Белый волк

– Сначала посмотрим кто есть в доме, Пересвет, лети и загляни в окна. Третий дом от нас. Видишь, вон там горит свет. – махнул лапой Беломир в сторону небольшой избы.

Ворон улетел и быстро вернулся. Усевшись на спину волку, он сказал, что в доме видел седую женщину, вероятно, мать и девочку-подростка лет двенадцати. Беломир заволновался. Он почти три года не видел родных. С тех самых пор, когда его оплакивали родители, думая, что их единственный сын погиб.

– Скоро все изменится. – я потрепала его холку, и волк с благодарностью взглянул на меня.

– Вы придумали, что сказать твоей матери? – черный ворон вернул наши мысли в реальность.

– Нет, но я думаю, что надо рассказать правду. Не будем ее обманывать и запутывать.

– Только про невидимого волка не говори, тебе не поверят.  – предложил Пересвет, и я согласилась.

Звучит фантастически. Хотя, и в колдовство сложно поверить. Если ничего не получится, было решено силой взять рубаху и бежать. Но я надеялась, что до таких крайностей не дойдет.

Пересвет обернулся мальчиком-подростком, и мы направились к дому, волк шел первым, не оставляя следов. Мы следовали за ним.

Волк сел у дубовой двери небольшой избы. Мы с Пересветом переглянусь. Он поднял руку, собираясь постучать, но дверь внезапно открылась, и мы чуть не ввалились внутрь. На пороге стояла девочка, закутанная в серый пуховый платок, младшая сестра Беломира.

– Ой, а вы кто? – она испуганно распахнула большие голубые глаза.

Я мельком бросила взгляд на волка, кончики его ушей подрагивали от волнения.

– Мы к твоим родителям. Я Олеся, а это мой друг Пересвет. – я протянула ей руку, но она не сводила глаз с ворона.

– Я Милана, я самая младшая. Дома только мама, но она болеет, а отец на охоте. Заходите, я только за дровами сбегаю. – девочка пропустила нас и быстро забежала за угол избы.

Мы перешагнули высокий порог, я хотела осмотреться в сенях, но волк, шедший сзади и невидимый для остальных, подтолкнул меня в спину. Мельком я разглядела какие-то неизвестные мне инструменты, лестницу, прялку, лук и рыболовные сети, разложенные на скамье.

Изба, казавшаяся небольшой снаружи, внутри выглядела просторной. Справа, почти сразу у входа, вдоль стены царствовала большая белая печь. На ней кто-то лежал, с головой завернувшись в толстое одеяло. На столе белая скатерть, на стенах вышитые полотенца, полки с горшками и крынками. Девочка вернулась, открыла заслонку и бросила поленья в горнило.

– Я закинула овощи в печь. – сообщила она нам.

– Какие овощи? – пробормотала я.

– Репу и морковь. Отец на днях выменял на мех целый мешок.

Мы с Пересветом топтались у двери, пока девочка хлопотала по дому.

– Ну что же вы там стоите, проходите и садитесь, скоро ужин будет.

Мы присели на скамью, тянущуюся вдоль стены.

Волк взволнованно вытянул нос у печи, втягивая воздух. Я переводила взгляд с него на девочку и не знала, как начать.

– Вы с вестями? – вдруг спросила Милана и глаза ее заблестели в тусклом свете свечей. Она вытерла их ладошками и с надеждой взглянула на меня.

– Да, у нас вести о твоем брате. Подожди, не буди мать. – я предупредила желание девочки.

Волк грустно покачал головой. Его взгляд блуждал по стенам, подмечая изменения за годы его лесного затворничества.

– Он жив? – заволновалась она.

– Да. Он жив и здоров. Но ему нужна помощь.

– Я все сделаю для своего любимого братика! Расскажите все без утайки! – детские ладошки крепко сжали мою руку.

– Нам нужна его одежда, лучше рубаха. Можешь принести? – девочка удивилась такой просьбе, но не задавала вопросов и, кивнув Пересвету, быстро прошла в неосвещенную часть избы.

– Я помогу. – ворон взял со стола свечу и последовал за ней.

Я услышала, как щелкнул металлический засов и пошла к ним.

– Бери с той стороны и тянем. – ворон дал мне указание.

Резной деревянный сундук с металлическими вставками поблескивал в неровном пламени свечи. Я взялась за массивную крышку и по кивку Пересвета мы сдвинули ее в сторону, немного приоткрыв наполненное чрево большого сундука. Девочка ближе поднесла свечу, и я разглядела какие-то свитки, расшитый платок и разную одежду. Она запустила руку и вытащила откуда-то снизу поношенную льняную рубаху.

– Как это поможет моему брату? – протянула она мне эту драгоценность.

– А вот увидишь. – на минуту я прижала ее к себе. Простая по своей сути вещь сейчас была поистине бесценной.

– Беломир. – позвала я волка.

– Мой брат здесь? – Милана недоверчиво покосилась в ту сторону, куда смотрели мы с Пересветом.

– Смотри. – он взял ее за руку, а я сделала шаг навстречу белому волку и расправила рубаху.

Он послушно наклонил голову и вытянул огромные лапы. Я последний раз взглянула в его изумрудные волчьи глаза и набросила на него одежду. Беломир вмиг превратился в человека.

– Брат! – с криком девочка бросилась к нему в объятья. Он прижал ее к себе, поднял на руки и расцеловал. Милана гладила его по волосам, целовала и плакала от счастья.

– Вернулся, вернулся! – повторяла она и вдруг закричала на всю избу. – Мама, вставай, Беломир вернулся!

Женщина на печи охнула и скинула одеяло.

– Мама! – Беломир снял плачущую женщину с печи, и они втроем на несколько минут застыли посреди избы в крепких объятиях, не веря своему счастью и лаская друг друга. Потом долго благодарили нас с Пересветом.

Милана вспомнила про ужин, только когда из печи потянуло горелым. Она быстро схватила ухват и вытащила горшок, репа успела немного подгореть. Мама сетовала, что гостей больше нечем угостить, но мы с Пересветом не волновались по этому поводу. Мы улыбались, глядя на их счастье. Он обернулся вороном и подмигнул мне желтым глазом. Я почувствовала головокружение, но успела расслышать слова Беломира о тающем снеге и приходе весны до того, как провалилась в сон.

Я открыла глаза. Первые лучи солнца заглянули в комнату, заливая все розовым светом. Какое тихое утро! Я потянулась после долгого сна и сев, громко охнула. Красный плащ небрежно свисал со стула, прикрывая подолом меховые сапоги.