Помоги проекту - поделись книгой:
Роберт Грэмхард
Ночной радиоэфир
1
Аномальная жара пришла в первый же месяц лета, раскрыв свои жгучие объятия для десятка миллионов горожан. Самое ужасное – от неё не было спасения в промышленном мегаполисе, отдаленном от водных пространств. Солнечные лучи прогревали землю с температурой в тридцать пять-сорок градусов. По прогнозу погоды дождей в ближайшую неделю не ожидалось. Потели все, и не только люди с лишним весом или сердечными заболеваниями, а липкая вязкая субстанция через считанные минуты после душа снова спешила вернуться на тела людей.
Шон Кокрец обычно брал на работу сменную одежду и переодевался уже на месте. Правила компании не предусматривали ношение строгой униформы, поэтому такие действия можно считать добровольными. Он нуждался в смене рубашек после транспорта – водители автобусов не включали кондиционеры, потому что экономили на солярке. Лишняя купюра в карман для специалистов не считалась чем-то зазорным, а обливающиеся потом пассажиры только и жаждали своей скорой остановки, чтобы выйти из адского пекла навстречу хоть и теплому, но свежему воздуху.
Парень работал на радиостанции ведущим ночных эфиров. В первое время, разумеется, ему едва ли удавалось привыкнуть к бодрствованию в тёмное время суток, но с практикой и правильно выстроенным расписанием ежедневных дел пришло и привыкание. Шон любил свою работу, потому что связывал жизнь с музыкой и разговорами по душам с незнакомцами. Ещё одним большим плюсом являлось отсутствие начальства над душой. Шеф обычно прослушивал отобранные отрывки записей и на их основании судил о том, хорошо ли справился подчиненный со своими обязанностями.
Спал Кокрец в утренние часы, просыпаясь во второй половине дня, и затем начинал готовиться к предстоящим рубрикам. Временами составлял список песен, чтобы внести их в ежедневную подборку либо убрать оттуда что-нибудь приевшееся аудитории канала. Его устраивал распорядок дня, потому что на данном этапе он не был обременён какими-либо отношениями, а перспектива найти себе вторую половинку улетучивалась, скрываясь за далекими горизонтами.
Местная фиговенькая радиоволна» – так в народе называлась музыкальная станция, с которой вещал Кокрец. Эфиры в лучшем случае интересовали лишь дальнобойщиков, случайно наткнувшихся на нужные частоты, ну и, вероятно, людей, у которых наблюдались проблемы со сном.
Очередной ночной эфир. Шон сидел с внушительной чашкой крепкого кофе в руках и вещал о последних тенденциях в Голливуде. Тема показалась ему интересной, и он захотел обсудить с кем-нибудь всю ту чертовщину, которая творилась в городе, выпускающем львиную долю фильмов и диктующем свои правила для мирового кинематографа и обычных зрителей.
– Проблема таких фильмов, как «Анна Болейн» и сериала «Троя» в том, что люди стали путать толерантность с напускной, притянутой за уши пропагандой меньшинств, – выдал Шон, довольный своим тембром и отточенной дикцией.
– Что вы имеете в виду под всем этим? – звучал голос собеседника, в котором читались нотки раздражения. – Голливуд показывает мир таким, каким он есть, давая темнокожим, феминисткам и людям нетрадиционной ориентации поддержку для самовыражения. Я не согласен с вами, ведь если мы будем игнорировать неравенство, то к чему подобное способно привести наше общество? Терпимость и наличие в художественных произведениях представителей различных культур, рас и полов – это ответ на неравенство в мире.
– Поймите, пожалуйста, – обращался ведущий, понимая, что если он скажет что-то неправильное, несоответствующее прогрессивным взглядам, то способен в скором времени лишиться занимаемой должности. Реакция начальства не заставит себя долго ждать. – Если мы говорим про ту же самую Викторианскую Эпоху, то, к моему глубочайшему сожалению, в те времена темнокожие не занимали высокие посты в английском королевстве. Анна Болейн изображена и описана в исторических документах совсем по-другому…
– Режиссер так показывает! – не выдержал собеседник, скрежеща зубами. – Что же не позволяет вам видеть в роли Анны Болейн женщину с тёмным цветом кожи? Вы расист?
– Нет, Боже упаси! – поспешил воскликнуть Шон. Он понимал, что ещё пара неверных слов, и его не то, что выгонят со станции, так ещё и осудят во всех мыслимых и немыслимых грехах. В голове крутились лишь мысли о том, не спросить ли вдобавок собеседника, не против ли тот, чтобы в новом фильме про Мартина Лютера Кинга или Нельсона Манделу главную роль сыграл белый человек…
– Тогда что значит вся та ересь, исходящая из ваших уст? – не унимался мужчина на другом конце провода.
– Боюсь, должно быть, вы неправильно истолковали мои слова, мистер Джером. Вы ведь так представились? Мне, как и вам, обидно, что человечество докатилось до того, что перестало различать черное и белое, – произнёс Шон, а затем сделал глоток остывающего кофе и продолжил: – Я вынужден закончить нашу беседу, нас ждет золотая дюжина диско-хитов из Польши.
Кокрец включил первый трек и отошёл от рабочего места. Дрожащими руками выудил из кармана сигареты и закурил, выйдя на небольшой балкончик. Вполне вероятно, что после сегодняшних фраз ему не суждено снова вернуться на студию. Думая о своей судьбе, парень матерился самыми бранными словами и качал головой.
После того, как прозвучало собрание допотопных хитов из Польши, зазвонил телефон. Немного помешкав, Шон Кокрец взял трубку, боясь опять нарваться на неуравновешенного мужчину…
2
Облегчение. Первым приходит оно. Приятный женский голос звучит из трубки. Интересно, наделил ли Бог владелицу такого голоса должной красотой?
– Доброго времени суток, вы попали на “Волна-Fm”, как раз началась передача, в которой я стараюсь помочь житейскими мудростями и поддержкой всем тем, кто успевает дозвониться в течение часа, – говорит Шон с улыбкой на устах. Он реально без ума от своей работы, и это читается по его лицу. – Внимательно слушаем вашу проблему. Обязуюсь выслушать и помочь всем тем, чем смогу.
–Вопрос один, – произносит собеседница едва ли на грани шепота, от чего Кокрецу приходится слегка напрячь слух. – Что делать, если не хочется жить? Я потеряла всякий интерес.
– Вы знаете, я с большей вероятностью ожидал услышать вопросы про бодипозитив, расизм, феминизм и другие вещи, которые мы
– Да, но произошло то, что произошло, – девушка переходит на нервный смешок и, удостоверившись, что связь не пропала, продолжает: – Мы живем в ужасном, холодном мирке…
–Вы правы, но, учитывая жару, какая стоит на улице, я бы поспорил… – решается съязвить Шон, чтобы вывести жертву психологических проблем на смех. Ноль реакции на проводе.
– Не перебивайте, пожалуйста. Я в ужасном состоянии, – просит собеседница. – Меня зовут Альбина Крамер. Впрочем, это уже и не важно, я решила покончить жизнь самоубийством…
– Где вы находитесь? – вскакивает с места диктор. Нервный денек, состоящий из хамов и суицидальников. Ладошки потеют. – Сообщите, пожалуйста, свое местонахождение.
– А смысл? Вы ничего не измените.
– Я мог бы попытаться, – не сдается Шон. Если она выдаст номер, он сразу же свяжется с экстренными службами.
– Знаете, почему я позвонила именно вам? – интересуется особа. Похоже, она всерьез намерена попрощаться с этим светом. – Хотя откуда вам знать, это неочевидно.
– Если бы вы позвонили в службу психологической поддержки, то они нашли бы ваши координаты и выехали немедленно, – предполагает Шон, проводя ладонью по жестким волосам, и одним глотком допивает холодный кофе.
– Бинго! – отвечает собеседница и добавляет холодным тоном: – Но от этого ничего не зависит в данном случае. По правде говоря, я выбрала вашу радиостанцию, так как только она в нашем городе работает ночью и без какого-либо перерыва, без какого- либо умолку.
– Я не понимаю…
– Перед суицидом я хочу, чтобы мой голос оказался записан на пленку. Так уж вышло, что посмертное письмо мне некому оставить, мои родители живут в другом штате, а пока почта доставит его, то пройдет много времени после моей кончины.
– А как же электронное сообщение? – спрашивает Шон и осекается. Идиот он! Зачем давать советы жертве! – Лучше потянуть время, насколько это возможно. – Забудьте, расскажите нам о причинах вашего решения.
– Мои предки не владеют компьютером, у них нет email. Это ответ на ваш вопрос, а что же касается причин, – особа делает паузу, будто думая, как ей выдать в виде коротких сообщений всю свою историю побыстрее. – Понимаете, мне никогда не везло по жизни.
– Я вас прекрасно понимаю. – вставляет свои “три копейки” Шон. Чужую речь необходимо заполнять и своими словами, чтобы диалог становился более конструктивным. – Есть много плохих вещей, с которыми нам приходится сталкиваться день ото дня и, увы, мы не всегда способны одерживать победу над всеми невзгодами.
– Все парни, с которыми я встречалась, вечно изменяли и подставляли меня, – продолжает говорить Альбина, пропуская мимо ушей слова диктора. – К тому же и с работой никогда не везло. Знаете, что такое пахать и получать жалкие центы, еле сводя концы с концами? Все, за что я не берусь, не удается! Такое ощущение, будто я заперта в невидимом шарике, который не пропускает через себя удачу!
– Как я понимаю, шарик не пропускает и парней, – Шон решается пошутить, потому что он не знает, как строить диалог с сумасшедшей незнакомкой. – Скажите, а на время душа вы откладываете этот шарик в сторону, чтобы помыться? Или это устройство работает по-другому? С современными девайсами я просто на “вы”. Или вы про яйцо из мультфильмов про покемонов?
– Совсем за дурочку держишь? – очевидно злится Альбина. – Я вам пытаюсь историю поведать, а в ответ только шуточки!
– Мои родные мне всегда говорили, что клоуном мне не стать, – ухмыляется Шон и продолжает: – Поэтому, когда мне предложили место в правительстве, я знал, что лучше отказаться от подобной затеи.
– Вы всегда шутите? – злости в голосе девушки стало меньше, однако она все еще напряжена. – Как вам удается не видеть все то дерьмо, что творится вокруг? Адская жара, чертов масочный режим, новый виток холодной войны Запада с Россией, теракты и голод в различных уголках планеты, не говоря уже о личных проблемах, которые возникают постоянно. И в тот момент, когда тебе кажется, что все наладилось, судьба преподносит оплеуху, злорадно хихикая в спину. Этого ли мы достойны?
– Я могу только сказать, что порой все происходит не так, как нам хотелось бы. На то, возможно, есть какие-то причины, неведанные нам, и стоит заставить себя абстрагироваться от так называемого дерьма, как вы выразились раннее. Жизнь – это сочетание белых и черных полос, если бы происходили лишь хорошие события, вы бы не смогли оценить их значимость. Понимаете? – Шон достает сигарету и закуривает прямо на рабочем месте. Он уверен, что его и так выгонят из-за недавнего инцидента с темнокожим расистом, так почему бы не доработать без каких-либо ограничений… – Кстати, почему молчите? Не слышу ваш голос… Наша ночная гостья все еще жива?
– Да, – выдавливает из себя Альбина. – Решила отложить суицид на завтра, сначала доведу до него вас.
– Хорошие планы, что же мне еще сказать, – ухмыляется Шон. – Знаете, как я хотел бы завершить свои деньки? В постели с десятком красивых женщин. Устроите такое? Знаю, я не красавчик, но можно обойтись без найма проституток. Позовите, например, Дженнифер Энистон и Кортни Кокс, девчата свободны в выходные, мы когда-то были хорошими друзьями….
– Позову все содержимое соседнего дома престарелых. Они уж точно позаботятся о вас, – неожиданно шутит девушка, и у Шона понемногу отлегает от задницы беспокойство за ее жизнь.
– Какая же ты заботливая, еще и с юморком! Жаль, мы не знакомы лично…
– Не подкатывай, я все – равно брошусь… – не сдается упрямая особа.
– Кстати, есть место, где бы ты не ожидала, что окажешься в последние моменты жизни? – спрашивает Шон.
– На чертовом мосту, – тут же брякает Альбина и спешно затыкается.
– Я не удивлен. Знаешь, что если прыгнешь, то разобьешься в лепешку? Будет очень неаппетитный блинчик. Из-за идиотов, с которыми у тебя не клеится? Или из-за ненавистной работы? А какую боль причинишь своим родителям? Об этом ты подумала своей тоненькой извилиной?
– Хамить-то мне не надо! – с еще большим напором злится девушка. – Я брошусь!
– Сделаешь только одолжение! Знаешь, я запись разговора с тобой наложу на какую-нибудь веселенькую песенку, замикшую и отправлю твои блеяния по радиостанциям, пусть видят, что ты покончила с собой из-за какой-то фигни под идиотскую аранжировку! Билборд первое место, хочешь? В общем, мне скучно! Надоело церемониться с тобой! Прыгай, попрыгунчик! Прыгай, мать твою, Сонник! А если передумала, то тащи свою задницу на Джемесон Стрит, такого отпадного мороженого тебе в жару как раз и не хватает. Кола еще у них есть. Знаешь, это такой напиток черного цвета с газом, туда еще лед часто бросают. Ты себя хочешь бросить с высоты, а я хочу в воду льда бросить. Объединимся? У нас много общего. И что-то сегодня стоит бросить.
–Я соглашусь встретиться с тобой лишь для того, чтобы дать пощечину! Хам и мерзавец! – она на секунду замолкает и задумчиво добавляет: – Только я люблю шоколадное мороженое. И обязательно с суфле.
Шон ошалело смотрит на выкуренные сигареты, переводит взгляд на дрожащие руки и немедля встает, чтобы переодеться. Напоследок подходит к микрофону, возможно, в последний раз, и выдает:
– Сообщение начальству. Я сделал то, что должен. Спас жизнь девушке! Сегодня мне придется пораньше покинуть рабочее место и обещаю, что такое больше не повторится. На тот случай, если вы соберетесь меня уволить, то я постараюсь сделать все, чтобы запись вызвала общественный резонанс. И еще такой вопрос напоследок… У меня есть друг из Камеруна. Он – чернокожий, который всю жизнь мечтал сыграть какого-нибудь конченного диктатора наподобие Гитлера. Как думаете, роль ему подойдет?
27.06.2021
Поделиться книгой: