Помоги проекту - поделись книгой:
Жевать перестали снова, сглотнули. И он вновь посмотрел на меня так, ну как Кощеевич на нас смотрит, когда смысл сказанного им не доходит до адресата.
- А кто шутит-то? – неожиданно серьезно спросил зверь. – Я, может быть, вообще самый серьезный лисец нашей вселенной. И вероятнее всего – единственный!
- Это как… - не поняла я.
- Ой, что ж меня на глупость невероятную потянуло?! – закатило глазки неожиданное счастье. – Вырождаемся мы. Ареал обитания существ нашего типа конечен, а не цикличен, как считает оппозиция. Мы интернированы оккупировавшей территории стороной.
- Чего? – я нахмурилась. Нет, правда. Не ожидала просто.
- Надеюсь, про невероятную глупость ты все же поняла и осознала, какое редкое сокровище тебе досталось, - величественно произнес лисец и отправил в пасть остатки бутерброда.
Ладно, «невероятную глупость» я как-нибудь переживу, хотя это прозвучало довольно оскорбительно, а вот рейд Кощеевича по проверке комнат – вряд ли. У Визгарда нюх на все запрещенное, а мне сейчас эта работа нужна позарез. Кроме того, хорошо бы показать некоторым, кто в доме хозяин. Значит, придется стать строже.
- Я иду в душ, а у тебя пять минут на то, чтобы убрать крошки с моей кровати и найти вескую причину тому, почему я должна тебя оставить, несмотря на угрозу лишиться заработка!
-Что? – зверек театрально схватится лапкой за сердце и пошатнулся. – Ты еще смеешь раздумывать над тем, оставить ли меня? Меня?
- Тебя-тебя, - кивнула я. – И не забудь, кто из нас двоих на кого среагировал.
- Ненавидеть женщин так просто, но приходится терпеть! – понеслось мне в спину. И это тоже я переживу. Уж за сто семьдесят пять лет совместного существования точно.
Из душа выходила с настороженностью, ожидая подвоха или какой-нибудь изощренной мести, но зверек сидел на девственно чистой постели. Откуда только свежую простыню взял? Крошки тоже исчезли, и все же не они были основным условием.
Лисец сидел на самом краю, положив лапку на лапку. Пушистый хвост свисал рядом, а на мордочке отразилась вселенская грусть.
- И? – я сложила на груди руки. Пусть не думает, смотреть и мы умеем.
- Не угрожает тебе ничего, а с остальным постепенно разберемся! – огрызнулся лисец.
Так я ему и поверила без доказательств! А они у него были.
Негодник подпрыгнул, в воздухе перекувыркнулся через голову и пропал.
- Эй, ты где? – позвала я, спустя минуту. Все же не каждый день по твоей прихоти кто-то исчезает.
- Здесь, - отозвался отличающийся умом и сообразительностью. – Так что не увидит меня твое начальство, а что касается веской причины меня оставить, она есть, но я слишком горд, чтобы ее озвучить.
И он… оно сложило на груди лапки, в точности копируя мой жест. Споемся. Несмотря на вредность, чем-то этот лисец мне нравился, но ему лучше об этом не знать – на шею сядет.
А истина была где-то рядом.
- Свет! – скомандовала я, и на комнату опустился полумрак.
Но стоило лечь и накрыться одеялом, как лисец, свернувшись клубком, материализовался на подушке и, словно шапка, устроился на моей голове. Мысли о шее оказались едва ли не пророческими.
- Э-э, ты что делаешь, хвостатый? – шепотом возмутилась я
- Так надо, - ответил теплый и пушистый наглец.
- Кому? – решилась уточнить.
- Завтра сама все узнаешь. Спи.
- Ну, хоть зовут-то тебя как?
- Фоксикристус Вулпессионус…
- Короче, Фоксик, - зевнула я, погружаясь в короткий, но крепкий сон.
- Можно и так… - произнес мультяшный голосок лисца, а потом зверь тихо и сладко засопел.
4 глава
Утро обычно начиналось с визга сирены, будившей кадетов, а заодно и всех остальных сотрудников академии. Сегодня что-то пошло не так, и оно началось с визга. Нет, не сирены. Визжал Визгард Кощеевич, но на его пути встала заспанная и поэтому очень недружелюбная Власова.
- Фладтслафа-а-а, ти отходишь, а я, так и бьить, не уфольньяю тьеб-я-я-я! – возмущенно вопило начальство.
- Ашэ, ну кто же без предупреждения до будильника ходит по утрам к двум, не побоюсь этого слова, неприлично неодетым женщинам? – возразила ему Владка.
Пронюхал! Все же чуйка у иштарианина что надо! Ему бы запрещенные вещества на таможне при влете в сектор искать, ни один контрабандист не проскочил бы!
«Шапка», пока я спала, исчезла. В комнате следов призрачного зверя не наблюдалось. Интересно, куда на этот раз свалил этот пушистый проныра? Правда, оставался еще шанс, что лисец притаился где-то рядом.
- Фокс… - тихо позвала я. – Фокси-и-и-ик!
Никто не откликнулся. Только за дверью спорили все громче Кощеевич и Владка.
Отсутствие не в меру активного и разумного питомца, ответственность за которого вчера практически легла на меня, беспокоило. Но еще больше настораживал ранний визит Визгарда. Он, конечно, и раньше время от времени наведывался с инспекцией, совал свой короткий плоский нос везде, но чтобы приходил так рано, не припомню. Явно что-то произошло.
- Фи не есть женщины, фи есть наемный пьерсонал! Стьепень покрытия тьела здьесь не имьеет значеньия, - гнул свою линию Кощеевич.
Надо было вставать, осмотреться и выдвигаться под ясны очи иштарианина, ибо заслон из Власовой свои позиции сдавал.
- Ну не скажите, ашэ, женщина – всегда женщина. Даже без макияжа, утром с глубокого…
С чего глубокого подруга не договорила.
- Фласислафа! – категорично прервал ее Визгард. – У мьенья ест дьело к Акни!
Кощеевич был на взводе, и я поспешила влезть в форму. Получасом раньше, получасом позже – какая разница? Все равно шагать в медицинский блок, будь он не ладен! Какие это у иштарианина ко мне дела могут быть? Рабочие вопросы мы решали в процессе, а личных у нас не было, не намечалось и даже в страшном сне не снилось.
- Доброе утро, ашэ, - пропела я, открывая дверь.
Владка мне подмигнула, пришлось едва заметно кивнуть, давая понять, что все в порядке и за ночь ничего страшного, о чем Власова понятия не имеет, не случилось. Хотя, случился один звездный лисец, но раз его не притащили за шкирку, может, речь пойдет совсем и не о нем.
- Зайдете? – я отступила внутрь комнаты, освобождая проход и всем своим видом показывая, что преступных намерений не имею.
Иштарианин под пристальным Владкиным взглядом протопал в комнату и на ходу бросил:
- Закрьой!
Без проблем! Закрыла и уставилась на Кощеевича, который сегодня вел себя по-особенному странно. Нигде не рылся, ничего не осматривал, дышал прерывисто, словно хотел что-то спросить, но никак не решался. Не замечала за ним приступов скромности.
Видимо, иштарианин все же на что-то решился, потому что резко развернулся и взвизгнул:
- Ти шьто-то скрьиваешь, Акни-и-и-и!
Да боги ж космоса! А кто не скрывает-то? Кто? Не знаю, что там отразилось на моем лице, но Кореевич решил, что что-то нащупал.
- Скажьи мнье шьто, Акни. Скажьи и мы всьо решим мирно, - уже значительно спокойнее произнес он.
Знать бы что именно говорить! У любой девушки за душой масса секретиков. Или начать по порядку каяться во всех грехах? Ладно, если ему интересно. Все равно ведь не успокоиться.
- Это я на третьем курсе залепила профэкпайм венерианской жвачкой, потому что не подготовилась к зачету! – выпалила я.
А ведь тогда никто не заподозрил, что пакость могла совершить отличница и гордость факультета. Даже не думала, что меня все еще гложет совесть. Сказала и сразу легче стало, но Визгард не впечатлился. Он смотрел на меня точно так же, как вчера лисец, когда говорил о «невероятной глупости».
Значит, не то. Его интересует что-то, произошедшее совсем недавно. Неужели, мой бывший парень? Я, конечно, слышала, что иштариане моралисты, но не до такой же степени.
Во всей вселенной сексуальные отношения до брака не являются чем-то преступным. Может, в малочисленных закрытых этнических группах, но не в Космической академии, на развитой во всех смыслах планете Дильмун.
Да и было-то у нас всего раз. Только потому, что попробовать хотелось. Потом Стив улетел на другую станцию, где ему предложили должность инженера систем кондиционирования, и больше мы не виделись. В целом, и не хотелось.
- Я переспала со своим другом, - выпалила я, и когда глаза Кощеевича удивленно округлились, решила пояснить свою мысль: - Уверяю вас, это не повторится! Вообще признаюсь, как на духу, значение секса, на мой взгляд, сильно преувеличено. То еще удовольствие…
- Акни-и-и-и-и-и-и… - завизжал Визгард. – Ти издьеваешься?
- Я? – мое удивление было искреннем. Кто над кем издевался в этот момент – огромный вопрос. – Что вы от меня хотите, ашэ?
Может, мы уже перестанем ходить вокруг да около.
- Я хочью знать, ти жалофалась на мьеня?
- Что? С чего вы это взяли? – других слов у меня не было. Вот почему он такой взъерошенный! Испугался. Значит, есть чего. Но это не мое дело.
- Тьебья фызыфают ф командный центр! Тьебья! Тьехника!
Тут Визгард был прав. Никогда никем из обслуги не интересовалось высокое начальство. Но и меня вызывали совсем не туда.
- Я должна прибыть в медицинский центр.
- Ф медьецинский?.. – переспросил Кощеевич и задумался. – Это мьеняет дьело. Но все равно дьержи мьенья ф курсе, Акни. Ти поньяла?
Он подошел почти вплотную и взглянул на меня так, что внутри все похолодело. Я поспешно закивала, и только после этого, осознав, что достаточно напугал меня, Визгард покинул наш блок.
Я же тихонько выдохнула и сползла по стене на пол, потому что вдруг поняла, что последние десять минут держалась только за счет адреналина, который вырабатывался в моем организме сразу, как на горизонте появлялся Кощеевич. Голова отчаянно кружилась, в висках ломило, и даже слегка подташнивало. Подобное состояние бывает, если перегреться на солнце или сильно стукнуться обо что-то головой.
Странно, я вроде не ударялась. А солнца года два видела лишь изредка на картинках и фото. Что это со мной? Никогда на здоровье не жаловалась.
- И как это понимать? – в дверях возникла Власова. – Что, космические черти тебя побери, здесь происходит? Почему эта серая иштарианская ящерица смеет являться в такую рань?
Владка увидела меня, присела рядом на корточки, приложила ко лбу свою руку, показавшуюся мне холодной, покачала головой и, быстро произнеся нечто смахивающее на «я щас», скрылась у себя.
Если я дышала размеренно и не делала резких движений, становилось легче. По крайней мере, мир переставал кружиться. А через минуту в моих руках оказалась чашка из термопластика с бурдой, которую мы здесь пили вместо привычного чая.
- Давай! Агни, сделай несколько маленьких глотков! Ты как мел бледная… - Власова придерживала чашку, не давая той выпасть у меня из рук.
«Чай» оказался горячим и очень-очень сладким. Таким приторным, словно Владка туда наш недельный запас подсластителя высыпала. Я, не обращая на все это внимания, все же сделала пару маленьких глотков, и легче действительно стало. Мир прекратил кружиться, а в голове прояснилось. И даже Власова обрела четкие формы.
- Ну вот! Другое дело! Хоть щеки порозовели, а то выглядела как настоящая аша или того чище – подружка Кощеевича! – улыбнулась Владка.
- А у Визгарда разве есть подружка? – удивленно спросила я и сделала еще один осторожный глоток.
Удивительно, но память услужливо подсказала абсолютно все моменты наших внезапных и спонтанных встреч с начальственным иштарианином. Странно, но я могла описать все, во что Кощеевич был одет, что говорил, как двигался. Я помнила все эпизоды до мелочей! Абсолютно все встречи, произошедшие за год службы в Космической Академии.
Забывчивостью я никогда не страдала, но чтобы вот так по желанию всплывала в голове, как клип или кадр из фильма, нужная картинка? Такого со мной точно не случалось. А я за несколько минут постаралась воспроизвести несколько событий разного периода моей жизни. Оказывается, на бабушкиной шали было две затяжки от деревянных поручней древнего кресла-качалки, которое она просто обожала. А у главной красавицы нашего курса Элины Кауф было уродливое родимое пятно за ухом. И, кстати, я ни разу не видела Визгарда с дамой его расы. И вообще не припомню, чтобы мне встречались иштарианки. Они у них, кстати, есть?
- Выглядишь так, словно увидела привидение… - посочувствовала Власова.
В общем, она почти угадала. Правда, это привидение было вполне осязаемым, ело, разговаривало и вообще вело себя, как живой организм. И…
Между прочим, это привидение всю ночь лежало на моей голове. А не причастен ли космический хорек к странным изменениям, которые произошли со мной, и которые совершенно нетипичны для землянки?
- Ты жабрами-то, как лудианка, на меня не хлопай, толком объясни, чего этот серый гад к нам привязался? – Власова помогла мне перебраться на кровать.
В целом, скрывать мне было нечего, о том, что меня вызывали в медицинский центр она знала, а о лисце пока и умолчать можно. Хитрый зверек не каждому покажется. Да и покажется ли вообще? Может, свалил паршивец туда, откуда свалился на мою голову, в прямом смысле этого слова. А вот о своих подозрениях я выложила все.
- Я так и знала! – выдохнула Владка. – Давно подозревала, что нам зарплату недоплачивают. Темнит он, факт! А зачем тебе к врачам, не сказали?
- Понятия не имею, - пожала плечами я. – Приду, расскажу.
- Вряд ли что-то серьезное. Скорее всего что-нибудь в твоей карте упустили. Если бы болезнь какая, то давно бы тревогу забили, карантин объявили. Здесь с этим строго. Помнишь, три цикла назад у двух гхаров что-то нашли? Так три дня академию обрабатывали.
Я понимала, что подруга старается подбодрить и развеять тревоги, которые у меня все-таки были, поэтому улыбнулась и как можно спокойнее произнесла:
- Все будет хорошо, потому что иначе у нас с тобой уже было.
Опаздывать я не привыкла. Поэтому, невзирая на общую слабость, уже через несколько минут шагала по коридорам верхнего яруса в сторону медицинского центра. Навстречу мне попадались лишь роботы. Учеба еще не началась, а кандидатки для отбора начнут собираться лишь завтра. Полагаю, прибудут лично и те, кого отобрали, и те, кому отказали, чтобы лично уточнить на каком основании их выдающаяся самка не прошла.
Меня все это не касалось. И вообще, выходить замуж за незнакомца, бороться за него, участвовать в разных соревнованиях, проявлять себя, показывая выгодные стороны своего характера… Как по мне – не особо умно! Чувства, они или есть, или глупо бороться за то, чего нет и быть не может. Женщина же тоже должна полюбить не оболочку, а кого-то наделенного целым набором качеств, способным на поступки. И не вдруг, не спонтанно, а вполне осознанно.
Свернув за угол, я увидела Илишту Омару, загружающего пищевой аппарат. Паренек тоже меня заметил и приветливо помахал рукой в ответ на мой кивок. А когда я почти прошла, то вдруг обернулась. Даже сначала не поняла, что привлекло мое внимание, но потом…
Термопак с десертом сдувался и запустевал у меня на глазах! Еще вчера бы списала это на чудо, мистику или, в крайнем случае, на галлюцинации, но сегодня я точно знала, чьих это цепких лапок дело.
Илишту развернулся, проследил за моим взглядом и виновато улыбнулся.
Поделиться книгой: