Помоги проекту - поделись книгой:
А вот две поломанные рамы от картин. Большие, золоченые, как в музее. (4.) Если их починить, то можно что-нибудь нарисовать и вставить.
Дзынь! Ах, что б тебя… Целый мешок пустых бутылок. Наверное, в квартире когда-нибудь жил какой-нибудь пьяница. (5.)
Что еще тут? Большой, стоящий ребром пустой чемодан, крышка приоткрыта. (6.) Чтобы пролезть дальше, пришлось залезть в чемодан и вылезти с другой стороны.
Ржавая фашистская каска. Страшная-то какая! (7.)
Два отреза черного бархата, поеденные молью. (8.)
Коробка оплавленных восковых свечей. (9.)
Справочник «Ритуальные услуги». Открыт на странице «Кремация». (10.) Как будто специально пугают!
Перевалившись наконец через последнее препятствие, Петя оказался перед оклеенной стершимися от времени обоями стеной. Вот и все, никакой волшебной дверцы. Теперь нужно просто вылезти обратно, почиститься, помыться и никому об этом не рассказывать.
Намереваясь уже развернуться, Петя напоследок, без всякой определенной цели, постучал по стене… и неожиданно стена отозвалась гулким пустым звуком. Ой-ой-ой, по всему телу волной пробежали мурашки. Стена казалась не только пустой, она была слегка податливой и упругой. Петя достал из кармана перочинный ножик, с усилием надавил, и стена преткнулась насквозь. За обоями и картонным перекрытием была пустота.
Дрожа от волнения, Петя заработал ножиком взад-вперед, издавая неприятные повизгивающие звуки, и вскоре картонный круг величиною с крышку от ведра провалился внутрь, в темный простенок. Посветив внутрь фонариком, Петя увидел затянутую паутиной дверцу — ту самую, за которую звал его карточный шут и за которую он не смог попасть из-за того, что мама удержала его за плечо…
Петя взялся за кольцо и потянул его на себя. Дверца скрипнула и распахнулась настежь. В пахнувшем сыростью и плесенью отверстии фонарик высветил шершавые стены и узенькую, круто спускающуюся вниз винтовую лестницу.
Отступать назад теперь было немыслимо, и Петя, отмахиваясь от липнувшей к лицу паутины, полез в сырую прохладу лестницы, уходящей в неизвестность.
4
Проход был настолько узок, что взрослому человеку, наверное, пришлось бы продвигаться боком. Петя и сам едва помещался. Батарейки подсели, фонарик едва светил, идти приходилось почти на ощупь. Ступеньки были щербатые, а стены влажные и склизкие.
Петя попытался представить себе, в какой части дома может находиться этот потайной ход; ведь он жил на четвертом этаже, а под ним находились другие квартиры, лестничные марши и площадки. «Разве что, — подумал он, — ход может скрываться в толще самих стен…»
Однако, по мере того как он спускался, становилось понятно, что он уже находится гораздо ниже, чем может находиться основание и даже фундамент дома. Пете стало не по себе, и он уже был готов повернуть обратно, как внизу, за очередным поворотом лестницы, забрезжила тоненькая полоска света. Вот его рука нащупала дверь, которая податливо приоткрылась, и ему в глаза ударил яркий электрический свет.
За дверью сияла округлая комната, размеры которой было трудно определить, потому что ее стены, пол и потолок — все сплошь состояло из зеркал. Вверху искрилась огромная хрустальная люстра, какие бывают в театрах, а внизу располагался длинный, уставленный золотом и серебром стол.
За столом сидели, а лучше сказать располагались удивительные сущности — люди, животные, предметы и даже явления природы. Оставаясь пока незамеченным, Петя в изумлении принялся их разглядывать.
По левую руку от него, начиная от самого дальнего, за столом находились:
— завернутый в простыню бородатый древнегреческий гражданин. Петя почему-то сразу окрестил его «Сократом»;
— луч света, падающий сверху и временами принимающий едва уловимые человеческие очертания;
— запылившаяся пузатая бутылка коньяка;
— молоток с честными и решительными чертами лица;
— бравый мушкетер, которого Петя, не задумываясь, назвал «д'Артаньяном»;
— закутанная в черные одеяния монашка.
По правую сторону от стола располагались персоны тоже удивительные, но гораздо менее симпатичные.
Напротив «Сократа» восседал увешанный орденами, как рыбьей чешуей, грузный и бровастый чиновник, из головы которого торчали самые настоящие серые ослиные уши. «Генеральный секретарь» — мысленно обозвал его про себя Петя Огоньков.
На соседнем кресле ужасным клубком свернулось туловище змея. Его человеческая голова возвышалась над столом и была головой древнего монгольского воина. От злости змей шипел и подрагивал. Петя назвал это существо «Чингисханом».
За ним сидела напудренная дама с фальшивыми зубами и драгоценностями. Она была одета в несвежее бальное платье (что было понятно хотя бы потому, что вокруг нее роем летали блохи), на голове громоздился напудренный мукою парик. На ее лице в нескольких местах были наклеены шпанские мушки, означавшие кокетство и страстность, а грим был наложен таким толстым слоем, что отваливался кусками. Дама сильно потела и обмахивалась веером. Эту неряшливую даму Петя почему-то назвал Маркизой де Помпадур.
Еще ближе к Пете на кресло взгромоздилась самая настоящая сказочная русская печка с потрескивающими в топке дровами мягкой лежанкой наверху.
На следующем кресле стояло блюдо с дрожащим студнем. Этот студень не таял даже не смотря на столь горячее соседство; наверное потому, что от страха бросает не в жар, а в холод.
Последним в этом ряду был гусак. Он никого не слушал, ничего толком не говорил, но, чтобы привлечь к себе внимание, задирал клюв и перебивая всех, громко крякал.
В торце стола, спиной к Пете, совсем недалеко от него, сидел еще один, тринадцатый по счету субъект. Над спинкой кресла виднелась только его дурацкая шапка с бубенцами, и по этой шапке и по его скрипучему мультяшному голосу Петя узнал в нем карточного шута.
Сидящим за столом прислуживали не менее диковинно выглядевшие зверушки, ходившие на задних лапах и одетые на манер официантов.
Петя ущипнул себя за живот, сказал «ой», зажал рот ладошкой и отступил назад. Ему вдруг стало ясно как день, что за существа сидят за столом в этой зеркальной комнате: это были его ДОСТОИНСТВА и НЕДОСТАТКИ! Те самые двенадцать, из-за списка которых шут морочил ему голову.
Погасив ненужный теперь фонарик, он стал с замиранием сердца смотреть и слушать.
5
Петя погасил фонарь и стал слушать. Кажется, речь шла о пустующем месте председателя, на которое претендовали если не все, то по крайней мере половина присутствовавших.
— Нет, нет, нет! — говорила неряшливая дама, отгоняя веером назойливых блох от лица. — Я не согласна и все. Пусть еще две тысячи лет без председателя, чем мною будет командовать продувная бестия. Не хватало нам шута в роли председателя.
Но не успела она договорить, как джокер вскочил из кресла и, мгновенно приняв образ манерного красавца, вихляя бедрами, приблизился к напудренной даме. Наклонившись, он стал нашептывать ей в ухо комплименты, гаденько хихикая и похрюкивая.
Дамочка мгновенно растаяла, сменила гнев на милость и даже заулыбалась, отчего с ее лица отвалился кусок румян.
— Ну хорошо, хорошо, — отмахнулась она, слегка хлопнув веером хлыща по носу. — Только пускай все голосуют. Я хочу, чтобы все было справедливо.
Хлыщ немедленно отошел, превратившись в безликого человека-каплю и занял свое место в торце стола.
— Господа, — обратился он к присутствующим сухо и официально. — Вот уже несчетное количество раз мы проводим наши встречи, не избрав председателя. Все попытки избрания такового приводили к несогласию и заводили в тупик. Мы убедились, что ни одна из сторон ни при каких условиях не проголосует за кандидатуру, предложенную противной стороной. Таким образом, голоса делятся пополам и решающий голос останется за мной — не принадлежащему или наоборот принадлежащему одновременно и той и другой стороне. Господа, я надеюсь, что сегодня здравый смысл наконец-то восторжествует и мы примем единственно правильное решение по данному вопросу.
Человек-капля неподвижно застыл в ожидании.
— Хм, хм, — промямлил бровастый «Генсек», с трудом ворочая отвисшей челюстью. Букву «г» он произносил на украинский манер. — Предлагая поставить кандидатуру товарища Хитрости на голосование. Кто за?
(«Ага! — сообразил Петя. — Так вот кого не хватало в моем списке: товарища Хитрости!»)
На предложение «Генсека» голосовать за джокера свой веер небрежно вскинула вверх только одна напудренная дама.
— Кто против?
Против проголосовала вся противоположная сторона.
— Кто воздержался?
Воздержались все остальные недостатки. Человек-капля снова превратился в карточного джокера.
— Предложение не проходит, — подвел итог голосования «Генсек» и тут же заявил: Пользуясь случаем, товарищи, предлагаю поставить на голосование вопрос о вручении дорогому мне очередного ордена…
Но его уже никто не слушал. Огромная одетая во фрак жаба вытерла ему подбородок и повязала на шею слюнявчик. У камина появился бобр-истопник с вязанкой дров.
— Эй, любезный! — окликнул его «д'Артаньян». — Не жалей дровишек; мы останемся здесь обедать и поварам понадобится жаркое пламя.
— Нет! — испуганно крикнула истопнику «Помпадур». — Не надо! Что за расточительство, вы в своем уме? Обойдемся холодной телятиной, той, что осталась от вчерашнего ужина.
Все начали спорить. «Д'Артаньян» вскочил и до половины обнажил шпагу, коньяк нацелился пробкой в «Чингисхана», а тот страшно зашипел и весь налился кровью, гусак выхватил дуэльный пистолет, студень заходил ходуном и полез под кресло, печка напустила угару… Вот-вот бы началась нешуточная потасовка, как джокер, вскользь оглянувшись, приложил палец к губам и многозначительно произнес:
— Тише, господа, тише, он уже здесь.
Все моментально стихли и приняли непринужденные позы. Только «Сократ» еще какое-то время гулко похохатывал в ладошку; остальные поглядывали на него укоризненно. Когда сделалось совсем тихо, джокер повернулся к Пете и сказал как ни в чем не бывало:
— Проходите, господин Огоньков, проходите, мы вас ждем.
Петя приоткрыл дверь и неуверенно шагнул вперед.
— Подойдите ближе, молодой человек, не стесняйтесь, — ободрил его джокер.
Приблизившись к столу, Петя остановился и потупился.
Достоинства и недостатки смотрели на него молча, только одна печка изредка издавала невнятные звуки, что-то вроде укоризненного «пф-пф… хорош, хорошш… пф-пф… нечего сказать… пф-пф…»
Первым заговорил «Генсек»:
— Так это вы и есть товарищ Огоньков. А мы как раз вчера обсуждали вашу кандидатуру для…
— Да заткнитесь же вы, болван! — перебил его, треснув кулаком по столу, мушкетер. — Сидите и молчите, пока вас не спрашивают.
«Генсек» сделал удивленное лицо. Жаба немедленно оказалась рядом, захлопнула ему рот и подтерла слюни.
— Вот что, молодой человек, я буду говорить прямо, — обратился к Пете карточный шут. — Я и эти господа — мы предлагаем вам принять участие и быть главным действующим лицом в нашей игре, условия которой столь же просты, сколь грандиозны. В ближайшие дни, недели или месяцы вам будет предложено десять различных обстоятельств (которые нельзя будет отличить от прочих, не имеющих отношения к игре), и модель вашего поведения при разрешении которых будет приносить очко той или иной команде.
— Команде? — переспросил Петя.
— Да, да, назовем это так, чтобы вам было понятнее. Вот эти господа, — он указал на сидящих по левую сторону, — пусть это будет команда «белых», если вам угодно; а эти господа, — он указал на сидящих по правую сторону, — пусть это будет команда «черных». Поле игры не ограничено. Я сам, как беспристрастный комментатор, слежу за игрой; вы — делаете ходы и зарабатываете очки той или иной команде. По рукам?
Джокер протянул руку с длинными узловатыми пальцами, затянутыми в белую шелковую перчатку. Петя заметил, что другая, левая его рука, затянута в точно такую же перчатку, но только черную.
— Погодите, а что это примерно за обстоятельства? Это еще не всякие обстоятельства можно стерпеть, вот к примеру летние занятия по математике…
— Обещаю, клянусь вам, мой друг, ничего подобного! Скорее, это будет увлекательное, полезное во всех отношениях приключение, что-то вроде «Золотого ключика» или «Острова сокровищ»… Ну вот, к примеру, если обстоятельства сложатся так, будто ваша знакомая девочка тонет в реке и зовет на помощь, а вы прогуливаетесь в это время по берегу в новеньком костюмчике и вода холодная…
— Вы что же, думаете, я позволю Маринке утонуть из-за какого-то там костюмчика?
— Вот и прекрасно! Замечательно! Вы спасаете девочку (кстати, я не произносил никаких имен), и этот ваш смелый и благороднейший поступок приносит очко команде «белых». В противном случае, если бы вы прислушались к невидимому и неслышимому пожеланию вот этого господина (джокер указал пальцем в студень), а не того (он кивнул на «д'Артаньяна») и побежали, к примеру, искать веревку или спасательный круг, которых там могло и не быть, это очко вполне заслуженно получила бы команда «черных».
— Ну, если все так, как вы рассказываете… то надо подумать.
— Отлично, дорогой друг, думайте сколько хотите, хоть целую минуту. Вы можете задавать любые вопросы.
— А если я… то есть, если, допустим, эти господа, команда «белых», все-таки проиграет — мне что-нибудь за это будет?
— Нет, нет! — горячо заверил его джокер. — Все останется как есть. Если даже вы проиграете (а ми видим, что вы решительно настроены играть за «белых»), если даже произойдет такое, то все останется так, как оно сложилось к концу игры. То есть, все, решительно все, зависит только от вас.
— Ну, если все останется как есть…
— Как будет, — вкрадчиво поправил его джокер.
— Да, да, рассеянно подтвердил Петя, — как будет… А что если я вообще откажусь от этой игры?
— Конечно, конечно, дорогой друг, вы имеете полное право отказаться и даже немедленно, сию же минуту, покинуть наше общество, однако…
Петя слушал с интересом.
— Однако вы еще не знаете, какую награду мы хотим предложить вам за одно лишь только согласие в участии. Фантастическую, немыслимую награду за участие в приятной и увлекательной каникулярной игре, которая, надо полагать, все-таки заменит вам утомительную летнюю зубрежку…
— Награда?
— Вопрос!
— И что же это?
— А что захотите!
— То есть… Я вообще-то много чего хочу.
— Вот и просите что хотите. Любые три желания.
— Любые?!
— Абсолютно. Скажу больше: без исполнения этих желаний игра вообще не состоится. Первое, что мы сделаем, это исполним ваши желания, будьте уверены. Но, может быть, у вас есть еще какие-нибудь вопросы? Подумайте хорошенько.
Петя почесал затылок.
— А если выиграю все-таки я, то есть, команда «белых»?
— Отличный вопрос, молодой человек. Если игра завершится в вашу пользу, мы исполним еще одно любое ваше желание. Надеюсь, это будет прекрасным завершающим аккордом нашего сотрудничества.
— Так, так, еще одно, стало быть, уже четвертое… — Пете показалось что весь мир уже почти у его ног. — А вы имеете право мне подсказывать?
Поделиться книгой: