Помоги проекту - поделись книгой:
Пришло время и общественных институтов, а вместе с ними появлялись и те, чья воля простиралась дальше воль многих. Стремления одного становились довлеющими над стремлениями окружающих. Появлялись вожди. Рождалось честолюбие. Человечество зрело и становилось целостной массой из некогда тут и там заселявших Землю племён. Приходило время и нового бунтарства, когда люди, объединённые в большие союзы, пожелали быть хозяевами на своей планете. Взрослеющее эго человеческого сознания всё более противилось тому абсолютному, что делило с ними их мир. Наступало время изгнания богов.
И было место исходу. И настали те дни, когда возомнившие о своём всесилии дети мироздания призвали к ответу Первую, что породила их. И огорчилась Первая. И сказала им о заблуждениях страшных, и о последствиях их. Но не слушали люди речей Создателя, и сказали они, что равными ей стали. И горечь захлестнула Странницу, а следом и гнев за ошибки свои, кои не явственны, но чреваты последствиями безрадостными. И в гневе огорчения стёрла она с лица Земли всё, что речью владело. Оставила Землю душам младшим, голосом не владеющим. И драконов мудрых, что оставались здесь, и чтили создателя, оставила. И племя малое людей Белых, в снегах холодных, оставила. А сама ушла в темноту.
И то был исход эпохи следующей. Эпохи самоосознания племенем человеческим желаний своих и возможностей своих. Эпохи попыток изгнать во тьму космоса Творца с ликами Богов народов многих. Эпохи, когда Творец, не ведая добра и зла поступил согласно стремлению своему и воле своей.
Но шло время. И Странница, многое понимая, решила заново Землю заселить, но перед тем стала она другие миры, что создавала в разных уголках мироздания, преобразовывать творя их Земле подобными. Хотела тем самым мир любимый повторить в отражениях множественных. И получалось у неё. Создавала Странница, тоской мучимая, Землю за Землёй. И были они с планетой любимой во всём схожи. Да только не во всём. Не было колодца того, что истинным центром её существа всего являлся. И тогда ставила она на некоторых из тех планет колодцы подобные Земному. Так и случилось, что получило мироздание, помимо мира истинного, множество миров будто в зеркалах отражённых от того.
Земли ею повторённые были творениями одной воли воплощающей один образ. Потому и бывало Страннице исчезнуть в одном мире, но объявиться в другом. И было так, что находили её в корзинке несомой волнами моря северного на дальних от Земли планетах. И всякий раз возвращалась она в мир так ею любимый. И в который раз, вернувшись, начала она с сотворения племени нового человеческого, исподволь, на себя не указывая, и не ступая ногами своими на землю планеты своей. И создала она людей, и заселила Землю.
А дабы не вводить человечество в грех искушения распять на кресте невинного, в речах и делах коего сокрыта угроза всякой совести червями подточенной, решила Странница оградить детей своих от себя самой. И начать ей следовало с внешних проявлений природы своей. Первым делом, сияющую силой разрушительной, сущность свою, она натрое поделила, дав каждой частице себя имена разные. И стало её три, и погасло свечение, и не могла она движением гнева своего планеты разламывать и огонь возбуждать в недрах их. И были ещё знания многие от коих племя людское на колени падало перед Странницей. И извергла она из себя эти знания, и в камни вложила, и камни те схожи были с яйцами драконов. То сделала она сознательно, дабы не пройти ей было мимо тайника своего в минуты нужды и трудностей. И стала она знаниями близка к роду человеческому. Но была ещё и память её, что пылала огнём белым и огнём чёрным. И было в огне белом всё светлое, и свершения её, и чувства любви и заботы, и торжества над тьмой. И была эта память сродни состоянию блаженному. И будучи человеком средь людей было это состояние опасным для неё. И взяла она эту память белую, и поместила в огонь белый, и спрятала в местах снежных, поближе к людям Белым. И была память чёрная, о том память, как во гневе стирала с лица земли народы целые и миры прекрасные. И много гнева в том было, и гнев этот, и деяния эти тяжёлым камнем лежали в душе Странницы. И опасно то было, потому как ввергало душу её в печаль величайшую, и истощало сущность её. И эту память заключила Странница в огонь чёрный, и спрятала где и белый огонь. И знали о том лишь люди Белые, первые дети её. И были ещё смерть и рождение. И не знала она, как быть ей с ними, но Охранители её мудрые напомнили ей, как ходила она с одной дороги жизненной на другую. И согласилась Странница с этим. И странно то было. И пусть будет так, коли по мнению её – смерть, есть удел верящих в неё. И напоследок, решила она, всякое вновь явление своё начинать с листа чистого, и то помогало ей глубже понимать людей. И многое чего ещё сделано было вслед за существенным самым. И вот, готова она уже стать частью племени людского, чтобы жизнь прочувствовать и вкусить в полной мере радости и печали детей своих от начала самого и до конца жизней их. И дали сигнал Охранители о том, чтобы следовать за Странницей. И были они на Земле людьми средь людей. И приготовились к встрече.
И явилась Странница в мир, и была она младенцем человеческим, и рождение то случилось, в месте особенном, на холме, что камнем Медвежьим зовётся. И поспешила Отшельница, будучи одной из Первых, принявшая на себя роль Охранителя, к месту тому, и роды приняла у вселенной безмолвной, и призвала Посланника, и тот тоже Охранитель из Первых, и поспешил он на остров диковинный. А на острове том, что небольшим был, и омываем волнами моря студёного, откуда ни возьмись, избушка место себе нашла. То замысел был неизвестный никому, и таковым оставался он из эпохи в эпоху. Позже кто и видел странное явление небесное, будто избушка эта высоко над островком тем объявилась, да упала на него землю притаптывая основами своими. Рассказывали, что падение то более походило на падение семени берёзы, кое с толком и основательностью, ведая смысл и надобность свою, на земле оказавшись, в неё углубляется с целью найти и взять нужное для питания, дабы пустить корни и быть здесь всегда.
IX
Так начиналась следующая эпоха. На маленькой Земле затерянной где-то на краю одной из галактик родился младенец, и был он Создателем, и не знал о том никто, а кто знал, тот Охранителем звался. А мироздание тем временем ширилось, появлялись новые звёзды, и начинали гаснуть старые, и музыка, что пронизывала всё пространство, рождала новое, неведомое дотоле. И была та музыка иной, отличной от первородной. И всему было время своё. И во всём свой смысл.
А наша Странница, на берега морей студёных выбрасываемая в корзинке плетёной, росла, взрослела, и была человеком из людей. И являлась она в различных лицах своих. И были у неё матери две. И третья была. И все они одной были, как и ребёнок небесный. И приходили времена, когда девочка наша из мира уходила на мгновение, и подобно звезде мерцающей, вновь являлась. И было это смертью, вслед которой рождение приходит. И бывало так, что энергии Странницы прорывались сквозь преграды ею же возведённые, а люди, Землю населяющие, наблюдали явления странные. И видели жители Земли колесницы огненные в небесах, и слышали глас громоподобный над долинами, и в обличии человеческом посланец космоса им являлся, и озарения духовные в душах своих обнаруживали. И проникались они верою от увиденного и услышанного, и на колени падали, и вопрошали. И много смятения от того творилось, что в душах человеческих, что в делах их. И наблюдая всё то, задумывалась Странница над путями витиеватыми взросления душ ею сотворённых, и выводы из дум тех безрадостными были.
Тогда-то и решила она ничего из сущности своей первородной более не оставлять себе, но прийти на землю душою подобной людской. И сделала она так как задумала, после чего не знала себя, и природы своей, и силы своей. И только Охранители знали, и шли они по правую руку от неё, и по левую. И этого не знала она. И блаженствовала не ведая, есть ли создатель у неё. И было так многие времена, пока стрелка часов отсчитывала от начала мира нового. А как отсчёт от начала становился отсчётом к концу, и мир вставал в шаге у пропасти, так просыпалась природа истинная её, взводя пружину разрушающей силы, и выплёскивались из этой силы горечь и досада на детей своих. И пустынна людьми земля становилась, а много позже вновь обрастала лесами, и очищалась вода, и воздух прозрачен начинал быть, и пели птицы, и бурлила жизнь повсюду, но не людскими делами. И вновь землю Странница посещала, и ходила она по лесам и горам, и купалась в морях, и хотела вновь раскидать по земле семена разума. И были те моменты желаниями иными наполнены, и подобно Ключнице, Странница небесная новые миры открывала, и были те миры диковинными.
И множество раз так бывало, что земля Странницей любимая огибала бегом своим скопление звёздное необъятное, что галактикой прозывается. И были круги эти исчислимы тысячами поколений людских прожитых. А мироздание ширилось, и струны, его пронзающие, удлинялись, и множились сущности, и прирастали они в замыслах своих. Так и с душами, что заполняли всё пространство. Изначально, созданные подобными друг другу, было дано им право неоспоримое творить себя сообразно желаниям своим. Так и было во всей необозримости мироздания. И росли души, взрослели, обогащались от соприкосновений с грандиозностью замысла Первой. И были души различными, от порождения самого, незначительно. А потому чувствовали они музыку струн отлично друг от друга. И виток за витком созревала у иных душ иная вселенная. И находили такие души себе подобных, и стремились вставать в сторонке, и взирали на мироздание иначе. И было то зарождением сил иных направленностей. И зрели иные замыслы. И забыто стало право им дарованное от начала самого, право свободы. И не было в душах тех благодарности никакой. И была их дорога длинна, а сами они неясны, пребывая тёмными в темноте дальних уголков мироздания. И будет ещё то время, когда явятся голоса порождений свободы, и подобно исчадиям тьмы, возопят о желаниях своих, и станут те желания разрушительными. Но что идёт за чем? Разрушение за созиданием, или созидание вслед разрушению? И не знать нам ещё того, что подчиняясь стрелке часов, не пришло, не встало на круг, и не начало отсчёта оставшегося до конца.
И, казалось бы, что всё то за спиной Странницы созревало, и не ведала она ждущего её впереди. Но не так следует судить о ней, но вспомнить саму сущность её, и то как мироздание, есть сама она. А потому, волею своею позволила она вершиться делам различным, как светлым, так и тёмным. И помнила, и носила в себе, знания свершённого, как созидания, так и разрушения. И всё то было для неё естеством. Но наблюдала она деяния от побуждений различных и у созданий своих. И были деяния созидающие, и порождали те деяния радость, удовлетворение и успокоение. Но были и деяния иного свойства приводящие к вреду, а то и к погибели себе подобных. И не было у чинивших деяния те, ни горечи, ни вины. И не видели люди мира Странницы разницы во всех тех делах своих. Сама же Странница различала праведное и пагубное, и знала глубинные свойства их, и испытывала воздействие их на сущность свою. Многие времена наблюдая за созданиями своими размышляла она над надобностью наделить их чувства лёгкостью от дел светлых и тяжестью от зла творимого. Так и было сделано. Дала она созданиям своим награду и наказание за дела их. А сами люди прозвали данное им совестью. И стали они многое переживать, и мучиться, и бояться. И у всякого груз в душе был. И всякий раз человек задумывался о желании дела какого, и не всякое дело делал видя пагубность его на душу свою через разрушение творимое. Так многое зло быть перестало Но шли времена, и находили люди пути-дорожки торгуясь с совестью своею, и обманывали себя, и глаза закрывали, и заглушали боль душевную обманами и уговорами, и черствели через то. Но были и те, которые искали спасения души своей через силы вселенские. Была в тех людях вера в гармонию всего сущего, и общность, и единство судеб. Такие люди находили дороги к диалогу с сущностями иного толка, но схожей природы, и верили в их духовное зерно.
Так начиналось рождение Богов. Так, посредством диалога с Богами человек очищался от скверны и облегчал свою душу. И Боги эти призваны были стать замещением совести, уже ослабленной, и не способной быть человеку звездой путеводной.
А Странница огорчалась наблюдая обманы ведшие человечество к погибели духовной, и понимая насколько слабы сущности вселенские в роли Богов, решилась на шаг крайний против коего противилась времена долгие. Знала Странница пред кем преклоняли колени дети её, и дала им себя саму в образе миссии. И правильно поняли люди послание её, приняв явление её как начало диалога с Богом. И теперь всякая душа ответ держала перед творцом, и никакая из них не смела помыслить о лжи и слепоте своей. Приняли люди право творца видеть душу, судить её, и карать. Убоявшись ока неподкупного всякую душу насквозь пронзающего, старались дети мира этого очиститься от скверны и не плодить более оной. А иные многое сделали из явления божественного возведя то в учение и науку духовную. Но и в этом лукавство людское нашло выгоду себе различную, и пошло плодиться плутовство и двуличие. И видя это, махнула Странница рукой признав за человечеством право выбора.
А стрелки часов время мира отсчитывали. И Страннице, наблюдавшей череду изменений мира своего явились мысли такие, чтоб остановить ход времени, и тогда бы замерло всё, что времени этому подчиняется. И сама Странница глазами своими окинула бы грандиозность творения своего, и будучи великим архитектором могла всё, хоть бы и разрушить, хоть и начать иное. Но имелось свойство одно у времени, кое от основ самых проистекает.
Ещё от самого начала начал дано было мирозданию, во тьме пространства зарождающемуся, свойство ставшее впоследствии неотъемлемой частью всего сущего. И свойство это, подобно устремлению всякому, даровало дорогу ждущую путника, и путь им пройденный, подобно восходу и закату. И ничто во всём мироздании не являлось сущностью отвергающей сей ход событий. И было задумано так самой Странницей. И знала она время как энергию главенствующую, что питала огни звёзд и рождение миров. Потому и пространство в темноте своей безмолвным пребывало оттого, что не пронизывала его энергия времени. Зная всё это, не пожелала Странница лишать замысел свой не свершёнными восходами и закатами. И оставила судьбу мироздания течению сей великой, нескончаемой энергии. И жило всё чередом своим. И ширилось. И обогащалось огнями новыми. И мерцали звёзды. И прозвали люди эпох новых, мироздание великое, вселенной. И смотрели туда, где свет уходил за горизонт, и где время было временем от начала самого. И будоражило умы человеческие осознание малости своей. И искали они корни всего, и точку всего, и мгновения первые. И не смели помыслить о мире своём, как совершенной точке всего. И пребывало всё в гармонии великой. И было так неисчислимое время восходов и закатов.
X
А Странница, тем временем, многое свершая, задумалась о свойствах следующих, коими не наделила себя, в отличие от душ ею созданных. Наблюдала она двойственность души всякой. И та двойственность заключена была в диалоге души с собою самой, подобно собеседнику извечному, хорошо ей известному, и от неё не отделимому. И не помнила Странница как получилось так, и может быть того не совершала создавая души. Возможно, сами творения её проходя дороги свои от края до края, способны стали к созданию зеркал своих. И рада была Странница наблюдать подобное, и хотела себе второе я. И начала она с отголоска души своей. И дала отголоску тело человеческое. И было то тело физическими свойствами близкими к любому иному, но не во всём так. И дала она имя ему. И сказала быть мужчиной потому как сама пребывала женщиной. И был он будто братом ей. И того не отрицала она. И говорила с ним голосом когда вместе были. А если не видели друг-друга – говорила образами, что рисовала, потому как мыслью говорить, то право людей было, у коих второе я запертым в душах их пребывало. И полюбила она общение такое. И брат её названый полюбился ей. И оставила она всё как стало. И теперь, в отличие от людей, был у неё не только голос второй, но и друг верный, знающий все мысли её, мечты и желания. А позже и Охранители о том прознали, и приняли отголосок души Странницы за зеркальное отражение её. И стал отголосок души её средь Охранителей своим. И смотрели они за ним не менее, чем за сестрой его. А сам он, будучи привязан к Страннице подобием пуповины крепчайшей, пребывал большую часть в возрасте мальчика, реже в возрасте человека молодого, но всегда возраста равного возрасту её. И было то по причине особенностей самой Странницы пребывавшей в мире своём в возрастах тех. Так и шли они рука об руку, мыслями связанные, возрастом одним, да деяниями общими, взирая на мир будто одной парой глаз, как брат и сестра из семени одного.
А мироздание ширилось. Мелодии струн небесных становились тоньше, изящнее. И уже скрылось за горизонтом начало всего, а конец всего всё ещё невидим глазу человеческому оставался. И в те времена, когда одно уже не помнится, а другое ещё не видится, встречала на дорогах своих Странница души ей приметные. И были души эти созвучны душе её. И спрашивала она каждый раз позволение у такой души стать иной и по иному видеть замысел во всей целостности его, и красоте. И соглашались души те, и перерождала их Странница по образу своему и подобию, и творила их Первыми. Но как бы ни были души эти равными Наипервейшей Душе – быть безграничными в возможностях и познаниях не стремились. Дано им было право это по природе их. Однако каждая такая душа, что Первой была, использовала право своё в тех деяниях, что истинно интересными были. И шли они по стопам Странницы, и не желали большего, и проживали жизнь одну длинною без конца. А от желаний своих идти след в след за Наипервейшей, и не желать для себя иного – не раскрывали в себе весь потенциал коим одарены были перерождением. Так и шли они, будучи Охранителями, сквозь эпохи, не помышляя встать вровень со Странницей, не раскрывая возможностей своих, а потому, и людьми не были, и Творцами не становились.
