Пять минут до полуночи

— Как там говорят у вас на флоте, за тех, кто в море, да? — и демонстративно осушила рюмку залпом до дна, чем и заслужила улыбки и одобрительные возгласы присутствующих.

— Кстати, — обратилась к капитану Вика, — Николай Иванович, сколько вы уже здесь плаваете?

Капитан сурово посмотрел на Вику, а потом улыбнулся, но ответить ему не дал парень, сидевший в конце стола, казавшийся самым молодым в этой компании, он произнес:

— Вика, ты рискуешь впасть в немилость к нашему капитану, — сказал он. — По рекам так же, как и по морям, не плавают, а ходят. А плавает… вон, — пошарив взглядом по столу, он кивком головы указал на кастрюлю с борщом, стоящую по центру, — лавровый лист в бульоне.

Присутствующие прыснули от смеха, а у Вики от смущения покраснели уши. Она бросила испепеляющий взгляд на своего обидчика. Лет двадцать пять, простецкого вида, невысокого роста, худощавый, рыжий и веснушчатый, словно мальчишка. Незадачливый кавалер бесхитростно смотрел на Вику.

— Костя, Виктория же врач, и ей совсем не обязательно разбираться в таких нюансах, — вступился за Вику Юрий, парень, сидевший напротив него. Он был немного сутул и в очках. Взгляд умных глаз выдавал в нем человека интеллигентного и образованного.

— Да я что, против? — удивился Костя. — Но, е-мое, это как, например, бэтээр танком назвать. Как говорят у нас в деревне, «обида лошади — обида наезднику».

— А… так, значит, это вы будете командовать этим красавцем-вездеходом? — догадался капитан, обратившись к Косте.

— Я, — смущенно признался Константин. — Мне уже не терпится рассмотреть, что там за чудо нам прислали. Я к технике неровно дышу. Уж утром-то доберусь до этого красавца.

«Ну, конечно, он же танкист! Ох уж мне эти танкисты…» — посмотрев на Константина, подумала Вика. И память девушки тут же услужливо нарисовала образ другого танкиста, который когда-то внезапно ворвался в ее жизнь.

Глава 4

Тогда Вика только-только закончила медицинскую академию и по распределению попала в один из подмосковных госпиталей. Сначала она не обратила абсолютно никакого внимания на грубоватого и самоуверенного офицера-танкиста, находившегося там на излечении. И даже тогда, когда во время одного из ее ночных дежурств он появился в ординаторской с небольшим букетиком фиалок в руках, совсем не удивилась. Он неуклюже протянул ей цветы, пробормотав:

— Это для вас.

С безразличием приняв букет, Вика применила свой излюбленный прием. Она тут же бросила его в угол, в корзину для бумаг, впрочем, не забыв с широкой очаровательной улыбкой поблагодарить дарителя. Танкист, метнув глазами молнию в ее сторону, развернулся и быстро вышел из ординаторской. Тогда Вика готова была рассмеяться ему вслед. Она, конечно, привыкла к повышенному вниманию со стороны мужчин, да и к подаркам тоже. Но то были совсем другие мужчины: в заграничных костюмах, холеные, «упакованные» и совсем не похожие на этого грубого мужика. После этого случая Вика была уверена, что «отшила» чересчур самоуверенного кавалера и он никогда больше не посмеет даже подойти к ней. Но ровно через три дня, в следующее ночное дежурство Вики, дверь в ординаторской открылась, и на пороге вновь возник он. На этот раз в его руке был небольшой букетик полевых ромашек. К тому же танкист совсем не выглядел неуклюжим, и на его самоуверенном лице блуждала полуулыбка.

— Это снова для вас, — с улыбкой произнес он.

И когда Вика уже потянулась за букетиком, он таким же элегантным движением, как недавно она сама, отправил его в корзину для мусора.

— Это чтобы вы не затруднялись, — пояснил он.

Вика от такой наглости так и застыла с протянутой рукой. Они посмотрели друг на друга. И тут произошло странное. Танкист вдруг поцеловал Вику в губы. Первой мыслью ее было оттолкнуть наглеца, но вместо этого она неожиданно для себя ответила на поцелуй. И его удивительно нежные прикосновения растаяли на губах. Собственный непонятно откуда возникший импульс шокировал ее. Опомнившись, Вика отстранилась и села за стол.

— Интересная у вас манера дарить девушкам цветы, — пряча взгляд, смущенно произнесла она.

— Ну, это смотря каким девушкам.

— Да? Ну и какая же тогда я?

Вместо ответа он наклонился и вновь поцеловал Вику. На этот раз поцелуй длился гораздо дольше. Его нежные и удивительно чувственные губы полностью обезоружили Вику, а грубые руки, трепетно гладившие ее волосы, ввели в состояние полного транса.

— Ну хорошо, какая я, понятно, — с трудом отстранившись после такого поцелуя, произнесла Вика. — Но вот кто же тогда вы? Не считаете ли вы, что настало время представиться? — иронично заметила Вика.

— А зачем? — посмотрев ей прямо в глаза, проговорил он. — Ты же прекрасно знаешь, как меня зовут, не так ли, Виктория?

Вика, дабы скрыть смущение, встала и отошла к окну. Ибо действительно после случая с фиалками поинтересовалась об этом пациенте, подробно ознакомившись с его медицинской картой.

— Ну, хорошо, Виктор Чадов, — делая акцент на имени и фамилии, проговорила Вика, — возможно, ты и прав, ну а сейчас тебе пора.

Не обращая внимания на ее слова, Виктор улыбнулся и вплотную подошел к девушке.

— А я совсем и не спешу, — многозначительно глядя ей прямо в глаза, произнес он.

Вика обошла его и, шагнув к двери, распахнула ее настежь.

— Ты меня не услышал?

— Ладно, — после некоторой паузы коротко ответил Виктор и, вновь улыбнувшись, спокойно вышел.

Наутро на столе в ординаторской в стакане с водой красовался небольшой букетик полевых ромашек, выуженный Викой из корзины для мусора.

В ближайшие три дня она старалась не думать о Викторе, но тем не менее постоянно ловила себя на мысли о том поцелуе. Вика не была лечащим врачом этого пациента и работала в соседнем отделении, поэтому повода увидеться не было никакого. Но она постоянно находила себе какие-то дела в том крыле, где находился Виктор. И хотя убеждала себя, что у нее действительно есть серьезный повод туда зайти, в глубине души прекрасно понимала, что это всего лишь предлог, чтобы увидеться с Виктором. Но встретить молодого человека ей так и не удавалось, складывалось впечатление, что он намеренно избегает ее. И через три дня к моменту очередного ночного дежурства Вика была уже на грани истерики. Выстирав свой и без того чистый белый халат, она тщательно накрахмалила и отутюжила его. Потом зашла в парикмахерскую сделать прическу и маникюр и после этого отправилась на дежурство.

Часы отсчитывали минуты, а Виктория так и сидела одна в ординаторской. «Да он просто поиграл со мной и уже давно забыл, развлекается с другой, а я дура! Нафантазировала себе непонятно чего. Да он просто ничтожество», — думала Виктория, когда утром в ординаторскую зашла сменяющая ее врач.

— Привет, подруга, — с улыбкой проговорила та. — Да, выглядишь не очень, — констатировала коллега. — Что, не давали покоя всю ночь? Много вызовов было? — сочувственно спросила она.

— Ни одного, — зло бросила Вика и быстрым шагом вышла из кабинета, оставив удивленную коллегу.

«Ну, я ему еще устрою, он еще очень пожалеет…» — негодовала Виктория, вынашивая «кровожадный» план мести, возвращаясь домой.

На следующий день, придя на работу, Виктория первым делом выяснила, в какое время и какие процедуры получает пациент Чадов. Дождавшись определенного часа, уверенным шагом вошла в процедурную. Краем глаза заметив сидящего на кушетке Виктора, она, не удостоив того даже мимолетным взглядом, подошла к столу врача и завела с ним какой-то профессиональный разговор. Вика намеренно встала таким образом, чтобы яркий луч солнца, светивший в окно, падал прямо на нее, понимая, что при этом ее тонкий белый халат, под которым были только маечка и трусики, мало что скрывает от взгляда Виктора. Таким образом дав немного полюбоваться собой, она закончила разговор с коллегой и развернулась, намереваясь уйти. Но каково же было ее удивление, когда она обнаружила, что кушетка, на которой только что сидел Виктор, пуста.

Этот день для Вики казался бесконечно длинным и нудным. Она уже готова была сказаться больной и пораньше улизнуть домой, но ближе к вечеру подруга пригласила ее отпраздновать после работы какое-то событие в кругу коллег. Отказываться было неудобно, и Вика согласилась. Мероприятие устроили на первом этаже в столовой для персонала. После волнений последних дней Вика решила немного расслабиться и налегла на шампанское. Настроение заметно улучшилось, и вечер для нее понемногу стал окрашиваться в более яркие тона. После мероприятия Вика вызвалась помочь подруге отнести букеты, подаренные коллегами, в кабинет заведующей отделением. Взяв в охапку цветы и утонув в них, Вика пошла на лестницу. И когда в пролете между первым и вторым этажом увидела Виктора с сигаретой в руке, просто застыла на месте.

— Подозреваю, что эти букеты разделят участь остальных ваших подарков и окажутся в мусорной корзине? — улыбаясь, произнес Виктор.

— Ну, это смотря от кого подарки, — парировала Вика, выглядывая из-под цветов. — Кстати, ваш букетик до сих пор стоит в ординаторской в графине с водой, — ненавидя себя и краснея до самых кончиков ушей, призналась Вика.

— Ба, за что же такая честь? — удивленно произнес Виктор.

— За то… за то, что ты самый подлый и ничтожный и… — неожиданно для себя выпалила Вика. Но договорить ей не дал Виктор. Он безцеремонно раздвинул букеты и прильнул к губам девушки. Цветы полетели на пол, а девушка, крепко обнимая Виктора, растворилась в его поцелуе. Время для нее перестало существовать, и только какой-то звук на верхнем этаже вернул к действительности. Мягко отстранившись от Виктора, она произнесла:

— Эти цветы, их нужно доставить к месту назначения.

— Это куда, в мусорную корзину? — сыронизировал Виктор.

— Нет, в кабинет завотделением, — серьезно произнесла девушка.

— Ну, если в кабинет завотделением, тогда в чем же дело? — сказал Виктор и одновременно с Викой нагнулся собирать цветы.

Подойдя к кабинету, девушка передала букеты спутнику, а сама, нашарив в кармане халата ключ, открыла дверь и пропустила Виктора вперед.

Дальнейшие события показались ей волшебным сном с ванильно-шоколадным оттенком. В этом сне ее посетил сказочный принц, и все тайные мечты, которые когда-либо будоражили воображение девушки, вдруг стали явью.

Его мускулистые и сильные руки мягко исследовали ее тело. А нежные и чувственные губы целовали плечи, шею и волосы. От него веяло восхитительным пьянящим ароматом, который пленял сознание. Виктория растворилась в ласках Виктора. Он воспламенил в ней невероятную чувственность и страсть, о наличии которых она даже и не подозревала.

Только под утро в полном бессилии они забылись сном. Но почти сразу, когда дворничиха тетя Люба загремела под окнами своими ведрами, Вика вырвалась из объятий этого сна.

Такой невероятной ночи у неё не было никогда в жизни. А о такой страсти она не могла и мечтать.

Конечно, у нее были и другие партнеры, но в сравнении с Виктором они казались лишь недоразумением. Он был настоящим мужчиной, который точно знает, чего хочет.

Вика огляделась вокруг. Они с Виктором лежали на диване, прикрытые цветастым пледом. А ее тщательно отутюженный и накрахмаленный халат вместе с бельем валялся смятым на полу. Судорожно нащупав на руке маленькие часики «ЗИФ», Вика поднесла их к глазам и с ужасом обнаружила, что уже было около семи. «Нужно принимать срочные действия к эвакуации с этой территории», — пронеслось в голове у Виктории. Быстро натянув на себя белье, она принялась рассматривать халат. «Если кто-то увидит меня в таком виде, остаться в образе целомудренной девицы уже больше не получится», — подумала Вика и, загадочно улыбнувшись, наклонилась к сонному Виктору. Она мягко прикоснулась губами к его губам. И, нежно проведя рукой по волосам, тихо прошептала:

— Нужно бы выдвигаться восвояси. Иначе у нас велик шанс быть застигнутыми.

Вместо ответа Виктор, не разлепляя сонных глаз, нежно обнял девушку и притянул ее к себе. Ее тело моментально отреагировало на это, и чувственная дрожь электрическим разрядом пронзила до самой макушки. В голове девушки яркими огнями вспыхнули только недавно пережитые эмоции.

— Ай-ай-ай, пожалуйста, не начинай, иначе до прихода заведующей покинуть этот кабинет мы уже не сможем, — с дрожью в голосе произнесла девушка, окинув его внезапно помутневшим взором.

Вика мягко освободилась из объятий Виктора и подошла к двери, предпочитая оставаться от него на расстоянии. Она боялась находиться рядом. И боялась совсем не его. Она боялась себя.

Виктор лениво встал и натянул на себя одежду.

— Если ты готов, тогда выдвигаемся.

Взявшись за ручку двери, она обнаружила, что та всю ночь оставалась незапертой. Шокированно глядя на створку, Вика произнесла:

— Да, у меня сегодня имелся вполне реальный шанс быть с позором уволенной из этого чудесного заведения, — произнесла она, а потом, подумав, повернулась к Виктору и с горящими от счастья глазами добавила: — А ты знаешь, я бы совсем и не расстроилась.

И, не выдержав накатившего желания, прильнула к Виктору, обняв его за шею.

— От тебя так пахнет… — чувственно прошептала она ему на ухо.

— Это чем же? — удивился Виктор.

— Сексом… — хрипло проговорила девушка и добавила: — И мной.

Выпустив Виктора и заперев кабинет, Вика в измятом халате и с горящими от счастья глазами отправилась в раздевалку для персонала, тем самым поставив точку этой чудесной и запомнившейся на всю жизнь ночи. А также в отношениях с этим удивительным парнем, увидеть которого ей уже было не суждено.

В этот день на работе Вика была очень занята. Она, как нарочно, всем была нужна, и все что-то хотели от нее. День тянулся бесконечно. И только под конец смены, выбрав время, она зашла в отделение Виктора. Не найдя его в палате, Вика направилась в кабинет дежурной медсестры.

— Где больной Чадов? — спросила Вика у молоденькой медсестры.

— Чадов? Так его же сегодня выписали.

— Как выписали? — не поверила Вика.

— Лечащий врач и выписал, я сама выдавала ему справку. Он уехал еще утром.

Вика пришла к себе в ординаторскую, села на стул, и время для нее остановилось. Она опомнилась, лишь когда в кабинет заглянула ее коллега.

— А, Вика, ты что домой-то до сих пор не ушла?

— Домой? А, да-да, сейчас, — растерянно проговорила Виктория.

— Что-то ты сегодня какая-то потерянная, может, заболела?

— Да нет, просто очень устала.

— Понятно, — сочувственно произнесла коллега и, уже выходя из кабинета, добавила:

— Кстати, Вика, ты письмо-то забрала?

— Какое письмо? — удивилась Вика.

— Да там, на столе лежало.

Виктория быстро подошла к столу и среди бумаг нашла конверт, где вместо адреса было написано «Виктории Еланской». Дрожащей рукой вскрыла его, и ей на колени выпал тетрадный листок, исписанный чернильной авторучкой. Она принялась за чтение. Письмо было, конечно, от Виктора.

«Милая Вика, я уезжаю. Нарочно не сообщил тебе об этом, так как знаю, что совместного будущего у нас с тобой нет. Вика, ты милое и прекрасное создание, сотворенное, чтобы очаровывать, влюблять, сводить с ума. Ты как великолепная чайная роза. Пока эта роза в вазе с водой, она восхищает и пленяет своей красотой. А стоит оставить ее без влаги — она сразу вянет, засыхает и гибнет. Вика, для тебя твоя влага — это необходимость влюблять, восхищать, сводить с ума. Без этого ты завянешь. А моя профессия — Родину защищать, и этому я посвятил свою жизнь. Со мной ты засохнешь. Поверь, Вика, это совсем не оправдание.

Возможно, когда-нибудь ты вспомнишь обо мне, и лишь легкая усмешка тронет твои милые, очаровательные губки.

P.S. А сегодняшняя ночь для меня была незабываема…

Целую нежно,

Виктор».

Крупные слезинки закапали из глаз девушки на этот тетрадный листок, превращая чернильные буквы в большие фиолетовые кляксы.

Следующая ночь для Вики была бессонной. До утра она так и не смогла сомкнуть глаз. Она вновь была с Виктором. Мысленно. Разговаривала с ним, убеждала, пыталась что-то объяснить, умоляла не уезжать… Она одновременно и обожала его, и ненавидела… И наконец, вдрызг измотав нервы, встала с кровати и включила настольную лампу. Часы на столе показывали 5:30. Вика подошла к комоду и взглянула в зеркало. На нее смотрела заплаканная старуха с огромными черными кругами под раскрасневшимися глазами. Вика вздрогнула от увиденного.

— Нет, это не я! — вскрикнула она. — Мало того что он меня бросил, так еще и превращает в уродливую ведьму! Нет! — Вика кулачком ударила по столу.

Она пошла в ванную, разделась и встала под душ. Простояв так около получаса, она вернулась в комнату другим человеком. Посвежевшей и решительной. Взяла лист бумаги, ручку и стала писать.

«Здравствуй, Виктор.

Твое письмо не вызвало у меня даже легкого огорчения. Лишь равнодушно пробежав глазами написанные тобой строчки, я продолжила прерванное занятие.

Да и вряд ли мы бы с тобой смогли быть вместе. Мне бы с тобой было слишком скучно, тебе же со мной, напротив, непозволительно весело. Но это жизнь…

Уже не твоя,

Вика

P.S. Не отвечай мне. Ты трус, и я тебя ненавижу!»

Дописав последнее слово, Вика бросилась на кровать и принялась безудержно рыдать, колотя кулаками по кровати. Наплакавшись вволю, она встала, вытерла кулачками заплаканные глаза, подошла к столу и, написав на конверте адрес Виктора, заклеила письмо.

Утром, спеша на работу, Вика опустила его в ближайший почтовый ящик. И крупные слезинки в этот момент вновь покатились из ее глаз.

Глава 5