Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Планета слизи - Петр Рингсон на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

– Не только… – перебила его Карина, – она разбросана на многие астрономические единицы2 вокруг.

– Заключение первое, – усмехнулся Алекс. – Мы – центр Вселенной. Органика нами интересуется.

– У нее нет мозгов, чтобы нами интересоваться, – подхватила Карина.

– Кто знает, кто знает? – вопросительно протянул Алекс и рассмеялся.

Похоже, настроение Карины улучшилось, и теперь уже она продолжила.

– Заключение второе, – продолжила она. – На одной из планет, бьюсь об заклад, на Тигардене-Б, есть некий фонтан, который разбрасывает органические молекулы во все стороны.

– Это не заключение, а гипотеза, – ответил Алекс. – И ты здесь не оригинальна. Наши коллеги тоже так считают. Осталось только, всего-то, найти этот фонтан и опечатать его, а потом отправить на Землю для анализа. Тем самым мы завершим свою миссию, и можно будет провести оставшиеся 9 лет, играя в консокарты. Кстати, насчет наших органических молекул. На земле есть такие звери тихоходки, так они еще не то вытворяют! И заметь, они – многоклеточные организмы, а не органические молекулы. А насчет этого, – Алекс показал на окно, – вполне возможно, излучение, исходящее от нашего звездолета, благотворно влияет на наших инопланетян. Ведь даже тихоходок можно привлечь едой. Кстати, а ведь сам звездолет может помогать им двигаться. Они могут отталкиваться от нас, вернее, он наших полей. Им не нужно ракетное топливо, им достаточно нашего.

– Ты, наверное, прав, – согласилась уже совсем успокоенная Карина. – Хотя таких молекул мы никогда на Земле не наблюдали. И еще, тут и неорганики очень много, гораздо больше, чем в Солнечной системе. В основном тяжелые металлы, но и железа много.

Она помолчала.

– Меня еще вот что волнует. Ты видел фотографии Тигардена-Б? Конечно же видел. Планета похожа на луковицу с разноцветными оболочками-чешуйками, а чешуйки – они, как будто, свиты из колец. У нас в астрофизической нет нехватка в гипотезах о том, что все это значит. А ты как думаешь?

– Послушай, Карина, у меня забот невпроворот. Я, например, не понимаю, почему мы так и не смогли определить температуру на поверхности. Мои мозги скоро закипят, а ты мне подбрасываешь новые задачки. Не знаю я ответа на твои вопросы, мне бы с молекулами разобраться.

Прошло два дня, концентрация органики увеличивалась. Если еще неделю назад в иллюминаторы, кроме звезд, ничего видно не было, то, когда Мыслитель приблизился на одну астрономическую единицу к планете, окна покрылись слоем слизи, переливающейся всеми цветами радуги. Это было неприятно и противно, а кроме того, ни у кого не было и самой отдаленной идеи, какой фонтан мог выбрасывать струи так далеко и так прицельно – похоже, органика предпочитала звездолет пустому пространству.

Настроение Карины опять испортилось, и никакие доводы Алекса не успокаивали ее. Карина стала плотно занавешивать иллюминаторы шторами и отодвинула кровать. Тем не менее, это не помогало – кошмары продолжались.

Но не только Карина, все были в растерянности, ведь дроны 15 лет назад ничего такого не разглядели. Правда, эти дроны летели почти со скоростью света, а на такой скорости ничего и не обнаружишь.

Когда на следующий день Алекс с утра пришел в лабораторию, там уже все были в сборе.

– Опаздываешь, – сказал Давид, – а мы без тебе не можем начать: мы не должны пренебрегать ни одним голосом. Так вот, поступил приказ от капитана разогнать наших слизняков. Какие будут предложения?

– Я думаю, – сразу начал Алекс, – это над сделать так, чтобы ни одна молекула не пострадала, – Алекс был единственным человеком, упорно продолжавшим называть инопланетян молекулами, – а это немного ограничивает список средств истребления.

– А вы не думаете, что, если их отпугнуть, они это воспримут, как угрозу? А если это случится, то нам не сдобровать? – спросила Дженнифер Чанг, одна из специалисток по внеземной биологии.

– Я думаю, надо бы изучить, как излучение Мыслителя влияют на наших друзей. Если какая-то частота поля привлекает их, то ведь можно все сделать наоборот! Я предлагаю сгенерировать поля, которые придутся не по душе нашим молекулам, – сказал Алекс, проигнорировав реплику Дженнифер.

– Да, мы уже об этом думали. – Давид перебросил книгу инструкций Алексу.

– Мы не можем или, по крайней мере, будет очень сложно намазать Мыслитель какой-то химией, – сказал Давид, и в голове Алекса красная черта перечеркнула одно из предложений на странице. – Сложно также будет изменить температуру, – еще одно перечеркнутое предложение, – а вот сгенерировать поля – это стоящая мысль. Только непонятно, какие поля привлекают наших слизняков.

– А у меня уже все готово! – сказал Алекс. – Я знаю, как их можно отпугнуть.

– И мы тоже, – улыбнулся Давид. – Только, пожалуйста, впредь постарайся иногда появляться в лаборатории и обращай внимание на то, чем занимаются твои коллеги, чтобы не терять времени. То, что ты выдумал, уже было рассмотрено. Изобретать велосипед – это, конечно, нужное дело, но ведь можно заняться и чем-то другим!

После сличения результатов оказалось, что никто не нашел такого вида излучения, которое бы отпугивало инопланетные молекулы. Тем не менее, молекулы, действительно, использовали Мыслитель, как двигатель, отталкиваясь от него для совершения маневров. Поэтому, решили сгенерировать поля, которые хаотически меняли интенсивность и направление. Использовать такие поля для навигации было бы очень сложно.

Борис оценил время настройки генератора в 3 дня, но, под нажимом капитана, пообещал быть готовым завтра в полдень. На том и порешили и разошлись. На следующий день вся команда была в сборе, даже капитан пришел. Все собрались в инженерном отсеке, с нетерпением ожидая появления звезд в иллюминаторе. Ученый из команды Бориса перевел рычажок и посоветовал всем заняться обедом, ведь результаты могли появиться часа через два. Быстро перехватив в кают-компании, Алекс и Карина вернулись в инженерный, сели около окон и стали ждать: Алекс – с интересом, а Карина – с надеждой. Но ничего не происходило, и Алекс уснул под равномерное гудение установки по генерированию полей.

– Работает! – услышал он прямо над ухом крик Карины. – Да проснись же! – она потрясла его за плечо. Алекс взглянул на иллюминатор и ахнул: слизь почти полностью рассосалась и в окне опять были видны звезды. Он взглянул на Карину, которая улыбалась впервые за неделю.

– А я и не сомневался, – уверенно сказал биолог. – Вот видишь!

– То ли еще будет! – пробубнил из своего угла Борис, но Карина, похоже, не услышала его.

– Это надо отметить! – громко воскликнул Алекс, вставая между Борисом и Кариной и вскрывая бутылку шампанского 10-летней выдержки. Отметив радостное событие, они разошлись по своим лабораториям продолжать изучать маленьких незнакомцев. Прошло несколько часов, Алекс так увлекся, что позабыл о времени, но вот его взгляд упал на окно и он ахнул: иллюминатор, как и раньше, был затянут слоем слизи, но на этот раз слой был гораздо толще, биолог ощутил себя словно в коробке, закупоренной блестящей, но яркой пленкой.

– Прямо, как трутень, которого поймали мальчишки, – подумал он.

Алекс вздохнул. Чтобы использовать сильно переменное поле Мыслителя для маневров даже ума современного человека, многократно усиленного встроенными чипами, не хватило бы, ведь необходимо было не только постоянно мерить его, но и предугадывать его значение в следующий момент времени.

– Вот так и начинаешь верить в цивилизацию молекул, – попробовал пошутить он, но понял, что это глупая шутка.

Когда Алекс вернулся в свою каюту, Карина сидела на кровати и молча смотрела в одну точку.

– Алекс, а ведь на Земле пройдет целых 253 лет! Кому мы будем нужны, когда прилетим обратно? – тихо сказала она.

– Конечно будем нужны, – громко ответил Алекс. – С такими открытиями!

– Может и будем если… вернемся, – последние слова Карина произнесла еле слышно.

На этот раз Алекс промолчал. Он просто не знал, что ответить.

– Слушай, я не могу это обосновать, но мне кажется, что тигарденцы – здесь, рядом. Нет, – быстро сказала она, заметив протестующий жест мужа, – это не молекулы, но … мне кажется, они невидимо скрываются за молекулами.

– Что? – только и смог ответить Алекс.

Расстроенный, он пробормотал что-то, сел радом с женой и приказал консографу вызвать у себя в сознании ту самую картинку. Покрутив ее некоторое время, он и не заметил, как заснул. Похоже, на этот раз беспокойство Карины захватило и его, по крайней мере, спал он не спокойно. Наутро Алекс проснулся злым и дал себе слово не выходить из лаборатории, пока хоть что-то не прояснится. Карины уже не было, она, конечно же, работала. Поругав себя за лень, он встал и быстро направился в лабораторию.

Зайдя в помещение, он приказал консографу перенести изображение планеты себе в мозг и постоянно обновлять его. Тигарден-Б приближался, но увидеть его было невозможно, оставалось только полагаться на показания приборов. Звездолет уже вышел на высокую орбиту, и планета была окружена органикой, как плотным туманом. Может, это бы и было не удивительно, если бы они спускались и попали в шторм, но только орбита проходила гораздо выше атмосферы. На Венере слой толстых туч закрывает от нас поверхность, а здесь все было еще хуже. Создавалось такое ощущение, что Мыслитель попал в бурю, только снег был не белым, а искрился всеми цветами радуги.

Сенсоры все еще ориентировались, ведь им были доступны рентгеновские лучи и ультрафиолет, но Алекс мог лишь наслаждаться огнями северного сияния, освещающими каюту. Планета становилась все больше и больше и факт, который уже давно сообщили приборы, теперь подтвердился: Тигарден-Б выглядел, как многослойная луковица. Центральный шарик опоясывала зеленая тонкая оболочка или чешуйка шириной метров в 20, ее, в свою очередь, опоясывала синяя чешуйка такой же ширины, потом тянулась черная широкая чешуйка, включающее в себя чешуйки поменьше: красные, желтые, зеленые, инфракрасные, ультрафиолетовые. Самые яркие оболочки располагались вблизи планеты, кроме того, их было очень много, но дальше от поверхности они становились все шире и слабее. Человек такие чешуйки рассмотреть бы не смог, даже если бы небо было чистым, но приборы ловили излучение во всех частях спектра.

– Давид, что мы знаем об этих оболочках, есть ли что-то новое? – в который раз спросил Алекс своего шефа.

– Хоть я тебе уже рассказывал много раз, но все же повторю, – ответил Давид, – может, и сам что-то пойму. Это свечение исходит от наших слизняков, они, как сельди в бочке, киша т вокруг Тигардена-Б. На самой поверхности их хоть пруд пруди, а чем дальше, тем они становятся тусклее.

– А откуда эта радуга?

– Узнай у господ астрофизиков, – недружелюбно ответил Давид. – Ты меня уже спрашивал. Меня волнует совсем другое. Вот уже несколько дней показания наших приборов становятся все менее надежными, картинка в моей голове расплывается, цвета не такие яркие, как были вчера, хоть мы и приблизились к планете. Несомненно, мы слишком часто принимаем слишком поспешные решения вместо того, чтобы следовать рекомендациям центра управления.

– Внимание, – прозвучало в голове Алекса. – Пожалуйста, явитесь в инженерный.

Похоже, Давид получил то же сообщение, потому что он тут же встал и направился к выходу из лаборатории. Алекс вздохнул и последовал за ним. В инженерном уже были капитан, Борис и Карина.

– Все собрались? – спросил капитан. – Прежде всего хочу проинформировать вас. Этот вопрос секретный, вы должны дать слово, что он не выйдет за пределы этой комнаты. Если кто-то против, прошу его освободить помещение. Особенно это касается вас, Карина. Пожалуйста, не докладывайте своему начальнику. – Он обвел взглядом присутствующих, и все кивнули.

