Помоги проекту - поделись книгой:
Вместо ответа Юлька повела глазами на Виктора, он уже закончил разговор.
– Брось прикидываться, Светик. Сам Дегтярев целый час его наставлял. Вот только что. Хоть у Раисы спроси!
– Обычная командировка… Да пей ты чай, бери яблоко! – Света пододвинула Юльке чашку с дымящимся чаем.
– Виктор Палыч! Я говорю Свете, недурно бы нам сюда сухого! Айн пузырек, в честь вашего отъезда.
Юлька завертела в ало наманикюренных пальчиках чайной ложечкой. Кокетливо и нагловато сидела в слишком короткой юбочке, чуть не до бедер открывавшей ее тощие ноги. Света молча наливала чай Виктору.
– Зачем сухого? Мы и коньячку… – ответил Виктор, думая о чем-то своем. – Давайте, девочки, нажмем! А то сейчас, по моим расчетам, шеф вернется с коллегии, задаст нам работы.
– Слышала, Юль? Виктор Палыч предлагает «нажать». Так давай!
– А я и так… – Юлька и без приглашения пила чай, в темпе ела булочку, сырок…
– А то ты худенькая. Он откармливает. Добрый.
– Гм… – Виктор поперхнулся чаем. И тут же расхохотался. – Ну, Светка!
– Ха-ха, – хохотнула на всякий случай и Юлька.
Света ревниво следила, чтобы Виктор сам успел поесть толком, а то все подкладывает девушкам, угощает Юльку яблоками… Ишь, галантный!
– В каком часу летишь? – спросила озабоченно.
– А надолго, Виктор Палыч? – вмешалась Юлька.
– Секрет, ребята! Самолет в семь, но, может, еще другим рейсом полечу.
– А с коньячком как же?
– Как приеду, Юля, железно! Спрыснем благополучное возвращение…
– Дождешься от вас, – жеманилась Юлька. – Все вы только обещаете…
Света вышла сполоснуть под краном чашки и блюдца. Ей стало обидно… «Железно, Юля!» А при чем тут Юля? И вообще, все внимание Юльке, угощает, пошучивает. А та – знай хрустит яблоками, да на стуле вертится, туда-сюда, со своими бедрами… Вот сейчас вернусь, – решила Света, – дам ей понять!.. Почему так паршиво на душе?.. Да нет, не в Юльке дело. Но почему же – так плохо? Что случилось?
У двери в отдел слонялся паренек в куртке. Тот самый. Светка сразу узнала его по радостно растаращенным глазам, нескладной походке.
– А я… – начал он. – А меня…
– А тебя зовут Слава, – перебила его Светка. – Как же, помню.
– Ага, – подтвердил он.
Он топтался около двери, не спешил уходить.
– Ну, вот и свиделись, – сказала она. – Заходи! – И открыла дверь.
Парень вступил в комнату.
– Привет! – сказал всем сразу.
Опустил ворот куртки, пригладил на лобастой голове волосы. Повернулся к Свете.
– Ты здесь работаешь?
Света продолжала прибираться на столе и лишь кивнула на все помещение – мол, смотри, знакомься. Слава ступал осторожно, как по залу музея. Обошел столы сотрудников. Уставился на один из счетно-вычислительных приборов на столе у Виктора. Хотел было потрогать… Виктор кому-то звонил в этот миг и мельком взглянул на парня.
– А ты где сидишь? А это зачем?.. – спрашивал тот у Светы.
Юлька прыснула вдруг и вскочила со стула.
– Вон за тем столиком, – ответила Света. – А это, брат, такие аппаратцы, – она стрельнула глазом в сторону Виктора. – Вы их, небось, не проходили в ПТУ.
– Спасибо, Свет, за чай!.. Пока, петушок! – крикнула в дверях Юлька и скрылась.
Из коридора донеся ее хохот.
– А это портативная модель ЭВМ, Слава! – пояснила Света, водя парня за собой по отделу.
– Да это я знаю, – Слава взял прибор в руки, повертел, поставил на место. – А как он работает?
– Знаешь, а спрашиваешь, как работает, – вмешался Виктор. – Плохо, видать, знаешь.
– Ну да… – согласился Слава.
Света включила прибор.
– При помощи этой штуковины, – поясняла она, входя в роль экскурсовода, – мы подбиваем сметы расходов…
– Чего подбиваете?
– Сметы. Не притворяйся… А впрочем, – задумчиво протянула она, – могу тебе все объяснить по порядку. Мы обязаны помогать ученикам. Виктор, не помешаем тебе? Мы тихо. Садись, Слава, вот сюда. Шапку не держи на коленях, а повесь… Так, молодец. И слушай…
– Может, в другое время, а? – Виктор поднял голову. – Тут не ликбез.
– Это шефская помощь, Виктор, – поправила его Света. – Слава комсомолец.
– Да не слушай ты его, – мирно пробурчал Слава.
Он уселся рядом, плечо к плечу, с ней.
– Ну, давай насчет сметы…
Света снова включила прибор, показала ученику пробитую точками ленту и разграфленные листы с колонками шестизначных цифр.
– Шестизначные… – вздохнул парень. – Это все деньги?
Она стала объяснять. Парень слушал сосредоточенно, но все время смотрел на нее, не сводил с нее круглых глаз…
– Давай-ка, молодой человек, шагай, – вдруг бросил из своего угла Виктор. – У нас дела сегодня.
Света поднялась. Как раз быстро прошел мимо двери шеф. За ним вышел и Виктор.
– Ладно, Славик, в другой раз, – сказала Света. – У нас действительно дела. Ну, пока!
– Я зайду еще, ладно? Извините, если чего…
Парень поднялся, потоптался еще намного у двери, глядя на Свету, взял с вешалки шапку, вышел.
– Уф, – вздохнула она, присела устало на свой стул. Ей хотелось плакать. Все-таки ее задел окрик Виктора.
«Парнишка тут не при чем. Это он на меня злится. Но за что?.. А кто он такой, вообще говоря, сам-то? Какой он?»
Какая-то совсем новая мысль, даже не мысль – ощущение чего-то главного, самого нужного сейчас ее душе – вдруг охватило Свету, и надо было это срочно выяснить в себе, додумать…
Но додумать не удалось… Виктор вышел от шефа – пошел к столу молча, глядя в пол. И она сразу поняла, что он вышел другим: злым, озабоченным. Это она уже знала, когда он вот такой: с виду спокоен, сосредоточен, губы сжаты, лишь насвистывает что-то – значит, плохи дела, что-то стряслось. Обижен, рассержен, жди беды.
Рывком снял трубку, крутанул диск несколько раз…
– Кокетничаем с молокососами? – не глядя на Свету, бросил издали. – А сводку и телеграммы мне, что ли, разносить? С утра лежат.
– Виктор, я вообще в таком тоне… Уж от тебя я не ожидала…
– Хватит! – взорвался он. – Сейчас не до этого. Оставим личное, все эти трынди-брынди, Шуры-муры…
– Шуры-муры?! – поразилась Света.
– Вот именно! Бутербродики там, бутылочки, Юлечки, Славики… А знаешь, что сейчас на юге? Я вот лечу через десять минут, а ты тут… тут…
– Виктор!
– Только расстраиваешь!
– Ах, тебя все по головке гладить? Ты сам груб со мной!
– Я груб? Это ты!.. Ты!.. Неизвестно почему взъелась…
– Ну и ладно! И пусть! – Света метнулась у двери. Слезы душили ее. – И лети, куда хочешь! Знать тебя больше не хочу!
Скорее, скорее – в коридор, чтоб не увидел ее слез.
Он хлопнул дверью. Ушел. Так и не позвонил, кому надо. Впрочем, какую-то папку все же захватил с собой. Видимо, пошел по делу…
Света ходила по коридору, не могла успокоиться… Да, видно, там на юге действительно очень уж сложные дела. Впервые она видела Виктора таким взвинченным и резким. И, наверное, зря все же она так дурачилась с этим юнцом, сердила Виктора… В такое время!
Она кусала губы, проклинала себя, мысленно просила прощенья у Виктора, чувствуя невыносимую нежность к нему, досаду и боль одновременно. Что делать, как теперь подкатить к нему, как все уладить? А ведь она все время, с самого начала вела себя как дура, спорила, дразнила, вызывала на ревность, темперамент не давал ей покоя, чувства шли вперехлест, слишком уж много разных эмоций вызывал в ней Векшин. С того самого момента, как он обратил на нее внимание, все и началось. Она постепенно влюблялась в него, и не признавалась себе в этом. И вот теперь кляла себя за все. Она любит его бешено, безумно, запредельно! А он, любит ли он, или просто увлекся, у него ведь много было увлечений, и все прошли… Как выглядит она в его глазах? Иногда она вела себя дико – то спорит по каждому поводу, то закармливает завтраками и ланчами на работе, то вдруг вспылит, обидится, и вдруг превращение – сама рассудительность и четкость… С ней что-то происходит, когда он рядом. И даже – когда она просто думает о нем. Ее буквально штормит. А как это выглядит со стороны, да еще в его глазах, и представить себе трудно!
В дверь заглянул шофер Костя, дядечка средних лет, прямо в пальто и добротном меховом малахае, который он никогда не снимал, даже часами просиживая в помещении, «намек на боевую готовность номер один», как говорила зоркая Зинаида… Шофер справился, где Виктор Павлович, подождал немного, ушел. Потом, судя по всему, Виктор уехал – домой и сразу в аэропорт.
Конец дня прошел у Светы как в тумане, все валилось из рук. Вечером уходила с головной болью. Уже не помнила, как вышла на улицу, втиснулась в переполненный трамвай. Знобило, а лицо пылало. На миг представилось, что она уже в общежитии, хлопочет у стола, наливает зеленый чай себе и соседке по комнате Наташе.
– А этот ваш обычай наверняка из-за дефицита воды возник, – говорит Наташа, глядя на Светины манипуляции с фаянсовым чайничком и пиалой. – Твои предки сперва ополаскивали чаем чашку, а потом его снова наливали и пили. Экономный расход жидкости.
– Ну, ты уж совсем, – смеется Света. – Вовсе нет. Это чтобы чай быстрее и крепче заварился, и поменьше чаинок в пиалу попадало. Кстати, такой обычай – не только у нас, но и в Сибири. Да-да, у нас была практикантка из Омска…
Свежая заварка терпка, хороша. Света показывает подругам, как у них по-местному плов едят: берут щепотью, обжигая пальцы – и в рот, заедая холодным хрустким салатом из блюда рядом. Плов, жирный и острый, дымится на огромном блюде, алея уложенными – поверх пластов баранины, лука и риса – сочными дольками помидора. Ай, хорош плов! Во рту горит – аж пот прошибает, и Свете видятся яркие, как фотовспышка, дни Саратана, самые знойные июньские – июльские деньки, когда температура в тени под сорок и резкие тени перехлестывают землю. А вот и праздничные дни Рамазана, вернее, предпраздничные, она с мамой в бурлящем потоке базара, на лотках дыни, яблоки, виноград, груда ярких ковров громоздится возле чайханы, продают лагман, а мама крепко держит маленькую Марджанку на руках…
Она выходит из автобуса. Воспоминания обрываются. Сумрак, низко висят тучи, подолами задевая крыши домов. Черными штрихами летят птицы высоко-высоко, там где запредельность. Что за птицы, может, это стрижи? Они пронзают ее сердце будто острый нож. Она бредет к общежитию, наступая на лужи. Словно сквозь сито кропит дождь. И ей кажется, что ее душа, как облако, собралась на небо…
На другой день было столько работы, что не до волнений. А голову ломило пуще прежнего. Пришлось спуститься в медпункт, за таблетками.
– Грипп у вас, вот что, – сказала ей пожилая медсестра. – Покажите язык… Грипп начинается, девушка. Вот направление, идите в свою поликлинику, или прямо домой, вызовите врача.
– Температуры же нет…
– А грипп есть. И температура будет! Идите домой.
Света поднялась к себе, проглотила сразу две таблетки цитрамона. Решила немного еще подождать, пусть подействует лекарство.
На этаже все было как всегда. Но чувствовалось повсюду что-то особое: какая-то затаенная спешка, какое-то непростое отсутствие руководства, словно все вызваны на некое тайное совещание, куда-то на самый верх.
Женщина из патентного отдела, войдя, сказала, что в районе Ташкента землетрясение. Шефа с утра не было на месте, тоже куда-то вызван. Во втором часу явилась неожиданно посетительница, немолодая женщина в шерстяном платке.
– Можно к начальнику, девушка?
– По какому вопросу?
– Да вот о сыне я… В газете сообщение было. А он там и есть, в Кызыл-Кумах. Монтажник он, по найму. Звонила туда, не отвечают.
– Там же нет связи, – почему-то ответила Света.
Надо было просто сказать, что женщина обращается не по адресу, и направить куда надо…
– Как нет? Я раньше звонила, через Газли. Он в том районе, на стройке… Говорят, прервана связь-то?
– Волноваться рано, – как можно спокойнее, самым будничным тоном, ответила Света. – Ничего страшного. Мы бы знали. И зачем вам начальник?
– Да ведь сын у меня там. Один он у меня, Сережа… Вот, поглядите, девушка, голубушка моя, поглядите…
Женщина достала из большой хозяйственной сумки пакетик в целлофановой обертке, бережно вынула из него, положила на стол перед Светой фото. Со снимка глядел обычный русский хороший паренек – дерзковатые глаза, задорное серьезное лицо, из-под бушлата – край тельняшки… Да вот еще родинка справа на лбу.
Женщина всхлипнула, вытерла глаза уголком платка.
– Без отца ростила, – сказала с ударением на «о», – один он у меня. Говорила, не гонись за рублем. Монтажники и в Москве нужны. Мне бы к начальнику, справиться.
– Не волнуйтесь, – утешала Света. – А начальник тут не при чем. У нас ведь нет данных о рабочем составе, мы другой отдел. Я вам напишу сейчас, куда обратиться.
Поделиться книгой: