Помоги проекту - поделись книгой:
Роза Люксембург: «…смело, уверенно и улыбаясь – несмотря ни на что…»
Роза Люксембург: «…смело, уверенно и улыбаясь – несмотря ни на что.»
«…Такова жизнь, и так ее надо принимать,
Роза Люксембург родилась в 1871 году в польском Замостье, рано примкнула к социал-демократическому движению, эмигрировала в Швейцарию, училась в Цюрихском университете, с 1898 года живет в Германии, преподавала, занималась преподавательской и пропагандистской деятельностью.
Вскоре она становится главным протагонистом лево-социалистических, антимилитаристских и интернационалистских позиций в Социал-демократической партии Германии до 1918 года. Обоснованно и страстно критиковала капитализм, горячо поддержала Октябрьскую революцию, выступала против антидемократических тенденций в левом движении, в том числе в революционной России. Почти всю первую мировую войну она, непримиримая противница войны, провела за решеткой. В результате ноябрьской революцией 1918 года Роза Люксембург оказалась на свободе и в самом эпицентре политических бурь Нового времени.
В январе 1919 года эта выдающаяся деятельница европейского рабочего движения, основатель Компартии Германии была злодейски убита контрреволюционными офицерами – теми милитаристскими кругами, которые позже поддерживали нацистов.
Образ этой женщины и ныне, через 90 лет после ее смерти, остается привлекательным и в чем-то загадочным. Ее работы и статьи продолжают читать и цитировать, но ее современный облик выходит далеко за эти рамки. В чем причина?
Роза Люксембург последовательно отстаивала свои взгляды и принципы, не допуская отклонений от них лично для себя. Она прямо говорила о том, что видела в реальности, следуя завету Лассаля, смело взрывала рамки политкорректности и партийной лояльности.
Революция и политика означали для нее не только и не столько завоевание власти той или иной политической силой. Преобразования, стучавшиеся в двери тогдашнего, истощенного войной мира, она понимала как универсальный процесс, затрагивающий все сферы общественного и личного бытия.
Роза Люксембург была личностью, сознательно связавшей политическую борьбу со стремлением к самореализации как женщина. Она никогда не разделяла общественную и личную жизнь, но оставляла за собой и другими право на индивидуальное счастье. Отвоевав свое место в социал-демократической среде с почти полным мужским доминированием, она и сегодня служит почти недосягаемым примером для тех, кому небезразлична идея гендерного равенства.
Все это делает реальную и метафизическую Розу Люксембург в высшей степенью современной фигурой – особенно на фоне нынешней неустойчивости, а также более глубокого понимания комплексного характера происходящих в обществе процессов.
В настоящем сборнике статей последних лет делается попытка с разных сторон осмыслить сквозь призму жизни и деятельности Розы Люксембург исторические события, которые и сегодня интересуют не только историков.
Неоткрытое у Розы Люксембург. Национальные и международные дискуссии среди социалистических левых
Эвелин Виттих
Выступление на международной конференции в Берлине, посвященной Розе Люксембург, 16 января 2009 г.
Есть события оставившие в истории столь глубокий след, что многие люди из последующих поколений постоянно к ним возвращаются. Причина в том, что эти события содержат в себе что-то неоткрытое, что может стать ключом к решению современных проблем. Таким событием было убийство Розы Люксембург и Карла Либкнехта 90 лет назад.
Уже более десяти лет – с момента выбора названия нашего фонда – мы занимаемся наследием нашего патрона. Тогда, в начале, невозможно было оценить, насколько глубокое влияние оно окажет на образ деятельности, профиль и внешние контакты фонда. Эта работа происходила и происходит как интенсивный, динамичный процесс, в который вовлечены многочисленные участники.
Объединяет все эти усилия Международное общество Розы Люксембург, образованное в 1980 году с целью исследования жизни и деятельности Роза Люксембург. С тех пор в в развитие темы было привнесено много нового. С 2000 года наш фонд успешно сотрудничает с этим обществом. Профессор Нарихико Ито много сделал для того, чтобы в Японии шла работа над 17-томным изданием произведений и писем Розы Люксембург.
В нашем фонде и его окружении работа с наследием Розы Люксембург ведется как в научном плане, так и применительно к политическому образованию и проблемам политического развития социалистических левых сил на национальном и международном уровнях. В Фонде Розы Люксембург Саксонии под руководством проф. Клауса Киннера проводятся исследования, результаты которых отражены в многочисленных публикациях. Проф. Аннелиз Лашица, д-р Иорн Шютрумпф, профессор Михаэль Бри внесли свой важный вклад в эту работу. Не имея возможности перечислить здесь всех, хотела бы отметить, что фундамент, на котором мы стоим, стал за это время весьма солидным.
В сотрудничестве с Международным обществом, а также земельными фондами и нашими иностранными представительствами мы провели конференции и семинары в Москве, Йоханнесбурге, Гуанджоу, на всемирном социальном форуме в Порто Алегро, Эрфурте, Буэнос-Айресе и другим местах. Состоявшиеся на них дискуссии затронули самую сердцевину сегодняшних проблем развития социалистических левых сил. Поразительно, как много аспектов мышления Розы Люксембург представляют интерес сегодня: ее понимание политики, представления о демократии, о революции, ее отношение к феминистским взглядам, ее понимание партии и роли широких политических сил – массы, а также ее работы по экономике, отношение к милитаризму и войне.
Роза Люксембург и по сей день очень привлекательна – и в силу своих политических взглядов, и как тонкая женщина, любившая жизнь, искусство, природу, и именно поэтому последовательно боровшаяся за справедливость в общественных отношениях. Многие очень разные люди находят свое отражение в различных гранях ее личности, чувствуют притягательную силу и воодушевление, обращаясь к ее наследию.
Левые политики – как в прошлом, так и в наши дни – редко умели убедительно подкреплять собственным примером идеи справедливости и солидарности, свободы и эмансипации, убеждать и своих сторонников, и более широкий круг людей. Роза Люксембург заставляет о многом задуматься: вспомним ее искренность во всех делах, добросовестность мышления, особенно когда это становилось неудобным, честность, в том числе – и особенно – в отношении противника.
Лишь при условии, что левые будут ориентироваться на эти качества, они смогут побудить людей к освобождению от эксплуатации и подавления.
Эмоционально насыщенные и острые дискуссии возникают всегда, когда речь заходит о сегодняшнем отношении к основным вопросам спора о ревизионизме более чем столетней давности. Сегодняшний уровень дебатов по ключевым проблемам спора о ревизионизма мало чем отличается от тогдашнего. Это означает, что ориентированные на будущее решения в духе Розы Люксембург находятся в лучшем случае в зачаточном состоянии.
Перед СДПГ стояла тогда принципиальная дилемма: чем сильнее партия становилась, чем больше голосов избирателей она получала (женщины еще не имели права голоса), тем чаще ее вожди подчеркивали ненависть ко всему буржуазному обществу, но в то же время чувствовали себя как дома в парламентских коридорах. Они были не в состоянии соединить политическую практику массовой партии с ее революционными целями. Эдуард Бернштейн попытался теоретически разрешить эту ситуацию. Роза Люксембург сразу поняла, что такое решение ведет к самоуспокоенности в руководстве и некоторой части партии, лишая ее перспективы классовой борьбы и справедливого общества.
В предисловии к статье «Социальная реформа или революция» она писала: «Название этой работы может на первый взгляд удивить. Социальная реформа или революция? Разве может социал-демократия быть против социальной реформы? Или она может противопоставлять социальную революцию, переворот существующего порядка, составляющий ее конечную цель, социальной реформе? Разумеется, нет… Для социал-демократии существует неразрывная связь между социальной реформой и социальной революцией, причем борьба за социальную реформу является для нее средством, а социальный переворот – целью»[1].
Позиционирование в «споре о ревизионизме» тогда и сегодня определяется тем, как те или иные деятели понимают политику. Для Розы Люксембург бескомпромиссный гуманизм и развитое чувство справедливости были движущей силой ее политических действий, а также ее научной деятельности. Взятие власти и сохранение власти не имели для нее первостепенного значения, в лучшем случае они были средством для достижения цели.
В сегодняшних дискуссиях не явно, но всегда присутствует реальное понимание политики, поскольку среди левых, социалистов и коммунистов и сегодня существуют резкие различия в понимании политики, которые, впрочем, как правило, не озвучиваются открыто и ясно.
Под впечатлением первой мировой войны Роза Люксембург писала: «Самое решительное революционное действие и самая сердечная человечность – только в этом истинное дыхание социализма»[2]. Ее бескомпромиссный идеализм призван постоянно напоминать рабочему движению о том, что оно должно сохранять верность своим изначально революционным, ориентированным на гуманизм перспективам.
Роза Люксембург безжалостно критиковала социал-демократическое партийное руководство, упрекая его в том, что никто не руководит партией в революционном, гуманистическом духе, никто не чувствует себя ответственным за это. Результат: сползание в рутину, стремление поднять значение реформ как эрзаца революционной борьбы, растущее влияние профсоюзной бюрократии и ориентированного на прибавку голосов предвыборного аппарата партии, короче говоря – политика, ведущая к оппортунистическому приспособлению к капитализму[3].
Чем сильнее становилось недовольство Розы Люксембург политикой партии, тем интенсивнее она занималась теорией империализма и массовой забастовкой – в попытке вернуть реальности империалистического общества в партию, восстановить в ней равновесие.
Роза Люксембург никогда не оказывалась в ситуации, когда приходилось бы обсуждать свои взгляды в связи с конкретным участием в правительстве. Сегодня все изменилось. Все чаще левые, социалистические партии оказываются в ситуации, когда они берут на себя правительственную ответственность. На наших конференциях и семинарах нередко резко критиковалось то, как конкретно реализуется участие в правительствах.
На всемирном социальном форуме в Порто Алегре в контексте базовых взглядов Розы Люксембург на демократию и ее понимания политики и политических партий обсуждался вопрос о том, может ли левое правительство, такое, например, как правительство во главе с Лулой в Бразилии, установить социальную справедливость, как этого добиться, или у него нет для этого ни единого шанса в нынешних условиях неолиберальной глобализации. Политических деятелей в Бразилии упрекали и в личном фиаско.
В Буэнос-Айресе речь шла об оценке стратегии левых сил, а именно об их участии в правительстве. В Бразилии и Уругвае, к примеру, левые получили мандат на правительственную ответственность, благодаря анти-неолиберальным программам, обещаниям предоставить бедной части населения большее участие в распределении общественного богатства и более справедливые возможности развития. По мнению выступавших, итог оказался весьма отрезвляющим в Бразилии, частично также в Уругвае.
Основная критика сводилась к следующему:
– Социализм как цель перестал быть очевидным.
– Отсутствие альтернативной экономической политики, которая бы поощряла научно-техническое развитие и одновременно помогала решать социальные вопросы.
– Правила игры с международными капиталистическими деятелями не были изменены, условия МВФ дисциплинированно исполнялись, а 60 процентов детей по-прежнему жили в бедности.
– Внутрипартийная демократия не получила должного развития, необходимого взаимодействия между партией и представителями правительства де факто не было.
– Профсоюзы оказались в трудной ситуации: являясь зачастую членами правящих партий, они были вынуждены поддерживать их политику. С другой стороны, они видели в политике правительства угрозу изменения баланса между трудом и капиталом. Предоставление иностранному капиталу хороших условий вело к конфликтам с правами трудящихся в этой стране, что создавало угрозу для обратной связи с социальной базой правительства.
В Бразилии левые более 15 лет делали ставку на Лулу, сконцентрировавшись на одной личности и не разработав стратегии влияния на людей на руководящих постах, стратегии, не допускающей их очевидного отчуждения от целей партий и союзных движений. Сомнения высказывались и в отношении Чавеса в Венесуэле как серьезной перспективы для Латинской Америки. Пропасть между завышенными обещаниями в ходе предвыборной борьбы и реально возможным в конкретной политике после победы также называлась как одна из причин разочарований. Резкая полемика разгорелась после того, как один из выступавших высказал мнение, что в отношении Кубы нельзя говорить о социализме, поскольку там нет демократии.
Отрадно, что такие дискуссии ведутся в деловой и аргументированной форме. Запрет думать, изоляция, претензии на истину еще не полностью исчезли, но все больше становятся побочными явлениями. Мировые социальные форумы сделали такую открытость главным лозунгом, и такой подход наблюдается на европейских и других региональных социальных форумах. Подобная политическая культура является новой для левых и представляет собой, на мой взгляд, главную предпосылку для того, чтобы левые снова стали политико-способной силой в мире, в котором далеко не все разделяют левые, социалистические, представления об устройстве общества.
По-прежнему активно обсуждаются взгляды Розы Люксембург на демократию – как в теоретическом плане, так и с точки зрения влияния на левую политику. На конференции в Китае ее воззрения на демократию сравнивали со взглядами Мао Цзедуна. На нашей конференции об этом будет говорить проф. Ванг, и я не хочу предвосхищать его выступление. Общее мнение свелось к тому, что взгляды Мао на Большую демократию сильно отличаются от точки зрения Розы Люксембург относительно прямой демократии, что культурная революция в Китае разрушила имевшиеся ростки демократии и привела к анархии, число жертв которой, по меньшей мере, не уступает жертвам сталинизма.
Обсуждалось также соотношение демократии и централизма, и при этом не оспаривалось, что в такой большой стране, как Китай, необходима определенная степень централизма. Разделение партии и правительства стало еще одной темой. Разные точки зрения высказывались по вопросу внутрипартийной демократии. КПК сталкивается с огромными проблемами в виде бюрократизма и коррупции. При этом многие выступавшие отмечали, что способность партии быть правящей зависит от того, насколько ей удастся с помощью внутрипартийной демократизации как части демократизации всего общества побороть это зло. Роза Люксембург, кстати, отвергала все, что могло поставить ее в зависимое положение.
Экономическое развитие в Китае стало предметом обсуждения на конференциях в Ухане и Гуанджоу в связи с «теорией накопления» Розы Люксембург. Знатокам ее взглядов задавали вопрос, считала ли она совместимыми рыночную экономику и демократию. Подтекст – в стремительном экономическом развитии Китая на принципах капиталистического рыночного хозяйства и в качестве участника в рамках неолиберальной глобализации на мировом рынке. Были высказаны надежды на то, что развитие можно трансформировать в социальный прогресс для населения. Но имел место и большой скепсис на этот счет. Роза Люксембург понимала процесс капиталистического накопления как глобальный феномен: она считала, что без докапиталистической и некапиталистической сред в развитых и слаборазвитых странах капитализм быстро натолкнется на пределы, ограничивающие накопления. Это не подтвердилось. Однако многие из ее предположений полезны для анализа нынешних тенденций в экономике, что впечатляюще показали состоявшиеся дебаты.
В Эрфурте на социальном форуме в Германии норвежский историк и политолог Таня Сторлоккен сравнила положения по реформе и революции в Эрфуртской программе социал-демократии и программе основанного Розой Люксембург «Союза Спартака». При этом она выделила решающие высказывания Люксембург о сути революции. Их можно охарактеризовать как демократический процесс, связь между образом цели и путем к власти. «Понятие революции в высшей степени спорно. Поэтому я считаю важной и необходимой задачей вновь отвоевать демократическое и антитоталитарное представление о революции. Помочь этому может понимание революции Розой Люксембург»[4].
Сторлоккен описывает революционный путь Люксембург как «поиск», как «попытку и ошибку» среди реальных политических и экономических боев, как необходимую предпосылку для построения социалистического общества.
Существенной доработки требует вопрос о том, насколько тесно для Розы Люксембург были связаны свобода и демократия. В Аргентине Пабло Славин, например, отметил: «Демократия теряет свою эффективность, если свобода становится привилегией. Очевидно, что при нынешней борьбе, прежде всего США, против терроризма, средством борьбы является террор. Жизнь, которую следует защищать, подвергается угрозе – со всех сторон. Свобода ограничивается вплоть до отказа от нее, и постепенно для демократии не остается пространства.».
Критика Розой Люксембург Ленина и большевиков стала особой темой на конференции в Москве. Были названы в том числе менее известные представители большевиков, которые в 1918-19 гг. выступали, как и Люксембург, с подобной критикой, однако затем исчезли с политической сцены или приспособились к большинству. Московская конференция стала первой, посвященной Розе Люксембург в России и, конечно, в Советском Союзе[5].
Официального интереса к Люксембург в СССР не проявлялось, и поэтому не было официальных исследований. Известный литератор Марлен Кораллов получил доступ к перемещенному в Москву по желанию Софи Либкнехт архиву Карла Либкнехта. С помощью этих материалов он составил биографию Люксембург, изданную в Италии, но не в Советском Союзе. Поскольку знания о Розе Люксембург в России очень мало распространены, одна из профессоров-историков, участвовавших в конференции, предложила шире включать сведения о Розе Люксембург в процесс обучения и сама обязалась это делать.
Была ли Роза Люксембург феминисткой или нет? И об этом также состоялись интересные дебаты. В смысле расхожих дефиниций феминизма, или феминизмов, она таковой не была. Она жила эмансипацией и таким образом оказала влияние на современное феминистское мышление. Следует особо выделить книгу Фригги Хауг 2007 года «Роза Люксембург и искусство политики».
Представительство Фонда в Южной Африке проводит каждый год как минимум один семинар по Розе Люксембург. Ее работы о причинах милитаризма и войны стали на одном из семинаров отправной точкой для анализа ситуации в Африке. Многие страны Африки подверглись за период колониализма и в ходе инспирированных империализмом войн разрушительной дестабилизации. Португальское и бельгийское колониальное господство принесло им болезненные потери в природных ресурсах, а также квалифицированной рабочей силе. Африка оказалась втянутой в «холодную войну», в том числе через т. н. войны заместителей. Многие лидеры освободительных движений были убиты. В ходе антиколониальной борьбы возникла сеть солидарности, но вместе с ней и новый опасный класс местных коллаборационистов и младших партнеров империализма в Африке, включая спецслужбы. Была единодушно подчеркнута необходимость укреплять демократические, ориентированные на мир движения, а также создавать новые. В семинаре участвовали в основном представители социальных и антивоенных движений. В ходе откровенной дискуссии критически анализировалась оборонная и военная политика правительства под руководством АНК. В целом обсуждение показало противоречивость военной политики Южной Африки: с одной стороны, она ориентирована на поддержание мира и разрешение конфликтов, с другой – служит строительству региональной военной державы со всеми связанными с этим опасностями. Кроме того, эта политика использует ресурсы, остро необходимые для развития страны.
Немногим представителям правящих партий (в основном – Компарии Южной Африки), согласившимся на диалог, пришлось нелегко. В то же время очевидно, что это была одна из весьма редких возможностей поговорить друг с другом и обменяться мнениями.
Одна из активисток африканского антивоенного движения заявила, что чрезвычайно важны демонстрации как символ осуждения войн, но они естественно не могут происходить постоянно и идут на спад. Поэтому антивоенному движению приходится черпать силы в непрерывной просветительской работе и убежденности в том, что борьба за мир может быть успешной в обществе, для которого мир представляет собой одно из важнейших достояний, то есть в социалистическом обществе. Так, как это представляла себе Роза Люксембург. Крайне интересный анализ сделанный этой активисткой показал, что важными исходными пунктами сегодняшних войн являются военные базы, которые располагаются по всему миру, – независимо от того, кто их содержит – США, Великобритания или другие военные державы.
Взаимосвязь между интересами империалистических держав, войнами и борьбой против терроризма стала предметом семинара в Буэнос-Айресе, причем особое внимание было уделено связям между свободной торговлей и милитаризацией. В очень критическом духе обсуждались экономические интересы США, а также интересы и действия ЕС в Латинской Америке. Высказанное мнение о том, что ЕС является вассалом США, встретило возражения со стороны европейских участников. Явно не хватало информации о ЕС, интересах его членов и противоречий между ними, не в последнюю очередь также об их военных целях, амбициях и стратегиях. Пришлось договариваться, что стоит за такими категориями, как мировой рынок или изменения в интересах власти и военных стратегиях от раннего капитализма до современности.
Актуальное значение идей Розы Люксембург, прежде всего для социальных движений, представляло особый интерес на всемирном социальном форуме и социальном форуме в Германии. Речь шла об отношениях между левыми партиями и движениями.
Отторжению партий противостояло мнение о том, что левые партии в парламентах нуждаются в давлении и поддержке со стороны движений с тем, чтобы наиболее полно представлять их на политическом уровне.
С большим интересом был встречен доклад Изабель Лоурейро о Розе Люксембург и современных социальных движениях на примере движения безземельных крестьян (MST) в Бразилии. В начале она поставила вопрос о том, что общего может быть у безземельного сельского населения в Бразилии и еврейско-польской социалистки, которая остро выступала против раздачи большевиками земли крестьянам, считая, что это создаст новый класс мелких собственников – оппонентов социализма.
Докладчик показала это общее, а также те возможности для MST учиться у Розы Люксембург, например, в том, как она отстаивала прямое действие и опыт масс. «Мысль о том, что субъекты создаются в борьбе, что борьба формирует субъекты – это то, что объединяет Розу Люксембург и MST. Для Розы классовое сознание вытекает из свободной политической практики народных масс, то есть оно не внедряется извне специальным авангардом профессиональных революционеров»[6].
Жоао Педро Стедиле, один из руководителей MST, считает: «Конкретная практика борьбы за земельную реформу научила нас: нельзя копировать опыт, поскольку каждое пространство, каждая местная реальность несут в себе новые элементы, которые по-новому складываются в зависимости от уже накопленных знаний»[7]. Лоурейро называет еще два важных совпадения между Люксембург и MST: защита радикальной демократии и социалистическая цель.
Политическая дискуссия вокруг Розы Люксембург в Германии разгорелась в 2001 году в связи с планом «красно-красного» берлинского правительства установить в столице «памятный знак» в честь этого политика. Противники коалиции из СДПГ (Социал-демократическая партия Германии) и ПДС (Партия демократического социализма) нападали на Розу Люксембург как демократа, противника войны, революционного политика и, прежде всего, как символическую фигуру демократического социализма.
Как обычно, историю использовали в актуальных политических целях. И тем не менее я была тогда потрясена, как мало справедливого говорилось в ходе этой медийной дискуссии в начале XXI века о личности Розы Люксембург. Создавался образ «кровавой Розы», на нее навешивали ярлык путчиста, даже террористки, а ее известность и почитание сторонниками объявлялись ошибкой.
Всему этому мы противопоставляем трезвый подход к личности Розы Люксембург, не замалчивая и не забывая, что может существовать страх по отношению к людям и политическим деятелям, предлагающим радикальные решения, затрагивающие суть вещей.
Испанский писатель Хорхе Семпрун написал о своем пребывании в концлагере Бухенвальд и последующих годах так: «Невинной памяти не бывает».
Нам надо всегда осознавать это.
Между любовью и гневом: Роза Люксембург
Йорн Шютрумпф
Из книги «Роза Люксембург или: цена свободы»[8]
Берлин, 2006 г.
Воспоминание ради будущего
Левым политическим силам очень редко удавалось таким образом представить свои абстрактные идеи свободы и освобождения, касающиеся как индивида, так и общества, чтобы они становились понятными менее политизированным людям, а главное, привлекательными для них. Часто представители этого направления пытались справиться с данным недостатком, призывая в свидетели своих благих намерений тех, кто боролся за свободу в давние времена. Стоит вспомнить Спартака, братьев Гракхов, Томаса Мюнцера или Томмазо Кампанеллу, Жака Ру, Гракха Бабёфа, Шарля Фурье или Роберта Оуэна, Фридриха Энгельса, Михаила Бакунина, Фердинанда Лассаля или Петра Кропоткина. Позже на эту роль избирали современников: Августа Бебеля и Клару Цеткин, Владимира Ильича Ленина и Аугусто Сандино, Карла Либкнехта, Льва Троцкого, Иосифа Сталина и Мао Цзэдуна, Патриса Лумумбу, Хо Ши Мина и Франца Фанона… Если же – сегодня всё равно – где выходят на демонстрацию, то видишь совсем немного портретов этих людей.
Но есть и некоторые исключения. Один из тех, о ком идёт речь, почти всегда часть войска, но словно парит надо всем и поэтому его часто забывают упомянуть. Это немецкий еврей из Трира – Карл Маркс. А рядом с ним всего три человека, изображения которых можно увидеть везде: польской еврейки, зверски убитой в Германии, аргентинца, попавшего в 1967 г. в Боливии в когти убийц, и итальянца, которого фашисты после многих лет тюремного заключения выпустили в 1937 г., чтобы он умер на свободе – Роза Люксембург, Эрнесто Че Гевара и Антонио Грамши. Все трое символизируют не одно лишь – столь редкое – единство слова и дела. Все трое символизируют самостоятельное мышление, которое не подчинялось какой-либо доктрине, не говоря уже об аппарате. И ещё: все трое оплатили свои убеждения жизнью, причём они, что не вполне разумелось само собой для XX века, были убиты врагами не из собственного лагеря, а из вражеского стана.
Наряду с этим, у Розы Люксембург и Антонио Грамши есть ещё нечто общее: они никогда не оказывались в ситуации, которая требовала бы осуществления государственной власти и уж тем более не запятнали себя и своё имя участием в диктаторском или даже тоталитарном господстве. Социал-демократке и одной из основательниц Коммунистической партии Германии Розе Люксембург не суждено было стать свидетельницей восхождения Сталина – в январе 1919 г. она была избита прикладом, а потом убита выстрелом в спину. Социал-демократ и один из основателей Коммунистической партии Италии Антонио Грамши у себя на родине сидел с 1928 г. в тюрьме, пока не оказался опасно больным. Только Эрнесто Че Гевара некоторое время участвовал в управлении государством в качестве одного из ведущих политических деятелей революционной Кубы, но он, партизан, не задержался в стране надолго.
Эрнесто Че Гевара и по сей день окрыляет фантазию молодёжи, Антонио Грамши десятилетиями производит впечатление прежде всего на интеллигенцию, а что касается Розы Люксембург, фигуры наиболее многоплановой из трёх, то большинство знают всего лишь имя и знакомы с её судьбой, но не с мыслью и делом.
Определённым противодействием этому должны послужить нижеследующие строки. Следует пробудить интерес к этой стороне жизни Розы Люксембург и, к одному из самых необычных людей, когда-либо стоявших в рядах европейских левых; к женщине, которая была против отношения к себе по признаку пола, ибо она знала, что такое поведение нацеливалось лишь на узаконение отказа в равноправии; к мыслителю, который стремился к равенству в условиях свободы и солидарности, не подчиняя одного другому.
XX столетие, отягощённое убийствами, предательством и пытками, тяготеет как кошмар над политиками левого направления. Они лишь в том случае сумеют освободиться от этого проклятия, если обретут путь обратно, к своим прежним добродетелям, которые лишались всякого смысла как в камерах пыток, так и на съездах партий – к честности в отношении собственного дела в прошлом и настоящем; к искренности собственной мысли именно тогда, когда это становится неудобным; к прямоте также по отношению к противнику, более того, именно к нему, так как с помощью хитрости хотя и можно устанавливать диктатуры, но нельзя воодушевить на освобождение от эксплуатации и угнетения. Символом всего этого, десятилетиями вытеснявшегося из сознания людей, и служит имя женщины – Розы Люксембург.
Еврейка, полька, немка – революционерка
Во время русской революции 1905–1907 гг. Роза Люксембург, поспешившая из Германии к себе на родину, в Польшу, оказалась в 1906 г. в лапах варшавской полиции. Польша, разделённая тогда между тремя империями, – Российской, Германской (а до этого королевством Пруссия) и Австрийской – не была тогда самостоятельным государством. Столица Польши Варшава входила в огромную Российскую империю, в которой царский режим с большим трудом удерживался у власти, опираясь на тайную полицию и коррумпированную бюрократию и прибегая к полицейскому террору. В условиях царизма арест по политическим мотивам означал величайшую опасность для жизни. Поэтому ближайшие польские друзья Розы Люксембург не только собирали деньги для внесения залога и подкупа влиятельного офицера – они пустили в ход и угрозу о том, что жизнь высокопоставленного русского чиновника больше не будет в безопасности, если хотя бы волос упадёт с её головы. Прошло немного времени, и Роза Люксембург вышла на свободу, после чего уехала в Финляндию, тогда также принадлежавшую Россйиской империи, а оттуда бежала в Германию, где сосредотачивались её жизненные интересы. Свою родину в русской Польше она никогда больше не видела.
На протяжении многих лет Роза Люксембург вела двойную политическую жизнь: она была членом Социал-демократической партии Германии, СДПГ, и одним из основателей Социал-демократии королевства Польского и Литвы, в настоящее время почти забытой СДКПиЛ, о существовании которой едва ли кто-либо в германской социал-демократии знал что-то определенное. В Германию она вернулась окольным путём через Швейцарию, тогда самую свободную страну мира, где даже женщины имели право обучаться в высших учебных заведениях. Правда, в соответствующих ведомствах Германии Роза Люксембург была зарегистрирована как Розалия Любек. С помощью продлившегося с 1898 по 1903 гг. фиктивного брака с сыном эмигранта из Германии двадцатисемилетняя экономист, только что удостоенная степени доктора наук, в 1898 г. получила германское подданство.
Дело в том, что в русской Польше людей, подобных Розе Люксембург, ожидала ссылка в Сибирь. Напротив, в Германии с 1890 г. легально действовала крупнейшая социал-демократических рабочая партия, в активе которой были, наряду с прочим, двенадцать лет подпольной борьбы против запрета в условиях пресловутого «Исключительного закона против социалистов»[9] и многочисленные успехи на выборах. Что могло быть естественнее для польской социалистки, чем отправиться в императорскую Пруссию-Германию, которая в своих западных областях обладала частью аннексированной польской территории? Тем более что она владела немецким языком устным и письменным лучше многих немцев, не говоря уже о знании других языков – польского, русского, французского, английского и итальянского.
В СДПГ молодая женщина быстро достигла известности. Она находилась на левом фланге партии и вскоре стала его ведущим представителем. В германском рабочем движении Розу Люксембург любили или ненавидели, причём она далеко не всегда облегчала жизнь и тем, кто её почитал. Но её политической родиной оставалась СДКПиЛ. Эта маленькая партия откололась в 1893 г. от основанной годом раньше «Польской социалистической партии» (ППС); вначале она называлась «Социал-демократия королевства Польского» (СДКП), а позже, когда к ней присоединились литовские левые под руководством польского аристократа Феликса Дзержинского, была переименована в «Социал-демократию королевства Польского и Литвы». Столкновение с большинством ППС возникло из-за вопроса о самостоятельном польском государстве. Круг единомышленников-социалистов, в который входила Роза Люксембург, отвергал создание такого государства, боясь распыления антикапиталистических сил. Кроме того, эти люди боролись против всякого национализма, в том числе и польского, так как он препятствовал освобождению от угнетения и эксплуатации.
Сколь привлекателен ни был этот взгляд и сколь обоснованным могло представляться опасение польского национализма, столь же нереалистической оказалась эта позиция. На рубеже XIX–XX вв. почти во всех государствах Европы преднамеренно разжигавшийся национализм дорастал до шовинизма и ненависти к другим народам. В конечном счёте позиция Розы Люксембург и её друзей в польском вопросе вела к изоляции интернационалистских левых в Польше, выйти из которой они не могут и по сей день. Роза Люксембург и более чем через восемьдесят лет после смерти считается на своей родине, в Польше, личностью, не подлежащей упоминанию.
Но даже если Роза Люксембург и её друзья терпели неудачу, сталкиваясь с национальным вопросом, как, впрочем, и все левые во всем мире, их неприятие всего националистического освобождало путь для того, чтобы сконцентрироваться на социальном вопросе и его решении. Хотя в европейской социал-демократии перед Первой мировой войной существовало широкое согласие относительно того, что проявления социальной несправедливости, сплошь и рядом встречавшиеся при капитализме, могут быть устранены только с его преодолением, в практической политике руководители социал-демократических партий Европы направляли внимание на собственное усиление, достигнуть которого в будущем они рассчитывали, как и прежде, всё более значительным приростом численности сторонников: больше рабочих, организованных в профсоюзы, больше членов партий, больше мест в парламентах. К тому же было всё больше пролетарских организаций «предполья» и, как ошибочно предполагалось, они становились все более сильными – от потребительского союза до жилищно-строительной сберегательной кассы, от гражданской конфирмации до похоронных церемоний, совершавшихся общинами, члены которых не принадлежали ни к одной официальной церкви. Всё это функционировало прежде всего там, где рабочие жили в одной среде, сталкиваясь с одними и теми же заботами и проблемами. Уезжая, они выпадали из этой среды; в отличие от мелкобуржуазного внешнего облика, в пролетарском было нечто мимолётное.
Только две небольшие партии понимали под практической политикой нечто иное, а именно непрерывную работу, направленную на преодоление капитализма. Это были русские большевики, группировавшиеся вокруг Ленина, и СДКПиЛ вокруг Розы Люксембург и её друзей. Правда, политики, шедшие за Лениным, делали ставку на боевую партию, организованную в соответствии с жёсткими иерархически-военными началами, в то время как интеллектуалы из СДКПиЛ стремились создать партию, которая должна была сделать рабочих способными к самостоятельному антикапиталистическому действию. Глубокое убеждение в том, что капитализм ведёт человечество в катастрофу и поэтому должен быть полностью преодолён, разделяли, однако, обе партии. Поэтому не было случайным, что после Первой мировой войны многие руководящие деятели не только Коммунистической партии Польши, но и у русских большевиков и в ранний период истории Коммунистической партии Германии рекрутировались из маленькой СДКПиЛ. Роза Люксембург и Лео Иогихес, организационная сила КПГ и на протяжении полутора десятилетий спутник жизни Розы Люксембург, погибли в 1919 г. от рук германской, а другие бывшие члены СДКПиЛ – сталинистской контрреволюции, в том числе в 1937 г. всё руководство Коммунистической партии Польши.
В организационном отношении СДКПиЛ представляла собой нечто исключительное. В ней объединились ровесники со сходным социальным и культурным опытом. Многие происходили из ассимилированной и образованной еврейской буржуазии Польши и уезжали за границу для получения высшего образования; в их числе была и Ружа Люксенбург, небольшого роста молодая женщина, родившаяся в 1871 г. в городке Замостье и повзрослевшая в столице Варшаве. СДКПиЛ действовала не как «нормальная» рабочая партия, а как peer group – группа равных, которые не только реализовали общий политический процесс, но и поддерживали друг с другом тесные личные отношения. Каждого принимали со своими сильными и слабыми сторонами и каждый мог без всяких «но» и «если» полагаться на других. Здесь Роза Люксембург была дома. Это были люди, которые в 1906 г. защитили её жизнь в царской тюрьме, угрожая террором, хотя они его отвергали и ни разу не применили в действительности.
От марксизма к Марксу
Лео Иогихес, на четыре года старше Розы Люксембург, был отпрыском очень зажиточной еврейской семьи из Вильно (Вильнюса) и имел на своём счету годы конспиративной работы в Литве, а также несколько месяцев тюремного заключения; кроме того, он дезертировал из русской армии. Иогихес познакомился с Розой Люксембург, когда она студенткой изучала зоологию, но быстро переориентировал её на политическую экономию и политику. Он стал не только наставником Розы Люксембург в вопросах социализма, но и её первым спутником жизни. Когда их частные отношения, на всём своём протяжении не особенно простые, прекратились (около 1906 г.), эти двое людей остались тесно связанными друг с другом, и не только в политическом смысле. Роза Люксембург даже раздобыла револьвер, чтобы избавиться от отвергнутого Лео, который угрожал убить её. Иогихес был высокообразованным человеком, однако плохо владел даром писателя или теоретика. Он был революционером действия, не только имевшим авторитет, но и авторитарным, что принесло ему, особенно в юности, как признание, так и вражду кое с кем на всю жизнь. Уже в девятнадцать лет Иогихес владел методами конспиратора-одиночки – от нелегальной агитации, изготовления фальшивых документов и переправки за границу тех, кому угрожала опасность, до забастовок, которые он организовывал в полном одиночестве. В 1887 г. организаторы покушения на русского царя Александра III, оказавшиеся в крайне тяжёлом положении, обратились к двадцатилетнему индивидуалисту с просьбой переправить двух преследуемых за границу, что Иогихес и сделал как нечто вполне обычное. Тридцатью годами позже, во время Первой мировой войны, организация нелегальной борьбы группы «Спартак»[10] против народоубийства лежала на его плечах. Он тоже пал от руки убийцы – два месяца спустя после гибели Розы Люксембург в марте 1919 г., в камере следственной тюрьмы «Моабит» в Берлине!
Политические отношения между Розой Люксембург и Лео Иогихесом были симбиотическими. Благодаря обучению в Цюрихском университете и в не меньшей степени участию в деятельности различных эмигрантских кружков в Швейцарии Роза Люксембург за несколько лет стала необычайно образованной марксисткой. Очень скоро она стала не только считаться теоретиком – в соответствии с тогдашним самоосознанием партии именно теоретиком, без указания на принадлежность к женскому полу – СДКПиЛ, но и действительно овладела теоретическими способностями учёного высокого класса, которые позже смогла доказать, создав самостоятельную теорию накопления капитала (1913 г.).
Поделиться книгой: