Бумеранг 52-22-52

— Так, переходим к академику Огородникову, — продолжил Филимонов. — В университете появляется два-три раза в неделю, приезжает подписать бумаги. Лекции давно не читает. В кабинет поднимается по отдельному лифту. Всю остальную работу за него выполняют двое приближенных проректора. Ведет замкнутый образ жизни. Тут у меня честно никакого плана нет.

— К этому, как к Блудскому, в короткой юбочке не подкатишь. Не пьет, не курит и в связях с девицами легкого поведения замечен не был, — добавила Маруся.

— Да, — отложив протокол задумчиво произнес Филимонов, — Вопрос. Как добраться до него? Разве как-то попробовать через приемную. Какие есть соображения на этот счет?

— Там в приемной сидит секретарша Огородникова, с тех пор еще, когда его назначили ректором. Настоящий цербер. Ее за глаза Грымзой называют. Не то, что студента, профессора на порог не пустит, без личного распоряжения Огородникова, — покачал головой Соломон. — И говорят, что воду или чай, он только из ее рук принимает.

— А вот это вариант, — оживился Филимонов, — Вот бы узнать, где находится этот чайничек.

— Без проблем. — Соломон достал смартфон и стал листать вкладки. — Тут мои друзья с мехмата, подключились к видеокамерам универа и можно онлайн войти почти в любое помещение. Очень удобно, я некоторые лекции слушаю, теперь не выходя из дома. Вот кстати и приемная Огородникова. — Соломон положил смартфон на стол, развернув его к Филимонову. — Изучайте, лейтенант.

— А почему ты мне раньше об этом ничего не говорил? Ну, ты и гусь, Соломоша, — обиженно воскликнула Маруся, нахмурив брови, — Как это называется, а?

— Да, я только вторую неделю ей пользуюсь. Извини, не подумал.

— Так, замерли все, — хлопнул рукой по столу Филимонов, — Ваша Грымза встала и зашла в кабинет Огородникова. Идите, смотрите, — Он приподнял и вытянул руку со смартфоном перед собой, чтобы всем было видно.

На экране появилась картинка относительно небольшой приемной, разделенной стойкой на две половины. С внешней стороны стойки справа располагалась высокая двухстворчатая дверь, оббитая коричневым дерматином, за которой находился ректорский кабинет, а с внутренний стол секретарши с компьютером и оргтехникой. Дальше вдоль стены, тянулся шкаф с несколькими секция, а в самом углу, у окна, стоял невысокий столик и кулер с водой.

В это время дверная створка кабинета приоткрылась и из нее вышла женщина в строгом костюме, держа в одной руке небольшой поднос. Женщина прошла вдоль стойки и приоткрыв невысокую дверь с противоположной стороны, зашла в какое-то помещение.

— А там, что находится, — Филимонов чуть увеличил пальцами изображение на экране.

— Должно быть туалетная комната, — предположила Маруся. — А на подносе у нее как раз и был наш заветный чайничек.

И действительно, через несколько минут, дама снова появилась в приемной и зайдя за стойку, подошла к столику у окна и поставила на него поднос. В это же время картинка исчезла и экран смартфона замигал.

— Что случилось, — Филимонов вопросительно посмотрел на Соломона.

— Должно быть на пульте охраны какой-то сбой. Такое часто бывает. Камер дешёвых понаставили, — Соломон забрал смартфон и выключил его.

— В любом случае, мы теперь обладаем достаточной информацией. Но возникает следующий вопрос, как нам подобраться к чайничку, — побарабанил пальцами по столу Филимонов.

— Может попробовать залезть через оконную форточку, — предложила Маруся.

— Ага, приставить с улицы лестницу и подняться по ней на девятый этаж, — издевательски рассмеялся Соломон.

— У меня, между прочим, второй разряд по альпинизму. Я могла бы и с крыши спуститься, — с вызовом ответила Маруся.

— А форточку тебе кто, Грымза откроет, — Соломон постучал кулаком по столу и плаксивым голосом произнес, — Анна Степановна, откройте окошко пожалуйста, мне вашему шефу витаминки в чай подложить надо. Чтоб он сдох.

— Дурак, — обиженно отвернулась Маруся.

— Подождите, — Филимонов постучал вилкой по графину, — А ведь кто-то в кулере воду меняет? Не сама же она эту бутыль таскает?

— Хозяйственная служба для этого в универе есть. Встречаются иногда в коридорах работяги в серых комбинезонах с надписью АХО. Наверное они, — предположил Соломон.

— Спецовку такую достать не проблема, как и бутыль с водой, — Филимонов взял со стола ломтик лимона и опустив его в Марусин бокал с коктейлем, продолжил заговорщицки, — А потом подгадаем, когда вода в кулере у Грымзы закончится вода. Ты же можешь через свой смартфон отследить, Соломон? А дальше решим, как действовать.

— Без проблем.

— Тогда будем считать план по академику Огородникову в общих чертах прорисовался, — радостно потер руки Филимонов. — Остался некто Ветров, — Но, тут я думаю, больших проблем не возникнет. Надо подъехать вечером к винному магазину, возле его дома, где он обычно ошивается в надежде выпить вместе с такими же как он забулдыгами и предложить выпить на троих. Отказа с его стороны, точно не последует, — торжественно закончил Филимонов и нажал кнопку вызова официанта. Тот через минуту появился, положив на стол книжечку со счетом.

— Ты не будешь возражать, Соломон, если я сегодня рассчитаюсь, — спросил Филимонов, доставая из барсетки кошелек.

— А сколько там вышло, — Соломон заглянул в счет и присвистнул, — На, такую сумму я честно не рассчитывал.

— Это же была моя инициатива, заехать в этот ресторан. — Филимонов положил в книжку несколько купюр.

Они вышли из ресторана. На улице уже стемнело.

— Тут вам до дома два квартала. «И я сегодня пешочком прогуляюсь», — протянул руку прощаясь Филимонов. — Если план операции Бумеранг одобряете, — то я уточню детали и позвоню тебе Соломон.

— Тогда уже полностью, бумеранг 52-22-52, -вопросительно посмотрела на него Маруся.

— Отличное название, — согласно кивнул Филимонов.

***

Соломон с Марусей подошли к перекрестку, где стояла машина скорой помощи. Водительская дверь открылась и из кабины выпрыгнул на тротуар Филимонов в синем водительском комбинезоне.

— Залезайте внутрь. — Филимонов, сдвинул боковую дверь, пропуская их в салон — Там в пакете медицинские халаты и шапочки. По дороге переоденетесь. Ты, витаминки не забыл растереть в порошок, — Он придержал за рукав куртки Соломона.

— Вот, — Соломон вытащил из кармана картонную коробку и открыв ее протянул Филимонову. Внутри, ровной стопочкой лежали четыре одинаково свернутые в вощеную бумагу белых конвертиков и обертка от аскорбинки.

— Значит так, — начал инструктировать Филимонов, — Ты, Соломон, медбрат. Твоя задача носить вот тот оранжевый чемодан. Маруся, докторша, — и он вопросительно посмотрел на Марусю, — Ты давление мерять научилась, как я просил?

— И давление, и фонендоскопом слушать. И даже уколы делать, — гордо ответила Маруся, — У меня соседка по комнате в общаге, на пятом курсе медицинского учится. Два вечера со мной практиковала.

— Отлично, — похвалил Филимонов, — Там кстати в чемоданчике одноразовые шприцы и упаковка ампул с физраствором. Вколи ему, если что. Вреда не принесет. Бутылка с водой и одноразовые стаканчики, то же в чемоданчике. Разведешь на месте порошок и дашь ему выпить. Вопросы есть?

— Нет, — одновременной ответили Маруся с Соломоном.

— Тогда поехали. — Филимонов задвинул боковую дверь и сел на водительское место.

Въезд во двор Сатраповской высотки перекрывал шлагбаум. Филимонов покрякал несколько раз сиреной и из двери охраны вышел заспанный мужичек в коричневой униформе.

— Из семьдесят восьмой вызов поступил, — опустив стекло безразлично произнес Филимонов. — Это какой подъезд?

— Четвертый, — потряс головой мужичек отходя ото сна и поднял шлагбаум.

С трудом пробираясь вдоль припаркованных авто и неубранных снежных куч Филимонов подрулил к шестому подъезду и остановившись, обернулся и заглянул в салон, где уже в синих медицинских костюмах сидели Соломон с Марусей: «Одноразовые маски наденьте, а будешь осматривать Хериенко, не забудь про резиновые перчатки. Все. На выход».

Они подошли к входной двери, и Соломон набрал на домофоне семьдесят восемь.

— Что надо, — раздался в ответ раздраженный женский голос.

— Скорая помощь, — наклонился к домофону Соломон. — Семьдесят восьмая квартира?

— Я не вызывала, — небрежно ответила женщина.

— Вызов сделал Хериенко Сергей Владимирович. Проживает у вас такой, — вежливо, по инструкции Филимонова, уточнил Соломон.

— Проживает. Пятнадцатый этаж, — недовольно ответил домофон и раздался щелчок открывающегося замка.

Соломон подмигнул Маруси и открывая дверь, пропустил ее вперед. Они поднялись вверх на старинном, решетчатом лифте и дождавшись, когда двери с шумом открылись, вышли в просторный вестибюль с двумя квартирными дверями.

— Вот семьдесят восьмая, — оглядевшись, Соломон подошел к высокой бронированной двери и нажал кнопку звонка.

Через некоторое время, с той стороны раздались металлические звуки открывающихся запоров, дверь медленно открылась и в проеме возникла стройного вида женщина, за сорок пять, в спортивном костюме с ухоженным лицом.

Женщина продолжая стоять, молча рассматривая Соломона с Марусей.

— Разрешите, — нарушил молчание Соломон.

— Что он на этот придумал, — устало произнесла женщина, — Сердце, голова, ноги, жопа?

— Сердечный приступ. Такое пришло сообщение из кол-центра, — ответила Маруся.

— Жаль, что не жопа. Клизма бы ему не помешала, — тяжело вздохнула женщина, пропуская их в длинный слабоосвещенный коридор. В то же самое время, дверь в конце коридора, чуть приоткрылась и раздался требовательный, немного визгливый, старческий голос: Кто там, Соня?

— Скорая к тебе приехала, вызывал? — спросила в ответ женщина.

— Раз приехала, значит вызывал. Пусть подождут пять минут, — сердито ответил голос.

— Подождите, пожалуйста. «Сейчас он мученическую позу примет», — уже немного виноватым голосом произнесла женщина. — Можете не разуваться, я протру потом пол.

— И часто у него приступы, — с сочувствием спросила Маруся.

— Постоянно, — махнула рукой женщина в ответ, — Жизни уже от него никакой. Он нас скоро всех в психушку загонит, — и она, быстро оглядев Соломона с Марусей, спросила, — А кто из вас врач?

— Я, — поспешно ответила Маруся.

— Доктор, — страдальчески посмотрела на нее женщина, — Заберите его пожалуйста отсюда.

— Куда, — растерянно переспросила Маруся.

— Хоть куда. В больницу. Куда ни будь. Хоть на недельку от него избавиться.

— Но…Он же ведомственный пациент. Мы не можем его в обычную городскую больницу отвезти, — немного растерявшись, ответила Маруся.

— А вы отвезите его в их больницу. Это система госбезопасности, — и тут женщина, похлопав себя руками, достала из кармана кошелек, — Я заплачу. Сколько скажите.

— Пусть входят, — раздался из-за двери все тот же требовательный старческий голос.

— Извините. Мы его сначала осмотрим, а потом решим, — неловко улыбнулась Маруся и кивнула Соломону, — Пошли.

В большой, светлой комнате с высокими потолками, на кожаном диване, поверх одеяла лежал сухенький старичок в полосатой пижаме со сложенными на груди руками. Глаза его были прикрыты, и он тяжело, с паузами дышал, сопровождая это легким постаныванием.

На стене, над диваном висел парадный, генеральский китель с орденами и множество фотографий, на которых был изображен, судя по всему, сам Хериенко, разного возраста и званий.

— Здравствуйте, — вежливо произнесла Маруся.

— Какой здравствуйте. Не видите я умираю, — генерал приоткрыл один глаз и посмотрел на Марусю.

— Мы вам не дадим, — приветливо улыбнулась Маруся, — Соломон, поставь мне стул рядом с диваном и открой чемоданчик.

Маруся села на стул, достав тонометр, поставила его на край дивана.

— Давайте сначала померяем давление. Я вам помогу. — Она закатала рукав пижамы генерала и ловко закрутив манжет, стала качать воздух. «Сто сорок, на восемьдесят. В принципе нормальное для вашего возраста. Проверим пульс». Она взяла кисть генерала и сделав небольшую паузу добавила: «Пульс немного учащенный. Послушаем сердечко. Я сама расстегну вам куртку». Маруся вставила в уши оливы фонендоскопа, висевшего у нее на шее, и расстегнув пуговицы куртки, приложила мембрану к покрытой растрепанными седыми волосами груди генерала. Послушав, она уверенным голосом, снимая фонендоскоп, произнесла: «Сердце работает ритмично. С этим проблем у вас сейчас нет».

— Я и без вас знаю, — уже примирительно произнес генерал и открыв второй глаз, внимательно посмотрел на Марусю. — Вам сколько лет?

— Двадцать три, — прибавила два года Маруся, — Я учусь в медицинском. И два раза в неделю дежурю на скорой. Может вас, что-то еще беспокоит?

— Беспокоит, — вполголоса произнес генерал и поманил рукой Марусю, — Они беспокоят. Мои домочадцы. Они хотят меня отравить. Понимаете?

— Не очень, — также вполголоса ответила Маруся, — Тогда вам лучше вызвать полицию?

— Полицию. Кха-кха-кха, — как будто кашляя, рассмеялся генерал — Да, я сам генерал полиции. Даже еще выше. — Он поднял руку в сторону висевшего на стене мундире.

— Я не знаю, чем вам помочь тогда, — пожала плечами Маруся, — Давайте я дам вам успокоительного.

— Что у вас за успокоительное, — с явным интересом переспросил генерал.

— Абсолютно безвредное для организма, — Маруся нагнулась к чемоданчику, вытащила коробку с пакетиками аскорбинки, открыла ее и протянула генералу, — Это смесь аскорбиновая кислоты с экстрактом пустырника. Называется Пустарбинка. Моя бабушка им всегда пользовалась, еще в советские времена. Его только надо развести на полстакана воды.

— Советские, это хорошо, — утвердительно кивнул генерал, привставая и опуская ноги на пол. — Только надо сходить, набрать воды из-под крана. Их водой, моих отравителей, ни в коем случае пользоваться нельзя.

— Не надо из-под крана, — Маруся достала бутылку воды из чемоданчика и протянула ее Соломону, — Сделай раствор генералу.

— Только, чтобы я все видел, — погрозил ему пальцем генерал.

Соломон демонстративно высыпал порошок в стаканчик. Налил воды и распечатав пластиковую ложечку, медленно перемешал и протянул генералу: «Готово».

Генерал сделал небольшой глоток, почмокал и с явным удовольствием, медленными глотками выпил. «А ничего, вкусненькая, — он протянул стаканчик Соломону, — Я бы, пожалуй еще один выпил».

— Нет, нельзя. Передоз будет, — покачал головой Соломон.

— Это надо будет принимать два раза в день, перед сном и утром, натощак. В аптеках отпускается без рецептов, — мило улыбаясь, добавила Маруся.

— Как вы сказали оно называется, — генерал протянул руку к тумбочке и взял записную книжку с заложенным карандашом.

— Пустарбинка. Через а.

— Почему через а, — уточнил генерал, начиная записывать.

— От слова аскорбинка.