Замуж за ревизора

Замуж за ревизора

Пролог

Господин Хендрикс нервничал. Причем так сильно что желудочек барашка, начиненный потрошками с гречей, не лез ему в рот за ужином. Крепленое вино не радовало. А в полночный час он и вовсе потерял сон. Причиной всему было письмо. Чтобы горело оно в чертогах темного Тира! На этом сто раз проклятом клочке бумаги сообщалось, что скоро, а именно во второй день стуженосца, к ним в Бройт приедет некий господин Скрол. Барон. И здесь, в Бройте, он займет должность губернатора. К приезду достопочтенного барона Скрола следовало предоставить полный отчёт о ведении дел, хозяйствовании, расходах и доходах Бройта и предместья его.

При одной мысли о том чтобы предоставить барону данные (кстати, не существующие) документы, у господина Хендрикса, скромного заместителя управляющего башни Бройта и старосты городка по совместительству, скручивали живот так, что никакой барашек там уже не поместился бы. Что же делать? Конечно, предыдущие два губернатора долго в Бройте не задержались. Но полагаться на счастливый случай третий раз было бы слишком безрассудно. Потому следовало искать способ иной, чем божественное провидение. Вот только какой? Безусловно, дорогого гостя следует накормить и напоить так, чтобы тот хоть первые две-три недели он не вспоминал о бумагах. А дальше что делать? Ох, будь у Хендрикса дочка, можно было бы состряпать свадебку. И не волноваться о проверке ещё около месяца. Но в свое время господин Хендрикс точно и скрупулёзно подсчитал, что содержание жены и детей – вещь накладная. Потому решил обзавестись хорошей лошадью и новыми сапогами. Ах, знал бы он, как теперь обернется ему это мудрое и практичное решение молодости! С другой стороны – радостно вспомнил Хендрикс – у него ведь была сестра. Да какая красавица! Лет тридцать тому назад, конечно. Но вроде, если ему не изменяет память, у сестры есть дочь. Магда? Мэсси? Марта? Не важно. Бригитта в свое время сделала неверный подсчет и вышла за фермера вместо того, чтобы самой купить несколько коров. Теперь, плюс к мужу – увольню, у нее был целый выводок ребятишек. И кажется, пора дядюшке Саймону позаботиться хоть об одной из них. Да, это будет несколько затратно. Но если удастся все провернуть, то его племянница станет женой губернатора. А если совсем повезет и божественное провидение будет к ним благосклонно, то ко дню зимнего солнцестояния – вдовой губернатора. Итак, решено. Господин Хендрикс зажёг на столе огарок свечи, взял бумагу и принялся писать: «Моя дорогая сестра…»

«Виноват ли человек в том, что его жена – мегера».

Это был как раз тот вопрос, который в последнее время все чаще и чаще задавала себе Мэри. С одной стороны, ее дядюшка Олсен был милейшим человеком. Очень робким, стеснительным, тихим. А жена его – тетушка Салли – была просто мегерой. Сварливая, вечно ко всему придирающаяся баба, решившая выгнать Мэри из дома ровно под начало холодов. Дядюшка Олсен возражал. Ну, как сказать возражал? Сказал тихо и вяло: «Салли, душечка, а может не надо?» – и почти тут же шмыгнул под стол. Вроде бы ни в чем не виноватый. Но, с другой стороны, он ведь сам женился на этой своей душечке Салли? И что-то ему в ней нравилось? Может, как раз именно то, что он может отсиживаться в уголке с чашечкой чая, пока она за двоих творит всякие пакости, а он может казаться весь таким милым, пушистым, и делать вид, что это просто жена - мегера?

Так Мэри размышляла, сидя на перекрестке прямо на своем чемодане. Пока ее мысли не были прерваны самым грубым образом. К перекрёстку подъехал извозчик. Весьма угрюмый, бородатый и со шляпой, закрывающей глаза. Он сплюнул на землю, а затем, больше глядя на грязь под копытами лошади, чем на саму Мэри, спросил:

– Эй, это ты до башни Бройте?

– Что?

– До башни Бройте, ты? Давай скорей, красотка. Мое время – деньги.

Мэри призадумалась: с одной стороны, идти ей все равно было некуда. И она решила рискнуть. Вдруг появление извозчика – знак судьбы? Или – возвращаясь к пункту один– у Мэри все равно не было иных планов.

– Да, конечно, я еду, – ответила она.

Мэри вскочила с места и, забросив чемодан в повозку, сама села к извозчику.

Глава 1

Башня Бройте одиноко возвышалась посреди одноименного городка. Окружённая крепостным рвом и высокими стенами с бойницами, она некогда являлась одной из четырех Великих смотровых. Легендарных башен, окружавших королевство. На долю башни выпало немало: осады, пожары, даже одно землетрясение. Но ничто не повредило и не изуродовало ее больше, чем время и то пренебрежение, с которым к башне ныне относились люди.

Времена Великих смотровых прошли. Две из четырех сестер-башен стояли в руинах. Одна – не перенеся пожара, устроенного по вине пьяного солдата. Другая – взорванная магическим зарядом, по легенде навеки погребла под собой чернокнижника Витсеуса и его тайны. Хотя некоторые поговаривали, что Витцеус взорвал башню Смор по той же причине, что солдат поджёг башню Кельно. Так или иначе, из смотровых остались лишь Фройна да Бройте. Две последние башни. Тогда как Фройна, располагавшаяся ближе к столице, служила сейчас учебной площадкой для молодых королевских офицеров, башня Бройте находилась на западе. В самом отдаленном от событий уголке королевства. А учитывая несчастные случаи с двумя последними губернаторами – городок, башня и дом губернатора при ней вот уже несколько лет были бесхозными.

Краска облупливалась с некогда белоснежных стен башни. Деревянные лестницы пели на всевозможные лады своими скрипучими голосами. Крыша прохудилась, а на смотровой площадке жили голуби.

Городок, расположенный у подножья башни и некогда населенный доблестными солдатами, готовыми защищать свою страну, тоже переживал не лучшие времена.

Работы в городе не было. Некогда симпатичные домики, выстроенные для того, чтобы защитники королевства всегда чувствовали надёжный тыл, теперь стояли по порог увязшими в грязи и давно требующими ремонта.

Такая нелицеприятная картина встретила Мэри, когда она въехала в город.

– О Вальтер, – пробормотала она, – что я здесь забыла?

В таком богом забытом месте она не только не найдет работы на зиму, но ей вряд ли сулит даже кров на ночь. Что же будет дальше?

Ровно в тот момент, как девушка проклинала свою глупость приехать в Бройте, откуда ни возьмись на соседней улице показалась маленькая процессия, состоящая из невысокого худого мужчины в летах и его чуть более плотного спутника, толкающего перед собой какую-то тачку.

– Марта! – воскликнул мужчина.

Мэри оглянулась. Кроме нее да извозчика на площади никого не было. Был ли шанс, что последнего звали Мартой?

Но худой старикашка подошёл ближе и, теперь уже обращаясь прямо к Мэри, сказал:

– Я уже заждался тебя. Господин Скрол приезжает завтра! Где тебя носило, Марта?

– Простите, я – Мэри, – попыталась оправдаться девушка.

Старикашка ей сразу не понравился. Одет он был добротно, даже дорого: темно красный бархатный сюртук, зелёные панталоны, золотистый шелковый шарф на шее. Но то ли от обилия ярких цветов в его наряде, то ли от резкого контраста этой дороговизны с остальной серостью городка, облик престарелого мужчины скорее вызывал скорее неприязнь, чем доверие.

Не располагало к себе и лицо старичка. Сморщенный, как чернослив, незнакомец обладал маленькими черными глазками, прячущимися за огромными очками-лупами, тонкой линией рта и чуть выдающимся вперёд подбородком. Все это завершала проплешина, не слишком искусно прикрытая искусственными кудрями парика. Такого как те, что вышли из моды лет тридцать назад. Впрочем, в провинциальном Бройте об этом скорее всего не догадывались.

Старик между тем кинул монетку извозчику, а его сподручный – дородный мужчина с мутным от излияний взглядом – уже переложил в свою тачку скудные пожитки Мэри.

– Простите, я… – Мэри хотела сказать, что встречавший ее скорее всего ошибся. Ее зовут Мэри, а не Марта. И она никого не знает в этом городе. А тем более не ведает ничего о том, когда должен прибыть господин Скрол. Да и кто это вообще такой?

Но старикашка все ворчал и ворчал. Мол, ее заждались. Что она о себе возомнила так опаздывать и подводить его, ее светлого дядюшку? А господин Скрол!!! О!!! Этот самый таинственный господин Скрол приезжает уже завтра! Как в этом деле обойтись без Марты?

В общем из всего этого Мэри поняла три вещи:

Во-первых, безвкусно одетый господин, кажется, ждал свою племянницу по имени Марта.

Во-вторых, завтра в Бройте приедет какой-то важный человек, и к его приезду в доме нужны лишние руки.

И третье, но отнюдь не последнее: собственных сбережений Мэри сейчас не хватит и на обратную дорогу. Не то чтобы на нормальную ночёвку или же обед.

Помогать дядюшкам по дому Мэри было не привыкать. В конце концов, она прошла шесть таких домов.

Так почему бы не помочь и здесь? Она приготовит, приберет, поможет встретить гостя. А сама получит временный кров над головой и, если выйдет, несколько монет на дорогу обратно из этого забытого Вальтером места.

В заблуждение она никого не вводила. Старик сам принял ее за племянницу. Да она и скажет ему правду. Только чуть позже. Может, завтра утром, чтобы сейчас не остаться в чужом городе без крыши над головой на ночь глядя.

И Мэри, в последний раз робко скорректировав, что она «Мэри, не Марта», но получив лишь презрительное «не важно», двинулась за новоиспеченным дядюшкой.

Глава 2

Господин Хендрикс был недоволен. Очень недоволен. Сестрица Бригитта обманула его! Вместо обещанной красавицы-дочки подсунула это недоразумение. Старик ещё раз кинул косой взгляд на племянницу и фыркнул. Волосенки черные, губки не бантиком, фигура: взгляду не на чем зацепиться. Не то чтобы рукам где развернуться! Ясное дело, что Бригитта оставила себе наиболее красивую из своих дочерей (в том, что сестрица плодила по штуке в год, Хендрикс не сомневался). А ему отдала товар, который не каждому приглянется. Тьфу! Мелкая бабенка его Бригитта. Конечно, для иного результата стоило посвятить сестру в свой план. Может, тогда она и расщедрилась бы на белокурую и грудастую дочку. Но посвятить в план означало взять в долю. А выгорит ли оно вообще? Да и мало ли рыжей стерве того, что он решил позаботиться о судьбе племянницы? Могла бы и благодарность проявить. А не присылать ему это.

Хендрикс снова посмотрел на девку и повторно фыркнул.

Придется прислать к ней Карлу. Может, та и сотворит чудо своими золотыми руками.

Тем временем их маленькая процессия уже приблизилась к дому самого Хендрикса. На фоне других домов, этот выделялся новенькой крышей, белеными стенами и свежевыкрашенными ставнями. Конечно, Хендрикс как староста города просто обязан был показывать остальным хороший пример. Пусть и приходилось ради этого раз другой запустить руку в часть тех денег, что были собраны на благоустройство самого Бройте.

– Итак, – едва они переступили порог, начал инструктаж старикашка, – завтра важный день. Около полудня мы ожидаем приезд господина Скрола. К этому времени ты должна быть полностью одета и готова. Сегодня же можешь передохнуть с дороги. Я приказал Карле оставить тебе хлеба и квашенной капусты на ужин. Он ждёт тебя на кухне. После – тебя отведут в выделенную тебе комнату. Доброй ночи.

И гостеприимный хозяин удалился, не дав Мэри проронить и слова. Хотя девушку крайне интересовало то, как она может подготовиться к приезду господина Скрола, о котором она ничего и знать не знает? Однако все было не так уж плохо: ужин и кров. А дальше утро вечера мудренее.

По запахам еды и теплу, расползающемуся по дому из большого камина, Мэри без труда нашла кухню. Это было небольшое помещение, все заставленное всевозможными горшками, тарелками, кастрюлями, пивными кружками и прочей утварью, нужной и не нужной в хозяйстве. По правде говоря, на кухне всего этого было столь много, что Мэри искренне удивилась, зачем вообще хозяину дома столько вещей? Но размышления ее были прерваны появлением невысокой плотной женщины с пучком седых волос. Женщина эта оглядела Мэри весьма благодушным взглядом карих глаз. Улыбнулась ей и спросила:

– Полагаю, ты не дочка Бригитты?

Мэри несколько стушевалась. Она ведь не специально все это затеяла. По правде говоря, это хозяин дома ошибся и упорно не слышал ее слов о том, что она Мэри, а не Марта. А ей просто нужен был кров, хоть на одну ночь. Но сейчас, под взглядом этих теплых карих глаз все казалось иначе.

– Нет, – робко ответила Мэри, – я не знаю никакой Бригитты.

Ее собеседница неожиданно рассмеялась.

– Главное не говори об этом хозяину, – подмигнула она. – Что же по мне, то я думаю, так оно намного лучше. С Бригиттой я училась в приходской школе и хорошо знаю, какие цыплята могут быть от такой курочки. Ты же кажешься мне девушкой хорошей. Расскажи-ка, милая, что привело тебя в наши края?

При этом женщина поставила перед Мэри тарелку горячей мясной похлебки, а не хлеб с капустой, как грозился старикашка. Мэри поблагодарила женщину за угощение, и мало по малу они разговорились за столом. Карла, так звали новую знакомую, работала экономкой при старейшине Бройте господине Хендрикса. Из ее уст Мэри и узнала, что Скрол, раз сто упомянутый сегодня ее лже-дядюшкой, это не кто иной, как новый губернатор, назначенный в Бройте королем. Именно к его приезду старому скряге Хендриксу в доме и понадобилась лишняя пара рук.

– Не лучше ли мне будет признаться, что я вовсе не его племянница? – вздохнула Мэри.

Карла осмотрела ее с ног до головы и улыбнулась.

– Хозяину, по правде, все равно, кто будет выносить суп к столу. А мне вот лучше, если на подмоге в этот день будет человек толковый, а не глупая гусыня. К тому же, не думаю, что настоящая Марта спешит к дядюшке на помощь чистить картошку да мыть посуду. Оставайся на завтрашний прием. А я заплачу тебе из своего кошелька за подмогу. Не обижу, не переживай. Когда же встреча пройдет, ты снова будешь свободна как ветер.

«Свободна как ветер» – Мэри вздохнула. Это было именно тем, чего она так боялась. Одна, без денег, накануне зимы. Но предложение Карлы было лучше, чем ничего. Мэри тепло поблагодарила женщину за такую доброту. После чего та проводила ее в небольшую пыльную комнатушку, предназначенную для прислуги, и, пожелав спокойной ночи, удалилась. Мэри же, оставшись одна, долго не могла уснуть. Пусть завтра судьба и даёт ей шанс подзаработать, но что будет дальше? Наконец измученная своими мыслями, девушка подошла к небольшому окошку. За ним в свете луны виднелись очертания башни Бройте. Серое и мрачное днём строение в лунных лучах казалось необычайно лёгким, белоснежным, будто невеста перед венчанием. Улыбнувшись глупым мыслям, Мэри вернулась в кровать и наконец крепко уснула.

Утром Мэри поднялась довольно рано. На дворе ещё даже не пропели петухи, но привычная к работе девушка не стала ждать их сигнала. Карла радушно встретила ее на кухне, налила чаю, отломила хлеба, и, наскоро позавтракав, они обе принялись за работу: чистить, мыть, натирать до блеска, печь и кашеварить. Дело ладилось, что невероятно радовало Карлу, и та, в свою очередь, делилась с Мэри тем, чем жил Бройте последние годы.

– У нас и раньше была не столица, – рассказала она, – провинциальный городок как сотня других. Но когда землями правил лорд Вертон все же было лучше: рука хозяина чувствовалась. Многие и на местах остались, не поехали в большие города на заработки, именно от того, что верно служить лорду хотели. Да и он сам старался как мог. Один год хотел поля за башней под пшеничные засеять. Только не вышло: гибло все там. Тогда начали камень добывать. Для дворцов в столице. Это дело хорошо пошло. Работа тяжёлая, да мужики у нас рукастые. Кто добывал, кто обрабатывал. Кипела в Бройте жизнь. Но как помер лорд, каменоломни закрыли. Некому с ними управляться стало. Тогда и начал нам король губернаторов выписывать.

– А разве у лорда Вертона не оказалось наследников? – удивилась Мэри. Графство хоть и маленькое, да и на такое всегда наследник найдется.

Клара лишь пожала плечами.

– Не вышло у нашего лорда с семьей. История та долгая и печальная. Был брат правда младший. Только оба – и он и лорд наш – нрава горячего. Рассорились они. А брат взял да покинул родной дом. С тех пор и не знаем о нем ничего. Коли было бы известно, помер аль жив, король, наверное, давно либо наследника земель отыскал, либо нас к другому графству приписал. Пока же живём с губернаторами.

– А господин Хендрикс, он…? – поинтересовалась Мэри.

Но тут, словно барабес из табакерки, на кухню заглянул и сам зловредный старикашкой собственной персоной. Оглядев Мэри с ног до головы, он вновь, как и вчера, недовольно фыркнул и приказал Карле:

– Живо бросай эту свою бабскую возню и приведи девчонку в вид Вальтеру угодный.

Сказал, хлопнул дверью и ушел.

Мэри с изумлением посмотрела на Карлу. Затем на себя. Ну да: платье ее было в грязи, но ведь оно на то и дорожное. Волосы на голове несколько дней не мыты, да только когда тебя выставляют из дома, то последнее, о чем ты думаешь, это чистота волос на голове. Но видимо, господину Хендриксу не нужна была такая замарашка для прислуги перед губернатором.

– А ведь в коем веке дело говорит, старый хрыч, – дружелюбно улыбнулась Карла, так же оглядев наряд Мэри. – Утро ещё только начинается, а ты мне уже так помогла. Пойдем, помогу и я тебе.

Уже через час Мэри была умыта, одета и заплетала свои длинные темные волосы в косу, как ее покой снова нарушил ворчливый хозяин дома.

Только на этот раз, увидев ее, он искривился ещё больше.

– А это ещё что? – прошипел он, оглядев светло-серое платье, выданное Карлой.

Та раскрыла было рот, но шанса сказать свое слово ей не дали.

– Немедленно переодень ее! Гость уже на подъезде!

– Переодеть? – Карла сложила руки на груди. - О чем вы, господин?

– До чего ты курица непонятливая! – буквально вскипел от ярости старичок. - Одень эту, ее, Марту иначе! В старое платье Бригитты хотя бы! А то стыд смотреть! И лицо поярче перед гостем: девка бледная, словно призрак.

Внутри Мэри при его словах все закипело, но умудренная опытом шести дядюшек, она все же смогла сдержаться. Дожить до завтра, и она получит оплату, уедет отсюда и начнет искать свою удачу в другом месте. А пока – разве это повод, чтобы затевать ссору?

Старик ушел, а Мэри с Карлой отправились искать что-нибудь дельное из нарядов ее сестры.

– Пожалуй, именно это, а не предыдущий наряд можно назвать «стыд смотреть», ­– вздохнула Мэри, глядя на себя в зеркало через некоторое время.

Пышная юбка, в которой непонятно как вообще можно было заниматься хозяйством. Корсет, утягивающий так, что трудно было дышать, и – хуже всего– поднимающий грудь до неприличных и неприемлемых высот.

– Его сестра была ещё та штучка, – хмыкнула Мэри, доставая пудру и румяна из старого сундука сестры хозяина. Если уж такой маскарад, то лучше и правда скрыть лицо, чтобы не было затем мучительно стыдно.

Через некоторое время работа была окончена. Теперь плюс к вульгарному платью Мэри отличалась ещё и дешёвой белизной напудренной кожи, свекольно-красными щеками, губами вампирши после кровопийства и темно подведенными глазами – последнее для выразительности.

– Ну, как я выгляжу? – довольно спросила она у Карлы.

- Словно госпожа Бригитта приехала к нам своей персоной, - без энтузиазма ответила та.

Но Мэри лишь громко рассмеялась.

– Тем лучше. Маскарад так по полной!

В это время на дворе поднялся шум: ржание лошадей, скрип колес. И Мэри с Карлой отправились встречать нового губернатора.

Глава 3

К тому моменту, как Мэри с Карлой вышли на улицу, карета губернатора уже подъехала, и виновник торжества как раз впервые ступал на земли, переданные ему во владение. Хотя, если говорить откровенно, приехал новоиспеченный правитель на том же дешёвом экипаже, на котором вчера приехала и Мэри. И приехав, не ступил, а буквально свалился на переданные ему во владения земли. Конечно, можно было предположить, что он просто рад назначению и оттого решил сразу поцеловать земли, которые ему предстоит облагородить. Но судя по тому, как губернатор пошатывался, когда все же смог подняться с земли, такое поведение было скорее вызвано чересчур обильным возлиянием в придорожной таверне, откуда его и забрал извозчик.

Вместе с губернатором из повозки вышел ещё человек. Высокий дородный детина. Тот самый, что вчера помогал встречать Мэри. Он сразу начал разгружать чемоданы. Но по тому, как они с господином Хендриксом обменялись взглядами, Мэри поняла, что именно этот человек был отправлен последним «встретить губернатора на подъезде к городу». (И скорее всего угостить в таверне). Кроме того, наметанный глаз Мэри уловил ещё одну тень. Маленькую, верткую. С запятой повозки на землю спрыгнул мальчишка. Невысокий, в грязном сером костюме, какие порой выдают в приходских школах. Лицо его было полностью измазано дорожной палью, но зелёные глаза смотрели насмешливо. Мальчик быстро окинул присутствующих беглым взглядом и скрылся за повозкой. Кроме Мэри на него никто даже не поглядел. Впрочем, и та не придала появлению маленького гостя никакого значения – мало ли мальчишек вот так путешествуют «зайцами»?

Не раздумывая дальше, Мэри снова перевела взгляд на виновника торжества. Как и Хендрикс, одет он был самым нелепым образом. Жёлтый сюртук с ярко-красными пуговицами, огромный синий бант на шее, светло-зеленые панталоны. Не человек, а попугай. Довершала прекрасную картину широкополая шляпа с перьями. Она, безусловно, упала в грязь вместе с хозяином, едва он ступил из повозки. Но тут же заботливо была водружена на место дородным детиной. Из-за шляпы Мэри толком не смогла в начале даже разглядеть лица губернатора. И пока тот на своем корявом подвыпившем языке обменивался какими-то приветствиями с господином Хендриксом, она полагала, что этот человек примерно одного возраста с последним. Такой же старикашка без особого чувства вкуса, но с огромным желанием выпятиться и показать всем, чего он стоит. Но вот Хендрикс пригласил губернатора в свой дом, тот слегка кивнул (или же качнулся от выпитого?), подошёл ко входу (возле которого как раз и стояли Мэри, Карла и остальная челядь) и снял шляпу, чтобы войти. Тогда Мэри с удивлением обнаружила, что губернатор ещё совсем молодой человек. И с не меньшим удивлением подумала, что человек этот довольно странный. Лицо его было напудрено, губы слегка подкрашены, а волосы… неужели его локоны были завиты? Таких мужчин Мэри видела лишь на картинках в книжках. И это было не комплиментом. Так как те гравюры были почти столетней давности. Отчего новоиспеченному губернатору носить такую моду? Мужчина между тем бегло оглядел людей Хендрикса. Его взгляд скользнул по громиле, Карле и немного задержался на Мэри. Вернее, не на ней, а на бесстыдном декольте платья сестрицы Бригитты, заставив Мэри серьезно пожалеть обо всем маскараде. Губернатор же наконец поднял глаза и, встретившись взглядом с Мэри, неожиданно подмигнул ей. Девушка покраснела от негодования, а вот господин Хендрикс этой сценой отчего-то остался очень доволен. Он похлопал губернатора по плечу, отчего тот чуть снова не упал, и сказал, что у того ещё будет время пообщаться с его прекрасной племянницей Мэри. После чего все прошли в дом, и Хендрикс отдал распоряжение: «Живо ставить на стол!».

Обед был роскошным. А по меркам захолустного городка, жители которого едва сводят концы с концами, это был настоящий королевский пир. На столе были соленья, копчёная рыба, птица, огромный поросёнок с яблоком во рту. Но примерно к середине ужина Мэри начала серьезно сомневаться: настоящее ли все это? Или может восковые подделки? Так как едва новоявленный губернатор тянулся к чему-либо, чтобы закусить, господин Хендрикс предлагал новый тост. И вместо еды они снова сушили бокалы. Впрочем, если следить внимательно, то бокалы сушил лишь губернатор. Хендрикс же лишь подносил свой кубок к губам. Мерзкий хитрый старикашка! К концу вечера Мэри стало всерьез жалко нового представителя власти в Бройте: столько выпить дело отнюдь не лёгкое! Но вскоре вечер все же закончился. Причем самым благоприятным образом для господина Хендрикса: еда осталась почти не тронутой, а новый губернатор мирно посапывал, уронив голову на стол.

Тогда старейшина встал со своего места, распорядился здоровенному детине убрать губернатора, а Мэри с Карлой – убрать со стола. И уже к сумеркам в доме снова было тихо и спокойно. Мэри домыла посуду, Карла расплатилась с ней за день и предложила остаться до утра. Устав за день, Мэри согласилась. Однако едва голова девушки коснулась подушки, как в сон ее самым беспардонным образом ворвался громкий стук в дверь.

Проклиная все на свете, Мэри встала и приоткрыла дверь на щеколду. Снаружи, освещаемый единственным огарком свечи, который он держал в руке, стоял господин Хендрикс.

– Одевайся, скорее! – прикрикнул на нее «любимый дядюшка».

– Зачем?