УГРО: операция «Волкодав»

Не успел я подойти, как милиционеры, если это действительно были они, заметили меня.

— Еще вышел, только он сдался, товарищ Огородников! — крикнул один, нацелив на меня пистолет. — Не стрелять! Эй ты, руки подними!

Я подошел ближе.

— Вы чего, ребята? Я тоже свой, из полиции.

Одеты они были странно. Темно-синие гимнастерки, перехваченные тонкими ремнями. Фуражки с короткими козырьками, у кого-то синие, у кого-то белые. Чего ради одеваться так? Какое-то специальное подразделение, один из многочисленных экспериментов по внедрению опыта советской милиции, в том числе и обмундирования?

Ко мне подошел другой милиционер, тот самый, которого я прикрыл от выстрела. Низенький, плотненький и шустрый. Под носом густые усы, глаза серые, веселые и проницательные. Пистолет оставил в кобуре.

— Расслабься, Васька. Если бы не этот здоровяк, я бы тоже сейчас лежал там, с простреленной башкой. Это он подстрелил тех сволочей, которые подкрались к нам сзади. Дружище, ты откуда будешь?

И протянул мне руку. Я пожал ее, причем сдавил чересчур сильно и усатый охнул от боли.

— Ох и силища у тебя, как будто тисками сдавил! Ты тоже, говоришь, из наших? Из какого отдела?

Остальных правоохранителей было четверо. Они и в самом деле немного остались, перестали целиться в меня из стволов, подошли поближе, осмотрели. Каждый ниже меня на голову.

Я еще раз оглядел их форму. Что-то здесь не так. Они ведут себя, как настоящие оперативники. Но вот только ни раций, ни телефонов, ни бронежилетов. На фуражках кокарды с гербом СССР.

Здесь что, съемки исторического фильма? Уж не артиста ли я замочил? Хотя, где тогда камеры, режиссер и вся прочая киношная братия?

— Я из Ленинского района, — ответил я, благоразумно решив пока умолчать о том, что меня отстранили и о том, что я хожу с незарегистрированной пушкой.

— Из Заречья, что ли? — спросил усатый, переглянувшись с товарищами. — Что-то мы тебя там не видели? Ты новенький, что ли? А к нам как попал?

Так, что-то здесь не сходится. Какое такое Заречье? Чтобы такое придумать? С другой стороны, надо сказать правду, потом уже разбираться, как быть дальше.

— Так, проходил мимо, — ответил я и спохватился. — Хотя нет, почему мимо? Тут один человечек бегает, я за ним гнался. Кличка Борзой, он Илюху замочил. Я его успел ранить в руку.

Диковинно ряженые полицейские опять насторожились. Их тоже смущало мое странное несоответствие.

— Подожди, это такой щекастый урод? — спросил усатый. — Да, он же как раз и пристрелил Смольянинова и Турецкого. Появился непонятно откуда, сзади, тут же открыл огонь, сразу их — наповал! Вот сучонок! Это твой кадр был? Что же ты упустил его?

— Где он? — спросил я, поглядев в сторону убитых стрелков. — И кто эти люди? Вы наркобарыг брали, что ли?

Усатый опять переглянулся с напарниками и тут из переулка вышел еще один милиционер. Возрастом постарше всех присутствующих, далеко за тридцать, наверное. Строго поглядел на всех, мои собеседники тут же выпрямились и чуть ли не встали по стойке смирно.

— Лейтенант Юшков, доложите об итогах операции по ликвидации бандформирования!

Ого, это местное начальство. Высокий, кряжистый, плотный, багроволицый, под фуражкой виднеется лысина.

Усатый, стало быть, тот самый Юшков, вытянулся в струнку. Доложил о проведении операции по уничтожению банды Шрама. Из его слов следовало, что милиционеры окружили хату, на которой бандиты устроили тайник и предложили сдаться. Бандиты оказали сопротивление и открыли огонь.

— Товарищ майор, из семи участников банды нами были уничтожены трое. На помощь к ним пришел неизвестный преступник, которого преследовал… э-э, наш коллега из Ленинского района и застрелил Смольянинова и Турецкого. Наш коллега пришел нам помощь и предотвратил нападение еще одной группы бандитов с тыла.

Лысый майор поглядел на меня.

— Фамилия и звание?

Мне вытягиваться не надо. От занятий спортом и постоянной тяги штанги и гирь у меня и так получилась королевская осанка. К тому же, перед начальством я и так никогда не робел. Это еще и потому, наверное, что я всегда смотрел на него сверху вниз, а с этой позиции трудно перед кем-то лебезить.

— Лейтенант Ломов, товарищ майор, — ответил я. — Преследовал Борзова Петра по кличке Борзой. Ранил его в руку, но он все равно ушел.

Майор успокоился. Сердито поглядел на тела милиционеров.

— Тогда действуйте, Юшков. Чего тут лясы точите? Выставить оцепление, прочесать район. Эти сволочи далеко не ушли. Их еще можно догнать по горячим следам. И организуйте перевозку тел наших павших товарищей.

Милиционеры развили кипучую деятельность и я чуток помог им. В бараке неподалеку, с простреленными окнами, стенами и дверями имелся тайник с награбленным. Что удивительно, я не обнаружил там телевизоров или дорогих смартфонов.

По большей части ерунда, честно говоря, украшения, одежда, стопки ценных бумаг. Я мельком проглядел их и увидел герб Советского Союза. Деньги тоже незнакомые, старые советские.

В душе у меня зашевелились смутные догадки.

— Слушай, Юра, — сказал я Юшкову. — Какой сейчас год?

— 1946, конечно, — ответил мой коллега, как само собой разумеющееся. — А ты чего, забыл, что ли?

Да, так и есть. Та чертова пещера была очень странной. Судя по всему, через нее я провалился в прошлое. В далекое прошлое.

— А мы в Самаре находимся? — продолжал я пытать лейтеху. — Мне кажется, когда я пытался взять Борзого, он меня саданул камнем, а от этого у меня в голове помутилось.

Юшков удивленно посмотрел на меня. Мы стояли рядом с бараком, который недавно разгромили милиционеры, рядом никого, кроме него, не было. И хорошо, что не было.

Потому что наш дальнейший разговор вышел не очень понятный. Можно сказать, крамольный для советских служащих.

— Ты мне что-то тут затираешь, коллега, — сказал он и огляделся. — Кстати, а где твое удостоверение? Это надо было первым делом спросить, но мы чего-то заигрались и я только сейчас вспомнил.

Я молча поглядел на Юшкова, прокручивая в голове разные варианты. Интересно, если ему рассказать правду, он поймет или сдаст меня в психушку? И потом, мне все-таки до конца непонятно, я точно очутился в прошлом или это какой-то глюк в матрице?

Хотя, почему бы и не в прошлое? В нашей стране ежегодно регистрируют бесследное исчезновение тысяч людей. Кто-то из них тонет в реках или теряется в лесах, кого-то отправляют на органы, кто-то вообще потерял память и не может вспомнить, кто он.

А есть наверняка и такие, кто точно также, как я, угодил в прошлое. Прямо как в фантастических фильмах и сериалах, которых я насмотрелся в свое время с Людкой, своей девушкой. До того, как она ушла от меня к какому-то коммерсу.

— На, читай, — сказал я и сунул ему свое удостоверение. Когда меня отстранили, я «забыл» сдать его. — И потом можешь задавать вопросы. Только потише и не ори, как сумасшедший.

Юшков осмотрел мою «корочку», вписался в текст, причем у него при этом смешно шевелились усы. Когда до него дошел смысл написанного, милиционер поднял на меня ошарашенные глаза.

— Районный отдел полиции Ленинского района города Самара? Российская федерация? 2020 год? Что это за документ такой? Это подделка?

Я покачал головой.

— Это подлинное удостоверение. Я из будущего. Из 2020 года. Попал сюда через странную нору, вон там.

Лейтеха еще раз посмотрел на удостоверение. Потом поднял взгляд на меня. Фальшиво рассмеялся.

— Да ты шутишь! Это розыгрыш такой? Ты знаешь, что бывает за такие шутки?

Неподалеку показался суровый майор и я забрал удостоверение. Потом подумал, как бы еще можно убедить Юшкова. Ах да, точно. Макаров изобрел свой пистолет только в конце 40-х, так что это оружие еще здесь незнакомо.

Достав пистолет из-за пояса, я показал его Юшкову.

— Вот, смотри. Этот пистолет у вас еще не придумали.

Юшков осмотрел пистолет, вытащил обойму и даже понюхал ствол. Потом презрительно покачал головой.

— Тю, этим ты меня не убедишь. Да, я такого еще не видел. Но может, это просто иностранная разработка. Если бы ты и вправду был из 2020, ты бы уже лучеметом стрелял. Такие огненные лучи, знаешь? Пиу, пиу, как в фантастических книгах. А это что, обычный пистолет…

Да, определенный резон в этом есть. В эти годы думали, что в двадцать первом веке человечество уже на Марс будет летать, как к себе на дачу. Я мог бы убедить его смартфоном, но у меня его не было. Выронил, зараза.

Я досадливо нахмурился.

— Ну, тогда я не знаю, как тебя убедить. Разве что пойдем, пещеру эту покажу. Она и вправду странная.

Скептически ухмыляясь, Юшков пошел за мной в конец улицы, где стояла каменная стена. Я обошел ее, но ничего не обнаружил. Высота стены три метра. За ней обнаружились склады, закрытые на амбарные замки.

Тишина и спокойствие. Никакой пещеры.

— Ну и что? — спросил Юшков. — Нет тут никакой стены.

Меня прошиб холодный пот. А как же я теперь вернусь в свое время? Мне что, навсегда теперь оставаться здесь? Надо найти какого-нибудь головастого ученого, физика уровня Эйнштейна, чтобы он помог мне. Хотя сможет ли он помочь?

И еще нельзя забывать о Борзом. Получается, главарь группировки тоже попал сюда из будущего? Его надо поймать и обезвредить. Не хватало еще, чтобы такой человек, вооруженный знаниями будущего, организовал здесь новую преступную деятельность. Со всем размахом, так его раз эдак.

— Знаешь что, Ломов, — сказал Юшков, все это время внимательно наблюдающий за мной. — Ты не похож на вруна. Я знаю, как выглядят люди, которые лгут. Всю войну работал в угро. Но тип ты крайне подозрительный. Может, тебя наши враги заслали? Сделали соответствующую легенду.

Я пристально поглядел на него.

— Если бы я был засланным агентом, то вряд ли стал бы привлекать к себе внимание милиции. И даже если бы должен был внедриться в милицию, то вряд ли сделал это с такой дурацкой легендой, тебе не кажется?

— Тогда ты псих, — убежденно заявил Юшков. — И я это выясню.

Мы вернулись к дому, где все еще продолжался осмотр.

— У тебя что, вообще документов нету? — спросил Юшков. — Кроме этой твоей липовой бумажки? Подожди, ты из какой Самары? Из Куйбышева, что ли? Ты думаешь, что его в будущем назовут опять Самарой? А наш Горький опять назовут Нижний Новгород?

Я посмотрел на него и решил пока не раскрывать всех тайн будущего. Иначе я точно сойду за психа. Особенно, когда скажу, что СССР развалился. Вместо этого я сам начал задавать вопросы.

— Так мы в Нижнем Новгороде, получается? То есть, тьфу, в Горьком? Ничего себе меня перекинуло, не только во времени, но и в пространстве.

В этом городе я бывал всего пару раз, и то проездом. По служебной надобности, когда конвоировал из Москвы одного рецидивиста по кличке Капкан. И еще когда ездил на курсы повышения квалификации в сфере информационных технологий.

Так что я особо здесь ничего не знал. Вот же довелось угодить в такой город. Почему тогда не в Париж или Лондон?

— А ты куда хотел? В Москву или в Ленинград? — насмешливо улыбнулся Юшков. — Нет уж, сначала здесь поработай, милок. Нам сейчас любые работники на вес золота. А тебя природа силенкой не обидела. Так что ты нам очень пригодишься, без разницы, из будущего ты там или сумасшедший.

Я вопросительно посмотрел на него. Работники всегда на вес золота. С чего бы это мне такие поблажки?

— Ты что же, хочешь сказать, что не знаешь, о чем идет речь? — Юшков недоверчиво поглядел на меня. — Ах да, я забыл, ты же у нас прибыл из будущего. У вас что там, не изучали ситуацию в Советском Союзе после войны? Криминогенную ситуацию. Ты знаешь, что у нас сейчас небывалый разгул преступности? Страну захлестнула огромная волна, целый вал криминала. Тысячи наших городов в руинах, их надо восстанавливать. Мы сейчас боремся с голодом. Если а этом году будет засуха, ситуация будет просто катастрофическая. Рабочих рук на селе и заводах не хватает.

Юшков любил поговорить. Он заложил руки за спину и даже прошелся туда-сюда, читая мне лекцию, как заправский профессор.

— В прошлом году с фронта возвратились миллионы наших солдат. Большая часть из них самоотверженно взялась за работу, чтобы поднимать с колен разрушенное народное хозяйство, но некоторые не хотят трудиться. Они считают, что теперь должны отдыхать. Многие их них имеют на руках припрятанное трофейное оружие. И теперь, когда им нечего есть и не хочется работать, то они с легкостью встают на путь бандитизма. Что и говорить, к примеру, как раз в твоем родном Куйбышеве или Самаре, как ты его называешь, сейчас действуют десятки банд. У меня там брат, тоже служит в милиции. Он писал, что у них каждый день происходят перестрелки. Люди боятся выходить на улицу после наступления темноты.

Он поглядел на меня, проверяя, слушаю ли я его. Конечно, я слушал его, куда деваться. Да это и в самом деле интересно узнать.

— В нашем Горьком обстановка не лучше, — продолжил Юшков. — Даже еще похуже. У нас есть несколько поселков на окраине города, которые присоединены к нему, так там разгул бандитизма просто дикий. Врываются в дома и убивают всех на месте, никого не щадят, ни детей, ни стариков, ни женщин.

Он посмотрел на меня пристально и закончил:

— Сейчас идет другая война, с преступностью. Непримиримая и беспощадная. Руководство страны поставило задачу в кратчайшие сроки ликвидировать криминал. И нам нужны такие люди, как ты, Ломов. Очень нужны.

Глава 3

Иногда для того, чтобы отвлечься, надо разгрести кучу дел

Речь получилась убедительная. Может быть, мне следовало пустить горестную слезу, но я не умел плакать. От слова совсем.

Эту досадную особенность я обнаружил в себе, когда у меня пропал пес Пират, еще когда был школьником, там, в будущем. В таком далеком и недостижимом будущем. Переживал очень сильно, но плакать не мог. Не получалось.

Потом, когда умерли бабушка и дедушка, я все равно не мог выдавить из себя и слезинки. Ходил с сухими глазами, как бездушная скотина.

Мне даже двоюродная сестра из Саратова заметила, что не мешало бы хотя бы для вида всплакнуть. Но зато потом, помнится, когда все родственники и знакомые разъехались и я остался один, то целые сутки напролет выл волком в подушку.

— Ну что же, я готов, — ответил я на лекцию Юры. — Тем более, что в будущем я и так работал в поли…, в правоохранительных органах. И ломал всяких волков, на это меня долго натаскивали. Так что да, вы обратились по адресу.

Юшков кивнул. Он и не сомневался в моем согласии. А мне и в самом деле некуда было деваться. Либо я сейчас присоединяюсь к моим советским коллегам, либо отправляюсь за решетку, как чертовски подозрительный тип и враг народа.

Даже если Юшков меня отпустит, рано или поздно я все равно туда попаду, потому что у меня нет самого главного — документов. Про это я и напомнил своему новому товарищу.

— Ты все-таки упорно цепляешься за свою выдумку, — Юшков сокрушенно покачал головой. — Хватит уже играть в эти дурацкие игры, не смешно, если честно. Ты весь ободранный, исцарапанный и в грязной одежде. Возможно, ты и в самом деле попал в какую-то плохую историю, например, напился, подрался и потерял документы. Так просто скажи правду и не надо выдумывать небылицы.

Я не стал улыбаться.

— Иногда глупые небылицы реальнее самой настоящей правды.

После завершения всех процедур мы поехали в районный отдел милиции. Огородников, тот самый суровый лысый майор, отвечал за уголовный розыск и Юшков находился у него в подчинении.

Он переговорил с майором насчет меня с глазу на глаз, а потом Огородников позвал меня и сообщил, что я могу оставаться в отделе. О том, что Юшков сказал начальнику, я до поры до времени не знал, но предполагал, что он состряпал правдоподобную байку о том, что я работал в органах недавно и повздорил с руководством. Кроме того, недавно в Ленинском районе очень удачно сгорел архив и Юшков объяснил, что именно тогда пропало мое дело.

— Я много на себя взял, — сказал он, когда мы вышли от начальника и на время остались одни в кабинете. — Но я исхожу из того, что ты сегодня спас мне жизнь. И не только мне, да и другим, иначе нам пришлось бы туго. Поэтому я склонен тебе доверять.

Так моя судьба временно устроилась и я был пока что определен внештатником. Юшков созвонился с паспортным отделом и мне выписали справку об утере документов. Как легализоваться в этом мире для меня все еще оставалось глубочайшей загадкой, но сейчас я мог хотя бы вздохнуть спокойно.

Линией уголовного розыска ведал Огородников, в подчинении у него было трое человек.

Юшков Юра был самым болтливым из них, любил обсудить все новости, посмаковать последние городские сплетни и еще, судя по всему, был охоч до женского пола. Свои густые усы он то и дело поглаживал, чистую, без единой пылинки форму носил с артистизмом и изяществом. Перевелся он в Горький из Ленинграда в прошлом году и не очень любил рассказывать, по какой такой причине это произошло.

Другим сотрудником был Молчанов Коля. Этот соответствовал своей фамилии, был полной противоположностью Юшкова. Высокий, немолодой уже, седовласый, в милицию он пришел из пожарной службы. Обычно всегда сидел за своим столом и скрупулезно заполнял бумаги. В разговорах участвовал редко, только посмеивался и похмыкивал.