Он познал всё

Глава 1. Знакомство.

— Секретарь — это маленькая зарплата и начальство, которое присваивает все твои достижения, — возразила я. Хотя, с другой стороны. Если такая работа поможет мне достичь состояния потока, то почему бы и нет?

Отец словно читал мои мысли.

— Тем не менее, эта работа поможет тебе достичь состояния потока, — он замолчал, а потом, через некоторое время, добавил, — раз уж так сложилось, что ты не смогла ещё получить престижную профессию — значит нужно сделать ставку на достижение жизни в состоянии потока. А после этого достижения тебе будет всё даваться с меньшими усилиями. Понимаешь?

— Да, конечно, — согласилась я. Это было мне интересно!

— Достигаешь жизни в потоке, а дальше всё будет даваться легко, — начала я мысленно анализировать сказанное отцом. Слова отца смогли меня убедить. Он вышел из комнаты и прошёл на кухню, где мама готовила ужин. Я же бросилась вслед за ним и войдя на кухню сказала:

— Я согласна.

— Замечательно, — сказал отец.

Мама в ответ только улыбнулась.

— Работа не амбициозная, но приятная, — сказала она мне и загадочно улыбнулась. — Понравиться — станешь лицом фирмы. Кстати, с твоим отцом я познакомилась именно на этой работе…

— Но ведь ты никогда мне об этом не говорила, — наигранно обиженным тоном сказала я, — и никогда не рассказывала подробностей вашего знакомства.

— Когда-нибудь ты обо всем узнаешь, — продолжала загадочно улыбаться мама. Отец же лишь молча наблюдал за этой сценой.

В конце концов, подумала я, что это не такой уж плохой вариант — «не пройдёт и года», как говорится, а у меня будет работа.

И спустя месяц у меня уже был сертификат об окончание курсов секретарей и работа в небольшой, но довольно перспективной фирме. Это не могло не радовать. Да и работа оказалась не такой уж для меня неподходящей — вопреки тому образу, что рисовало моё ещё немного детское воображение. Да, было непросто, но я потихоньку справлялась.

Я печатала документы, разбирала бумаги, училась быть полезной для людей, потихоньку сливалась с коллективом. И разогревание обеда директору тоже было моей обязанностью. Через несколько недель я даже получила первую похвалу от начальника — за кротость и оперативное выполнение своих задач. Моя работа над собой давала результаты, и вскоре это заметили даже в соседних фирмах на нашем этаже.

Был обеденный перерыв, я неторопливо прихлёбывала чай, вокруг меня в столовой переговаривались и ходили туда-сюда другие сотрудники. Внезапно моё внимание привлёк один из менеджеров. Высокий, мускулистый, с бледным лицом, обрамлённым густыми черными волосами. Его запястье украшал браслет из рудракши. Это заинтересовало меня. Я вспомнила несколько преданий, связанных с такими браслетами.

— Должно быть, на другой руке у него точно такой же браслет. Да и на шее бусы из рудракш, — подумала я.

Воображение тут же нарисовало индийское божество из прочитанной недавно книги. Смуглое, черноволосое, с глубокими миндалевидными глазами. Вокруг его запястий и ног, точно большие змеи, обвивались браслеты из рудракш. И на шее были бусы из тех же рудракш, которые три раза обвивали шею и спускались до груди…

Я пару раз моргнула и снова сосредоточилась на парне. А он тем временем сел, и стал о чем-то увлечённо разговаривать со своим товарищем. Я уже поела, поэтому встала и решила пройти мимо этого парня. Подошла, прислушалась к разговору.

— Чтобы не быть похищенным инопланетянами, достаточно просто прервать телепатическое общение с ними, — эта фраза сильно заинтересовала меня. А парень продолжал.

— Само слово телепатия — родственное слово известному названию психического заболевания психопатия, — продолжал говорить парень. Все его внимание в этот момент было полностью поглощено разговором и он, казалось, не обращал внимания ни на что вокруг. Я вспомнила, что где-то уже видела его. Кажется, его звали Максим.

— Обычно врач-психиатр начинает обычную лекцию про шизофрению с описания типичного случая — человек просыпается утром и видит инопланетянина… Такое стандартное начало представления врачами заболевания шизофрения говорит о том, что психиатры, на самом деле, занимаются тем, что пресекают попытки инопланетян вступать с нами в контакты, — продолжал говорить Максим.

Однако его спутник оказался более внимательным и в этот момент заметил, что я наблюдаю за ними. Он стал пристально смотреть на меня. Это заметил Максим и стал тоже смотреть на меня. Только тогда я решилась поближе познакомиться с парнем, который так много знает об инопланетянах.

— Привет, — мило улыбнулась я, как мне показалось — я старалась понравиться говорившему об инопланетянах парню, — меня зовут Мария, я новый секретарь из девятнадцатого кабинета. А ты, наверное, Максим, верно?

Парень улыбнулся в ответ.

— Да, я, кажется, видел тебя пару раз. Ты хорошо справляешься со своей работой, многие уже говорят об этом.

… Пока Максим говорил об инопланетянах, я вспомнила те случаи, когда видела летающую тарелку, и серьёзно спросила.

— Так как же не быть похищенной инопланетянами?

Собеседник Максима замаялся, а Максим стал улыбаться. А потом Максим стал серьёзным.

— Если человек не слышит голосов инопланетян, то эти голоса не позовут его в космический аппарат пришельцев, человека не похитят, — сказал он.

— А как перестать слышать голоса инопланетян? — спросила я.

— Обычно, — тут Максим снова стал улыбаться. — Психиатры связывают больного и накачивают его таблетками, после чего ум человека перестаёт слышать их голоса. И человек спасён. Человек не слышащий в своей голове голоса инопланетян им не подходит для их генетических репродуктивных экспериментов. Потому что они его забрать к себе не могут.

— А как психиатры узнают, что человек слышит голоса? — спросила я.

— Человек начинает слышать голоса… Говорит об этом близким людям… Те пугаются и обращаются к психиатрам…

Я задумалась. Откуда он всё это знает? И решила спросить Максима об этом.

— Ты имел сам дело с психиатрами? — спросила я.

Максим улыбнулся, смотря мне в глаза и предложил мне сесть на свободный стул за столом. Взгляд его говорил о полном понимании смысла моего вопроса. И он ответил, что тренировал своё подсознание получать нужную ему информацию и выдавать ему в виде внутреннего голоса. А потом он добавил, что служил в армии на военном аэродроме и слышал рассказы лётчиков-истребителей, которые говорили, что часто в кризисных ситуациях слышат голоса. И эти голоса подсказывают им правильные действия. Лётчики-истребители, служившие на этом аэродроме, искренно считали, что за ними всегда летают ангелы. И когда у лётчика случается проблема в воздухе, то помогают быстрым телепатическим дельным советом.

Я удивилась, что за истребителями летают ангелы. И показала своё удивление широко открыв свои глаза, глядя прямо на Максима. Максим тоже широко открыл свои глаза, глядя прямо в мои. И он, улыбаясь пояснил, что он тоже удивлялся этим рассказам лётчиков и придуманным ими подсказками ангелов. А потом решил проверить рассказы лётчиков на себе и стал прислушиваться к собственным мыслям представляя, что телепатически общается с какими-то высшими существами.

— От таких рассказов лётчиков я стал считать, что слышать голоса и получать от них советы — это хороший навык мышления. А потом я убедился, что такой навык существенно уменьшает благоприятные стечения обстоятельств в текущих делах. Просто обратил внимание на статистику своих неудач и понял, что слышать голоса — это к очередной неудаче, — пояснил Максим.

— Я понял, что, как сказал один индейский известный маг Хуан, нужно прекращать внутренний диалог, — сказал Максим, — потому что обязательно за внутренним диалогом следует полоса неудач. Нужно прекращать внутренние диалоги с кем-либо даже во сне. Для чего выгодно заниматься управляемыми сновидениями.

— Ты занимаешься управлением сновидениями? — спросил меня Максим

— Нет, — ответила я.

— Вообще-то, ум человека знает гораздо больше, чем выдаёт человеку в виде мыслей, — продолжил говорить Максим. — Ум человека, освоившего управление сновидениями… Такой человек может во сне мгновенно связываться с любыми другими умами и получать из них нужную информацию. Например, так можно путешествовать по другим планетам, рассматривая всё то, что кто-то из живущих там видит в момент связи с этим существом.

Я показала всем своим видом, что мне интересно. А Максим продолжал говорить.

— Лётчики — люди хорошо образованны в точных науках, поэтому их умы тренированны длительным сосредоточением на изучении этих наук. Плюс, точные науки построены на логике. Поэтому от изучения точных наук тренируется логическое мышление, — Максим сделал паузу, подумал, и продолжил говорить.

— Когда логическое мышление человеком осваивается, то этот навык может переноситься из сознательных действий ума под наблюдением внимания самого человека в область бессознательной своей работы, вне поля внимания человека. И когда это произойдёт, то у человека появляется навык видеть мир целостно, появляется улучшение реакций на возникающие различные проблемы. И именно от этого навыка человек может в критические мгновения слышать быстрые мысленные команды делать то или это. И именно эту способность собственного ума многие принимают за стороннее существо, которое иногда включается и подсказывает человеку нужные действия, — Максим сделал паузу и спросил.

— Ты смотрела старый фильм о лётчике по кличке «Кузнечик»?

Глава 2. Скрытый смысл фильма о лётчике по кличке Кузнечик.

Я вспомнила этот фильм и кивнула.

— Тогда пойдём к кофемашине — я угощу тебя кофе, — сказал Максим, встал, приглашая меня следовать в направлении кофемашины. Я заулыбалась такому прикольному повороту разговора, встала и мы пошли к кофемашине.

— В этом фильме есть следующие эпизоды, — продолжил говорить Максим купив и себе стаканчик кофе. — Пополнение, прибывшее из лётной школы, стоит у радио и слушает голоса дерущихся в воздухе лётчиков. Их вид удручён, потому что они понимают, что летать по-настоящему не умеют. Потому что у них ускоренный выпуск, они обучены делать только «взлёт и посадка». А чтобы не быть сбитым в первом же бою требуется мастерство.

Ещё деталь, показывается погон самого молодого офицера, пришедшего в этом пополнении. Он приписал себе год для поступления в лётное училище. Это погон лейтенанта — две звезды, а у остальных офицеров пополнения только одна — они младшие лейтенанты.

Следующий интересный фрагмент — лучший выпускник, получивший звание лейтенанта, а не младшего лейтенанта, как остальные выпускники, не сумел посадить самолёт. Этот эпизод фильма заставляет зрителя задуматься. Что на самом деле ценили преподаватели лётных училищ у своих учеников? За что давали звание лейтенанта, а не младшего лейтенанта?

— Ты не обратила внимание на все эти моменты при просмотре этого фильма? — спросил меня Максим.

— Нет, — ответила я. И снова стала улыбаться, потому что мне показалось очень прикольным смотреть фильм и обращать внимание на незначительные детали, мелькающие на экране или имеющиеся в произнесённых словах.

— Кульминационный эпизод фильма — лейтенант по кличке Кузнечик сбивает вражеский истребитель, — сказал Максим.

— Этот эпизод позволяет зрителю фильма сделать умозаключение, что для лётчика умение соображать быстро более важно чем все остальные умения. В том числе умение поднимать в воздух самолёт и делать его посадку, — сказал Максим ожидая моей реакции на сказанное им.

— Это прикольно, — сказала я о чем думала. И увидав мою положительную реакцию на его слова Максим стал говорить снова.

— Наверняка в этом эпизоде автор фильма хотел сказать, что в тот момент, когда на аэродром произошёл налёт немецкой авиации, лётчик по кличке Кузнечик быстро сообразил впрыгнуть в самолёт, догнать немецкий истребитель и сбить его на его развороте. Который он сделает для очередного захода для обстрела аэродрома.

И это так, лейтенант Кузнечик не мог где-либо получить навык сбивать истребители противника на их развороте. Потому что в училище изучали, по версии фильма, только «взлёт — посадка», а попав в действующую авиационную часть этот офицер был наказан почти сразу после прибытия в неё и отстранён от полётов. Он не мог получать опыт в полётах, в которых мог бы приобрести навык на взлёте сбивать вражеские истребители.

Максим сделал паузу смотря на меня. И я спросила.

— А что было дальше?

— Сделаем умозаключение, — сказал Максим, — в этом фильме так показывается секретная для того времени, времён Второй мировой войны, технология подготовки лётчиков-истребителей. Разница в званиях выпускников лётной школы могла быть только по причине, что именно у курсанта, получившего по прибытии в часть кличку Кузнечик имелось феноменально быстрое мышление, потому что только этим можно было выделиться, так как лётная программа была только «взлёт — посадка».

Я внимательно слушала рассказ Максима, потому что много раз смотрела этот фильм. Теперь я ясно поняла смысл этого фильма.

— Неподготовленному уму трудно освоить практику управляемых сновидений, — Максим вернулся к теме управляемых сновидений.

— У большинства работающих людей психика переполнена стрессами настолько, что психиатры имеет мнение — в час пик на любой автобусной остановке половина стоящих нуждается в их психиатрической помощи, эти люди их пациенты, которые должны вставать к ним на учёт, — сказал Максим.

Я снова широко открыла глаза показывая, что удивлена таким плачевным состоянием психики у большинства работающих людей. А Максим продолжал говорить.

— А те, кто помногу занимаются умственным трудом и хорошо освоили логическое мышление, те обычно умеют приводить собственную психику в нужное для практики управляемых сновидений состояние, — продолжал говорить Максим.

От сказанных этих слов Максимом я задумалась, не считает ли он работу секретаря тупой? Однако сразу вспомнила разговор с отцом о работе секретаря, что эта работа развивающая. А Максим продолжал говорить.

— Ещё для успешной практики управляемых сновидений можно заниматься гипоксией, — сказал он. И здесь мне вдруг сильно захотелось показать свою компетенцию и понимание всего того, что Максим мне сейчас рассказал.

— Я делаю иногда гипоксию, — быстро сказала я, перебив Максима. Максим уставился на меня пристально, и я рассказала ему, что прочитала о гипоксии в Интернете, посмотрела видео, в котором врач на лекции показывал, как правильно душить пациентов… Мы оба засмеялись. А я закончив смеяться сказала, что прочитала в Интернете о том, что йогой выгодно начинать заниматься именно с гипоксии и делать её как практику каждый день.

Максим согласился с этим и между нами завязалась непринуждённая беседа. Выяснилось, что Максим практикует йогу уже много лет. В связи с этим, общих тем для продолжения разговора у нас оказалось предостаточно.

Внезапно я сказала Максиму:

— Но ведь в йоге телесное неотделимо от духовного. Неужели у тебя нет наставника, гуру, который направляет тебя и помогает во всем?

Максим презрительно фыркнул.

— Не люблю такое, — он на некоторое время замолчал, а потом добавил: — у каждого человека свой собственный мир, свои проблемы и свой прямой канал к Богу Творцу. Поэтому йога — это то, чему нужно учиться самостоятельно, а не прибегать к «помощи» сторонних людей, которые по большей части являются энергетическими вампирами, шарлатанами, мошенниками и банальными жуликами. Это я понял, отказавшись от внутренних диалогов и прослушивания каких-то внутренних голосов. «Настоящий» в кавычках учитель всегда делает так, что ученик начинает слышать его мысли как голос и через это у настоящего духовного учителя появляются рабы. А мы не рабы, рабы не мы, — сказал Максим и стал припоминать что-то.

— «В Индии в силу различных причин это знание попало в руки людей, уничтоживших девяносто процентов познанного и постаравшихся сделать большой секрет из оставшихся десяти», Свами Вивекананда, Раджа йога. Глава 1, — проговорил Максим слова, явно специально заученные им.

— Для ведения просветительских бесед, — мысленно предположила я. — Или для каких-то других целей?

И тут, посмотрев на часы, я спохватилась, поняв, что перерыв-то вот-вот закончится.

— Прости, но мне пора идти, — я слегка улыбнулась, и развернувшись, быстро зашагала прочь. И начав подниматься по лестнице на свой этаж я через стеклянные двери краем взгляда заметила, что Максим не спешит отходить от кофемашины.

— Наверно он сам себе начальник, если может подолгу пребывать в кафе и разговаривать, — подумала я.

Остаток рабочего дня пролетел незаметно. Когда же я, наконец, завершила работу над последним документом, за окнами наступал вечер. Последние лучи заходящего солнца проникали в комнату офиса, скользили по стенам, смешиваясь с ярким светом электрических лампочек. Взяв сумку и ключи от комнаты, я вышла в коридор… И тут же столкнулась со своим новым знакомым.

— Добрый вечер, Максим — улыбнулась я, — ты тоже идёшь домой?

Максим заулыбался в ответ и я неожиданно для себя сказала.

— Мне страшно в темноте. Пойдём вместе?

— Пойдём, — усмехнулся в ответ он, и озабочено спросил, — Ты далеко отсюда живёшь?

— Нет, не слишком, — сказала я — всего в паре кварталов отсюда. Это было правдой.

Он провожал меня до самого дома, попутно продолжив ранее прерванный разговор о несостоятельности наставников йоги.

— Йога — это не только зарядка для тела, но и для души, — говорил Максим. Его бледное, точно высеченное из мрамора, лицо, выражало крайнюю сосредоточенность.

— В сутрах Патанджали есть следующие слова: «Человеку, обладающему силой пратибхи, — чистотой, приводящей к мгновенному просветлению, — не нужно никакое сосредоточение. Восхождение к высокому уровню пратибхи даёт ему просветление. Он видит все и понимает все. Ему незачем упражняться в сосредоточении, ему все даётся естественным путём», — снова Максим начал говорить заученными фразами.

— И как же этому могут помешать разные духовные наставники, гуру? — вспомнила я его слова о духовных учителях востока.

Мы отошли уже на достаточное расстояние от офиса. Недалеко от моего дома был парк. Поэтому мы решили немного прогуляться. Спешить-то мне некуда. Была поздняя осень. Поэтому большинство деревьев успели сбросить свою листву, и теперь черными призраками возвышались вдоль тропинки, производя на меня довольно жуткое впечатление. Блеклый свет фонарей и немногочисленных машин, проезжавших мимо, только усиливали мои страхи.

— Очень просто, — продолжал говорить Максим. Затем с лёгким упрёком посмотрел на меня, — если бы ты была немного внимательнее, то поняла бы этот момент. — И Максим повторил ещё раз. — «…ему все даётся естественным путём». — И продолжал, — А для естественного пути не нужны уже специальные упражнения в сосредоточении, которые предлагают всякие «гуру» и «наставники». Более того, человек, достигший определённой степени просветления, может обладать и сверхъестественными способностями.

— Может стать экстрасенсом? — предположила я.

— Что-то вроде того, — ответил Максим, — в комментариях Свами Вивекананды к сутре 34 Патанджали есть следующие слова: «Он видит все и понимает все». То есть, «видит все и понимает все» то, что могут не видеть и не понимать обычные люди. На приобретение таких способностей у йогов порой уходят целые десятилетия, но, в конце концов, они обретают способность видеть все и понимать все.

Глава 3. Необычное приключение.

Здесь Максим достал свой телефон и посмотрел время, а потом сказал.

— Пошли, я провожу тебя до дома и пойду в офис.

— Зачем? — спросила я, — В смысле, ты что-то забыл в офисе?

— Нет, ничего я не забыл в офисе, — ответил Максим. Затем стал улыбаться. И предложил мне пойти в офис вместе с ним.