Помоги проекту - поделись книгой:
Хакон конунг велел вытащить на берег те корабли сыновей Эйрика, которые сидели на мели. Затем Хакон конунг велел положить Эгиля Шерстяная Рубашка и всех людей своего войска, которые пали в битве, на корабль и засыпать его землей и камнями. Хакон конунг также велел положить убитых на другие корабли, вытащенные на берег. Эти курганы еще видны к югу от скалы Фредарберг. Когда позднее Глум сын Гейри в своей висе радовался гибели Хакона конунга, Эйвинд Погубитель Скальдов сочинил такую вису:
Высокие намогильные камни стоят у кургана Эгиля Шерстяная Рубашка.
Когда конунг Хакон Воспитанник Адальстейна пробыл конунгом двадцать шесть лет после бегства Эйрика, его брата, из страны, случилось однажды, что Хакон конунг был в Хёрдаланде и давал пир в Фитьяре на острове Сторд. При нем была его дружина и много бондов, которых он пригласил. И вот когда конунг сидел за утренней едой, дозорные увидели, что множество кораблей плывет с юга и что они уже недалеко от острова. Тогда люди стали говорить друг другу, что надо предупредить конунга о приближении вражеской рати. Никто, однако, не решался взять это на себя, так как конунг наказывал всякого, кто поднимал ложную тревогу. Но не предупредить конунга тоже казалось невозможным. Тогда кто-то из них вошел в дом и попросил Эйвинда сына Финна поскорее выйти, сказав, что это крайне необходимо. Эйвинд вышел, и когда он подошел туда, откуда были видны корабли, он сразу же понял, что это большая вражеская рать. Он вернулся поспешно в дом, предстал перед конунгом и сказал:
— Краток час плывущего по морю, но долог час еды.
Конунг посмотрел на него и сказал:
— В чем дело?
Эйвинд сказал:
Конунг сказал:
— Ты такой хороший человек, что ты не сообщил бы мне вести о войне, если бы эта весть не была правдива.
И конунг велел убрать стол. Он вышел и увидел корабли. Он понял, что это боевые корабли. Он стал обсуждать со своими людьми, что делать — сражаться, довольствуясь теми силами, что у них были, или садиться на корабли и уплывать на север. Он сказал:
— Ясно, что мы теперь будем сражаться, несмотря на большое численное превосходство на их стороне. Впрочем, нам часто случалось намного уступать в силе, когда мы сражались с сыновьями Гуннхильд.
Люди не пришли ни к какому быстрому решению. Тогда Эйвинд сказал:
Конунг ответил:
— Это сказано так, как подобает мужу и мне по нраву. Но я хотел бы услышать, что другие скажут по этому поводу.
И так как людям казалось, что они понимают, чего хочет конунг, то многие сказали, что предпочитают умереть со славой, нежели бежать от датчан, не сражаясь, и что не раз они одерживали победу, когда у них было меньше войска. Конунг поблагодарил их за такие слова и велел вооружиться. Они так и сделали. Конунг надел на себя кольчугу, опоясался мечом Жернорезом, надел на голову позолоченный шлем, взял в руки копье и щит. Затем он построил свою дружину, а также бондов, и велел поднять знамена.
Харальд сын Эйрика был теперь предводителем братьев после гибели Гамли. Братья привезли с собой с юга из Дании большое войско. В их войске были также братья их матери — Эйвинд Хвастун и Альв Корабельщик[253]. Они были люди могучие и отважные и перебили много народу. Сыновья Эйрика подплыли на своих кораблях к острову, сошли на берег и построили свое войско. Говорят, что перевес на стороне сыновей Эйрика был настолько велик, что шесть человек приходилось на одного.
Вот Хакон конунг построил свое войско, и люди говорят, что он снял с себя кольчугу перед тем, как началась битва. Эйвинд Погубитель Скальдов так говорит в Речах Хакона:
Хакон конунг тщательно отбирал людей в свою дружину по их силе и отваге, как это делал и Харальд конунг, его отец. В ней был Торальв Могучий, сын Скольма[255]. Он шел рядом с конунгом. У него были шлем и щит, копье и меч, который звался Фетбрейд. Говорили, что они с Хаконом были одинаковой силы. Торд сын Сьярека[256] так говорил в драпе, которую он сочинил о Торальве:
Когда войска сошлись, разгорелась ожесточенная и смертоубийственная битва. Когда люди метнули свои копья, они начали рубить мечами. Хакон конунг и рядом с ним Торальв шли перед знаменем и рубили на обе стороны. Эйвинд Погубитель Скальдов говорит так:
Хакона конунга было легко заметить издали, легче, чем других людей. Шлем его блистал, когда его освещало солнце. Поэтому на Хакона многие нападали с оружием. Тогда Эйвинд сын Финна взял шапку и надел ее на шлем конунга.
Эйвинд Хвастун громко закричал:
— Прячется что ли конунг норвежцев или он бежал? Куда делся золотой шлем?
Эйвинд и с ним его брат Альв шли вперед и рубили на обе стороны, и были как одержимые или помешанные. Хакон конунг крикнул громко Эйвинду:
— Прямо держи, если хочешь встретиться с конунгом норвежцев.
Эйвинд Погубитель Скальдов говорит так:
Немного прошло времени, и Эйвинд подошел и занес свой меч над конунгом. Но Торальв толкнул его щитом, и Эйвинд оступился, а конунг схватил обеими руками меч Жернорез и нанес Эйвинду удар по шлему, и рассек шлем и голову до самых плеч. Тут Торальв сразил Альва Корабельщика. Эйвинд Погубитель скальдов говорит так:
После того как оба брата были сражены, Хакон конунг стал так рьяно продвигаться вперед, что все от него шарахались. Страх охватил войско сыновей Эйрика, и началось бегство. Хакон конунг был в голове своего войска и преследовал бегущих по пятам, и наносил удар за ударом. Тут пущенная кем-то длинная стрела вонзилась в руку Хакону конунгу, она попала в мышцу пониже плеча. Многие рассказывают, что слуга Гуннхильд по имени Киспинг пробежал в толчее, крича «дорогу убийце короля!», и пустил длинную стрелу в Хакона конунга. Но другие говорят, что никто не знает, кто пустил эту стрелу, и это вполне возможно, потому что стрелы, копья и всякого рода метательное оружие летели так густо, как снежные хлопья в метель.
Множество людей из войска сыновей Эйрика пало на поле битвы, а также по дороге к кораблям и на берегу, и множество бросилось в море. Многие добрались до кораблей, в том числе все сыновья Эйрика, и они сразу же пустились прочь, а люди Хакона — за ними. Торд сын Сьярека говорит так:
Хакон конунг взошел на свою ладью и дал перевязать свои раны. Кровь лилась из них так сильно, что не могли ее остановить. Когда день подошел к концу, конунг совсем обессилел. Он сказал, что хочет поехать на север в Альрекстадир, в свое поместье. Но когда они доплыли до Скалы Хакона[271], они пристали к берегу. Конунг был при смерти. Он позвал к себе своих друзей и сказал им, как он хочет распорядиться своим государством. Из детей у него была только дочь, которую звали Тора, но ни одного сына. Он велел послать к сыновьям Эйрика и сказать им, что они должны быть конунгами над страной, но он поручал им своих друзей и родичей.
— Если же мне будет суждено остаться в живых, — сказал он, — то я бы хотел уехать из страны к христианам и искупить свои прегрешения перед богом. Если же я умру здесь в языческой стране, то похороните меня, как вам нравится.
Вскоре после этого Хакон конунг умер на той самой скале, на которой он родился. Скорбь о смерти Хакона была так велика, что и друзья и враги оплакивали его и говорили, что такого хорошего конунга никогда больше не будет в Норвегии. Его друзья перевезли его тело в Сэхейм в северном Хёрдаланде. Они насыпали там большой курган и положили в него конунга в полном вооружении и в лучшей одежде, но без другого добра. На его могиле сказали то, что по языческому обычаю говорят, провожая в Вальгаллу. Эйвинд Погубитель Скальдов сочинил песнь о смерти Хакона конунга и о том, как его встретили в Вальгалле. Эта песнь называется Речи Хакона, и вот ее начало:
Сага о Харальде Серая Шкура
После смерти Хакона конунга Норвегией стали править сыновья Эйрика. Из них Харальд пользовался наибольшим почетом. Он был старшим из тех, кто оставался в живых. Гуннхильд, их мать, много вмешивалась в управление страной. Ее называли Матерью Конунгов. В стране были тогда такие правители: Трюггви сын Олава на востоке страны, Гудрёд сын Бьёрна в Вестфольде, Сигурд, хладирский ярл, в Трандхейме. А сыновья Гуннхильд правили серединой страны. В первую зиму сыновья Гуннхильд сносились через гонцов с Трюггви и Гудрёдом, и было договорено, что Трюггви и Гудрёд получат от сыновей Гуннхильд такую же часть государства, какую они раньше получили от Хакона конунга.
Одного человека звали Глум сын Гейри. Он был скальдом Харальда конунга и очень доблестным мужем. Он сочинил такую вису после смерти Хакона:
Эта виса всем очень понравилась, но когда Эйвинд сын Финна узнал об этом, он сочинил вису, о которой было сказано раньше[283]. Эта виса тоже пользовалась успехом. Но когда Харальд конунг узнал об этом, он счел Эйвинда заслуживающим смертной казни. Друзья того и другого помирили их тем, что Эйвинд должен был стать его скальдом, как он раньше был скальдом Хакона конунга. Они были близкими родичами, так как матерью Эйвинда была Гуннхильд, дочь ярла Хальвдана, а ее матерью была Ингибьёрг, дочь конунга Харальда Прекрасноволосого. Эйвинд сочинил тогда вису о Харальде конунге:
Сыновья Гуннхильд сидели большей частью в середине страны, так как жители Трандхейма и Вика казались им ненадежными — они были самыми верными друзьями Хакона конунга и в этих частях страны было много могущественных людей. Люди старались помирить сыновей Гуннхильд с Сигурдом ярлом, так как сыновья Гуннхильд не получали никаких податей из Трандхейма, и в конце концов они помирились, конунги и ярл, и дали друг другу клятвы. Сигурд ярл должен был получить от них такую же власть в Трандхейме, какую он раньше имел от Хакона конунга. Итак, можно было считать, что они помирились.
Все сыновья Гуннхильд слыли скупыми, и говорили, что они закапывают сокровища в землю. Об этом Эйвинд Погубитель Скальдов сочинил такие висы:
Услышав об этих висах, Харальд конунг вызвал Эйвинда к себе. Когда Эйвинд явился к нему, Харальд стал упрекать его и назвал его своим недругом.
— Не подобает тебе, — сказал он, — проявлять неверность ко мне. Ведь ты на моей службе.
Тогда Эйвинд сказал вису:
Харальд конунг потребовал, чтобы ему было предоставлено решение их дела. У Эйвинда было большое и красивое золотое обручье, которое называлось Мольди. Оно было когда-то давно выкопано из земли. Конунг сказал, что хочет это обручье, и Эйвинду пришлось отдать его. Он сочинил тогда такую вису:
Эйвинд поехал тогда домой, и не рассказывается, чтобы он после этого еще раз встретился с Харальдом конунгом.
Сыновья Гуннхильд приняли христианство в Англии. Когда они, однако, пришли к власти в Норвегии, им не представлялось возможности крестить людей в стране. Но они всюду, где только могли, разрушали капища и мешали жертвоприношениям, чем вызывали ненависть к себе. В их дни кончилось благоденствие в стране, ибо конунгов было много, и у каждого была своя дружина. Им нужно было много средств на содержание, и они были очень алчными. Они не очень соблюдали законы, которые ввел Хакон конунг, разве что эти законы были им на руку. Они все были мужами красивыми, сильными и статными и владели разными искусствами. Глум сын Гейри так говорит в драпе, которую он сочинил о Харальде сыне Гуннхильд:
Часто братья жили вместе, но иногда каждый из них жил сам по себе. Они были жестоки и отважны, очень воинственны и обычно одерживали победу.
Гуннхильд, мать конунгов, и ее сыновья часто совещались и обсуждали управление страной. Однажды Гуннхильд спрашивает своих сыновей:
— Как вы думаете распорядиться Трандхеймом? Вы носите сан конунга, как носили ваши предки, но у вас мало приверженцев и владений, и вам приходится делить их между собой. В Вике на востоке правят Трюггви и Гудрёд, и у них есть на то известное право в силу их происхождения, но Сигурд ярл правит всем Трандхеймом, и я не знаю, какая необходимость для вас позволять одному ярлу править такой большой частью вашего государства. Мне кажется странным, что вы каждое лето ходите в викингские походы в чужие страны и позволяете ярлу в вашей собственной стране владеть вашим отцовским наследством. Малостью показалось бы Харальду, твоему деду, чье имя ты носишь, лишить какого-то ярла владений и жизни, когда он завоевывал всю Норвегию и потом правил ею до самой старости.
Харальд говорит:
— Лишить Сигурда ярла жизни не так просто, как зарезать козленка или теленка. Сигурд ярл могущественного рода, у него много родичей и друзей, и он умен. Если он узнает, что мы замышляем что-то против него, то, как я подозреваю, все трандхеймцы станут на его сторону. И нам тогда надо ожидать только плохого. Думается мне, что ни одному из нас, братьев, не поздоровится от трандхеймцев.
Тут Гуннхильд говорит:
— Тогда мы должны действовать совсем иначе и пока ничего не предпринимать. Вы, Харальд и Эрлинг, будьте эту осень в Северном Мёре. Я тоже поеду с вами. Тогда мы все вместе попробуем что-нибудь предпринять.
Так они и сделали.
Брата Сигурда ярла звали Грьотгард. Он был намного младше, и его меньше уважали. Он не носил почетного звания, но у него была дружина, и он ходил летом в викингские походы и добывал себе богатство. Харальд конунг послал людей в Трандхейм к Сигурду ярлу с подарками и просил их сказать, что Харальд конунг хочет поддерживать с ним такую же дружбу, какую раньше Сигурд ярл поддерживал с Хаконом конунгом. Он просил также ярла приехать к нему, чтобы они могли полностью закрепить их дружбу. Сигурд ярл хорошо принял посланцев и заверил конунга в дружбе, но сказал, что не может приехать к конунгу из-за множества дел, и послал конунгу подарки и заверения в дружбе в ответ на его дружбу. Посланцы уехали и отправились к Грьотгарду с тем же порученьем — заверениями в дружбе Харальда конунга, приглашением к нему и богатыми подарками. Когда посланцы уезжали, Грьотгард обещал приехать. В назначенный день Грьотгард приезжает к Харальду конунгу и Гуннхильд. Его очень радостно встретили. С ним обходились очень дружественно и с ним велись разные тайные разговоры. Речь зашла и о Сигурде ярле, как они раньше договорились, конунг и Гуннхильд. Они внушали Грьотгарду, что ярл сделал его маленьким человеком, уверяли его, что если он войдет в сговор с ними, он станет ярлом и получит все те владения, которые раньше принадлежали Сигурду ярлу. В конце концов они договорились, что Грьотгард должен разведать, когда всего лучше совершить нападение на Сигурда ярла, и даст знать об этом Харальду конунгу. После этого Грьотгард уехал домой, получив от конунга богатые подарки.
Сигурд ярл поехал осенью в Стьорадаль и пировал там. Оттуда он поехал на пир в Эгло. При ярле всегда было много народу, так как он не доверял конунгам. Но на этот раз, так как они с Харальдом конунгом дружественно снеслись, при нем было немного людей. Грьотгард дал тогда знать Харальду конунгу, что вряд ли в другой раз представится такой удобный случай напасть на ярла, и в ту же ночь конунги Харальд и Эрлинг отправились по фьорду в Трандхейм. У них было четыре корабля и много людей. Вот они плывут ночью при свете звезд. К ним примкнул Грьотгард, и к концу ночи они были в Эгло, где Сигурд ярл был на пиру. Они подожгли дома и сожгли их и ярла со всеми его людьми. Рано утром они отправились по фьорду в Мёр и долго там оставались.
Хакон, сын Сигурда ярла, был в глубине Трандхейма, когда он узнал, что произошло. Сразу же со всего Трандхейма стали стекаться вооруженные люди. Все корабли, годные для похода, были спущены на воду. Когда войско собралось, Хакон, сын Сигурда ярла, был выбран ярлом и предводителем войска. Затем войско отправилось по фьорду. Узнав об этом, сыновья Гуннхильд отправились на юг в Раумсдаль и южный Мёр. Обе стороны стали разведывать расположение друг друга. Сигурд ярл был убит через два года после смерти Хакона конунга. Эйвинд Погубитель Скальдов в Перечне Халейгов[297] говорит так:
Хакон ярл удерживал Трандхейм в своих руках три года, так что сыновья Гуннхильд не получали оттуда никаких податей. У него было несколько битв с сыновьями Гуннхильд, и много людей было убито. Об этом говорит Эйнар Звон Весов в драпе Недостаток Золота[302], которую он сочинил о Хаконе ярле:
Эйнар упоминает также о том, как Хакон ярл отомстил за своего отца:
После этого, благодаря посредничеству друзей обеих сторон, состоялось примирение, поскольку бондам надоели война и немирье внутри страны. По совету влиятельных людей заключили такое соглашение: Хакон ярл должен был иметь такую же власть в Трандхейме, какую там раньше имел Сигурд ярл, его отец, а конунги должны были иметь такую же власть, какую раньше имел Хакон конунг. Это соглашение было скреплено клятвами. Тут началась тесная дружба между Хаконом ярлом и сыновьями Гуннхильд, однако не обходилось без того, что временами они строили козни друг против друга. Так прошло еще три года. Хакон мирно правил в своих владениях.
Харальд конунг жил обычно в Хёрдаланде и Рогаланде, также как и большинство его братьев. Часто они жили в Хардангре. Одним летом пришел корабль из Исландии, который принадлежал исландцам. Он был гружен овчинами. Он направился в Хардангр, так как исландцы слышали, что там всего больше народу, но когда люди пришли на корабль, чтобы посмотреть товар, никто не захотел покупать овчины. Тогда корабельщик поехал к Харальду конунгу, потому что он знал его раньше, и рассказал ему о своей неудаче. Конунг сказал, что приедет к нему, и он действительно приехал к нему. Харальд конунг был человек простой и большой весельчак. Он приехал на лодке, полной людьми. Он посмотрел на товар и сказал:
— Не дашь ли ты мне одну из этих серых шкур?
— Охотно, — ответил корабельщик, — и даже не одну.
Тогда конунг взял одну овчину и накинул на себя. Потом он вернулся в лодку. И, прежде чем они уплыли оттуда, каждый из его людей купил себе по овчине. Несколько дней спустя на корабль пришло столько людей, хотевших купить себе овчину, что и половине их не хватило товару. С тех пор конунга Харальда стали называть Серая Шкура.
Хакон ярл поехал одной зимой в Упплёнд на какой-то пир и там разделил ложе с одной женщиной низкого происхождения. И в свое время эта женщина стала беременна. А когда она родила, то это был мальчик. Его окропили водой и назвали Эйриком. Мать принесла мальчика Хакону и сказала, что он его отец. Ярл велел отдать мальчика на воспитание человеку, которого звали Торлейв Мудрый. Он жил в Медальдале. Он был человеком могущественным и богатым и большим другом ярла. Эйрик подавал надежды стать доблестным мужем. Он был очень красив и смолоду статен и силен. Но ярл мало обращал на него внимания. Хакон ярл был тоже очень красив видом. Он был невысок ростом, но силен и владел многими искусствами. Он был умен и очень воинствен.
Одной осенью Хакон ярл поехал в Упплёнд. Когда он въехал в Хейдмёрк, его встретили конунг Трюггви сын Олава и конунг Гудрёд сын Бьёрна. Туда приехал также Гудбранд из Долин. Они собирались вместе и подолгу беседовали друг с другом, и порешили, что каждый из них должен поддерживать дружбу с другим. После этого они расстались. Каждый из них поехал в свои владения.
Об этом узнали Гуннхильд и ее сыновья и стали подозревать, что те строили заговор против конунгов. Они часто говорили об этом между собой. Весной Харальд конунг и Гудрёд конунг, его брат, объявили, что они отправляются летом в викингский поход на запад за море или в восточные страны, как у них было в обычае. Они собирают дружину, спускают корабли на воду и снаряжаются. А когда шел прощальный пир, то пили много пива и велись разные речи. Началось сравнение мужей друг с другом, и стали говорить и о конунгах. Один человек воскликнул, что Харальд конунг во всем превосходит своего брата. Тогда Гудрёд очень рассердился и сказал, что он ни в чем не уступит Харальду и готов помериться с ним силами. Тут оба они разъярились и стали вызывать друг друга на бой, и схватились за оружие. Но люди умные и менее пьяные остановили их и стали между ними. Оба отправились на свои корабли, но теперь не было надежды на то, что они пойдут в поход вместе.
Гудрёд поплыл на восток вдоль берега, а Харальд вышел в открытое море и сказал, что он собирается на запад за море. Но когда он выплыл за острова, он направился на восток по открытому морю за островами. Гудрёд конунг поплыл по обычному пути на восток в Вик и дальше на восток через Фольд. Он послал гонца Трюггви конунгу, чтобы тот выехал ему навстречу, и они тогда вместе отправятся летом в поход в восточные страны. Трюггви конунг принял предложение доверчиво. Он слышал, что у Гудрёда небольшая дружина. Он отправился ему навстречу, и у него была всего одна ладья. Они встретились к западу от мыса Сотанес у Веггира. Когда они вступили в переговоры, люди Гудрёда набросились на Трюггви конунга и убили его и вместе с ним двенадцать его людей. Он лежит в кургане, который называется Могила Трюггви[314].
Харальд конунг держался далеко от берега. Он вошел в Вик и ночью пристал в Тунсберге. Тут ему стало известно, что Гудрёд конунг[315] отправился на пир недалеко оттуда. Харальд конунг направился туда со своими людьми, они приехали ночью и окружили дом. Гудрёд и его люди выбрались из дома, но их сопротивление было коротким. Гудрёд конунг погиб, и много людей вместе с ним. После этого Харальд конунг отправился домой, чтобы встретиться с Гудрёдом, своим братом. Теперь они подчинили себе весь Вик.
Поделиться книгой: