачем тогда о ней петь?
Тит собирает все свои бумаги в одну кучу и поджигает.
Прими же, пламя, этот дар.
Затем прими другой -
Меня.
В такие времена, уж слишком много предложения.
(И потухает)
Сцена 3
Тит идёт по лесу.
По стопам пророка и мудреца
Иду к тропе прокаженных
Дабы встретить змею и орла
И услышать дитя человеческое…
Если это всё-таки правда.
Встречает зайца.
Расскажи мне о жизни
В глуши и среди живых.
Видишь ли ты смыслы
Там, где они быть не должны?
Если бы я мог петь как ты,
Я бы пел о любви.
(
Встречает лису.
Поведай мне мудрости,
Как идти не боясь оступиться
И как мне быть, если я пуст
На мысли в главе и сам внутри?
Если бы я могла петь как ты,