Помоги проекту - поделись книгой:
…когда в Кимерсвильском ОБХС появился Порфирий Петрович Холмс-Мегре № 7012 ГУ БХС (пси)Н, то Вася с полным основанием был ему представлен так:
— Это наш новый, подающий большие надежды сотрудник, оператор Долгопол Василий Лукич. Восходящая звезда пси-сыска.
— Лукич — фамильярно, — заметил новоприбывший, пожимая всем руки. — Надо — Лукович, Василий Лукович.
Отдельцы переглянулись, но возражать высокому гостю не стали: Лукович так Лукович.
— Можно просто Вася, — сказал Долгопол.
Детективная проницательность агента 7012 была, если брать по земным меркам, слишком уж чрезмерной, неприличной какой-то. Когда он рассматривал и слушал представляющегося ему Звездарика, то и сам на секунду приобрел его облик: нос сделался узким и хрящеватым, выгнулся саблей над втянутыми губами, лоб также продлился бледной лысиной. При знакомстве с Витольдом-Виа комиссар сам стал полненьким, с пухлым лицом и коричневыми тенями под глазами, плешивеньким; но одновременно облик этот будто окутал марсианский вихрь, стеблей, побегов, колючек.. А оглядывая Васю, агент вытянулся, постройнел, черты лица молодо подтянулись, так же выпятилась нижняя губа. Глядеть на это было жутковато.
— Я к вам не с пустыми руками, — начал Мегре, вернувшись в свой облик. Но не успел закончить фразу: из приемной донеслись крики, оттуда к исследователям вбежал, прикрывая голову руками, поджарый брюнет, задержанный комиссаром у пси-вокзала. За ним неслась, награждая его тычками и пинками, пострадавшая с ридикюлем.
— Вот он, родненькие, паразит в синих очках! Я тебя сразу узнала, ирода. Ты видишь, какая я, видишь?! Так ты сейчас будешь хуже. Ты у меня станешь тонкий, звонкий и прозрачный, спекулянт несчастный! — И женщина потянулась руками, ногтями, всем существом к физиономии и жидким волосам брюнета.
— Ув-в-в.. ух-х…— лепетал тот, отступая. — Спасите!
— Тихо! — прикрикнул на даму Звездарик. — Это тот, который продал вам кассету?
— Он, родимый, он! Я про него писала, а он легок на помине. Дайте мне его, я сама…
— Спокойно, — оттеснил ее начальник отдела. — А вы сядьте! — он указал спекулянту на КПС.
— Только не сюда! — шарахнулся тот: знал, видно, что это за кресло. — Сяду… отсижу, сколько положено. Но в таком не виновен, гражданин начальник, клянусь детьми! Покупать покупал, продавать продавал. Но себе — ни-ни, никогда. Ее, — он указал на женщину, — узнаю. Продал — признаю. Готов дать письменные показания.
— Так вы что, с повинной пришли? — не понял Звездарик.
— Да, с повинной!
— Нет, — подал голос Мегре, — это я привел.
— Не, не с повинной, — мгновенно перестроился брюнет. — Задержан, осознал, раскаиваюсь. Все скажу.
— Кстати, о детях, — поинтересовался Витольд, — а им вы не вводили перекупленные сути? Родители часто так делают.
— У меня нет детей, гражданин начальник. Про детей это я так, для образности, фольклор. Какой я родитель — цыпленок пареный, цыпленок жареный!.. — спекулянт поднял плечи, искательно улыбнулся.
На него было -противно смотреть. Сам комиссар, доставивший его с намерением помочь розыску (у вокзала он выспрашивал именно о Характере МПШ— XXIII), сейчас чувствовал себя неловко, будто наследил галошами в чистой горнице.
Семен Семенович нажал кнопку. Вошел дежурный, увел обоих.
— Там еще одна, интересней, — сказал Порфирий Петрович (ему хотелось спасти лицо).—Скупщица сверхценных сутей.
— Ваше имя, фамилия, откуда вы? — спросил начотдела молодую женщину, задержанную Мегре у вокзала.
— Я из столицы. Остальное не имеет значения, — высокомерно ответила та.
— Столичная, значит, пташка, ага… и связей с перекупщиками кассет еще не имеете?
— К сожалению, не имею.
— К сожалению, вот как! С какой целью скупаете кассеты?
— Я не скупаю, только хотела найти что мне нужно: поэтическое дарование.
— Почему поэтическое, зачем оно вам?
— Не мне.
— А кому?
— Моему мужу… впрочем, какое это имеет значение!
— Гражданка, — Звездарик, теряя терпение, постучал ногтем по столу, — вы находитесь в отделе борьбы с хищениями сутей. Здесь у нас так не разговаривают.
— Отдел борьбы с хищениями сутей! — ядовито повторила женщина, и глаза ее зло сощурились. — Хищения налицо — вот только борьбы не видно. Мой муж уже полгода… полгода! — в голосе зазвенели слезы, — как вернулся из творческой пси-командировки, а я его еще не видела. Он у вас: тело в одном месте, некомплектная личность в другом. А вы!.. — она помолчала, овладела собой. — Я и решила, раз вы не можете, сама отыскать его пропавшую суть, вернуть себе мужа.
— Как зовут вашего мужа?
— Олег Майский.
Звездарик переглянулся с Витольдом, тот сделал многозначительную мину. В комнате стало тихо. Олег Майский, известный не только на Земле, но и во всей Солнечной поэт… история с ним была почти такой же скверной, как и с Шефом Суперграндии. После годичной творческой командировки, во время которой он посетил более десятка планетных систем, возвратился на родимую Землю с зарядом впечатлений, которого хватило бы на несколько книг, а перед интегрированием, слиянием со своим телом, выяснилось, что главная его суть, одиннадцатибалльный поэтический дар… тю-тю. И следов нет.
— В конце концов возвращайте мне его таким, какой есть, — решительно заявила женщина — Поэтический дар, может, потом найдется. При славе Олежека первое время никто и не заметит, что новые стихи посредственны. А я… я без него больше не могу — и в ее голосе снова послышались слезы.
— Так, значит, вы утверждаете, что являетесь женой поэта Майского? — недоверчиво переспросил Семен Семенович.
Женщина взглянула на него с высокомерным блеском в глазах, хмыкнула:
— Похоже, что и у вас кое-что похитили! Тогда неудивительно. Но это дело ваше, а мне будьте любезны вернуть моего мужа.
— Мы вам сначала пробную встречу устроим, — ответил ровным голосом Звездарик, хотя и озлился в душе, что эта особа пытается выставить его дурачком. — Так сказать, очную ставочку. Пусть и он опознает вас, выразит свои намерения. И вы поглядите, каков ваш супруг теперь, тоже небесполезно будет. Тогда и решите. Оставьте свои координаты, мы вас разыщем.
Жена поэта протянула ему свою визитную карточку, удалилась с поднятой головой.
Только теперь комиссар Мегре смог осведомиться о самом главном:
— А где же наш третий ингредиент, представитель Суперграндии? Без него нам трудно начать поиск.
— Кажется, он уже начал его без нас, — сказал начотдела. — Но, где он и каков, неизвестно: на связь не выходил. Не доверяет!
— Увы, имеет к тому основания, — повел седыми бровями комиссар. — Перед вылетом к вам мне сообщили ориентировку: я должен быть в облике мужчины, поскольку он в облике женщины. (Звездарик присвистнул). Место рандеву — Привокзальная площадь. Пароль: “Мужчина, не желаете ли получить удовольствие?”— допускает небольшие вариации. Мой ответ вариаций не допускает: “Спасибо, я уже получил”. — Эту фразу агент произнес нарочито гнусаво. — У меня верно получается?
Сотрудники отдела глядели на него, не зная, что и сказать. У Васи даже приоткрылся рот. Добродушно-вопросительный взгляд Мегре остановился на нем.
— Нет, ну… понимаете…— с трудом обретал тот дар речи, — сейчас так напрямую редко спрашивают. Только самые уж такие… Мы же боремся. Теперь билетик предлагают. Бывает, что и мужчины спрашивают, дескать, нет ли билетика.
Звездарик спросил:
— Какой билетик, куда?
— Ну, куда… на вечерний сеанс — то есть, значит, на время — или на ночной…— Долгопол сам краснел от своих объяснений. — Известно куда…
— Ага, видимо, это и есть вариации, — невозмутимо подытожил комиссар. — Но… в таком случае мой ответ тоже должен слегка варьироваться, не так ли? “Мужчина, не хотите ли билетик?.. Не хотите ли иметь билетик?..” М-м?
— Спасибо, я уже заимел, — гнусаво подсказал Витольд.
— Да, пожалуй. Благодарю вас. Что ж, Василий Лукович, поскольку вы осведомлены лучше других, будете сопровождать меня. Пошли.
— С такими паролями да отзывами, — закрутил головой Звездарик, — искать вам, не переискать!.. Постойте, — закричал он, видя, что Мегре и Вася направились к выходу, — оператор Долгопол! Василь Лукович! Ты хоть в штатское переоденься. Иначе какая же… кто же к тебе в форме с такими словами подойдет!
Когда они ушли, Семен Семенович расширенными глазами посмотрел на своего помощника: а? Тот пребывал в состоянии прострации — но вот встряхнулся, приходя в себя, и произнес ту же фразу, что и всучивавший агента 7012 служитель:
— Ну, едрит твою напополам!
Эта фраза была популярна в Кимерсвиле.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. СЫЩИКЕССА С СУПЕРГРАНДИИ
Часы, которые стоят, все-таки дважды в сутки показывают верное время. Часы, которые спешат, — никогда.
Много будет всего в многотрудной жизни В. Л. Долгопола, сначала оператора, затем исследователя ГУ БХС, но сыскной дебют агента 7012 останется в его памяти до конца дней. Даже не весь дебют, а первая проба. Разминка, по определению комиссара.
Конечно, наивно было полагать, что первая встреченная ими женщина — да и не на площади, только на подходе к ней — окажется искомым НООСом. Но получилось так, что она остановилась возле них переменить руку, отягощенную полной хозяйственной сумкой. Мегре тотчас сделал стойку, уставился на нее с томным вопросом в глазах. Остановился и Вася.
— Что, пройти не знаете как? — не поняла женщина; она была рослая, выразительно сложенная, дет под сорок. — Куда вам надо?
— Не предложите ли вы нам билетик, уважаемая? — осведомился комиссар.
— Билетик? Какой?.. Ах, билетик! На вечерний сеанс? — в глазах у женщины что-то заискрилось. Вася на всякий случай отступил на шаг.
— Можно и на ночной, — добродушно кивнул комиссар.
— Ах, даже и на ночной!.. — Женщина подняла правую руку, затекшую от сумки, развернулась и хлобыстнула его так, что треск пошел, зашумела в полный голос: — Вот тебе и на вечер, и на ночь, и на завтрашний день, паразита кусок! Мало вам площади — на улице уже проходу не дают! И куда это, интересно, милиция смотрит?!. — Вдруг лицо ее выразило ужас, голос изменился: — Ой, что это?! Ой мамочки…— и дальше был просто панический визг.
Дама подхватила сумку и несолидно придерживая тесную юбку, помчалась в глубину улицы. И издали долго доносилось: “Ой мамочка! Ой лышенько!..”
Вася взглянул на Мегре — и сам едва не пустился наутек. Лицо комиссара колыхалось: выгибалось влево своей серединой, искажая все черты, затем деформация спадала, лицо выравнивалось… и начинало выпячиваться в противоположную сторону.
— Порфирий Петрович, что с вами? Может быть, врача?..
— Нет, нет…— Голос у комиссара был неровный, шаткий. — Это релаксация. Сейчас пройдет… Как это у вас говорят, Василий Лукович: первый блин комом?
Через минуту он пришел в норму. Но для Долгопола, который заслонял комиссара собой от взглядов прохожих, это была долгая минута.
На площади дело пошло бойчее — но, увы, комом, на грани скандала, глотали они и последующие “блины”.
— Мужчина, имею лишний билетик. Не желаете ли?
— Спасибо, я уже… заимел.
— Что ж ты так смотришь, козел старый! — И красотка удалялась недовольной походкой.
Аналогично получалось и с теми, кто напрямую предлагал “удовольствие”. Больше часа они блуждали в сумерках по широким тротуарам, заглядывали в вестибюли гостиниц “Кассиопея”, “Булчуг”, “Туманность Андромеды” и других, где табунились девочки, посидели за стойками баров “Космос”, “Спутник” и “Эх, отдохну!”, в кафе “Галактика”— и безрезультатно.
До Васи не сразу дошло, что комиссар в силу своей галактической неиспорченности, в сущности, не понимает первоначальный, основной смысл “пароля” и “отзыва”. Он, как умел, стесняясь и краснея, объяснил суть дела пожилому человеку. Порфирий Петрович простодушно смеялся, утирал выступившие слезы: ну, подкузьмил нас… а еще более, вероятно, себя — НООС, лучший сыщик Суперграндии!.. Попутно Долгопол, спасая репутацию родного города, объяснил наличие здесь предлагающих “билетик” или “удовольствие” историей с пропажей “девичьих сутей”: потерпевшие-де в ней ныне и оказались жертвами, так сказать, общественного, даже, точнее, космического темперамента.
— Это все ваши белковые тела, — сделал неожиданный вывод Порфирий Петрович, — легкораздражаемые, возбудимые источники “удовольствий” и “неудовольствий”. Но так ли, иначе — другой возможности выйти на связь с НООСом у нас нет. Продолжаем поиск. Итак, внимание!..
Они как раз проходили мимо бара “Дельта”, в просторечии именуемого кимерсвильцами “бордель”. Женщин в него впускали только в сопровождении мужчин, и их немало слонялось поблизости, охотниц приятно провести время. Внимание комиссара привлекла смуглокожая, с выпяченными яркими губами мулатка в обтягивавшем бюст свитере и короткой кожаной юбке; он устремил на нее добродушно-поощряющий взгляд. Та заметила, оценила, блеснула глазами в припухлых веках, приблизилась танцующей походкой.
— О, какой мужчина! — сказала она гортанно и пылко. — Хотите иметь билетик, м-м? Можем получить удовольствие. А, шалунишка? — и она похлопала комиссара по животу.
— Спасибо, я уже получил.
— Ах… ну, если ты уже получил, — мулатка также прогнусавила это слово, — так лечись, приятель. Шляешься здесь, глазками играешь… Может быть, ты, цыпленочек? — обратилась она к Васе. — Надеюсь, ты еще ничего не заполучил?
Долгопол с запылавшим лицом молча прошел мимо. Мало того, что у него в себе осталась невеста Люба, с которой он ничего такого себе еще не позволил, — так ему, блюстителю порядка, подобные предложения! “Ну и парочка!”— бросила им вслед дама.
— А не кажется ли вам, уважаемый Василий Лукович, — не без ехидства молвил комиссар, — что данная особа ни по виду своему, ни по возрасту не может быть отнесена к тем злосчастным практиканткам? М-м, шалунишка?
Вася промолчал. “Да, конечно же, и из иных мест поналетали промышлять, — подумал он. — Может, и с других планет в обменных телах… поди уследи!” Ему уже наскучил этот странный поиск.
…и все получилось так не потому, что НООС был глуп. Напротив, он был умен, опытен, изощренно-коварен, умел рассчитывать на много ходов вперед, был последователен и неумолим. Недаром его имя наводило страх не только на рядовых жителей Суперграндии — на тех все наводило страх, но и на приближенных Могучего Шефа.
Все было логично: первый раз он появился на Земле, растленной планете, в облике мужчины; конспирация требовала теперь противоположного — появления в облике женщины. Правда, это нарушение статьи 5 Галактического кодекса пси-транспортировки, запрещающего менять пол, но кто же в таком случае придерживается статей и кодексов!
Казначейство Суперграндии, ведомство обычно прижимистое, для такого случая не поскупилось, абонировало в качестве обменного тела прелестную плоть стереокинозвезды Лили Жаме; это тоже было логично. Сама Лили, сотворившая себе популярность на ролях девушек из народа, находилась в районе Плеяд на съемках галактического пси-детектива “Опята смерти”.
Пароль и .отзыв для контакта с агентом 7012 ГУ БХС также были выбраны строго по науке сыска, по тому именно положению ее, что фразы должны быть типичными в среде поиска, желательно с интимным оттенком. В первый свой визит и НООС, и Могучий Шеф (двое великолепных мужчин) “парольную” фразу слышали в Кимёрсвиле не раз — и именно с таким оттенком. Когда же на прощальном банкете Начальник Охраны стал выяснять, о каком именно из здешних удовольствий (их так много на Земле!) шла в ней речь, высокопоставленные земляне замялись, начали переглядываться. Наконец сосед слева, будучи сильно навеселе, хлопнул его по плечу:
— Слушай, дружище, если они к тебе будут приставать, отвечай: “Спасибо, я уже получил”, — он прогнусавил эти слова, — и они мигом отвяжутся!
И земляне за столом предались занятию, на благословенной Суперграндии неизвестному: начали раскрывать, растягивать горизонтально свои пищевые отверстия и издавать ими звуки “Хе-хе!”, “Хи-хи!” и даже “Ха-ха!”.
Поскольку НООС выбрал амплуа женщины, ясно, какие слова он взял паролем.
Поделиться книгой: