ПРОЛЕТАРИАТ БОРЕТСЯ, БУРЖУАЗИЯ КРАДЁТСЯ К ВЛАСТИ

ПРОЛЕТАРИАТ БОРЕТСЯ, БУРЖУАЗИЯ КРАДЁТСЯ К ВЛАСТИ

— Здравствуйте, Михаил Васильевич!

— Здравствуйте, Марат Сергеевич.

— Одиннадцатый том!

— Это немало, потому что мы поставили своей задачей пройтись по всем произведениям Ленина с учётом их роли в нашей жизни, истории, перспектив развития. Пока мы не встретили неактуальных работ, правда?

— Да.

— Другая задача, которую мы решаем — последовательность движения. Чтобы ход изучения соответствовал ходу истории. Тогда человек воспринимает единство всех составных частей марксизма, диалектического и исторического материализма, политэкономии, философии и научного социализма.

И третья задача, которую мы решаем — продемонстрировать на собственном примере: вот Марат Сергеевич уже четверть работ изучил и чувствует себя прекрасно. Теперь ему легче отвечать на вопросы, которые постоянно возникают перед нами. А большинство вопросов — те, на которые Ленин давно уже ответил. И сколько мне ни приходится отвечать на вопросы, могу сказать, что они задаются из того числа вопросов, которые давно разжёваны Лениным. А нам бы пойти дальше! Не только постоянно ссылаться на Ленина. Но чтобы пойти дальше, необходимо впитать то, что уже достигнуто, в том числе, в работах Ленина. Необходимо это сделать фундаментом дальнейшей работы.

— В 11 томе есть одна большая работа, на 130–140 страниц примерно, “Две тактики социал–демократии в демократической революции”.

— Это известная работа, её раньше много изучали в разных системах образования.

— И далее много небольших работ, которые охватывают период с июля по октябрь 1905 года. Как я понимаю, это угасание революции и анализ Лениным ситуации. Пойдём по порядку, что я тут отметил.

“Эти классы выйдут из революции с определённой политической физиономией, показав себя не только в программах и тактических лозунгах своих идеологов, но и в открытом политическом действии масс. Несомненно, что революция научит нас, научит народные массы. Но вопрос для борющейся политической партии состоит теперь в том, сумеем ли мы научить чему–нибудь революцию? Сумеем ли мы воспользоваться правильностью нашего социал–демократического учения, связью нашей с единственным до конца революционным классом, пролетариатом, для того, чтобы наложить на революцию пролетарский отпечаток, чтобы довести революцию до настоящей решительной победы на деле, а не на словах, чтобы парализовать неустойчивость, половинчатость и предательство демократической буржуазии? К этой цели должны мы направить все свои усилия”.

— А какая была революция, о которой идёт речь?

— Буржуазная.

— Буржуазная. Её так красиво называют, в том числе и Ленин, но характер её он обозначил. Поэтому он и говорит о непоследовательности буржуазии. Собственную революцию не может провести последовательно. Россия отстала, она созрела уже для социалистической революции, а буржуазная запаздывает.

Пойдём чуть дальше и посмотрим, чем идеи Троцкого отличались от теории Ленина. Дескать, без царя, а правительство рабочее. А Ленин говорил, что этого не может получиться. После того, как произойдёт буржуазная революция, рабочий класс должен освоиться в новой системе, занять там позиции и тогда уже развернуть борьбу за новую революцию. А сразу рабочее правительство не сделать. Даже создание Советов имело две стадии. Сначала появились эсеро–меньшевистские, которые прекрасно сосуществовали с буржуазным правительством и постепенно становились его придатком. А второй этап — Второй Съезд Советов, которые большевики переформировали, выступили в защиту демократии, завоеваний буржуазной революции, защитили от Корнилова. И народ повернулся в сторону большевиков. Тогда советы стали большевистскими, органами диктатуры пролетариата. А в этой статье о какой диктатуре идёт речь?

— О диктатуре пролетариата и крестьянства.

— А это тождественно диктатуре пролетариата?

— Нет. Крестьянство содержит в себе зёрна буржуазии.

— В этом смысле, если крестьянство взять в целом, то оно выступает прогрессивным, поскольку оно за доведение до конца буржуазной революции и отъёма земли у помещиков. Но когда мы говорим о революции пролетариата и крестьянства, то какую роль выполняет рабочий класс?

— Я как раз хочу процитировать. “Исход революции зависит от того, сыграет ли рабочий класс роль пособника буржуазии”. То есть он помогает буржуазии выполнить свою роль до конца.

— Не только. Она уже не способна идти впереди. Пролетариат в буржуазно–демократической революции выполняет роль гегемона. Гегемон — этот тот, кто идёт впереди. Буржуазия в своей же революции трусливо плетётся за гегемоном. А гегемон он потому, что, помогая доделать буржуазную революцию, он приближает революцию социалистическую. Неизвестно, сколько бы ещё прошло десятилетий, прежде чем раскачалась бы российская буржуазия. А может так и тормозила бы.

И эта работа написана о гегемоне пролетариата в буржуазной революции. Многие этого не понимают, думая, что гегемон — тот, у кого в руках власть. Ничего подобного! Гегемон — этот тот, кто идёт впереди и прокладывает дорогу. Он беспощадно убирает следы феодального строя. Но как только он эту задачу решит, он становится не гегемоном буржуазного строя, а классом, который берёт власть. То есть речь идёт о диктатуре пролетариата.

— Чтобы построить хороший дом, нужен надёжный фундамент.

— Да, строить пролетарскую революцию можно тогда, когда буржуазная доводится до конца. Если она не доводится до конца, то именно из–за трусливости буржуазии. Российская буржуазия оказалась трусливой до крайней степени.

— Так все такие.

— Не все. Вот, например, французская буржуазная революция.

— А наши посмотрели, как там всем сделали “секир–башка” и решили, что нам так не надо.

— Не всем же это сделали, а только врагам революции.

— Вы можете назвать хоть одного, кто бы не закончил на гильотине?

— Прежде всего расправлялись с феодалами, а не с непоследовательными революционерами.

— Заодно и с непоследовательными.

— Вы не найдёте ни одной революции, где бы не было ошибок. Вы не найдёте даже ни одного человека, который не делал бы ошибок. Просто ошибки разные. В революции делаются крупные ошибки, а в мелких делах — мелкие. Думать, что когда народ поднимается на революцию, он перестаёт делать ошибки — это неверно. Например, в революцию в Петрограде было много желающих разбить винные склады и как следует отметить. Революционные матросы беспощадно расправлялись с теми, кто пытался это сделать.

— Где–то я читал, что Ленин отнёс женщин с “пониженной социальной ответственностью” к пролетариям.

— Пролетарий в изначально своём значении — лишённый собственности. А когда мы рассматриваем не пролетариев, а пролетариат (почувствуйте разницу!), то Маркс и Энгельс под этим словом понимали городской фабрично–заводской промышленный пролетариат. То есть не весь пролетариат берём, а только фабрично–заводской промышленный. Ленин говорит, что диктатура пролетариата означает руководящую роль именно этой части, а отнюдь не всех. Поэтому недостаточно смотреть так: рабочий или не рабочий. Есть же революционные интеллигенты, а есть спившиеся рабочие. Отдельный вопрос — как формируется революционная армия и руководство строительством социализма. Должно быть соединение научного социализма (которое несут передовые интеллигенты) и борьбы рабочего класса. Причём, Ленин считал, что в партию принимать следовало бы лишь тех рабочих, которые не менее 10 лет проработали в крупном машинном производстве.

— Ленин пишет вначале статьи: “Проверка нашей тактики с точки зрения принципов марксизма и уроков революции необходима и для того, кто хочет реально подготовлять единство тактики как основу будущего полного объединения всей Российской социал–демократической рабочей партии, а не ограничиваться одними словами увещания”.

— Это не только проверка, но и революционный опыт. Он пригодился в дальнейшем. Московский совет рабочих руководил вооружённым восстанием в Москве, и этот опыт был учтён при организации восстания в Петрограде. Ленин писал, что нельзя играть с восстанием — если вы его начали, надо двигаться вперёд.

— Первый параграф — “Насущный политический вопрос”. Цитата: ”На очереди дня в переживаемый нами революционный момент стоит вопрос о созыве всенародного учредительного собрания. Как решить этот вопрос, мнения расходятся. Намечаются три политические направления”. Брошюра построена так, что вначале каждого параграфа Ленин задаёт один или два актуальных вопроса, а затем анализирует и раскрывает предложения по их решению. Рассматривает разные варианты и всегда приходит к выводу, что рассматривать сто́ит только предложения большевиков, потому что остальные либо монархические, либо вообще никакие.

— Они не являются вариантами завершения буржуазной революции. Это способы выпустить пар, революционный энтузиазм.

— Три варианта. «Первый. Царское правительство допускает необходимость созыва народных представителей. Мол, пусть сидят, а мы потом для них установим свои правила.

Второй вариант. Революционный пролетариат, поскольку им руководит социал–демократия, требует полного перехода власти к учредительному собранию.

Третий вариант. Либеральная буржуазия, выражающая свои пожелания устами вождей так называемой "конституционно–демократической партии", не требует низвержения царского правительства, не выдвигает лозунга временного правительства, не настаивает на реальных гарантиях…». То есть хотят в кулуарах договориться.

Видимо, французские буржуа были неправильные. Российские набрались опыта, чтоб не повторять ошибок.

— Нет, буржуазные французские революционеры начинали эту самую революцию. А что касается наших — они уже чувствовали дыхание пролетарской революции. Они боялись не буржуазной революции, а пролетарской. Вот в чём дело! Начнут свергать царя, а потом так же прогонят и буржуазию — вот чего они боялись.

— Есть такие смелые люди, которые всего боятся. Чем больше денег, тем страшнее.

— Тут вопрос конкретный. Российская буржуазия должна была экспроприировать всех помещиков. То есть выступить против господствующей формы частной собственности. Если посягательство на частную собственность приветствуется, то можно ожидать и следующий шаг — отберут собственность и у капиталистов. Этого они и боялись.

— Самой опасной для большевиков является позиция меньшевиков, поскольку они красятся тем же цветом, маскируются под революционеров. Большинство простых людей не может отличить. Ленин анализирует позиции большевиков и меньшевиков. “Возникает новый вопрос о временном революционном правительстве. Чтобы дать полный ответ на этот вопрос, партия сознательного пролетариата должна выяснить, во-1‑х, значение временного революционного правительства в происходящей революции и во всей борьбе пролетариата вообще; во-2‑х, своё отношение к временному революционному правительству; в-3‑х, точные условия участия социал–демократии в этом правительстве; в-4‑х, условия давления на это правительство снизу, т. е. при отсутствии в нем социал–демократии…”

И далее Ленин цитирует резолюцию о временном революционном правительстве. Не буду полностью цитировать, мы уже об этом говорили.

— А суть этого заявления в чём?

— Нужно обязательно войти во временное революционное правительство. Чтобы продавливать…

— Довести до конца те меры, которые необходимо осуществить, чтобы революция не остановилась на полпути. Если бы большевики вошли в это правительство, они довели бы дело буржуазной революции до конца, после чего встал бы вопрос о начале подготовки к социалистической революции. А экономически, как показано ещё в третьем томе, Россия созрела не только для буржуазной, но и для социалистической революции. Меньшевики же, по существу, не выходили за горизонт буржуазии. Хотя и говорили правильные красивые слова.

— Ленин дальше обращает внимание на то, что большевики говорят именно о временном революционном правительстве.

“Чтобы учредить новый порядок, "действительно выражающий волю народа", недостаточно назвать представительное собрание учредительным.”

Как три калеки в Беловежской пуще собрались и учредили.

“Надо, чтобы это собрание имело власть и силу "учреждать". Сознавая это, резолюция съезда не ограничивается формальным лозунгом "учредительного собрания", а добавляет материальные условия, при которых только и возможно настоящее выполнение этим собранием своей задачи”.

Выходит, что на всё это способно только временное революционное правительство. Далее Ленин раскрывает эту мысль подробнее. Далее расписана программа временного революционного правительства. “Ставя задачей временного революционного правительства осуществление программы–минимум, резолюция тем самым устраняет нелепые полуанархические мысли о немедленном осуществлении программы–максимум… Только самые невежественные люди могут игнорировать буржуазный характер происходящего демократического переворота; — только самые наивные оптимисты могут забывать о том, как ещё мало знает масса рабочих о целях социализма и способах его осуществления. А мы все убеждены, что освобождение рабочих может быть делом только самих рабочих; без сознательности и организованности масс, без подготовки и воспитания их открытой классовой борьбой со всей буржуазией о социалистической революции не может быть и речи”.

То есть Ленин опять говорит о том, что рабочие будут воспитываться самой деятельностью, самой революцией. Если партия всё сделает быстро, то процесс можно ускорить, но нельзя это делать искусственно.

Далее Ленин говорит о действиях снизу и сверху. На эти вопросы резолюция тоже даёт ответы. “Она решительно заявляет, что в принципе участие социал–демократии во временном революционном правительстве (в эпоху демократического переворота, в эпоху борьбы за республику) допустимо. Этим заявлением мы бесповоротно отделяем себя и от анархистов, отвечающих на этот вопрос принципиально в отрицательном смысле, и от хвостистов социал–демократии (вроде Мартынова и новоискровцев), пугавших нас перспективой такого положения”.

То есть Ленин снова повторяет то, что уже говорил выше. Ощущение, что материал базируется на предыдущих томах.

“Можно и должно определить характер и цель нашего участия, Резолюция и делает это, указывая две цели участия: 1) беспощадную борьбу с контрреволюционными попытками и 2) отстаивание самостоятельных интересов рабочего класса”.

Далее идёт анализ резолюции меньшевиков. И тут снова, когда речь о правительстве, слово “революционное” куда–то потерялось.

— И участие во власти без указания, в какой власти. Лишь бы во власть попасть.

— Получается, что для них это важнее.

— Вот сейчас у нас вся дискуссия идёт в стиле “мы против власти”, “мы за другую власть”. А за какую? За такую, при которой эти «мы» будем сидеть в этих же креслах и проводить то, что нам выгодно.

— Ленин отмечает, что конференция идёт сама собой, не обращая внимания на то, что происходит вокруг. “Конференция не заметила, что победоносное народное восстание и учреждение временного правительства означает победу революции на деле, а "решение" организовать учредительное собрание означает победу революции лишь на словах”.

Получается, что меньшевистская конференция приравнивает к победе то, что, по сути, победой не является.

— Дальнейшая история и показывает, что формирование булыгинской думы в таком представительстве отвечает позиции меньшевиков. А меньшевики прикрывают революционными словами то, что революционным делом не является. Получился ещё один представительный орган при царе.

— “Возможно, что русская революция кончится "конституционным выкидышем", как сказал однажды "Вперёд", но разве это может оправдать социал–демократа, который бы накануне решительной борьбы стал называть этот выкидыш "решительной победой над царизмом"?

“Итог: первая часть резолюции: 1) совершенно не выяснила значения временного революционного правительства с точки зрения борьбы за республику и обеспечения действительно всенародного и действительно учредительного собрания; 2) внесла прямую путаницу в демократическое сознание пролетариата”.

Далее Ленин продолжает анализировать материалы конференции. Меньшевики вроде бы начинают за здравие, а в конце сообщают, что необходимо бороться против того, что угрожает капиталистическому строю.

“Резолюция съезда говорит, что мы, партия пролетариата, должны произвести эту ликвидацию, что настоящая ликвидация есть только учреждение демократической республики, что эту республику мы должны завоевать, что мы будем бороться за неё и за полную свободу не только с самодержавием, но и с буржуазией, когда она будет (а она непременно будет) пытаться отнять у нас наши завоевания”.

“Это различие и есть как раз то самое различие, которое издавна разбивает русских марксистов на два крыла: резонёрское и боевое крыло… Из тех посылок, что демократический переворот отнюдь ещё не есть социалистический, что он «интересует» отнюдь не одних только неимущих, что его глубочайшие корни лежат в неотвратимых нуждах и потребностях всего буржуазного общества в целом, — из этих посылок мы делаем вывод, что тем смелее должен передовой класс ставить свои демократические задачи”.

— Ленин сформулировал такую мысль: рабочий класс борется, а буржуазия крадётся к власти. Получается, что позиция меньшевиков стала прикрытием буржуазии, крадущейся к власти. В революционное время они говорят всякие красивые слова, а существо в том, что это прикрытие буржуазии, ей нужно представительство во власти.

— Я думаю, не все буржуа сознательно подходят к делу. Многие, наверное, просто не домысливают. Идут по схеме “как все”.

На странице 30 мне очень понравилось определение. “Временным революционным правительством" называется вовсе не то, о чем вы говорите: так называется правительство революционной эпохи, непосредственно сменяющее свергнутое правительство и опирающееся на восстание народа, а не на какие–нибудь представительные учреждения, вышедшие из народа”.

Следующий вопрос: как двигать революцию вперёд? “Может ли теперь двигать революцию вперёд тот, кто не понимает опасности освобожденской теории "соглашения" народа с царём, кто называет победой одно "решение" созвать учредительное собрание, кто не ставит задачей активную пропаганду идеи о необходимости временного революционного правительства? кто оставляет в тени лозунг демократической республики?.. Чтобы двигать революцию вперёд, т. е. дальше того предела, до которого двигает её монархическая буржуазия, надо активно выставлять, подчёркивать, выдвигать на первый план лозунги, исключающие "непоследовательность" буржуазной демократии. Таких лозунгов в настоящий момент есть только два: 1) временное революционное правительство и 2) республика, потому что лозунг всенародного учредительного собрания воспринят монархической буржуазией и воспринят именно в интересах эскамотирования революции, в интересах недопущения полной победы революции”.

— Лениным однозначно в этих формулах исключалась конституционная монархия. А меньшевики и другие “друзья народа” выступали за то, чтобы собрать какое–нибудь собрание. Так и вышло, что задушив вооружённое восстание в Москве, царь собрал булыгинскую думу, которая никаким революционным представительством не была. И ничего революционного не решила.

— “Конференция своей резолюцией бессознательно опускается до уровня либеральной и монархической буржуазии”.

— Мы с вами свидетели того, как под лозунгами движения к коммунизму произошло разрушение социализма и уничтожение Советского союза. Этого бы не случилось, если бы люди ясно и чётко различали суть лозунгов и не покупались на красивые названия. Очень часто враги революции, социализма, трудящихся говорят вовсе не какими–то злобными фразами, а выступают за что–то хорошее, светлое. Надо смотреть в корень и думать, что это будет означать. С лозунгами “за власть народа” убрали власть рабочего класса, диктатуру пролетариата. А без диктатуры пролетариата получается диктатура буржуазии, чем бы её ни прикрывали. Ещё говорили о суверенитете как предлоге разорвать СССР на куски. Собирались, что–то решали… А потом мы увидели как Верховный Совет России в 1990 году дружно проголосовал за Декларацию независимости России. Чтобы на территории России осуществлялось верховенство законов России. А это значит, что законы СССР уже не действуют.

— Россия склоняющихся к буржуазному строю псевдокоммунистов предала СССР.

— Да. И делали это люди, называвшиеся себя тогда ещё коммунистами. А на самом деле это предательство дела коммунизма. И эти предатели сейчас сгруппировались в КПРФ. И продолжают ту же самую линию — прикрывать буржуазию. Ленин различал: оппозицию его величеству и оппозицию его величества. Вот у нас сейчас оппозиция его величества. То есть она поддерживает те меры, которые предлагает буржуазия. Такая “оппозиция” идёт не только в хвосте, но ещё и обманывает.

— Следующий раздел “Откуда грозит пролетариату опасность оказаться со связанными руками в борьбе с непоследовательной буржуазией?” Цитата: “В их рассуждениях постоянно сквозит мысль, будто буржуазная революция есть такая революция, которая может дать лишь то, что выгодно буржуазии. А между тем ничего нет ошибочнее такой мысли”.

Ленин говорит, что такая революция, которая полностью сметёт пережитки феодального строя, выгодна пролетариату.

“Поэтому буржуазная, революция в высшей степени выгодна пролетариату. Буржуазная революция безусловно необходима в интересах пролетариата. Чем полнее и решительнее, чем последовательнее будет буржуазная революция, тем обеспеченнее будет борьба пролетариата с буржуазией за социализм… Буржуазии выгоднее, чтобы необходимые преобразования в буржуазно–демократическом направлении произошли медленнее, постепеннее, осторожнее, нерешительнее, путём реформ, а не путём революции”.

“Наоборот, рабочему классу выгоднее, чтобы необходимые преобразования в буржуазно–демократическом направлении прошли именно не реформаторским, а революционным путём, ибо реформаторский путь есть путь затяжек”.

Буржуазия представляет собой меньшинство, а меньшинство всегда пытается уговорить, потому что у них нет сил провернуть всё силовым путём. Пролетариат является большинством, ему надо лишь скоординироваться, сплотиться и тогда можно будет решить вопрос силовым путём. Системный подход в этом деле хорошо помогает.

— Я думаю. что в этом вопросе дело обстоит не так. Когда начинается буржуазная революция, буржуазия опирается на громадное большинство народа. Она добивается того успеха, который был присущ буржуазной французской революции. Какую революцию называют великой? Великой буржуазной была революция 1789 года. А Россия задержалась в этом отношении, в России давно царизм надо было уничтожить, поэтому буржуазия тут очень боялась, что если революция будет с таким же размахом, то это приведёт к подъёму народных масс, и от буржуазной революции прямо перейдут к революции пролетарской. В общем–то так и получилось.

— Я всё–таки не думаю, что они так сознательно этого боялись.

— Боялись, очень!

— Ленин пишет, что вопрос о выгодности буржуазной революции для рабочего класса и есть гвоздь раскола в партии.

— Уже раскола нет. Мы с вами знаем, что III Съезд, по существу, сформировал большевистскую партию. Просто IV Съезд сделал попытку соединить большевиков и меньшевиков, но выяснилось, что соединить их невозможно.

— Соблюсти правила хорошего тона.

— Нет, надо было показать заблудившимся товарищам из числа большевиков, что из союза с меньшевиками ничего хорошего не получится.

— “Окончательный политический итог революции может оказаться тот, что, несмотря на формальную "самостоятельность", несмотря на полную организационную, партийную особность социал–демократии, она на деле окажется несамостоятельной, окажется не в силах наложить на ход событий печать своей пролетарской самостоятельности, окажется настолько слабой, что в общем и целом, в последнем счёте, в окончательном итоге, "растворение" её в буржуазной демократии всё же будет историческим фактом.”

В этом и состоит действительная опасность.

— Поэтому большевики приняли все меры, чтобы быть готовыми к созданию самостоятельной большевистской партии, которая была бы свободна от ущербной позиции меньшевиков.

— Далее Ленин анализирует возможные исходы революции. Первый — решительная победа, а второй — для решительной победы сил не хватит.

— Давайте тут поставим вопрос на перспективу. Если пролетарская партия действует в буржуазном обществе, она находится под влиянием этого общества?

— Конечно.

— Партия расширяется, укрепляется, в её работу втягивается всё больше людей, а, значит, втягиваются и такие, которые заражены буржуазным миросозерцанием. В любой коммунистической партии всегда есть такое крыло, которое может быть названо оппортунистическим. Поэтому Ленин позже сформулировал положение о том, что в каждой партии рабочего класса есть пролетарско–революционное и интеллигентски–оппортунистическое крыло. Как вы не отсекайте интеллигентски–оппортунистическое крыло, оно вырастает вновь. Поэтому, если дальше проследим историю партии, увидим, что пока в ней продолжалась борьба пролетарско–революционного крыла с интеллигентски–оппортунистическим, мы шли вперёд и завоёвывали новые позиции. Вплоть до успехов в науке, технике, космосе, термоядерном синтезе и многом другом. И наоборот, когда стали заявлять, что нет у нас борьбы в партии, нет пролетарско–революционного ядра и интеллигентски–оппорунистического крыла, что это всё в прошлом, движение вперёд прекратилось и пошло вспять.