– Излучение инопланетных молекул, – продолжил он, – которые они используют для… коммуникации сильно мешают нашим приборам. Еще день-два, и наши сенсоры выйдут из строя, то есть мы окажемся немыми и глухими. – Капитан произнес эти слова спокойно и ровно, как будто ничего не случилось, но все переглянулись. Кто бы мог предполагать, что датчики выйдут из строя из-за какой-то слизи, слизи в открытом космосе! На Земле все было давно продумано, но всегда есть что-то, чего предусмотреть невозможно.

– Есть несколько вариантов решения это проблемы, – спокойно продолжил капитан. – Первый, улететь от Тигардена-Б и изучать его издали. В конце концом, мы летели 9 лет, и лишняя неделя ничего не изменит. Второе, найти более действенный способ распугать инопланетные объекты. Он помолчал.

– Капитан, вы, наверное, уже нашли такой способ? – нетерпеливо спросил Алекс.

– Да, – сказал капитан. – Но вы и сами уже, наверное, догадались. Мы можем генерировать частоты, которые используются тигарденцами для общения. Тем самым мы заглушим оригинальное излучение и сделаем невозможными их переговоры: они станут лишь группой разрозненных молекул.

– Вы уверены, что из этого что-то выйдет? – поинтересовался Алекс.

– Думаю, да. Мы знаем их частоты, и после того, как связь нарушится, они просто разлетятся в разные стороны, следуя законам небесной механики.

– А если они все же живые? – с сомнением в голосе спросила Карина. – И что, если они это воспримут как угрозу.

– Кто живые? – рассмеялся Алекс. – Набор молекул? Да, я сознаю, что есть что-то, чего мы не понимаем, но называть их живыми, это уже чересчур! Это как называть живым наш стол! И, даже если они живые и подобны насекомым, не думаешь ли ты, что они нам будут мстить?

– Не знаю, – тихо ответила Карина. – Я – за первый вариант.

– Если бы я был уверен, – сказал капитан, – я бы тоже был за него. Но не исключено, что, когда мы будем прорываться к выходу, мы окажемся слепыми и глухими до того, как убежим от планеты, и тогда у нас второй альтернативы не будет. Мы все запустили, надеясь, что генерация случайных полей сработает, и теперь я бы дал процентов 80 на то, что мы выберемся невредимыми из этой заварушки. Что касается второй альтернативы, то она сработает. Я ставлю этот вопрос на голосование.

– Секунду, – громко сказала Карина, – а не должен ли голосовать весь экипаж звездолета?

– На данном этапе я хочу избежать паники, люди уже боятся неизвестно чего. Настроение на корабле подавленное: к такому развитию событий никто не был готов. Все ожидали более или менее рутинных исследований внеземной жизни и славы первооткрывателей; но, похоже, за славу пришлось платить. Это мое решение, и вы обещали мне в этом содействовать.

– Хорошо, – через силу проговорила Карина.

– Итак, – продолжил капитан, – кто за первую альтернативу.

Карина и Борис вздернули руки.

– Кто за вторую?

– Сам капитан, Давид и Алекс подняли руки.

– Решение принято, – подвел итог капитан.

– Я не буду участвовать в этом… самоубийстве, – тихо сказал Борис. Главный инженер был пессимистом, но на этот раз Алекс его понимал. Вся фигура Бориса излучала страх, плечи его согнулись и даже усы поникли.

– Хорошо. На этот раз я вас не буду наказывать и сам этим займусь. Времени мало, и мы должны запустить наши генераторы через 2 часа, не больше. Все свободны, и помните, все, что обсуждалось здесь – строго конфиденциально. Господин Антонов, задержитесь, пожалуйста, на пять минут.

Когда участники разошлись, капитан обратился к Алексу.

– Господин Антонов, времени мало, поэтому я лишь передам то, о чем меня не раз просили поговорить с вами. Видите ли, на вас поступают многочисленные жалобы. Я знаю, вы действительно неоценимый ученый, но многим не нравится то, что вы ведете себя не вежливо. Мы здесь одна команда и обязаны уважать друг друга – я неоднократно упоминал это. Вы единственный вносите разлад в работу экипажа звездолета. Еще одно предупреждение, и я вынужден буду отстранить вас от проекта. Свободны!

«Давид пожаловался, – подумал Алекс. – Впрочем, действительно надо быть осторожней, а то потом неприятностей не оберешься». Он вздохнул и направился в свою каюту, но через минуту опять вернулся к Тигардену-Б.

«Наши инопланетяне слишком развитые, – думал Алекс, – они не могут быть просто молекулами, они ведь общаются друг с другом… Карина сказала, что за ними невидимо скрываются тигарденцы… А что, если молекулы – это не есть инопланетяне, если инопланетяне собраны из молекул, как и мы, но мы просто их не можем увидеть, потому что смотрим не туда? Может, и они смотрят на нас и наш звездолет, но воспринимают лишь как набор молекул? Это невероятная гипотеза, но если она верна, то это все объясняет… У нас под носом может существовать цивилизация, но мы ее просто не видим… Это наверняка чушь, ну а если нет? Как иначе объяснишь то, что они так быстро приспособились к нашему полю, ведь для этого нужны процессоры, которые может соорудить только развитая цивилизация… Но тогда, как увидеть реального тигарденца?».

Алекс встал и зашагал по комнате, он был сильно взволнован. Мысли кружились в голове, но так ничего и не придумывалось. Поэтому он решил сменить тему и подумать над другой загадкой.

Алекс вызвал у себя в голове картинку Тигардена-Б.

«Планета всегда повернута к своей звезде одной стороной, – думал Алекс, – значит, эта сторона всегда освещена, а противоположная пребывает в полной тьме… То есть, на одной ее стороне всегда царит сжигающая жара, а на другой – ледяной холод, поэтому, жизнь нашего типа на ней невозможна… А что, если…, – он помедлил, – если каждый тигарденец живет на обеих сторонах одновременно? То есть, часть его существует на широте 30 градусов, а другая часть – на широте -30 градусов? Ведь тогда ему будет ни жарко, и ни холодно… Бред? Может быть».

Он вызвал у себя в голове картинку глобуса и в уме нарисовал жирную точку в верхнем полушарии на полпути между экватором и северным полюсом, а потом другую точку в южном полушарии как бы зеркально отраженную.

«Для нас это два разных человека, но для них – один тигарденец… Интересно… Но что общего у этих двух точек? Непонятно…, – он почесал лоб. – Что я еще забыл? А, ведь планета крутиться! Алекс закрутил глобус вокруг собственной оси и добавил звезду строго сверху, освещающую северное полушарие. – Что же общего у этих двух точек? – еще раз спросил он сам себя и неожиданно сам ответил: – Скорость! Они ведь движутся по кругу с одинаковой скоростью! – Он еще некоторое время вглядывался в медленно вращающийся шарик под яркими лучами звезды, выбирая по две точки, на одном расстоянии от экватора и убеждая себя, что скорость у них одинаковая. – А что, если спрашивать, где находиться тигарденец неправильно, если вместо этого нужно задать вопрос, какова его скорость?»

Алекс встал, дрожащими руками приготовил себе кофе и начал пить, захлебываясь, большими глотками.

«Я стою на месте… Чтобы узнать, где я нахожусь, нужно задать мою координату, скажем, Алекс сидит на стуле в 50 метрах от кают-компании в направлении на север… Но тигарденца мы охарактеризуем по-другому: тигарденец Джон вращается вместе с Тигарденом-Б со скоростью 1000 километров в час… Для Джона координаты не важны, мы можем его воспринимать, как рой молекул, расположенных в разных полушариях… Но с точки зрения Джона он находится в точке с координатой 1000 километров в час в направлении на север от оси вращения! У нас – координаты, а у них – скорости, поэтому мы друг друга не видим!»

Он попытался успокоиться и продолжил думать.

«Почему атмосфера планеты похожа на луковицу? Давай попробуем разобраться, вооружившись нашей гипотезой».

– Показать Тигарден-Б, – приказал он консографу, и в тот же момент в его воображении появилось изображение, очень похожее на головку луковицы.

«Давай рассмотрим отдельную оболочку», – он повертел луковицу и расширил. – «Она зеленого цвета и, как чешуйка луковицы, словно бы сплетена из множества колец… Кстати, цвет каждого кольца – это какой-то оттенок синего… А что мне приходит в голову, когда я вспоминаю о кольце вокруг планеты? Орбита? Но здесь никто не движется по орбите… А вдруг все же движется? Я вижу, что эти кольца переливаются, как будто по ним течет вода».

– Выдать скорость движения вещества внутри кольца! – скомандовал он, и у него в голове возникло число. «Не ноль», – обрадовался Алекс. – А теперь показать скорость, которую развивал бы космический корабль, чтобы оставаться на этой орбите, – приказал он опять. Еще одно число возникло в голове.

«Эти два числа очень близки… Значит, вещество движется по кольцам внутри чешуек, как будто космический корабль по орбите… Вот только космических кораблей там нет… А что, если тигарденцы и есть наши кольца? Вот, скажем, темно-зеленый тигарденец Игорь, который для нас движется со скоростью 10 километров в секунду, с его точки зрения находится на расстоянии 10 километров в секунду от оси планеты, а синий Билл – на расстоянии 20 километров в секунду! Расстояние 10 километров в секунду, подумать только!» – И Алекс громко расхохотался.

Давид, находившийся рядом, обернулся в его сторону.

– Алекс, у тебя все в порядке? – с некоторой тревогой поинтересовался шеф.

– В порядке, в порядке. У меня есть идея! – И он, сбиваясь и глотая слова, выложил то, что только что придумал. – Только как бы это проверить? – закончил он.

– Ну, – Давид внимательно посмотрел на него. – Давай подумаем вместе. Он неторопливо подошел к столу, отложил бумаги и сел, приглашая Алекса сделать то же самое.

Не сказав ни слова, Алекс выбежал из комнаты и направился в астрофизическую лабораторию. Там проходило какое-то очередное совещание.

– Карина, – закричал он, не обращая внимания на других астрофизиков. – Можно тебя на минутку?

Карина в растерянности обернулась, извинилась и вышла, закрыв за собой дверь.

– Алекс, старайся вести себя поспокойней, а то ты наживешь врагов. Я хотела спросить, зачем тебя вызывал капитан?

– Что, – выпалил Алекс, – а, не важно, ерунда. Карина, есть идея. Может, ты была права. Но нам обязательно нужно все проверить.

И он рассказал ей о своей гипотезе.

– Ты говоришь, пространство скоростей? Можно ведь поглядеть на Тигарден глазами тигарденцев. Если ты прав, то… Но давай проверим. Что если мы поглядим на планету, но не так, как обычно, а так, чтобы по осям x, y, z были отложены скорости?

Они быстро направились в каюту и приказали консографу показать Тигарден в пространстве скоростей. Наверняка, этот рисунок уже хранился в памяти центрального процессора, но никто на него не смотрел, все были слишком заняты изучением свойств отдельных молекул. Когда картинки в их головах прорисовались, они некоторое время так и стояли, не произнося ни слова.

– Алекс, – тихо сказала Карина. – Тигарденцы похожи на змей, – и, помолчав, добавила: – Они ведь не видят пространственные координаты, а значит, каждый тигарденец может быть разбросан по пространству. Тигарденец – это много молекул в разных частях пространства, но все движутся с одной и той же скоростью и все скорости направлены в одну сторону. Молекулы могут быть разделены тысячами километров друг от друга, но это все будет молекулами одного тигарденца. Скажем, голова может быть – в северном полушарии, а хвост – в южном. Вот для чего им надо передавать и принимать! Частицы должны синхронизировать свои действия, если это частицы одного и того же существа. И еще, не только сами инопланетяне, но их дома, машины, самолеты: каждый объект, что они построили – это для нас просто рой одинаково быстрых молекул.

– Да, – сказал Алекс, выведя новую проекцию в их сознания. Вот это черная чешуйка, состоящая из многих маленьких колец – это, похоже, их самолет или, скорее, аналог космического корабля. Отдаляясь от планеты, они осваивают новые скорости. Для тигарденцев высокие скорости равносильны отдаленным краям нашего космоса. Мы исследуем космос, а они – скорости.



Поделиться книгой:

На главную
Назад