Помоги проекту - поделись книгой:
Вбежала окрыленная после медитации Мира.
— Смотрите скорее, что мы умеем. А-а-а. Я ужас, летящий на крыльях ночи. Ха-ха-ха. Кхе-хе. Кх.
Мира в мгновенье ока преобразилась в черную фигуру, причем мужскую, с широкими плечами и покатой мускулистой грудной клеткой. Все тело было завернуто в черную ткань. Совершенно без прорезей ни для глаз, ни для дыхания. Сверху накинут плащ с капюшоном, живущий какой-то своей отдельной жизнью. Голос стал шепчуще — скрипучим, а смех напоминал сумасшедшего больного на последней стадии чахоты* (Болезнь легких, магическая).
— Как вам?
Мирослава вновь стала собой. У присутствующих пропал дар речи. Только Краш довольно засмеялся.
— Да здравствует император нижнего мира Мираслав Первый, устрашающий и непобедимый!
Смех разнесся по замку и был подхвачен восстанавливающимся Чертогом.
Ночь, улица, фонарь. * (
— Аппетитно выглядят, и не подумаешь, что здесь найдется перекус.
В ту же секунду наступила тишина и были вынесены двери запасного выхода, куда ринулась толпа уже трезвых как стеклышко живых.
— Э-э-э, я ж имела в виду вон те листики, похожие на креветок, что это за продукт странный?
— Ты свой голос слышала-то? Слышал, то есть. Со стороны кажется, сам паромщик* по твою душу пришел. Ох, забываю-то в мужском роде обращаться к тебе. Твой плющ так влияет на голосовые связки, что и меня в холодный пот прошибает-то.
— Может, нам не стоило капюшоны снимать?
— А вы сняли?! — Мира с Фредом обернулись на тройку личей и Гарольда.
— По привычке, как вошли в помещение. А когда сообразили, было уже поздно надевать обратно.
— Та-а-ак. Походу, надо уносить ноги. «Мира, мы замаскируемся и тихонько посмотрим город». Кто мне обещал? «Давайте зайдем сюда, тут все навеселе, на нас и не взглянут». Ай, ладно, сама хороша.
— Разбегаемся в разные стороны! Встречаемся в университете. Мира — домой, на тебя не обратят внимания, листики только спрячь.
Тайная служба появляется бесшумно, из порталов. Артефактов, строящих порталы в пределах города, не так много, их выдают только несущим дежурство сотрудникам. Мира быстро вспомнила информацию, рассказанную Фредом. Было бы смешно представить блюстителей порядка на повозках с педалями. Говорят, в королевском дворце осталось еще несколько живых ездовых животных, даже одно крылатое создание, по описанию Мире представился пегас. Но они очень стары и в передвижении никому помочь не смогут, раньше их показывали на балах, а теперь даже не выводят из королевского питомника.
Задумавшуюся Миру под руки вывели на улицу.
— Чисто! Мира, может, Фред тебя проводит.
— Мне тут идти до поворота с аркой, и я на своей улице, давайте сами уходите, я волнуюсь за вас.
— Иди до поворота, мы посмотрим. Как дойдешь, побежим сами. Мы очень быстро передвигаемся, а на Фреда не обратят внимания, он единственный не снял капюшон. Пойдет спокойно в другую сторону, как раз обстановку разведает. В арке спрячь растение, с другой стороны выйдешь обычной горожанкой, преступности тут действительно нет.
— Кроме нас…
— Леди, что вы здесь одна делаете ночью? — рослая фигура заслонила лунную деву в небе. Голос низкий, с хрипотцой, бескомпромиссный, принадлежавший тому, кто привык получать ответы на свои вопросы. Терпкий хвойный запах с примесью цитруса. Одежда не похожа на представителя тайной службы. Мире захотелось рассмотреть лицо, даже забыла, что нужно ответить.
— У меня бессонница — гуляю. Ищу вдохновение. Между прочим, Аволония — самое безопасное королевство! — Мира незаметно погладила росток на руке, чтоб не вмешивался.
Лэрд посмотрел медленно по сторонам, оглядел даже крыши домов.
— Я провожу вас домой, впредь не выходите гулять по ночам. И настоятельно рекомендую запирать все двери. С кем вы живете?
