История Мираксздания

Мы проболтали около получаса – много говорили про горы, Москву, рестораны и другие интересные места. Темников изредка вставлял реплики, но, казалось, наше общество его немного тяготило.

– А чем он вообще предпринимает, если не секрет? – спросил я у Адикаева, когда Максима похитил и увел прочь один из гостей.

– Сеть ларьков в Питере держит. Обеспечивает население первым необходимым – спиртным, сигаретами и «сникерсами».

С Сергеем в тот вечер поболтать так и не удалось: он был слишком занят обретением новых друзей и знакомств.

И вскоре это начало работать: «Строймонтаж» стал брать столичные проекты, и дела быстро пошли в гору. В 2001 году мы с Сергеем даже организовали совместную PR-кампанию: один из моих ресторанов, «Балаганчик», дарил клиентам, купившим у Полонского квартиру, приглашение на бесплатный ужин на двоих. Выгода была обоюдной: Сергей получал дополнительную рекламу, а я – новых клиентов. В другом ресторане под моим управлением, «Замке Мефисто», мы почти каждую неделю резались в «мафию». Сергей и тут не упускал возможность наладить новые деловые связи; казалось, игра для него – лишь еще один способ стать своим в столице.

За одной из партий в «мафию» я впервые услышал от Полонского, что он вот-вот начнет строить высотку в Москва-сити. Казалось, дела у него идут в гору, и я был искренне рад за Сергея. Мы так и шли параллельно – он в стройке, я в ресторанах – периодически встречаясь то в горах, то на играх в «мафию», то на вечеринках, которых в Москве тех лет, по ощущениям, было больше, чем времени на их посещение.

В феврале 2004-го Сергей позвонил и попросил приехать в офис «Строймонтажа». Офис тогда находился на Кутузовском проспекте напротив знаменитого в ту пору японского ресторана «Такэ», и я за последние четыре года не раз посещал его по самым разным поводам, вроде обсуждения и планирования грядущих совместных поездок в горы. На мой обычный вопрос, есть ли тема, или просто поболтать, он туманно ответил:

– Ты приходи, а там разберемся.

Когда я приехал, его ассистент, прелестная девушка Лада, сказала, что у шефа очередное важное совещание, и попросила немного подождать. «Немного» в итоге растянулось на 1,5 часа, в течение которых Лада каждые пятнадцать минут объясняла, что это очень важное совещание по стройке, и предлагала кофе. Коротая время за ароматным напитком и листанием рекламных буклетов Строймонтажа, обещающим лучшие квартиры в Москве, я наблюдал за суетой в приемной Полонского. Лада, как авиадиспетчер, перенаправляла входящих людей в разные кабинеты компании и раскладывала приносимые бумаги в многочисленные папки, не переставая вежливо улыбаться. Время от времени из-за закрытых дверей кабинета Сергея доносились чьи-то крики. Я не сомневался, что это бушует сам хозяин.

Наконец двери открылись, и из них вышла процессия из 5-6 мужчин с понурыми лицами и молча прошествовала мимо меня. Следом из кабинета показался Сергей. Он, напротив, моментально расплылся в улыбке и, обняв меня, потащил в кабинет, на ходу извиняясь, что мне пришлось ждать.

Кабинет у Сергея, к слову, был самый обыкновенный, каковой мог быть у обычного чиновника: два усыпанных документами и чертежами стола, стоящие буквой Т, кресло у дальней стены, несколько дешевых офисных стульев, компьютерный монитор, смотрящий на кресло. Единственное, что отличало его кабинет от чиновничьего, – приличный бар в виде глобуса.

– Выпьешь что-нибудь? – походя спросил Сергей.

– Нет, спасибо.

– Ну а я выпью.

Он налил себе порцию коньяка XO, отхлебнул и, плюхнувшись в кресло, о чем-то ненадолго задумался. Когда я уселся на один из стульев, Сергей устало произнес:

– Как же я задолбался. Работаю по 20 часов. Даже сплю в кабинете… А эти… – Он махнул стаканом в сторону двери, отчего коньяк едва не выплеснулся на стол. —Тормозят! Масштабы растут, проектов до жопы, а они не успевают ничего, то ли разленились, то ли не знаю! Бесит! Суетятся, выхлопа ноль, косяк на косяке… Ощущение иногда, что я в бригаде по штукатурке подъездов… во время землетрясения работаю!

– Ну, может, это болезнь роста просто? Людям нужно время – опыта набраться…

– «Нужно время»… – проворчал Сергей. – В том-то и дело, что нет у меня времени на раскачку! В Москве с проектами – Клондайк просто, мэрия говорит: «Бери столько, сколько сможешь потянуть»… а я пока не могу толком тянуть. Нам «Корону» сдавать, а там говна по колено, и с документами завал! А небоскреб в Сити, который я проектирую? Это ж вообще космос. Пока никто в Сити не верит, кроме турок, а у нас есть реальный шанс построить самое высокое здание в Европе!

С этими словами он показал на стоящий на подоконнике макет – две башни в виде натянутых ветром парусов.

– …И мы параллельно еще «Золотые ключи» строим и продаем активно.

– Да, я в курсе, рекламные щиты с телками по всей Москве висят.

– Клево, скажи? – расплылся в улыбке Полонский. – Я придумал! Психология простая. Кто платит за метры? Мужики. А они всегда про красивых молодых телок думают, поэтому рекламу нашу сразу запомнят…

– Креативно, что тут скажешь. А продажи, значит, прут?

– Прут-прут… Продажи прут, а строить некому.

Полонский шумно выдохнул, допил остатки коньяка и, грохнув стаканом о стол, снова посмотрел на меня.

– Я вот что тебя позвал, – с доверительной интонацией сказал он. – Мы с тобой давно общаемся, люди о тебе позитивно отзываются… Карма, в общем, у тебя крайне положительная.

Я медленно кивнул, вспомнив, что Полонский очень котирует ученье Кастанеды.

– Ну, в ресторанах, наверное, проще, чем в девелопменте, карму беречь, – продолжил Сергей. – У меня, по крайней мере, не всегда получается. Любая площадка – уже чей-то пирог, и тут как повезет: если собственник адекватный, все кошерно, если нет, а площадка сладкая, приходится ниточки разные дергать, для результата. Короче, если грубо, 50 на 50 карму беречь удается, – серьезно сказал Сергей и вновь о чем-то задумался.

Я покрутил в голове формулу «карма в девелопменте» в ожидании продолжения разговора.

– Про бизнес твой тоже все знаю. Рестораны отличные… но, слышал, ты выходишь из бизнеса? – глядя мне прямо в глаза, вновь прервал молчание Сергей.

– Да, ты прав, – кивнул я. – Когда на тебе рестораны, комбинаты питания и сеть фастфуда, жизнь превращается в дежавю: вложил свои, пашешь, пока отобьются, отбились – новый проект, отбились – новый… и так до бесконечности. Партнеры не хотят привлекать инвесторов, и получается, что бизнесов много, но денег не видно, одни инвестиции. Это хорошо было в начале 90-х, а сейчас нас с нашими олдскульными подходами новиковы с «деллосами» быстро с рынка выметут. В общем, разошлись мы с моими партнерами в векторе развития и договорились идти каждый своим путем. А почему ты спросил?

– Да так… блин, у меня через полчаса очередное совещание, – бросив взгляд на часы, со вздохом сказал Полонский. – Канализацию никак не можем в «Корону» врезать. В общем, если совсем коротко, я хочу новую команду сформировать из перспективных чуваков и предлагаю тебе стать ее частью.

Фраза вернула меня в наш разговор – к шутке трехлетней давности, когда мы обещали нанять друг друга, если у кого-то из нас с бизнесом не заладится. По всему получалось, что Полонский пошутил удачней: представить, что он сегодняшний пойдет в ресторан официантом, было невозможно, а вот моя ресторанная тема подходила к концу.

Абстрактность предложения Сергея меня не удивила, в этом был весь он, каким я его знал: в голове девелопера каждую секунду рождались миллионы идей, большинство из которых дохли, как микробы от антибиотиков, но его это совершенно не парило. Он искренне верил, что, даже если одна-единственная гениальная идея выживет и сработает, он станет чемпионом.

– Звучит многообещающе, – с улыбкой сказал я, – но что конкретно ты предлагаешь мне делать в твоей новой команде? И кто еще в ней?

– А, работы на всех хватит! Для начала нужно с нуля создать службу эксплуатации, чтобы был сервис для жильцов, как в пятизвездочном отеле, а там посмотрим. Ты из ресторанного бизнеса, а значит, хопсители… ти, господи, что за слово придумали, хрен выговоришь! В общем, ты про гостеприимство знаешь лучше меня. А кто еще в команде… Ну, вот Алексей Адикаев, помнишь, мы катались недавно вместе? С Димой Луценко познакомлю, он по финансам… Еще хочу Макса подтянуть, Темникова, но у него большие долги по питерскому бизнесу накопились; если все склею с кредиторами, заберу его. А на тебе, получается, эксплуатация и все непрофильные активы.

«Минуту назад была только эксплуатация».

– Непрофильные – это что?

– Ну, телеком, аренды наших площадей и куча побочного, что будет появляться от стройки. Этим же тоже надо управлять, чтобы деньги приносило.

– Звучит как план по захвату Вселенной!

– Потому что это он и есть, ты все верно понял. Я хочу создать самую крутую и эффективную девелоперскую компанию в стране… а может, и в мире, как пойдет… ну, в общем, для этого в первую очередь люди нужны, команда единомышленников. И, мне кажется, у тебя бы получилось стать ее частью.

– А какие условия для астронавтов, которые звездолет к новым планетам поведут? – уточнил я.

– Ну, с тобой все довольно просто… – Сергей окинул взглядом стол и подвинул к себе исписанный листок бумаги. – Ты сейчас в месяц зарабатываешь примерно 8 тыщ долларов. Плюс ты продаешь свою долю партнерам и выходишь из бизнеса.

Я удивленно смотрел то на Сергея, то на бумажку в его руках. Не то чтобы я скрывал свои доходы, но как-то до жути некомфортно, когда тебе на переговорах предъявляют личную бухгалтерию.

– Так вот я предлагаю десятку в месяц и долю в будущей эксплуатационной компании, – закончил свою мысль Сергей и, небрежно бросив лист обратно на стол, вопросительно уставился на меня.

– Ты хорошо подготовился, – заметил я. – А говоришь, времени нет.

– Это у службы безопасности время есть: Грачев, начальник их, с самого начала безопасность мою блюдет. Черный пояс по карате, если че.

– Восточные единоборства не мой конек, ты же знаешь, я по экстремальным видам больше, – улыбнулся я. – Так как ты видишь мою долю?

– А назови сам, – пристально глядя мне в глаза, сказал Сергей.

Я задумался на некоторое время. Досрочный ответ у меня был, но переговоры требовали сохранить театральный ритуал.

– Смотри, – начал я. – Сейчас мы говорим о несуществующей эксплуатационной компании. Даже 100 % от нуля все равно дают ноль. «Корону» ты сдаешь, но когда ее можно будет заселять? Когда она начнет доход генерить?

– Через месяц, – выпалил Полонский.

– А если объективно?

Пауза.

– Через полгода.

– О’кей. Потом «Золотые ключи» – это еще пару лет. Про новые площадки – я думаю, года через… допустим, три их можно будет эксплуатировать. То есть, условно, пару лет пахоты на перспективу дохода. Поэтому, мне кажется, справедливым будет распределение процентов 50 на 50 между партнерами.

Сергей вновь задумался. Следующие несколько минут превратились в небольшую пантомиму. Полонский подливал в стакан XO и отпивал небольшими глотками. Держал паузу, поглядывал на меня. Возможно, даже вспоминал наши многочисленные партии в «мафию».

– Хорошо, – произнес Сергей. – Давай так: 51% – мои, 49% – твои, если ты согласишься прямо сейчас и безо всяких там «пойду подумаю».

Тут он застал меня врасплох. Сказать по правде, я и предположить не мог, что сегодня дойдет до предложения. Однако в ресторанном бизнесе меня действительно почти ничто уже не держало. И хоть сомнения, конечно, имелись (учитывая, что задор и отвага сочетались в Полонском с неорганизованностью и распылением талантов от канализации до космоса), но успех в Питере и уже два запущенных проекта в Москве говорили о том, что бизнес-хватка у Сергея есть, и я готов был рискнуть.

– Еще вопрос.

– Внимательно.

– Про непрофильный бизнес понятно, но ты еще сказал, что хочешь создать самую крутую строительную компанию вместе с командой, куда приглашаешь меня… а что с мотивацией в этом звездолете?

– Слушай, ну ты сам говоришь, что процент от нуля – это ноль? – рассмеялся Сергей. – У меня пока нет предложения, но я думаю, что процентов 25 на команду готов выделить – в будущем, когда сформулируем задачи и реперные точки.

– Реперная точка в геодезии является нулевой, а не перспективной, – улыбнулся я.

– А говорил, что только в ресторанах разбираешься! Не умничай, в общем, ты понял, о чем я. Всему свое время.

– Ладно, без шуток, я готов сказать «да», если мы положим наше соглашение на бумагу. Это может быть понятийка, потом, если захотим, юридический документ сделаем, но, главное, мы зафиксируем на входе наши договоренности, чтобы потом ничего не забыть.

– Я не забуду, поверь. У меня крутая память. Хочешь, я подпишу чистый лист, и ты сам все впишешь?

– Не хочу, – хмыкнул я. – Пустой бланк на предъявителя обязывает, и за него могут спросить. Давай я лучше в приемной текст набросаю, и после совещания мы его подпишем.

Сергей снова посмотрел на меня. Я спокойно выдержал его взгляд, и он медленно произнес:

– Годится. А выходишь когда? Завтра?

Он явно хотел увидеть, как я снова на мгновение замешкаюсь, но я спокойно сказал:

– Выхожу через неделю.

Два часа спустя мы подписали с Сергеем наше первое соглашение и, закрепив сделку XO, расстались. Так я и попал в «Строймонтаж»… или, точней, уже в «Миракс».

Глава 2. «Башня Федерация». Ребрендинг

2020 г.

Я мысленно усмехнулся, вспомнив историю с переименованием «Строймонтажа» в «Миракс». Идея ребрендинга, как мне рассказывали старожилы, витала с 2002 года, еще до моего прихода в компанию. Первым ее предложил Саша Бабурин, он до 2003-го за маркетинг компании отвечал. Саша считал, что при рекламе Строймонтажа рекламируется питерская компания Артура и заодно вся строительная отрасль, а не компания Сергея, но, видимо, тогда руки так и не дошли поменять. Через год, когда у нас возник проект в Москва-Сити, опять к теме ребрендинга вернулись, и Руслан Макаров, который вместо Бабурина пришел, привлек несколько известных рекламщиков, включая опытных Артемия Лебедева и Владимира Цеслера, но Полонский все их предложения отверг и предложил назвать фирму «Миракс» и отказался рассматривать любые альтернативы. Откуда возникла идея, он не рассказывал, но на тот момент с названием «Миракс» в мире было только два продукта – азиатские презервативы и психотропный медицинский препарат из того же региона. Пользовался ли Полонский тем или другим, неизвестно, но, когда при первых обсуждениях была озвучена эта ассоциация, он не удивился, но просил больше эти аргументы не приводить.

Я попытался вспомнить: спорили ли мы с ним насчет названия? Да нет, кажется, не было такого. Пожали плечами и дальше пошли. По сути, нам было пофигу. «Самоучки» – skill’ы бизнесменов «нулевых». Шальные деньги кружили голову, а о формировании долгосрочных стратегий никто не думал, никто вообще не знал, что это такое. Горизонт планирования – от одного проекта, который вдруг свалился, до другого. Анализ рисков сводился к интуиции и пониманию возможностей «крыши». Ну, «Миракс». Ну, гондоны. И что? Ассоциация с ними не могла нас пугать, потому что «стратегия брендинга» сводилась к термину «прикольно» и «мне нравится». Будь мы тогда в Индии и предложи кто-то название с ассоциацией «трахать коров», мы бы сочли это крутым.

«А потом “Миракс” начал строить “Башню Федерация”…»

Я откинулся на спинку кресла и, глядя в окно, закурил сигару, после чего открыл подборку статей о главном, пожалуй, проекте нашей компании. Название «Башня Федерация» при выборе нейминга проекта в Сити предложил Адикаев-старший. Собственно, благодаря ему проект в Сити вообще появился в портфеле компании. Отец Алексея, Владимир Анверович, знал Полонского еще с Питера, а потом и сына с ним познакомил, так и завертелось.

Бизнес с друзьями был хорош в 90-х, потом друзья поубивали и пересажали друг друга. В 2000-х выжившие бизнесмены стали дружить с силовыми структурами и властью, обрастая менеджерами с образованием инженеров и гуманитариев, которые постепенно становились экспертами, и Владимир Анверович был из их числа – опытных, классных специалистов, интеллигентный и хваткий.

На тот момент другой крупный девелопер, Шалва Чигиринский, вместе с мэром Москвы Лужковым обсуждали идею строительства в Москва-Сити «Башни Россия», и Адикаев-старший аргументировал название «Башня Федерация» как самое актуальное для нашего флагманского проекта в векторе пафосных неймингов федеральных и столичных властей в стремлении закрепить в камне новую Россию. Он описывал преимущества названия в стиле «Нью-Васюков» – мол, в нашу башню со временем переедут федеральные министерства и ведомства, и проект станет современной альтернативой московскому Кремлю.

Что любопытно, схожие ожидания были у всех нас. Мы дружно перли к мечте – стать лучшей строительной компанией РФ и заработать денег. И все получалось: с финансами для роста проблем тогда не было, квадратные метры продавались, банки с радостью отгружали кредиты под проекты, от нас требовалось только строить. Проблема заключалась в том, что с ростом оборотов компании росла и отстраненность Сергея от ее управления. Он начал окружать себя разными помощниками, консультантами, советниками, которые имели мало отношения к строительству – скорей это были эзотерики, мозгоправы и первые «олигафренды» (так Полонский в шутку звал «друзей олигарха»), которые заполнили все его время и пространство, заставив забыть о делах реальных – чего только Коля Богус стоит. Сейчас самому не верится, но это я, лично я познакомил его с Полонским осенью 2005-го, чтобы Коля ему снаряжение для кайтсерфинга и сноуборда продал, а он превратился для Полонского в личную «аптеку» (так в московских клубах называли продавцов запрещенного антинаркотическим законодательством «стаффа») и вскоре стал личным советником.

«Такой вот пивот судьбы».

У Коли до сих пор на странице в Фейсбуке висела надпись: «Работал Советник главного в компании «Миракс Групп». И фотографии тех лет, везде – кучерявый, с вечной глуповатой улыбкой, чуть перекошенным лицом и стеклянным взглядом, но в дорогом костюме и туфлях. Советник же! Но тогда, в 2005-м, об этом никто из нас не думал. Не было стремительного обрушения личности Полонского, чтобы мы испугались за него и за компанию. Все происходило очень медленно. Мы же были заняты работой и созиданием. Никто и подумать не мог, что чем больше и лучше мы работали, тем сильней Полонский укреплялся в мысли, что весь этот успех случился благодаря его гениальности, а команда – это такие солдаты, замена которых ни на что не повлияет. Звездолет «Миракс» набирал высоту, а его капитан взирал на все свысока и думал: «Я хорош!»

Теперь с высоты лет кажется очевидным, что все это происходило в его голове, но тогда Полонский по-прежнему казался своим в доску. Однажды позвонил мне в семь утра, в выходной, и встревоженным голосом спросил: «Макс, ты где? Почему верблюда никто не встречает?» Я спросонья начал спрашивать – какой верблюд, где, что. Он заявил, мол, неделю назад еще говорил, нам из Узбекистана везут белого верблюда, ладно, некогда выяснять, что и как, его на КПП «Золотых ключей» уже выгружают, нужно срочно заселение в зоопарк организовать, мчи туда пулей. Я быстро оделся, прибегаю – на КПП сонный охранник и никого. Я на второе КПП – там то же самое. Звоню Полонскому: «Серег, какая-то фигня, тут никого нет». А он мне: «Молодец. Быстро метнулся. С первым апреля, дружище».

Сейчас кажется диким – Узбекистан, верблюд. Но тогда дружеская атмосфера, расслабленность от успеха и полное доверие допускали такой невероятный стеб друг над другом. Увы, деньги незаметно и неуклонно нас развращали, и мы постепенно из предпринимателей превращались в настоящих сибаритов. Например, могли во время завтрака в Ницце легко купить по телефону «порше 911 турбо» в США, поскольку квоты на Россию выкуплены на год вперед, а покупать очередь некошерно. Или частным рейсом сорваться в Венецию за крокодиловым портфелем «Bottega Veneta», одним из 50 выпущенных в мир, каждый по цене хорошего мотоцикла. Были яхты, джеты… в общем, вся атрибутика и причуды помешанных на успехе пацанов, на которых свалились деньги.

Особняком стояли бабы. Кто-то завел себе гарем из 40 гурий, кто-то поменял жену, потому что старая не соответствовала статусу – внешностью или возрастом…

Так что верблюд из Узбекистана – это еще цветочки, в него я вообще легко поверил! Не поверил разве что, что мог забыть про доставку – и то меня Полонский убедил…

По сути, мы были наглядной иллюстрацией пословицы: «Не дай Бог свинье рога, а мужику барства».

30 лет – отличное время все испортить: молодость – безупречный мотиватор безрассудной отваги. Седина обнуляет шансы все изгадить. Время уходит, и нужно успеть терпеливо жить, обходясь тем, что уже искалечил.

Я затянулся сигарой и выпустил дым к потолку кабинета. Снаружи было непривычно тихо: город надежно укрывало акустическое одеяло паранойи перед иноземным вирусом, пути распространения которого оставались тайной за семью замками, а потому самые пугливые предпочитали жить в собственной тюрьме жилплощади, чтобы не умереть.

«Интересно, если медики объявят, что курение сигар – отличная профилактика простуды, цены на табак взлетят до небес?»

Я снова взглянул на экран ноутбука и открыл очередной файл черновика под рабочим названием «Трещина», посвященный ключевым событиям 2005–2007-х годов.

Ближе к осени 2005-го, когда проект «Федерации» уже был на стадии подготовки к возведению второй башни, Полонский назначил меня вице-президентом. К тому моменту таковых в фирме было уже пятеро, и мое назначение стало этаким логичным продолжением плана по партнерству: Сергей под прикрытием новых должностей постепенно наваливал на меня все больше задач, а я воспринимал это как очередной вызов, и работал, двигаясь к своей доле в компании, прописанной в нашем партнерском соглашении. Это была классическая история русского бизнеса тех лет: для мотивации топ-менеджера владелец бизнеса дает ему долю в своей компании, и тот трудится, ошибочно думая, что вкладывается в общее дело. Эта «морковка» работала. Кто мог в то время предполагать, что, когда младший акционер захочет выйти из компании и попросит расчета, ему покажут писю и выставят за дверь, а если он начнет качать права, еще и тюрьмой пригрозят или реально туда отправят.

Наверное, именно тогда, в 2005-м, изменения в Полонском стали настолько капитальными, что не заметить их мог разве что слепой. Просто я, как и остальные, относил эти метаморфозы к естественным болезням роста, которые должны были пройти, плюс частично списывал на запрещенные снадобья и бухло – лучших друзей коммерсантов «нулевых». Не сосчитать, сколько судеб и бизнесов было пронюхано и пропито в те годы, но тогда мне почему-то казалось, что это излечимая фигня, и Полонскому нужно прийти в себя от резко свалившихся денег и славы, и все само собой придет в норму. Тем более мы все тогда побухивали прилично. Вспоминая те годы, я невольно удивляюсь способностям моей печени: коньяк и виски – как кофе, для тонуса; вечерние переговоры и встречи в ресторанах… И этот алко-марафон шел нон-стопом. Утренний тремор рук и отечность мы лечили баней и спортзалом. О здоровье я тогда не сильно думал: алко-ритуал казался неотъемлемой частью успешного бизнеса.