Сага о Пархоменко-Коровиных

Никто не осознавал, что это последний день с отцом семейства.

Что стало с Борисом Дмитриевичем никто не знает.

Елена Сергеевна узнавала о его участи и получила ответ, что Борис Дмитриевич реабилитирован, почти сразу, посмертно за отсутствием состава преступления.

Но еще до официального ответа, Елена Сергеевна получила письмо от незнакомого человека, который подписался “товарищ по несчастью”: “Ваш муж, Коровин Борис Дмитриевич, умер от малярии.”

ГЛАВА 5

Петровская Александра Георгиевна.

Коровины пережили все тяготы, как тогда называли, детей врага народа.

Когда семью выселяли из дома, шел сильный дождь.

Дети стояли у обочины дороги, рядом лежали книги и вещи, которые разрешили взять с собой.

Подъехал грузовик, погрузились и готовы были ко всему, но тут женщина – сопровождающая, срочно удалилась по делам.

“У вас есть кто-нибудь в городе, куда везти?”,– спросил шофер.

Так Коровины оказались у любимой сестры Бориса Дмитриевича, тети Шуры и она их приняла, хотя братья Елены Сергеевны на ее просьбу о помощи, ответили, по тем временам очень даже логично: «Не губи!».

Александра, еще та штучка, справила себе паспорт, где уменьшила возраст на десять лет и отчество с Григорьевны на Георгиевну.

В ее автобиографии за 03.10.1941 года все даты сдвинуты, но зная истинную дату рождения, легко составить подлинность событий.

Александра в 1892 году поступила, а в 1900 закончила Нежинскую женскую 8-миклассную гимназию и уехала учиться дальше в Петербург, где вышла замуж за свободного художника Санкт-Петербургской консерватории по классу фортепиано – Петровского Георгия Ивановича, сына музыканта.

В 1903 году уехала за мужем во Владивосток, где Петровский преподавал в музыкальном училище.

Ушел на фронт во время первой мировой войны 1914 года и в 1916 году погиб.

Овдовев Александра переезжает на жительство в Иркутск к старшему брату и поступает работать на Почтамт, где работает до 1918 года.

С 1918 года по 1923 год работала секретарем

в Государственном Университете.

Но в 1923 году переехала к одному из братьев в Казань и поступила на работу в центральную библиотеку им. Ленина.

Параллельно с работой в библиотеке работала преподавателем польского языка в Доме Красной Армии и в воинских частях до 1933 года.

В 1933 году перешла библиотекарем в Татарский Институт Повышения Квалификации Кадров Народного Образования.

С 1935 года жила и работала в Сочи медицинским статистом, секретарем-машинисткой на Старой Мацесте, по ликвидации безграмотности на Ривьере, библиотекарем в Пушкинской библиотеке города Сочи.

Всю жизнь дружила со своей младшей сестрой Екатериной.

ГЛАВА 6

А жизнь продолжается.

После ареста Бориса Дмитриевича Коровина, Елена Сергеевна находилась в потрясении, ведь на нее свалилась тяжелая участь жены врага народа.

Она сильно ослабла физически и морально от одиночества и неизвестности.

Имея юридическое образование, Елена Сергеевна устроилась в нотариальную контору без оформления, на замещение отпускников, которую возглавлял пьющий нерешительный человек.

Она все время переживала, что ее сократят из-за репрессированного мужа, так как именно по этой причине не приняли заявление на работу секретаря в суд.

Зарплату задерживали и больное сердце давало о себе знать.

Об этом 13.01.1939 года писала Елена Сергеевна Александре Александровне – жене Сергея Григорьевича Пархоменко в Москву.

Эта семья поддерживала и помогала чем могла, ведь Борис Дмитриевич Коровин был единственным кормильцем.

Да еще и дети; мальчики украли у матери 60 рублей, и она лишила их на неделю сахара.

Валентина, стала нервная и злая, плохо училась, запустила точные науки.

Перестала разговаривать с матерью, как – будто она виновата в случившемся: «Иди к черту! Папа вернется, буду учиться.

Нет – и жить не стоит в вашей яме!»

Конечно, условия были не идеальны.

Елена Сергеевна снимала комнату 10 кв.м., три кровати.

Виктор и Борис как все нормальные дети, бегали из комнаты на улицу, шалили и боролись, хозяйке это очень не нравилось, и она ругалась на мальчиков.

Но Елена Сергеевна с надеждой ждала лета, когда можно будет устроить спальню во дворе, под открытым небом.

Приглашала к себе москвичей, соблазняя близостью моря и возможностью принять мацестинские ванны.

ГЛАВА 7

Не долго музыка играла

В декабре 1939 года у Елены Сергеевны диагностировали запущенный туберкулез.

Пневмоторакс уже нельзя делать в следствии сращивания плевры, усилить питание не было возможности, дети оказались инфицированы.

Состояние панического настроения накрыло всю семью.

Дети, в тайне от матери, решили написать письмо Сталину. Так как у Виктора был каллиграфический почерк, то набирать текст поручили ему. Семиклассница Валентина сочинила текст и письмо было отправлено на страх и риск, потерявших надежду детей. Но к великому их изумлению пришел положительный ответ, маму пригласили в Гор здравотдел и вручили путевку в санаторий в Сталинградской области.

Елена Сергеевна совершенно изменилась, ни в чем не принимала участие, страшные мысли тяжелым камнем легли на сердце: “Что будут делать мои бедные дети? Куда они денутся? Кому они будут нужны? Сердце мое обливается кровью от сознания своей беспомощности и жалкого одиночества”.

Работала юристом в женской консультации, пока могла ходить. Ведь ей надо было кормить троих детей. Тихая, скромная и кроткая, она считала своим материнским долгом содержать детей, хотя выбивалась из последних сил.

В сентябре 1939 года Валентина поступила в машиностроительный техникум и уехала в город Сухуми. Летом 1940 года приехала на летние каникулы и снова они с Виктором пытаются продлить маме жизнь, пишут письмо, но уже на имя Калинина М.И.

Неслыханная по тем временам удача, Елене Сергеевне вручают бесплатную путевку в санаторий в Краснодарском крае. Приехав из санатория, она продолжает лечение в тубдиспансере и работать.

После начала Великой Отечественной Войны, чтобы помочь хоть немного, в конце лета 1941 года Бориса забрала к себе тетя Шура (Александра Георгиевна Петровская), которая воспитывала его как отпрыска дворянского рода. Если что-то не нравилось в его поведении, она говорила: “Боря, ты дворянин!”

Виктор остался с больной матерью и ухаживал за ней до последнего ее вздоха. Она находилась на дневном стационаре в тубдиспансере, а он приносил ей лечебное питание; на дом приходили врачи и медикаментозно пытались облегчить страдания безнадежно больной женщины. Она еле передвигалась, в сентябре уже с трудом вставала с постели. Пока Виктор находился в школе за матерью присматривала ее хорошая знакомая Красовская.

Впоследствии, Виктор написал в мемуарах.

«Начался 1942 год – т.е. к концу подходил первый год войны и начался второй. Но болезнь, страшная болезнь с каждым днем, каждым месяцем съедала мать. Она уже не могла не только ходить, а даже приподняться на кровати. Для естественных физиологических надобностей Витьке приходилось на руках поднимать её и поддерживать над тазиком. Она высохла вся, стала как пуховая подушка легкая. Витька даже не чувствовал её веса – так высушила её болезнь».

8 февраля 1942 года Виктор и Борис находились у своей тётушки, когда Красовская сообщила прискорбную весть о кончине Елены Сергеевны. Они пришли на квартиру, чтобы проститься. Молча смотрели на потемневшее лицо, правый глаз был чуточку приоткрыт. Мальчики молча переглянулись и вышли из комнаты. Детство закончилось.

Послесловие

Так как шла Великая Отечественная война (1941-1945) логистика была нарушена, Валентине пришлось добираться в Сочи на перекладных. В итоге, на похороны к матери она опоздала.

Мальчики Виктор и Борис Коровины находились в Сочи на попечении своей тетушки Александры Георгиевны Петровской, которая прожила долгую жизнь в кругу детей и внуков Бориса Дмитриевича Коровина (Пархоменко Николая Григорьевича).

В память о ней в семьях каждого потомка Коровиных, обязательно, кого – то из детей называют в ее честь.