И было так, что ещё за много начал и концов цивилизаций, задумалась праматерь людей первых о создании существа иной природы, о драконе, какого ещё не знало мироздание. В те далёкие времена уже были драконы, и населяли они миры многие, и были различными в качествах своих. Обитали они и на Земле, наравне с людьми и иными созданиями. И ушли те времена в небытие, оставив двери свои открытыми лишь для одной Странницы, потому как лишь ей дано было ходить от заката до рассвета. И вот уже стали драконы частью мифов и сказок. И смеются люди над теми, кто верит в их существование. А Странница наша нет-нет да рассыпет перед миром горсть загадок, и удовольствие получает наблюдая за тем, как земляне ответы ищут глаза закрывая дабы не видеть невозможное. И улыбается она шуткам своим, что сводят людей с ума.
Но сейчас хотела она иного. Хотела Странница создать пару себе, создание, близкое духу её и возможностям её. И создание то драконом быть должно по замыслу её, но природы иной совершенно. И природ тех немного в мироздании, и перебрав их все, признала негодными задумкам своим. И искала она, экспериментировала, и многое время прошло, и многое свершилось. Гасли звёзды одни, и разгорались новые, рождались миры, изменялись, ширилось и само мироздание, и будто россыпями камней драгоценных, прирастало оно галактиками. И была всюду Странница пестуя творения свои. И в странствиях своих узнала она о тьме, что есть ещё вокруг, и понимала: скоро ей покидать миры свои, пускаясь в дороги дальние в поисках нового, ещё не явленного её сознанию.
Зная это, желала Странница сотворить силу иную, и облечь её в материю природы иной, над которой, ни пустота, ни пространство в ней, не возобладают. Хотела она то, что станет частью её, продолжением сути её, одной с ней духовностью. Чтобы странствовать по дорогам без света и времени. И не будет во тьме струн, и не пробьётся сквозь неё луч маяка, и может случиться так, что не вернётся она никогда, и не встанет, подобно человеку, ногами на землю заветную, землю острова притяжения. И была Страннице мысль. И ухватила она кончик её. И потянула. И явилась ей суть. И создала она такое состояние материи, которое отличалось от всех прочих, и по свойствам своим не было порождением пространства. Не было такого и во тьме окружающей мироздание. И ничто не могло породить подобное.
Сделав то открытие, удивилась Странница, и уверилась в стремлении своём исследовать тьму, и может быть даже, достичь края её и заглянуть в ещё недостижимое даже для её разума. А теперь оставалось ей создать некую протоматерию и вдохнуть в неё душу близкую её душе по мелодиям восприятия мироздания.
И создала она ту материю в количестве требуемом для замысла своего, и обладала эта материя свойствами абсолютными. И была она синтезом материального и духовного. И была она той самой протоматерией. И более нигде и никогда такого не было. И ничто во всём пространстве не способно было создать подобное. И тогда сотворён был дракон. И был он ею, Странницей небесной. И было так от основ самых, потому как создан был самой сущностью Странницы. И стали они как один. И задумалась Странница на Землю вернуться, и непременно с созданием своим. И тому надобность была, потому как потерять боялась она дракона своего ставшего частью души её.
XI
И было явление её на Земле, и явление дракона на Земле. И пришли они вместе. Оттого многое случилось в колыбели человечества. И случилось так, что даже Охранители лишились имён своих и предназначения своего в тумане беспамятства. И много времени понадобилось им прежде чем вернулись им знания их, и понимание надобности своей. И началась эпоха следующая. И была она краткою в череде тысяч эпох. И близок был конец. И пришло время маяков и камней памяти. И служили службу свою люди Белые. И нарекли её Странницей. И указали ей путь. И узнав себя, пошла Странница к горе Дракона. И спасла она человечество в части малой от погибели. И слилась она с воплощениями своими иными благодаря силе, что давалась ей от природы Дракона её. И одарила себя следующим Охранителем переродив душу человеческую в Первую. И иное сотворила имея стремления, принимая решения и проявляя волю свою. И были от того последствия различные. И поменялись от того дороги ещё не хоженые. А Странница, дракона оседлав, в путь собралась. Но недолгим случилось слияние её с драконом её. Такова природа времени. А где нет времени – там тьма. Туда и стремиться следует. А как будет оно, летопись не ведает, потому как дороги те ещё не стали путями пройденными, и ещё нет на них следов Странницы.
На том летопись и кончается. Но если сделать хоть один шаг навстречу восходу, можно увидеть во тьме нехоженой, едва угадываемые отблески глаз сущности, до поры ещё незримой. Затаилась она в пустоте безвременья не в силах совладать с ним. И всё, что остаётся этой сущности, это ждать Странницу.
Поделиться книгой: