Сложная система

– Но это все в прошлом, – торопливо добавила Мира.

Я так и не понял, что именно в прошлом – Димка или длительные эксперименты, но уточнять не стал.

– Ладно, был рад снова увидеться. Мне заселяться нужно, – попрощался я, намереваясь уйти.

– Я тебя провожу, – тут же сказала Мирослава.

Мы двинули ко входу, а Игорь так и остался стоять у лавочки, глядя нам вослед.

В общежитии было тихо, чего я не ожидал. И очень чисто, что не только меня удивило, но и порадовало. Свою комнату на втором этаже я легко обнаружил по единственному зеленому огоньку на электронном замке.

– Ну вот и заселился, считай, – сказала Мира, стоя рядом со мной у входной двери.

– Слушай, а почему тут так тихо? Где все?

– А ты чего ожидал? – спросила девушка. – Думал, тут девчонки будут в одних трусиках носиться в поисках плойки?

– Ну не совсем так, – как-то стушевался я. – Но хоть кто-то же тут должен носиться в трусах, – решил пошутить я.

– Хочешь, я сейчас разденусь и побегаю туда-сюда по коридору в стрингах? – ехидную усмешку в голосе Миры я уловил, но остановиться уже не успел, хоть и понимал, какого именно вопроса она ждет.

– А ты можешь?

– Нет, – тут же ответила она, и вдруг ее губы оказались у самого моего уха. – Потому что на мне нет стрингов, – прошептала она.

Ее горячее дыхание взбудоражило меня, и сердце зачастило. Мира слегка оттолкнулась от меня и неожиданно громко и весело произнесла своим звонким голосом:

– На мне панталоны до колен с рюшечками! – она засмеялась, развернулась и уже на бегу крикнула:– А ты ничего! В моем вкусе!

Я так и стоял столбом у двери, пока Мирослава не скрылась на лестничной площадке. Я слышал, как она взбегала по лестнице куда-то вверх.

– Да уж… – произнес я в пустоту и открыл дверь.

Комната оказалась совсем маленькой, четыре на четыре метра, но очень уютной. В дальнем углу у самого окна стояла кровать с высоким матрасом. Рядом с ней у подоконника письменный стол. Ближе ко входу кресло, а рядом с ним симпатичный торшер. На полу лежал светлый коврик.

– Да уж… – снова произнес я. – Светлый коврик в общежитии? Хотя при такой чистоте все возможно.

Я разулся, топтаться по ковру ботинками не хотелось, и сразу понял, как устали и затекли за день ноги. Забросив свой рюкзак с минимумом вещей на кровать, я уселся в кресло. Оно оказалось на удивление удобным. В кармане брякнул телефон. Я подумал, Мирослава решила извиниться за свою выходку или же, наоборот, сообщить, что все-таки готова побегать передо мной в одних стрингах, но я ошибся. В сообщении, высветившемся на экране, было написано: «Держись подальше от Миры, она та еще штучка!» Отправителем значился «Админ Алексей. Увлеченный системщик».

Глава третья

С того вечера, когда я получил слегка пугающее и странное сообщение от нашего админа, прошел ровно месяц. Я так и не придумал сразу, что ответить Алексею, то ли поблагодарить за предупреждение, то ли послать подальше с просьбой не лезть в чужие дела. Зато утром следующего дня, когда он удаленно настраивал мне софт и доступ к кластеру, я высказался пополной. Хотя за ночь мой пыл поутих, я все же попросил его не делать так больше. Правда, все оказалось достаточно безобидно. Алексей просматривал логи систем доступа и увидел, что мы одновременно с Мирославой вошли в общежитие. В вестибюле над входом висела камера распознавания лиц, она-то и сделала записи в логах. Тогда наш радушный системщик решил предупредить новичка о коварной девушке, разбившей множество сердец ученым и инженерам. С ней лично он общался всего пару раз по телефону о рабочих вопросах, но слышал много всего, что говорят девчонки, работающие в институте. Системный администратор – благодатный слушатель. Пока он настраивает вам софт, можно болтать с ним о чем угодно, он все равно не слушает. Но он слушал. И решил предостеречь меня ненужным советом. Этот совет я, конечно же, не послушал.

Наши отношения с Мирой развивались бурными темпами уже три недели. Мы как-то незаметно проскочили конфетно-букетный период, совершенно не заметив его за работой. Зато поцелуи при каждой встречев коридоре и секс по всем закуткам института стал нашей общей страстью. Конечно, если не брать в расчет работу, которой мы предавались с не меньшим энтузиазмом.

Я вел параллельно несколько проектов. Занимался построением диаграмм, рассчитывал вероятностные модели, разрабатывал схемы жизненных циклов различных систем для пяти отделов института. С отделом биотеха у нас были самые сложные задачи. Мне пришлось вникать в тему достаточно долго, зато результаты оказались самыми поразительными. Все шло к тому, что удастся создать жизнеспособную систему живого организма с замещением до восьмидесяти процентов искусственными органами.

Для отдела спинтроники, где трудился Дима, с ним у нас сложились весьма теплые дружеские отношения, я помогал разрабатывать проект перехода от прототипа спинтронного аккумулятора на базе наночастиц арсенида марганца к коммерческой модели [3]. Одновременно рассчитывал возможность и целесообразность замены ферромагнетика на финальных стадиях жизненного цикла продукта. Задачка казалась весьма простой на начальном этапе, но в итоге вылилась в глобальное исследованиевеществ с фиксированной намагниченностью. Конечный продукт получался настолько микроскопическим, что возможности его применения были ошеломляющие. К тому же проблема нагрева батареи была решена.

С отделом перспективных разработок я участвовал в междисциплинарном проекте по исследованиям неметаллических экзоскелетов. Тоже веселая работенка, как оказалось.

С остальными отделами проекты были менее масштабны.

Месяц работы не прошел даром. Мне удалось познакомиться с большинством отделов института и поучаствовать в большом количестве проектов. Некоторые из них были короткие, некоторые рассчитаны на несколько лет. Сегодня мне предстояла встреча с Антоном Дмитриевичем, которая была запланирована еще месяц назад при моем приеме на работу. До похода в кабинет директора оставалось еще пара часов, и мы с ребятами решили пообедать в институтской столовой. За нашим столиком сидели мы с Мирой, Дима и Игорь, прибившийся к нашей компании в последний момент.

– Сегодня идешь к Потапу? – спросил Дима.

– Ага, месяц уже прошел. Должен был пообвыкнуть тут, разузнать, что и как. Завести связи, – я улыбнулся, глянув на Мирославу. Та ткнула меня в бок пальцем и фыркнула.

– Он про другие связи тебе говорил, дурак, – в шутку обиделась на меня девушка.

– Не знаю, он не уточнял. Будем считать, что я его понял в меру своей испорченности.

– Глеб, а что там у тебя за дела с отделом Толкалина? – спросил Дима.

– Они там магниторезистивной оперативной памятью большой емкости занимаются. Попросили меня рассчитать всевозможные показатели продукта в случае оперативного внедрения в производство.

– Ты с ними сильно не напрягайся, лучше нам время удели, – сказал Игорь.

– А чем они хуже? Я и так у вас большую часть времени зависаю.

– Это ты сейчас у нас, пока с Мирой, а потом кто знает? Разойдетесь, и не заманишь тебя к нам никакой коврижкой.

– Не собираемся мы расходиться! – встряла в разговор Мирослава.

– Это вы все так говорите, а на практике, чуть что, только вас и видели, – усмехнулся Игорь.

– Так почему мне с ними не напрягаться? – я решил вернуть разговор в прежнее русло.

– Говорят, они там ничего нового не делают. Застряли на каком-то этапе наращивания объема.

– Но ведь память большого объема физически есть. Я ее видел и даже тестировал на стенде.

– Память есть, да не та. Они хитрят. Сделали контроллер и сейчас подключают к нему несколько планок меньшего объема. Собирают это все в одном корпусе и представляют, как новое достижение. Так говорят, по крайней мере. Я просто предупредил, – Игорь пожал плечами.

– Такую подставу ведь легко раскусить, – сказал Дима. – Берем память на тест и разбираем.

– И что ты там увидишь?

– Ячейки памяти, выстроенные блочной схемой на одной плате, с прикрученным сверху контроллером, – ответил Дима.

– Ну, в принципе, да, ты прав. Возможно, и впрямь просто слухи, – задумчиво произнес Игорь и почесал затылок. – «Заслон» финансирует новые разработки, а масштабирование такого рода не входит в область их интересов. Может, и правда Толкалина решили подвинуть и на его финансирование позариться. Тогда не бери в голову, – махнул в мою сторону Игорь и принялся за еду.

– Тогда уж пусть Барбару подвинут, – не унимался Дима, – они свой пиррол уже лет пятнадцать по пластинкам гоняют, и все без толку [4]. Они к нам с этим экспериментом по доказательству проявления квантовых эффектов на молекулярном уровне пять лет назад пришли. Обещали прорыв в области спинтроники и молекулярные процессоры в ближайшие годы, но все как-то у них не получается.

– Да ладно тебе, остынь, – сказала Мира, обращаясь к Диме. – Поглощай биотопливо, а то совсем исхудал.

Дима тут же насупился и принялся есть.

Я с восхищением смотрел на своих друзей. Как только они начинали обсуждать вопросы разработок, их тут же переставало волновать все окружающее. Настолько увлеченные люди мне всегда нравились. И пусть я тоже был увлечен своей работой, такие познания как в своей, так и в смежной области мне были недоступны. Мой удел – смотреть на все сверху. Смотреть и видеть картинку целиком. Лишь тогда я смогу разработать и создать максимально достоверную модель системы. Сложные модели живут своей жизнью, но факторы, оказывающие на них влияние, могут приходить со стороны. Предположить и рассчитать эти вероятностные влияния, понять, как будет вести себя модель на том или ином этапе своего существования, – вот моя задача. И, как показывает практика, я с ней справляюсь. Иначе зачем бы меня сюда звали?

Мы закончили обедать и собрались было идти по своим делам. Дима и Игорь ушли к себе в кабинеты, а мы с Мирой собирались скоротать оставшееся до приема время в каком-нибудь укромном уголке. Но не успели мы выйти из столовой, как у меня зазвонил телефон. Я принял вызов.

– Алло, Глеб Александрович, можете зайти ко мне сейчас? – голос Потапова, как всегда, был негромким и спокойным.

– Да, конечно, Антон Дмитриевич. Сейчас зайду.

– Он как знал, чем мы собирались заняться, – весело произнесла Мира. – Следит он за всеми, чтоли?

– А ты не думала, что у нас по всему институту камеры и наши с тобой занятия могут быть известны начальству?

– Нет там камер, я спрашивала у Алексея. Он сказал мне, где никто не подглядывает.

– У админа нашего спрашивала?

– Ага.

– А он не спросил, для чего тебе это нужно?

– Спросил, конечно, я ответила, что медитировать.

– Да уж… – я задумался, а возможно ли, что вездесущий админ просто пошутил над Мирой и сейчас наши видео уже давно загружены на какой-нибудь сервер и доступны любому? Нет, мне казалось, он на такое не способен.

– Что? – не выдержала Мирослава.

– Нет, ничего. Все нормально, – я постарался успокоить девушку, хотя мне казалось, она не сильно расстраивается по этому поводу. – Ладно, я пойду. Потап ждет.

Я поцеловал Миру и пошел на самый верхний этаж, где располагался кабинет директора.

– Глеб Александрович, заходите, присаживайтесь, – благодушно пригласил меня войти Потапов. – Как работа? Как настроение?

– Спасибо, Антон Дмитриевич. Работы много, настроение отличное.

– Это хорошо. Привыкли к нашему институту? Не пугает он вас больше?

– О, нет, конечно. Это было только первое впечатление.

– А я вам об этом говорил, – усмехнулся Потапов. – Вы уже составили представление о том, чем мы тут занимаемся?

– Ну, у вас тут много чего, – начал я. – Есть и биотех, и физические отделы, и программисты, – я начал говорить, но сам понимал, что не то. По тому, как менялся взгляд директора, я видел, от меня он ждал других слов. Видимо, я должен был увидеть что-то такое, чего не видит большинство работников. И единственное, что меня от них отличало, – мой профессиональный взгляд на вещи. Нужно подумать и посмотреть на все эти разрозненные отделы, как на часть единой системы. Как на нечто цельное. Я задумался и вдруг увидел. Экзоскелет, искусственные органы и мышцы, микробатарейки и молекулярные процессоры, искусственный интеллект. – Вы тут собираетесь создать полностью автономный кибернетический организм с полноценным искусственным интеллектом?!

– Я рад, что не ошибся в вас, – Потапов смотрел на меня и широко улыбался. – Вы правы, но не до конца. До создания такого организма еще ой как далеко. Сейчас идет работа над отдельными его частями. Каждый отдел работает над чем-то специфичным. Некоторые части требуют междисциплинарных взаимодействий. Вот тут и нужен ваш талант в первую очередь. На следующем этапе мы будем собирать отдельно тело и отдельно сознание. Затем постараемся это объединить. Но, как вы прекрасно понимаете, создание и проработка столь сложной модели занимает огромное количество времени, поэтому я предлагаю вам начать готовиться уже сейчас. Именно поэтому я бы хотел, чтобы вы работали в моем отделе. В настоящий момент в нем числимся только я и Алексей, наш системный администратор. Он занимается всеми финальными взаимодействиями с массивом квантовых компьютеров. Вы же займетесь прогнозированием и построением жизненного цикла этого сложного проекта.

От всего сказанного у меня перехватило дух. Пришлось вспомнить дыхательную технику для успокоения: три глубоких вдоха-выдоха и продолжительное свободное дыхание.

– А почему не сказать всем в институте, чем мы тут занимаемся? Зачем такая секретность?

– Все просто, – посмотрев на меня, как на несмышленого младенца, сказал Потапов, – если сказать всем, то начнется подгонка результатов, как я это называю. Все будут стараться сделать так, чтобы их продукт четко вписывался в итоговый результат. А на самом деле мы получим ограниченность полета инженерно-технической и научной мысли. А мне, как руководителю крупного института, хотелось бы избежать подобного. Именно поэтому вы, можно сказать, главный человек в этом проекте. Вы видите всю картину целиком, и, я надеюсь, ваши способности помогут направить весь процесс в нужное русло.

– Ого, это большая ответственность, – я не нашелся, что еще сказать.

– Так вы к ней готовы?

Я задумался на минуту. Конечно, ответственность огромная, проект суперамбициозный, но, с другой стороны, не за этим ли я сюда ехал? Я же хотел заняться чем-то таким, чтобы гордиться можно было до самой смерти. Таких проектов было много в прошлом: освоение космоса, мирный атом, гигантские стройки. И вот теперь я стою на пороге огромного вызова. Возможно, самого большого вызова в моей жизни. Откажусь ли я от него? Да ни за что!

– Да, Антон Дмитриевич, я согласен.

– Отлично! – он действительно был радмоему согласию. – Значит, можете приступать в любое время. Алексея я сам поставлю в известность и выдам все нужные допуски.

Я вышел из кабинета директора и зашагал по коридору, практически не осознавая происходящего. Так сильно поразил и впечатлил меня разговор. Но спустя несколько минут и десяток лестничных пролетов, которые я преодолел пешком, в голове уже начали возникать первые наброски плана. С чего начать и в каком направлении двигаться. Одно меня немного смущало: я не смогу рассказать ребятам, чем занимаюсь.

Глава четвертая

Шел седьмой месяц моей работы над новым проектом. На дворе был конец марта с его постоянными нудными дождями и однообразным серым небом. Работы было столько, что на общение времени оставалось все меньше и меньше. Из-за этого мы с Мирой частенько ссорились. Сложно участвовать в отношениях и иметь постоянную тайну от любимой женщины. А про работу над своим проектом говорить я не мог. И если сначала подумывал это сделать, то после прямого указания директора такая возможность отпала.

Мои отношения с Мирославой первый раз начали буксовать перед Новым годом. Уже не помню, по какому поводу мы поссорились, но несколько дней обоюдного молчания сильно подпортили праздник. Друзья к нам старались не лезть. Игорь и Дима достаточно хорошо знали Миру, чтобы это понимать, а Алексей, с которым я часто общался по работе, хмыкнул и сказал: «Я тебя предупреждал». К тому моменту мы с Мирой уже больше месяца жили вместе в выделенной мне квартире, и я думал, что она съедет к себе в общежитие, но все обошлось. Семейные ссоры были в новинку для нас обоих, так что наше поведение имело мало общего с адекватным. Тем не менее через неделю после Нового года все снова вернулось в привычное русло.

Ситуация окончательно исправилась в День святого Валентина, когда я умудрился организовать романтическое свидание с живыми цветами и горячим глинтвейном перед камином. Я тогда заканчивал проект для отдела перспективных разработок. Начальник отдела Тарас Томилин с семьей уехал в отпуск на неделю и оставил мне ключи от своего коттеджа. Там мы и помирились. После романтической ночи наши отношения выправились и даже перешли на новый уровень.

Единственный, кто, казалось, был этому не слишком рад,– это Алексей. Когда у нас с Мирой все было хорошо, я немного меньше времени уделял нашему глобальному проекту. И, как следствие, меньше времени общался с нашим админом. Иногда мне казалось, что он, как маленький ребенок, требует моего внимания постоянно. Он много знал не только в своей области, но и в смежных. Интересовался наукой и был весьма приятен в общении, но как только мое внимание переключалось на новый проект (я по-прежнему участвовал в работе отделов) или на отношения с Мирославой, Алексей как будто начинал ревновать и общение с ним становилось невыносимым. Он капризничал, дергался и всячески пытался задержать меня в зоне совместной работы. В общем, вел себя как обычный системный администратор с архетипом трикстера.

Был последний день марта. В этот воскресный день работы было чуть меньше, чем обычно, и я пошел прогуляться по улицам городка. Думал, Мира пройдется вместе со мной, но у нее шел очередной эксперимент, и она отказалась. В итоге я отправился один. В последнее время такие прогулки стали для меня традицией. Иногда нужно было немного отвлечься от забот, от погружения в проекты и просто пройтись подышать свежим воздухом. На улице второй день было солнечно. Молодая зелень кое-где уже проглядывала из серой жухлой травы, но до буйства красок было еще далеко. По голым ветвям деревьев скакали птички и теребили набухшие почки. Природа готовилась враз перейти из состояния сна к активному пробуждению. Странно, уже не первый раз я замечал этот резкий переход. Вечером все серо, а наутро деревья покрыты молодыми зелеными листочками. Меня всегда это завораживало.

Пройдя пару километров, я обернулся. Из-за деревьев и домов здание института совсем не было видно. Если отстраненно поглядеть на городок, то можно увидеть приятное место для проживания, где жизнь течет неспешно и размеренно. Мне это нравилось. Но гораздо больше меня занимало то, что происходило в здании, которое сейчас было скрыто. Как и многие обитатели этого места, я ни за что бы не променял его на другое.

В кармане зазвонил телефон. Я достал трубку и ответил на вызов.

– Ты далеко? – спросил Алексей.

– Гуляю, а что?

– Можешь вернуться? Нужно кое-что обсудить.

– Так говори. Все равно же будем общаться по телефону, – удивился я.

– Нужно, чтобы ты был за терминалом. Хочу кое-что показать.

– Хорошо, минут через тридцать буду.

– ОК, – сказал наш админ и повесил трубку.

Я развернулся и заспешил обратно. Гулять было замечательно, но работа ждала. Через обещанные тридцать минут я сидел в своем кабинете за компьютером и был готов заниматься делами. Набрав номер админа, я приготовился ждать ответа, но на первом же гудке он поднял трубку.

– Зайди в раздел распределения машинного времени и мощностей «Аякса», я тебе открыл доступ, – сходу начал отдавать команды Алексей. Я чуть-чуть повозился с окнами и нашел то, что было нужно.

– Зашел.

– Смотри на закрытый раздел, он отмечен знаком вопроса. Видишь?