Помоги проекту - поделись книгой:
Эх! Пролил на этот дневник чай! Просушил его на батарее — стало только хуже…
Скучаю по маме и Юле. Тоскливо без них. Моя Женя рядом и поддерживает меня — спасибо ей.
Готовим с Женей праздничный ужин. Решили скромно отметить вчетвером. Скоро приедет моя сестра с мужем.
Жду боя курантов, чтобы… чтобы… чтобы сделать своей Жене предложение!
ОНА СКАЗАЛА: «ДА»!!! Я весь мир отдам своей жене Жене!
На балконе
Женя спала на заднем сидении машины, водитель которой вёз её из детдома в Москву. Восемнадцать лет жизни в «инкубаторе», как данное заведение называли другие воспитанники, прошли для Жени сложно и нервно, но не были лишены приятных и памятных моментов. Вообще, она всегда пыталась смотреть на свою жизнь позитивно, доверяя окружающим её людям и открываясь им с первых дней знакомства. Но сложная и неоднозначная жизнь в детдоме ввела свои коррективы даже во внешность Жени ‒ она выросла девушкой с наивными светлыми глазами, аккуратным телом и красивой улыбкой. Но агрессивно тёмный оттенок волос, неестественно острые скулы и глубоко посаженные глазницы придали её внешнему образу дикость и стервозное неповиновение.
Женя беспокойно дёрнулась во сне и, не открывая глаза, так же беспокойно начала искать рукой свой рюкзак с вещами ‒ все её личные вещи, которые ей отдали в детдоме, легко поместились в нём. Не найдя его, она молниеносно открыла глаза и осмотрела заднее сидение машины, на котором находилась: рюкзака нигде не было. Она повернулась к водителю, который в это время оглядывался на неё, заметив, что пассажирка проснулась:
‒ Вы не видели мой рюкзак?
Водитель удивлённо нахмурил лоб:
‒ А мы с тобой разве не в багажник его положили?
Женя замялась, пытаясь вспомнить. Она напряжённо пожала плечами, надеясь, что её рюкзак и вправду в багажнике, и любопытно уставилась в окно: вот она ‒ Москва. За своим сном Женя не заметила, как водитель привёз её на МКАД. Она, как и всегда, была полна машин, но движение в такое время ‒ половина двенадцатого дня ‒ было стабильно быстрым. Женя бывала здесь десятки раз, приезжая погулять по этому городу с друзьями на несколько часов, но впервые в жизни ей не нужно было торопиться обратно в детдом. Ей теперь вообще не нужно было торопиться. Её не ждали. Ни в детдоме, ни в столице.
‒ Жень, я тебя в районе Поклонной горы высажу, дальше ‒ сама. Найдёшь свою квартиру? ‒ водитель припарковал машину на въезде во дворы и вышел на улицу. Женя вышла следом.
Седьмое июня две тысячи четвёртого года как будто кричало москвичам о том, что наступило лето. Жара и безоблачное солнечное небо уверенно вторили ему. То, что на календаре был понедельник, конечно, печалило определённую часть населения, но не Женю.
Лишь выйдя из машины и бегло осмотрев окружающие здания и проходящих мимо пешеходов, Женя прочувствовала свою свободу. Она вдруг осознала, что буквально уже сегодня сможет пойти гулять по Москве и пойти туда, куда захочет и насколько захочет.
Осмотрев свою недавно приобретённую в местных магазинах одежду, которая состояла из розовых кроссовок, тонких светлых джинсов, белой майки с маленьким логотипом Пепси-Колы на груди и лёгкой джинсовой куртки, Женя улыбнулась ‒ да, в этой одежде ей будет приятно шагать по Москве в такой важный для неё день. Она глубоко выдохнула и подошла к багажнику машины, где водитель, торопясь, перекладывал вещи, пытаясь найти рюкзак.
‒ Жень, ещё раз посмотри в салоне. В багажнике рюкзака нет, ‒ водитель поднял взгляд в небо и закурил.
Женя быстро вернулась к салону машины, где заглянула в каждый уголок потрёпанной «Копейки», но рюкзак не нашла. Она с волнением сообщила водителю, что свои вещи, видимо, забыла ещё на территории детдома. Водитель закрыл багажник и уставился на растерянную пассажирку. Она стояла и от волнения трогала пуговицы на своей куртке.
‒ В общем, свою задачу я выполнил, твои вещи у меня нет времени искать. Удачи тебе во взрослой жизни, ‒ водитель бросил сигарету на асфальт и сел в машину.
Женя с надвигающимися слезами на глазах проводила его взглядом, с ненавистью выставив вслед средний палец. Она не знала, как ей поступить. Всё так же волновавшись, она беспокойно начала проверять свои карманы: в них она нашла наушники с плеером, в который была вставлена аудиокассета с зарубежными песнями; ключи от квартиры, которую ей передало государство; сберкнижка, деньги с которой девушка полностью обналичила ещё на прошлой неделе ‒ и это всё. Ни паспорта, ни документов на квартиру, ни телефона, ни выписки из детдома, ни денег. Ни-че-го.
Не найдя мысли умнее, она направилась в сторону жилых домов, желая поскорее попасть в свою законную квартиру, чтобы перевести дух и решить, что делать дальше, в спокойном месте вдали от жары.
Взрослая самостоятельная жизнь явно была не рада Жене.
***
Женя сидела в единственной комнате своей квартиры на единственном стуле за единственным столом. На нём стояла единственная кружка, которую девушка наполнила водой из-под крана. Она растерянно смотрела на жёлтый оттенок воды и еле заметные следы песка от неё на краях у кружки ‒ такую воду пить она явно не хотела. Холодильник, который, судя по его состоянию, застал ещё времена Иосифа Сталина, шумел на всю квартиру, однако при этом абсолютно не справился бы со своей задачей по хранению продуктов ‒ открыв его дверцу, Женя почувствовала тепло и духоту, примерно сравнимые с жарой на улице.
Вместо кровати в облезлом от влажности углу комнаты лежал тонкий потрёпанный матрац. Женя не нашла в квартире ни подушки, ни одеяла, ни постельного белья. В ванной комнате, где чудом на такой крохотной площади уместились ванна с туалетом, отсутствовала раковина ‒ она была лишь в кухне. Помимо холодильника и раковины в кухне была лишь маленькая пустая тумба с несмазанными дверцами.
В комнате ещё находилась дверь на балкон, но Женя не рискнула туда выходить ‒ перил у него не было, а пол балкона был крайне ненадёжным и опасным. Сам балкон был маленьким, что едва позволяло находиться на нём даже одному человеку ‒ по крайней мере, так показалось Жене.
Она так и сидела на стуле, обхватив голову руками, и беззвучно плакала. Она хотела назад в детдом. К своим подругам, к заведующей детдомом Галине Петровне, к своему другу Сергею. Сейчас она согласилась бы прожить хоть всю жизнь с ними или, мечтала она, попасть в семью, где строгий, но заботливый отец сказал бы: «Дочка, займись пока своими делами, я сам решу это», а любящая мама позвала бы в кухню пообедать супом и жареной картошкой с компотом, попросив Женю сообщить об обеде сестре и брату. Девушка даже не знала, как обедают полноценные семьи в своих квартирах и домах. Так же, как сироты в детдомах, торопясь и жадно? Или как?
Она вспоминала фильмы, которые смотрела в кинотеатрах Москвы, и сравнивала их с реальностью ‒ нет, в жизни, в отличие от фильмов, к тебе не придёт бородатый двухметровый мужчина и не скажет, что ты ‒ избранный, ведь избранным себя делаешь только ты сам ‒ поступками, мыслями, благородностью, живучестью и совестливостью.
Женя подняла взгляд наверх, мешая очередной порции слёз вытечь из глаз, и обратила внимание на крепление люстры в центре невысокого потолка комнаты.
«Мне терять уже нечего, в этом мире теперь я абсолютно одна. Я попробую что-нибудь придумать. Если нет ‒ повешусь на этом самом креплении».
Она проверила в карманах наличие плеера, сберкнижки и ключей, а затем вышла из квартиры, заперев её на оба замка, и думая на ходу, как ей добраться обратно до детдома.
***
На дороге Женя стояла уже часа два. Машин останавливалось немного, но и они, как каждый раз выяснялось, ехали не в сторону её детдома. На открытом солнце девушке было очень жарко, она пропотела и очень хотела пить и есть. Постепенно появлялось желание сходить в туалет, но Женя боялась терять на это время ‒ вдруг именно сейчас остановится та самая машина, которая довезёт её до родного детдома. Но время шло, а той самой машины так и не было.
Спустя ещё час, когда Жене уже было безумно плохо от жары, температура на улице наконец начала понижаться. Девушка еле заметно пританцовывала на месте, решив всё же дождаться машины ‒ над другими вариантами она даже не думала. В очередной раз махнув в сторону проезжающего автомобиля рукой, она с надеждой посмотрела на водителя. Он сначала проехал мимо Жени, а затем всё же остановился в паре десятков метров от неё. Девушка в нетерпении подбежала к водительской двери, стекло которой было опущено.
‒ Добрый день! Мне нужно добраться по этой трассе по прямой до областного детского дома! Вы едете туда?
Водитель, молодой, полноватый и хамоватый на внешность парень, осмотрел Женю:
‒ Сколько платишь?
Женя растерялась, но попыталась искренне улыбнуться:
‒ У меня, к сожалению, сейчас нет денег… Но мне очень нужно туда попасть! Войдите в положение, пожалуйста!
Парень ухмыльнулся. Было видно, что он призадумался, разглядывая Женю:
‒ А есть что натурой дать?
Женя от шока закашляла и покраснела. Собираясь вернуться на своё место поиска попутки как можно скорее, она отвернулась от окна машины. Водитель разочарованно сжал губы и вытащил свою руку в окно, схватив Женю:
‒ Ну, может, кольцо есть взамен на поездку, не знаю там… пейджер, в конце концов!
Женя вырвалась из его захвата и с расстроенным видом начала проверять карманы своей джинсовой куртки, которую держала в руке. Вытащив плеер из нагрудного кармана, она дрожащей рукой протянула его парню ‒ она очень хотела попасть к себе в детдом. Он удовлетворённо кивнул, забрал плеер и спешно убрал его в сумку на переднем сидении:
‒ Во-о-от! Другое дело! Садись сзади и помалкивай ‒ не люблю говорливых сирот.
Женя молча проглотила оскорбление и с душевным облегчением села на сидение прямо за водителем.
***
После того, как Женя потратила весь вечер на поиски своего рюкзака с вещами в детдоме и на его территории, она сдалась. Поникшая и в слезах она пришла к единственному человеку, который мог ей помочь и которому она доверяла — к Галине Петровне, заведующей детдомом.
Женя стояла в её кабинете с опущенным взглядом и не решалась признаться ‒ ей было стыдно за свою неудачу. Галина стояла напротив неё у своего стола и с напряжением смотрела на бывшую воспитанницу, ожидая от неё хоть каких-то слов. Наконец, Женя сжала кулаки и тихо в пол заявила:
‒ Галина Петровна, я потеряла все свои вещи… не знаю, как это случилось… все документы, все деньги, всё…
Женя вновь прослезилась, так и не подняв взгляд. Заведующая подошла к Жене и по-доброму её обняла.
‒ Женечка, не переживай. Восстановим документы, это несложно, ‒ она гладила Женю по голове, понимая, как той сейчас морально тяжело, хотя для детдома такая ситуация была обыденной. Женя была одной из её любимчиков, несмотря на частые истерики по поводу удочерения, которое так и не случилось, и несмотря на все сложности, возникшие в детдоме из-за нетрадиционной ориентации её любимицы.
Спустя несколько минут беседы с заведующей девушка вышла из кабинета. Ей стало намного легче. Она поняла, что подобную проблему всё же можно решить, но совесть продолжала её мучить из-за такой банальной неудачи.
Она прошла в гостиную, находившуюся на том же этаже, на котором она прожила восемнадцать лет. Временную комнату ей не могли выделить, а Женя наотрез отказалась возвращаться в Москву без паспорта, поэтому она получила разрешение от Галины Петровны пожить в гостиной, где стояли холодильник, шкафы и тумбы, два мягких дивана, а напротив них ‒ современный и большой телевизор, который детдому недавно подарил один из московских бизнесменов.
На полу и на подоконниках гостиной стояло множество цветов в горшках, среди которых уже издалека выделялась безумно красивая и нежная фиалка ‒ цветок Жени, который ей подарила Таня, её бывшая подруга. Несмотря на скандальное расставание, после которого они больше не общались, Женя очень ответственно ухаживала за цветком и очень его любила, но мысли забрать его в свою квартиру у девушки не возникало.
Желая отвлечься, Женя включила телевизор и легла на диван. В это время показывали вечерние новости. Корреспондент рассказывал о новом финансовом мошенничестве, которое захлестнуло всю Москву. Женя слушала его речь и переживала, что в мире так много лжи и обмана.
Ближе к ночи, когда Женю уже начинало клонить в сон, в гостиную вошёл взрослый воспитанник детдома, который, как и Женя, выпускался в этом году и вот-вот должен был покинуть эти стены.
‒ Жень, привет! ‒ парень присел на диван, оказавшись рядом с головой девушки.
Женя подняла на него взгляд и улыбнулась:
‒ Привет, Глеб!
‒ Слышал, что ты все документы потеряла. Это большая беда! Держись! ‒ парень заботливо положил свою руку на плечо собеседницы.
‒ Спасибо! ‒ Женя мечтательно закрыла глаза и чуть-чуть поёрзала на диване.
Так они просидели достаточно долго, засмотревшись в телевизор, но затем Глеб нарушил молчание, поинтересовавшись:
‒ Уже видела свою квартиру? Как она тебе?
Женя нахмурила брови:
‒ Видела! Это просто ужас! Государство меня явно за что-то не любит!
Парень по-доброму рассмеялся и перешёл на деловой тон:
‒ Слушай, мы с тобой уже давно знакомы, думаю, ты помнишь, что я всю свою жизнь изучаю различные законы нашей страны, ‒ в ответ на его слова Женя, так и не открыв глаза, кивнула. Глеб погладил её по плечу и, наклонившись к её уху, прошептал:
‒ Есть вариант заработать денег на новом законе, который действует с сегодняшнего дня.
Женя оживилась. Она открыла глаза и с интересом посмотрела на Глеба. Парень заметил её реакцию и продолжил:
‒ Сейчас все финансовые банки нашей страны платят по сто процентов от суммы вклада, который ты делаешь. Это своеобразная лазейка в новом законе, которую пока в Центробанке не заметили, но, я уверен, скоро заметят и исправят.
Собеседница напрягла брови ‒ ей эта информация ни о чём не говорила:
‒ А как заработать-то? Что для этого нужно?
Глеб понимающе пояснил:
‒ В общем, если открыть вклад в любом банке на один месяц, то через месяц твой вклад удвоят! Скажем, ты кладёшь миллион рублей, а через месяц получаешь два миллиона ‒ свой миллион и миллион банка!
Женя расстроенно закрыла глаза, подложив под свою голову ладони:
‒ Глеб, мы с тобой давно знакомы, и ты знаешь, что у меня нет миллиона рублей… Так что мне эти твои законы по барабану.
‒ Миллион ‒ это образно. Минимальный вклад сейчас, согласно новому закону, ‒ пятьсот тысяч рублей.
‒ И пятисот тысяч у меня нет! Дай спокойно поспать!
Парень учтиво кивнул и опять наклонился к её уху:
‒ Да, но у тебя есть квартира, которую можно продать минимум за три миллиона, а уже через месяц ты станешь шестикратной миллионершей…
Женя молниеносно вскочила с дивана и с горящими глазами громко крикнула:
‒ Я согласна! Что нужно делать?
Глеб широко улыбнулся и удовлетворённо кивнул:
‒ Так как у тебя сейчас нет документов на право владения квартирой, подождём, пока их восстановят. Как только тебе их вернут, отдай мне. Так и быть, по старой дружбе и только из-за тебя я ещё поживу в нашем детдоме, пока не отдам тебе твои миллионы.
Женя со слезами счастья на глазах прижалась к парню, бесконечно его благодаря.
‒ Да, и вот что, Жень… не говори об этом никому. Вообще никому. Я тебе это предложил только из-за хорошего отношения к тебе, а другим я помогать не намерен.
‒ Конечно! Спасибо, что предложил только мне! Я это очень ценю! Буду с нетерпением ждать документов!
Глеб ещё постоял с Женей, а затем ушёл. Девушка, счастливая и довольная, легла на диван и продолжила смотреть телевизор. Улыбка не сходила с её губ.
Затем она отвернулась от телевизора, начав разглядывать узоры на спинке дивана и мечтать.
«Через месяц и одну неделю у меня будет день рождения, и эти деньги станут мне лучшим подарком! Подумать только! Шесть миллионов рублей! Уже в девятнадцать лет я буду богатой! Куплю себе уютную квартиру поближе к центру Москвы с ремонтом и мебелью, минимум двухкомнатную! Устроюсь на хорошую работу, найду себе красивую подругу и переселю её к себе. Да, квартира… работа… подруга… подруга… работа… квартира…»
Она не заметила, как уснула. В гостиную вошли Надя и Вика, подруги Жени, желая посмотреть телевизор. Увидев спящую Женю, они остановились в дверях.
Золотоволосая, низкая и стройная Надя, которая за километр светилась своей добротой, имела родителей, в отличие от Жени и Вики, но родные от неё отказались, когда девочке было шесть лет. Это была очень большая трагедия для домашнего и тихого ребёнка. Первые два года в детдоме погасшая Надя ни с кем не контактировала, даже психологов игнорировала, когда те пытались вывести её на диалог. Надю переселяли из комнаты в комнату, пытаясь подобрать ей друзей, чем только усугубляли ситуацию. В итоге лишь её ровесницы, Вика и Женя, смогли положительно повлиять на застенчивого ребёнка.
Поделиться книгой: