1964 
ПАНОПТИКУМ В ГАМБУРГЕ
Полны величья грузного, надменны и кургузы, на коммуниста русского нахмурились курфюсты. Все президенты, канцлеры в многообразной пошлости глядят угрюмо, кастово, и кастовость их — в подлости. За то, что жизнь увечили, корежили, давили, их здесь увековечили, вернее, увосковили. В среду заплывших, жирных и тощих злобных монстров как вы попали, Шиллер, как вы попали, Моцарт? Вам бы — в луга светающие, вам бы — в цветы лесные… Вы здесь — мои товарищи. Враги — все остальные. Враги глядят убийственно, а для меня не гибельно, что я не нравлюсь Бисмарку и уж, конечно, Гитлеру. Но вяжу среди них, как тени роковые, врагов еще живых фигуры восковые. Вон там — один премьер, вон там — другой премьер, и этот — не пример, и этот — не пример. Верней, примеры, Да, но подлого, фальшивого… Самих бы их сюда, в паноптикум, за шиворот! Расставить по местам — пускай их обвоскуют. По стольким подлецам паноптикум тоскует! Обрыдла их игра. Довольно врать прохвостам! Давно пришла пора живых залить их воском. Пусть он им склеит рты, пусть он скует им руки. И пусть замрут, мертвы, как паиньки, по струнке. Я объявляю бунт. Я призываю всех их стаскивать с трибун под общий свист и смех. Побольше, люди, злости! Пора всю сволочь с маху из кресел, словно гвозди, выдергивать со смаком. Коллекцию их рож пора под резкий луч. Выуживать из лож, что карасей из луж. Пора в конце концов избавиться от хлама. В паноптикум лжецов — жрецов из храма срама! Подайте, люди, глас — не будьте же безгласны! В паноптикум — всех глав, которые безглавы! И если кто-то врет — пусть даже и по-новому, вы — воском ему в рот: в паноптикум! В паноптикум! Еще полно дерьма, лжецов на свете — войска. Эй, пчелы, за дела! — нам столько надо воска! 1963 ТРУСЛИВЫМ ДОБРЯКАМ
Не может добрый быть трусливым. Кто трусит, тот не так уж добр. Не стыдно ль за себя трястись вам и забывать, что смелость — долг?! «Добро должно быть с кулаками…» А где же ваши кулаки? Вы, кто зоветесь добряками, вы подлецы, не добряки. Когда друзей за правду били, кастетом головы дробя, вы их любили? Да, любили, но вы любили… про себя. Когда их те клеймили всуе, кому б самим держать ответ, из доброты не голосуя, вы удалились в туалет. А после, вам на удивленье, всем неразумным напоказ, нерасторопных, как тюленей, поодиночке били вас. Неужто же за столько лет понять на шкурах не смогли вы: кастет сильнее, чем эстет, прекраснодушный и трусливый! Вы вновь: «Что в драку лезть с дерьмом!» Дерьмо дерьмом, но мне сдается, когда добро со злом не бьется, оно не может быть добром. 1962 * * *
У трусов малые возможности. Молчаньем славы не добыть. И смелыми из осторожности подчас приходится им быть. И лезут в соколы ужи, сменив, с учетом современности, приспособленчество ко лжи приспособленчеством ко смелости. 1956 
* * *
Интеллигенция поет блатные песни. Поет она не песни Красной Пресни. Дает под водку и сухие вина про ту же Мурку и про Енту и раввина. Поют под шашлыки и под сосиски, поют врачи, артисты и артистки. Поют в Пахре писатели на даче, поют геологи и атомщики даже. Поют, как будто общий уговор у них или как будто все из уголовников. С тех пор, когда я был еще молоденький, я не любил всегда фольклор ворья, и революционная мелодия — мелодия ведущая моя. И я хочу без всякого расчета, чтобы всегда алело высоко от революционной песни что-то в стихе простом и крепком, как древко… 1958 ЗЛОСТЬ
Добро должно быть с кулаками.
М. Светлов (из разговора). Мне говорят, качая головой: «Ты подобрел бы… Ты какой-то злой…» Я добрый был. Недолго это было. Меня ломала жизнь и в зубы била. Я жил подобно глупому щенку. Ударят — вновь я подставлял щеку. Хвост благодушья, чтобы злей я был, одним ударом кто-то отрубил! И я вам расскажу сейчас о злости, о злости той, с которой ходят в гости, и разговоры чинные ведут, и щипчиками сахар в чай кладут. Когда вы предлагаете мне чаю, я не скучаю — я вас изучаю, из блюдечка я чай смиренно пью и, когти пряча, руку подаю… И я вам расскажу еще о злости… Когда перед собраньем шепчут: «Бросьте… Вы молодой, и лучше вы пишите, а в драку лезть покамест не спешите», — то я не уступаю ни черта! Быть злым к неправде — это доброта. Предупреждаю вас: я не излился. И знайте — я надолго разозлился. И нету во мне робости былой. И — интересно жить, когда ты злой! 1955 Более подробно о серии
В довоенные 1930-е годы серия выходила не пойми как, на некоторых изданиях даже отсутствует год выпуска. Начиная с 1945 года, у книг появилась сквозная нумерация. Первый номер (сборник «Фронт смеется») вышел в апреле 1945 года, а последний 1132 — в декабре 1991 года (В. Вишневский «В отличие от себя»). В середине 1990-х годов была предпринята судорожная попытка возродить серию, вышло несколько книг мизерным тиражом, и, по-моему, за счет средств самих авторов, но инициатива быстро заглохла.
В период с 1945 по 1958 год приложение выходило нерегулярно — когда 10, а когда и 25 раз в год. С 1959 по 1970 год, в период, когда главным редактором «Крокодила» был Мануил Семёнов, «Библиотечка» как и сам журнал, появлялась в киосках «Союзпечати» 36 раз в году. А с 1971 по 1991 год периодичность была уменьшена до 24 выпусков в год.
Тираж этого издания был намного скромнее, чем у самого журнала и составлял в разные годы от 75 до 300 тысяч экземпляров. Объем книжечек был, как правило, 64 страницы (до 1971 года) или 48 страниц (начиная с 1971 года).
Техническими редакторами серии в разные годы были художники «Крокодила» Евгений Мигунов, Галина Караваева, Гарри Иорш, Герман Огородников, Марк Вайсборд.
Летом 1986 года, когда вышел юбилейный тысячный номер «Библиотеки Крокодила», в 18 номере самого журнала была опубликована большая статья с рассказом об истории данной серии.
Большую часть книг составляли авторские сборники рассказов, фельетонов, пародий или стихов какого-либо одного автора. Но периодически выходили и сборники, включающие произведения победителей крокодильских конкурсов или рассказы и стихи молодых авторов. Были и книжки, объединенные одной определенной темой, например, «Нарочно не придумаешь», «Жажда гола», «Страницы из биографии», «Между нами, женщинами…» и т. д. Часть книг отдавалась на откуп представителям союзных республик и стран соцлагеря, представляющих юмористические журналы-побратимы — «Нианги», «Перец», «Шлуота», «Ойленшпегель», «Лудаш Мати» и т. д.
У постоянных авторов «Крокодила», каждые три года выходило по книжке в «Библиотечке». Художники журнала иллюстрировали примерно по одной книге в год.
Среди авторов «Библиотеки Крокодила» были весьма примечательные личности, например, будущие режиссеры М. Захаров и С. Бодров; сценаристы бессмертных кинокомедий Леонида Гайдая — В. Бахнов, М. Слободской, Я. Костюковский; «серьезные» авторы, например, Л. Кассиль, Л. Зорин, Е. Евтушенко, С. Островой, Л. Ошанин, Р. Рождественский; детские писатели С. Михалков, А. Барто, С. Маршак, В. Драгунский (у последнего в «Библиотечке» в 1960 году вышла самая первая книга).
INFO
ЕВГЕНИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ ЕВТУШЕНКО
КОМПРОМИСС КОМПРОМИССОВИЧ
Редактор П. Ф. Хмара.
Техн, редактор С. М. Вайсборд.
Сдано в набор 11.04.78. Подписано к печати 28.00.78.
А 01449. Формат 70х108 1/32. Бумага типографская № 2.
Гарнитура «школьная». Высокая печать.
Усл. печ. л. 2,10. Учетно-изд. л. 2,34. Тираж 75 000.
Изд. № 1768. Заказ № 2109. Цена 25 коп.
Ордена Ленина и ордена Октябрьской Революции
типография газеты «Правда» имени В. И. Ленина.
Москва, А-47. ГСП, ул. «Правды», 24.
………………….. Сканирование и перевод в DJVu,
Борис Ледин — 2015
www.cartoon-twins.ruFB2 — mefysto, 2023