— Я такую информацию не рассказываю первому встречному, — Мира задрала подбородок. — Почему нельзя гулять?
— Воры распоясались по ночам, — на секунду замешкался незнакомец с ответом. — А вы какое вдохновение ищите? Может, в гости к кому ночью собрались? Ваш муж в курсе?
— Нет у меня мужа, я арт-кафе открываю.
«Вот же вывел из себя, проболталась», — подумала Мира.
Лэрд ухмыльнулся, наконец можно было рассмотреть внешность. Свет лунной девы озарил смуглое, суровое лицо. Широкие густые брови над совершенно черной конъюнктивой глаза. Радужка была золотисто-карей, она пульсировала, то сжималась, то растягивалась. Зрачок был тоже черный, казалось, его и нет из-за общей черноты глаз. Зрелище завораживающее. Породистый нос с горбинкой, обветренные губы и тяжелый подбородок с ямочкой. Смоляная толстая коса спускалась до талии. Одежда также была темной, из кожи какой-то рептилии с мелкими чешуйками, отливающими при преломлении света краснотой. Лэрд смотрел вопросительно.
— Ладно, если вы настаиваете, гулять не буду по ночам, а до дома я уже дошла, спасибо за беспокойство, — Мира осталась стоять на месте, ожидая, что незнакомец пойдёт дальше, и думая, что же за раса с такими глазами. Незнакомец стоял и рассматривал Миру.
— Я доведу до порога. Какой дом ваш?
«Вот настырный, ладно, я-то что сопротивляюсь, доведет и доведет. Мне все равно, мои все на пути к библиотеке, надеюсь». Мира быстро прошла несколько домов до своей двери, открыла и, не оборачиваясь, хлопнула дверью, громко щелкнув щеколдой и провернув ключ. «И чего я разозлилась, ведь помочь просто хотел».
— Арт-кафе? Интересно, — было произнесено, снисходительно с ухмылкой.
Незнакомец не сводил взгляд с двери дома, а затем развернулся, принюхиваясь. Осмотрел внимательно окружающее пространство. Выбрав только ему известное направление, побежал, растворяясь в темноте.
Король Амадей Первый был в бешенстве. Он расхаживал из стороны в сторону и кричал на прижавшихся друг к другу седовласых старцев и одного статного мужчину в белой форме, стоявшего поодаль.
— Кто это был? Может, вампиры вернулись и захватили власть внизу? По какому праву в моем королевстве расхаживают, как у себя дома, мертвые? Если эта информация просочится, нам не поздоровится. Сайгара давно лапы облизывает на наши земли. Эти исчадия тьмы вполне могут договориться с этим выскочкой из нижнего. Объявить чрезвычайное положение, организовать патрули! Утроить охрану воронки. И устройте показательную казнь со спуском заключенных, пусть там подавятся ими в своей бездне, может, выиграем время. Почему я должен думать?! Если не решите проблему, следующей партией сами туда отправитесь! Думайте, как запечатать этот мир совсем, без последствий.
— А чаша? Нужно вернуть. Если вампи… — шептал самый смелый из совета и был оборван на полуслове.
— Я сказал, закрыть нижний мир, сами разберемся, — закашлял, схватившись за бок, старый король.
Утро было пасмурным. Девушку ожидали первый дождь в новом мире и открытие собственного дела. Эмоции хлестали через край, амулет трещал. Мира то и дело себя отдергивала и жалела, что не может ни с кем поделиться. А остановить лавину радости было трудно. Хотя… Мира уже забыла про росточек, он о себе и не напоминал.
— Паразитик, будешь кушать? Только чтоб никто не заметил. Я сниму ненадолго амулет, — гибкий росток поднялся змейкой и выпустил листочек, помахав утвердительно.
— Вот и хорошо!
Мира сняла амулет. Грудь сначала сдавило, а потом накрыло ощущение, как дамбу на реке прорвало, и оттуда вылился водопад энергии. Мире сразу стало легче, она почувствовала на мгновение себя невесомой, потом все пришло в норму.
Мира за ночь украсила витрины, стоявшие впритык к огромным окнам. Мимо такой красоты трудно будет пройти. Выходившие на улицу оконные проемы девушка решила увеличить. Ставни чуть большего размера, которыми окна закрывались на ночь, Мира планировала расписать под хохлому. (Несколько уроков декоративно-прикладной живописи Мире преподала мама. Это были счастливые воспоминания о детстве. Куда интереснее и приятнее было рисовать ягодки и листики, а не собирать колорадского жука.) Также перед своими мини-тортиками решила сразу поставить цены крупным, ярким шрифтом. Пусть будет видно, что все недорого стоит, а то мало ли, будут думать, что к такой красоте не подступиться. Еще решила воспользоваться приемами своего мира и устроить акцию в день открытия: берешь три сладости и чай получаешь в подарок. Яркое, длинное, красно-синее платье, как принято у гномов, белоснежный передник, отороченный понизу кружевом. Волосы собраны под полупрозрачный платок с вставочками золотистых нитей. Амулеты, паразитик — все при ней. А на ножках, под очень длинной, волочившейся по полу юбкой, секрет — босоножки и покрашенные красным ноготки. Как ни ругался Фредерик, но он договорился со знакомым гномом сделать несколько пар открытых туфель по рисунку Миры. И нашел безопасный цветной лак у мастера по игрушкам, красочный слой при желании хорошо стирался с ногтей. Босоножки и ухоженные ножки стали для Миры фетишем и воспоминанием о последнем дне пребывания в родном мире. И ей было все равно, даже если кто-то увидит и осудит.
В Аволонии не принято было оголять ноги и привлекать к ним внимание, а вот декольте можно. Вообще, Мира видела пока мало женщин. Пешком по улице ходили в основном мужчины, а леди передвигались в экипажах. Один раз получилось застать выход такой леди перед магазином. Извозчик открыл дверь, галантно протягивая руку для помощи, но тут и с улицы несколько прохожих мужчин подоспели с тем же жестом. Леди надменно окинула всех взглядом и выбрала одного. Ее довели до магазина, открыли дверь, за которой она исчезла, не поблагодарив. Леди-гномы, которых Мира видела издалека, показались более дружелюбными. А так, в Аволонии не принято в открытую подходить к леди, если она не подает особые знаки, поэтому Мира спокойно ходила по улице. Фред говорил, что в третьем королевстве большинство лицемеры, строят из себя добропорядочных жителей, а на самом деле женщины погрязли в любовниках, да и мужчины не столь благородны, как представляются на первый взгляд. Сайгара в этом плане более честна, свои недостатки подданные королевства не скрывают. Жители первого королевства считаются безнравственными, потому что делают, что хотят, и говорят, что думают. А элитарцы помешаны на традициях. Как говорил Фред: «Таких снобов нигде больше не сыщешь».
Вот и первые посетители — семейная пара гномов, слегка ошарашенные представшей перспективой полакомиться таким чудом. Мира сделала сладости в виде домиков со своей же улицы, даже серебристые крыши домов удалось передать. Она долго экспериментировала с имеющимися здесь продуктами и пришла к выводу, что тут гораздо больше возможностей по декору еды, чем дома. В рамках эксперимента сварила сахарные леденцы на палочке в виде дракончиков. Детей тут, конечно, нет. Но мало ли, вдруг понравится данная затея? Ведь никто не знает, что они для детей, может, леди оценят. Кувшины с разного вида напитками были прозрачны, а на дне девушка при помощи Эдварда закрепила полумагический декор. Один кувшин содержал в себе морское дно с радужными камушками и имитацией рыбок, одна из голограмм морской жительницы обязательно попадала в чашечку клиента. Это был холодный бодрящий сок с лимонно-мятным привкусом. Остальные кувшины были менее экстравагантны: там были бутоны местных цветов и местные специи. Стандартные напитки для тех, кто не оценит фантазию автора, тоже стояли рядом. Обычные, для местных лепешки с разной начинкой, девушка сверху полила глазурью разных цветов и посыпала сладкими специями. (С глазурью пришлось помучаться, ища замену куриному белку, но это того стоило, в верхнем мире вообще не было пищи животного происхождения, а о мясе даже и заикаться было рискованно ни сейчас, ни тогда, когда было полно животных. Вся пища наверху растительного происхождения, выращивается в специальных садах вне города. Такие деревья стоят еще дороже декоративных. Мире было бы любопытно там побывать, пока она видела только части растений на рынке. Корни, листья, сердцевина ствола — все шло в ход. Были и овощные культуры, схожие с земными, с ними было проще — узнаваемые ягоды, орешки и травы — а деревья были в новинку. Мире пришлось перепробовать все на вкус и изучить свойства растений, проводя с ними различные манипуляции. При помощи Эдварда процесс пошел легче, он сразу подсказывал вероятный исход Мириного кулинарного изыскания. Мира даже смогла обнаружить для себя замену мясу и рыбе. Сердцевина дерева арс* напоминала курицу, если ее отварить, а если ее засушить и посолить, то почему-то вкус менялся до сушеной рыбы, и даже запах появлялся специфический. Возможно, Мира придумает кучу новых блюд когда-нибудь. Как оказалось, сердцевину арса употребляли в пищу, жареную и вареную, а вот солить и сушить пока никто не брался. Похожие на перепелиные яйца, с жидкой сердцевиной, плоды-наросты были найдены случайно. Они росли у основания листиков, применяемых для чая, и по вкусу, видимо, никому не пришлись, их отрывали и пускали на удобрения. Вот Мире на рынке и попался один не оторванный от листика плод в общей куче. Вообще, девушка заметила, что чаще едят просто растения в сыром виде, мало кто умеет готовить. А как Мира обрадовалась, найдя сок, выдавливаемый из стеблей яктуса*. Один в один земное молоко коровье. Мира подумала: «Какой странный мир: здесь живые едят растительную пищу, а там растения питаются живыми. Страшный круговорот». Мира решила, что в ее кафе будет пока небольшой ассортимент, а она пока изучит спрос.
Дворик еще не был готов, да и клиенты не горели желанием пока сидеть за столиками. Они настороженно относились к новой жительнице, открывшей свое дело. Просто покупали сладость на вынос, аккуратно держа коробочки, в которые упаковывала Мира свои шедевры. Пока ажиотажа не было. Мира спокойно проработала день.
Молоденький смущавшийся посетитель, занявший один из столиков к закрытию заведения, не сводил взгляда с Миры, стоявшей за прилавком, чем ее и заинтересовал. Она, конечно, понимала, что такому молодому всяк не меньше трехсот. Мира решила ему улыбнуться. Парень просиял и сразу вскочил из-за столика и направился к Мире. А девушка сделала мысленную пометку поосторожнее быть с улыбками. Несмотря на постоянно находившуюся на лице и руках пленку, она все равно выглядела неплохо. Причем, снимая на ночь свою маску, Мира стала замечать, что ее собственная кожа становится с каждым разом все краше.
— Доброго отсвета, леди Мираслава! Меня зовут Алесшан Девро. Вы, наверное, меня не помните? Мы с вами встречались в тайной службе.
Мира глубоко задумалась. «Нет, это точно не один из тех парней». Видимо, парень прочел на ее лице непонимание, поэтому продолжил, не дождавшись ответа.
— Я секретарь в кабинете лэрда, заверяющего клятвы. Вы, наверное, волновались и не смотрели по сторонам. А я вас запомнил, вы такая изящная леди. И я пришел с вами поговорить. Предупредить вас.
— О чем? — Мира испугалась, вдруг она раскрыла себя, но тогда бы ее пришли арестовывать, а не предупреждать. Она лихорадочно начала перебирать возможные варианты и ждать ответ.
— О споре!
Фух, Мира мысленно выдохнула: не об аресте, да и ладно.
— Это, конечно, не достойно работников тайной службы, но на вас поспорили. Мне очень прискорбно вам это сообщать. Но это меньшее из зол. Я не хочу, чтоб вас обидели, — Алесшан отвел взгляд и тяжко вздохнул.
— Спасибо, — Мира была в ступоре, не понимая, причем здесь она и спор. Но все равно решила поблагодарить.
Парень смотрел на женщину с восторгом, на его лице периодически проступали чешуйки. «Неужели дракон? Как интересно», — подумала Мира. По ее мнению, парень был уж как-то слишком красив. Даже напоминал ей девушку. Более мужским лицо делали только широкие скулы и тяжелый подбородок. А большие раскосые глаза с длинными ресницами и камушек в ухе не прибавляли мужественности. Волосы были светлые и традиционно длинные, заплетенные в косу. Короткой шевелюрой хвастались только оборотни. У парня были вертикальные зрачки и небесно-голубые глаза.
— Я повторюсь, вы мне очень понравились. Не поймите меня неправильно, но… Смею ли я надеяться на свидание? Я понимаю, что вы еще не отошли от развода. Я просто предлагаю развеяться и сходить в театр, например. И показать некоторым личностям, что за вас есть кому заступиться.
Слово свидание всколыхнуло в Мире воспоминание об Олеге, о котором она совершенно позабыла. И обо всем произошедшем после. «Да и сейчас это так не вовремя. Но очень хочется. Что же делать?» — размышляла она.
— Хорошо, давайте сходим. Я недавно приехала и нигде в Аволонии еще не была, — засмущалась Мира, все же опыта общения с парнями у нее не хватало.
Парень опять просиял, он галантно взял Мирину руку и поцеловал.
— Не смею больше навязывать вам свое общество. Представление будет через два отсвета, я зайду за вами в это же время. Я буду ждать встречи, прекрасная Мирослава. Я просто не понимаю, о чем думал ваш муж, когда решился расстаться с такой великолепной леди.
Мира тепло попрощалась с юным драконом и приступила к закрытию кафе. День прошел продуктивно. Теперь законопослушная жительница ляжет спать, а не побежит ночью в университет к своим любимым мертвым и парочке живых, по которым очень соскучилась. К ним неспешным шагом пойдет император Мираслав Первый, неся в сумке перекус для Фреда и Эдварда, при этом его никто не увидит. Паразитик ментально прислал картинку, что теперь, когда он достаточно насытился, он может мимикрировать под внешнюю среду, отводить глаза и помогать Мире незаметно, а если потребуется, и быстро передвигаться. Девушке очень понравилась картинка прыжка с крыши на крышу с раскрытым плащом. И подъем на эту самую крышу, с помощью цепких усиков. Странно, конечно, было себя осознавать суперженщиной-полурастением. Миру начинали потихоньку пьянить новые возможности и статус. Может, плющ на нее влиял?
«Нет. Я все та же девушка! Мне не нужна власть. Я просто хочу быть счастливой», — говорила она себе.
Вернувшийся в отделение тайной службы парень вмиг преобразился. Его выражение лица стало напоминать хищника, удачно поохотившегося и наевшегося на несколько дней вперед. Он заглянул в один из кабинетов, найдя взглядом там сидящих, расплылся в улыбке и махнул головой в подтверждающем жесте. Затем как ни в чем не бывало направился дальше по коридору.
Глава 8
Мира набрала с собой сытных лепешек и перелила чайный напиток в бутылку. Стоя возле большого зеркала, мысленно дала знать паразитику, что готова. Ее тело начали оборачивать, как бинты мумию, черные лепестки, постепенно придавая нужную форму. Мира чувствовала себя внутри, как у Христа за пазухой, очень уютно. Это было внутреннее ощущение спокойствия: на уровне психологического восприятия, а не только физического. Мешок с едой девушка повесила через плечо и закрепила тесемкой. Котомка напоминала рюкзак, но только с одной лямкой. Лямка пересекала грудь наискосок, а тесемка вокруг, чтоб мешок не съехал вниз. В зеркале отражалась невысокого роста мужская фигура, наглухо закрытая черной, необычной «тканью» и укрытая плащом.
На самом деле, Мира прекрасно видела все с внутренней стороны, сквозь листики, причем гораздо острее, чем без них и слух тоже усилился. Один из усиков обернул шею, делая голос более хриплым и зловещим. Она подошла к двери, думая о том, что даже под отводом глаз будет странно, если случайный прохожий увидит ее, открывающуюся дверь. Стоило девушке только подумать про окно, как она тут же неожиданно стала видеть улицу сквозь стену.
«Ох, параз… ёжик, ты и так можешь?! Спасибо! Можно я тебя буду называть Ёжик? Ты у меня с ним ассоциировался, когда мы познакомились.» Костюм наклонил аккуратно Мирину голову в подтверждающем жесте. «Тогда на выход, я еще планирую успеть вернуться и поспать перед открытием кафе. По моим подсчетам, тут оборот примерно на четыре земных часа длиннее суток, к которым я привыкла. А чувствую я себя в этом мире бодрее, чем обычно.»
Выйдя на улицу, плющ сразу множеством усиков зацепился за светлую, кирпичную стену, намекая Мире на подъем.
«Ты уверен? Я побаиваюсь высоты. Может, так дойдем? В городе по ночам мало кто ходит, вряд ли встретимся с кем-то».
Плющ еще выше запустил усики, подтягивая Миру к стене.
«Ладно, если что, это была твоя идея».
Одним движением растение выпустило ростки зацепившись за крышу, вторым — Мира оторвалась от земли и взлетела, вмиг оказавшись на крыше своего дома. Крыша была покатая и достаточно скользкая, но стопы очень плотно встали на поверхность. Дома вдоль улицы были построены достаточно плотно друг к другу. Девушка поняла, что самое страшное еще впереди — прыжок на другую крышу. Плющ уловил растерянность хозяйки и решил взять все в свои листики. Помогая Мире разбежаться, он раскрыл плащ, одновременно выстреливая усиками в соседнюю крышу и направляя прыжок. Только хриплое: «Ё-ё-ёжжж твою…» — не подходило к образу загадочного мужчины, перемахивающего со здания на здание. А потом Мира вошла во вкус и начала прыгать молча с широченной улыбкой, которую никто не видел. Ощущение полета будоражило кровь, адреналин пьянил — Мира была в восторге. Прыжки выходили мягкими и беззвучными.
На середине пути Мира резко слетела с крыши на землю от неожиданного воздушного толчка. Плющ смягчил падение, укрыв девушку, как кокон. А уже не земле растение быстро приняло вместе с Мирой «боевую» стойку, ощетинившись изгибающимися усиками, способными поглощать магию и жизненные силы любого, кто посягнет на хозяйку. Зрение опять перестроилось и Мира увидела фигуру, приближающуюся к ней из-за дома, возле которого она свалилась. Новое зрение позволяло улавливать подобно рентгену малейшие детали. Вот в доме спит хозяин с хозяйкой на втором этаже, девушка видела, как тихо и размеренно бьются их сердца. А незнакомец приближается плавно, совсем не слышно, но его два сердца, справа и слева в грудной клетке, пульсировали попеременно и быстро. Он решил больше не таится и вышел из-за угла.
— Назови себя.
— Еще что сделать? Начни с себя, может я и представлюсь в ответ, — голос прозвучал очень уверенно, хотя у самой девушки он чуть подрагивал от неожиданности, когда она произносила фразу. Звук ассоциировался у Миры с потусторонним шепотом, проникающим в сознание и вселяющим страх. Все попытки кинематографа, виденные Мирой до этого, пытающиеся озвучить нечто подобное, были детской забавой по сравнению со звучанием ее голоса сейчас. У нее самой пробежались мурашки с непривычки. Мира узнала в незнакомце недавнего провожатого и не смогла сдержать ехидства.
— Ты пойдешь со мной, — незнакомец не стушевался и из его рук потянулись полупрозрачные ленты в стремлении поймать и связать нарушителя.
Ленты тут же были поглощены растением, как только соприкоснулись с усиками.
— Интересно… — протяжно сказал черноглазый и вытащил из ниоткуда два парных клинка, зазвучавших в тишине на высокой чистой ноте. Звук унесло ветром, но у Миры в сознании он до сих пор звучал, заставив тело одеревенеть от ужаса. Хорошо, что она не одна и управление телом, когда нужно, может взять на себя ее защитник.
«Ёжичек, родненький, давай просто убежим», — взмолилась мысленно Мира. Получив ментально согласие, Мира собрала остатки своей храбрости в кучу, дабы не уронить честь и достоинство представителя нижнего мира и решила обставить свое бегство, как стратегическое отступление. А на будущее выработать бы тактику переговоров, ведь она пока еще не вникла в ситуацию и не знает, что задумали ее друзья. Она сама, как слепой котенок, не познавший окружающий мир, — без помощи страшно очень.
— Мне некогда, уважаемый, с вами беседовать. А если вы не в состоянии цивилизованно общаться, то это ваши проблемы. Предъявите претензии в письменном виде. Ха-кхе-гх-хе, — Мира подумала, что зря она начала изображать смех, получилось непонятно: то ли смеется, то ли помирать собралась в приступе кашля. Хотя прослыть сумасшедшей персоной, тоже неплохо. Меньше желающих поговорить будет.
Поделиться книгой: