Невеста для мажора

Невеста для мажора

Пролог

Настя

— Кто это был? — раздаётся ледяной голос за спиной, когда я вставляю ключ в замок. Вздрагиваю всем телом. Связка ключей с грохотом выпадает на кафельный пол из ослабевших пальцев. 

— Это не твоё дело, Макар, — даже не поворачиваюсь в сторону парня, который скрывался в темноте подъезда. Склоняюсь, чтобы подобрать ключи с пола, но Макар оказывается быстрее. Подхватывает связку, мимолетно коснувшись горячими пальцами моей ладони. Я вздрагиваю, вновь остро реагируя на прикосновения этого парня. Пусть мимолетного, едва заметного, но не менее острого и пронизывающего до костей. — Отдай ключи, — прошу устало, не спеша поворачиваться к парню, который сейчас стоял всего в шаге от меня. Даже сквозь слои одежды я чувствовала жар его тела. Чувствовала, как он нависает надо мной, обволакивая своим запахом, который с каждым крохотным вдохом всё глубже забивался в нос и заполнял лёгкие. Его тяжёлое дыхание шевелило волосы на виске. Я смотрю в стену, дыша через раз и пытаясь успокоить своё глупое сердце. Нельзя даже смотреть в его сторону. Потому что я знаю, что глупое сердце тут же собьётся с заданного ритма. Провалится в пятки. А миллионы серых бабочек, которые уже сейчас порхали где-то в желудке, стоило услышать голос Макара, сойдут с ума. 

— Я спросил тебя, кто это был, — шепчет яростно на ухо, горячими губами цепляя кожу. Ноги подкашиваются в коленях, и я боюсь, что сейчас окажусь там, где всего минуту назад были мои ключи. Позорно рухну к ногам того, кто не просто растоптал моё сердце, но и ценично втоптал его в грязь.

— Тебя это не касается, — пальцами с силой вцепляюсь в ручку двери. Сжимаю до боли в пальцах, отрезвляя себя и приводя мысли в порядок. И снова ты плывешь, Настя. Снова история повторяется. Мало тебе было унижения два года назад? Мало боли?

— Если ты забыла, то позволь мне тебе напомнить, — рывком разворачивает к себе лицом. К двери прижимает. Плечи руками до боли сжимает. Вжимает в дверь с такой силой, что ручка больно впивается в поясницу. — Ты моя невеста, Макарова. 

— А если ты забыл, то позволь теперь я тебе напомню, — даже пристав на носочки, смотрю на него снизу вверх. — Я фиктивная невеста. И наш будущий брак тоже будет фиктивным, — избегаю его взгляда. Всегда. Раз за разом, стоит в глаза зелёные заглянуть с тёмными крапинками вокруг зрачка, я тут же в них тону. Теряю связь с реальностью. Забываю напрочь о том, какой он моральный урод. Забываю, сколько боли и унижения я пережила из-за него. Забываю даже о том, что его злость и упрёки в мою сторону не ревность, а лишь желание сделать спектакль для бабушки более правдоподобным. 

— Кажется, ты забыла, что ты играешь мою невесту, а не того лоха, который полчаса лобызал твою руку, — удар в дверь за моей спиной. 

— Мои руки может лобызать кто угодно, Макар, — спокойно говорю я, смотря в его переносицу. — Ты потерял право что-либо говорить мне по этому поводу ещё два года назад, когда выставил меня посмешищем перед всем классом. Я буду целоваться, обниматься и спать с кем хочу и когда хочу. Единственное место, где я буду играть счастливую невесту — дом твоей бабушки, — не повысить на него голос не выходит. — Отдай мне ключи, Серебряков. Я спешу.

— И куда же? Случайно не к тому уроду, который под подъездом сидит? — парень шипит слова мне на ухо.

— Мне для особо тупых повторить, Серебряков? Если ты перестал играть роль ревнивого Отелло, то я пойду. Я сыта по горло твоей компанией на сегодняшний день. Будь человеком, дай отдохнуть от твоей надоедливой рожи. И так завтра целый день тебя терпеть. Боюсь, что просто не выдержу.

Я совершаю ошибку, когда взгляд от переносицы чуть выше поднимаю. Когда сталкиваюсь взглядом с зелёными глазами, которые сейчас полыхают от ярости и гнева. Ноздри на красивом скуластом лице раздуваются. Густые брови сошлись на переносице. Желваки ходят, выдавая крайнюю степень ярости хозяина.

— Ещё хоть раз я увижу этого урода рядом с тобой… или ещё хоть какого-то уродца, то очень интересные фотографии, — хмыкает, — сама знаешь какие, в этот раз увидит не только наша группа, но и весь университет. Да что там университет, в интернете есть много пабликов, по которым такие пикантные фотографии разлетятся. Славу ты обретешь быстро.

— Урод, — я бью ладонями ему в грудь. — Как был моральным уродом, так и остался. Какой же нужно было быть идиоткой, чтобы в тебя влюбиться.

— Лучше быть моральным уродом, чем шлюхой, — сжимает мои щёки пальцами. Опускает взгляд на губы. Сглатывает тяжело, а зрачки в зелёных глазах начинают медленно расширяться. 

— Так что же ты тогда мне роль своей невесты предложил? — сипло спрашиваю я. — Запачкаться не боишься? Или опозориться? Где это видано, что у самого Серебрякова такая невеста? 

— Если бы не условие бабули, то я бы в жизни с тобой не связался, — шипит. — Я сделаю всё, чтобы получить этот отель.

— Вот и отлично. А я сделаю всё, чтобы избавиться от тебя, — взгляд отвожу, чтобы он не уличил меня во лжи. — Как только она перепишет на тебя имущество, я получу свидетельство о расторжении брака и доказательства того, что фотографий больше нигде нет. Надеюсь, что после этого я никогда тебя не увижу.

Если я смогу, чёрт возьми, уйти, снова не оставив у его ног своё разбитое сердце. Потому что сейчас в разы тяжелее, чем два года назад. Потому что сейчас во мне борются два слишком сильных и противоречивых чувства к нему — любовь и ненависть. Чёртова любовь, от которой я так и не смогла избавиться. Даже два года спустя.

— Снова сбежишь? — спрашивает насмешливо, пальцами цепляя подбородок и вынуждая посмотреть в глаза. — У тебя это отлично получается, Макарова. 

— Да пошёл ты, — шиплю, хватая его за запястье, в попытке убрать руку. 

Но в следующий миг, моё тело прошибает электрическим разрядом. Макар руку перехватывает, пальцы сплетает и наверх заводит. Мне приходится привстать на носочки, чтобы не чувствовать боли в мышцах. Или же для того, чтобы оказаться к нему ближе. К его манящим губам, которые он нервно облизал, склоняясь всё ниже и ниже.

‍ Знаю, что чтобы сохранить остатки гордости, нужно его оттолкнуть, ударить, врезать, причиняя хоть долю той боли, которую когда-то причинил мне он. Но когда доводы разума помогали совладать с телом, когда рядом оказывался он? 

— Я сделаю всё, чтобы ты запомнила каждое мгновение. И обещаю, что они не будут сладкими.

Глава 1

Настя

Подхожу к стенду с расписанием и пытаюсь найти свою группу.

— Привет, ты новенькая? — раздаётся за спиной голос. Оборачиваюсь и вижу красивую блондинку.

— Привет. С чего ты взяла? — с улыбкой спрашиваю я.

— Это расписание уже лет пять никто не обновлял. Все знают, что расписание каждый день на сайте обновляют.

— Какая поразительная проницательность, — хмыкаю я.

— Какая группа? — девушка садится на парту, болтая ногами и склонив голову к плечу.

— Сто восемьдесят третья.

— Прикольно! Будешь с нами учиться. Кстати, ты случайно с нашим местным мажорчиком не знакома? — тонкие брови вверх взметнулись.

— Ну, учитывая, что я здесь первый день нахожусь, я в этом очень сомневаюсь. А что?

— Просто он уже минут пять с тебя взгляда не сводит, — улыбается задорно.

Я прослеживаю её взгляд, и тут же чувствую, как лишаюсь дыхания. Если бы мне кто-то сказал, что переведясь в этот университет, я встречу того, кто превратил мою жизнь в настоящий Ад, то ни за что в жизни не появилась здесь. Макар Серебряков собственной персоной. Мажор. Любимец девушек. Сынок влиятельных родителей, который однажды обратил на меня внимание. Который разбил моё сердце вдребезги два года назад.

— Судя по твоему лицу, ты с ним хорошо знакома, — криво улыбается девушка.

Я её голос слышу сквозь вату в ушах. Казалось, что эти чувства я забыла ещё два года назад, когда рыдая в подушку, поклялась себе, что больше никогда в жизни Макар Серебряков не заставит меня испытывать унижение. Что больше никогда в жизни я не поплыву рядом с ним. Когда я поклялась себе, что встретив его, усмехнусь в его наглое лицо и покажу, что я больше не та наивная и глупая девчонка.

Вот только мечта и обещания лопнули, как шарик при встрече с острой иглой. Потому что сердце рвануло к горлу и стучало так громко, что я боялась, что его стук услышат все, кто сейчас находился в холле. Зелёный глаза смотрят внимательно. Пронизывая до печёнок. Отсюда рассмотреть невозможно, но я прекрасно знаю, что у этого парня чёрные ресницы всегда загнуты вверх, а в зелени глаз у самого зрачка тёмные крапинки, которые всегда завораживали меня.

Взгляд парня медленно проходится по моему телу, особенно долго задерживается на коленках и открытых плечах, которые щекочут короткие чёрные волосы. Создаётся ощущение, что он так же, как и я, впитывает и замечает все изменения, которые произошли во внешнем виде за эти два года. Дура! Я тут же одёрнула себя. Как была наивной дурой, так и осталась. Жизнь ничему меня не научила. Какое ему есть дело до меня? Этот напыщенный индюк лишь тешил свою самолюбие, забавляясь с дочкой уборщицы. У богатых свои забавы, не так ли? Это только я, как влюблённая дура, замечаю, как он изменился. Замечаю, что он стал выше и шире в плечах. Замечаю, как отросли волосы, хотя раньше он стригся под ноль. До сих пор помню, как обожала проводить ладошками по короткому ёжику его волос. Колючему.

Парень улыбается издевательски и прикладывает два пальца к виску. Не выдержав, показываю ему неприличный жест и поворачиваюсь к блондинке, от которой не скрылась ни одна деталь. Которая, я уверена, поймала каждую эмоцию в моём взгляде.

— Как ты говоришь, тебя зовут? — беззаботно интересуюсь я.

— Я не говорила, — усмехается. — Алина.

— Настя, — улыбаюсь нервно, затылком чувствуя взгляд Макара.

— Мне очень сильно хочется услышать историю вашего знакомства, — девушка кидает взгляд мне за спину, — но я подожду, когда ты решишь открыться мне сама. А сейчас нам нужно поспешить на пару. Профессор Вишнякова настоящая мигера. Опоздаешь хоть на минуточку, не пустит в кабинет.

Я поправляю лямку сумки на плече и спешу за ней. Спиной чувствую пронизывающий взгляд Макара. Учёба на новом месте обещает быть весёлой.

Глава 2

Настя

Как назло, Макар и его друг садятся за парту, которая находится напротив той, за которой расположились я и Алина. В аудитории парты были расставлены по кругу, из-за чего, скрыться от взгляда зелёных глаз никак не выходило.

Даже если бы я попыталась. Волей не волей, я отрывала взгляд от тетради, где неровным из-за дрожания руки почерком записывала механически краткий конспект слов преподавателя. Старалась смотреть куда угодно, только не на него. Делала вид, что мне безумно интересно смотреть на вид за окном. На унылую березу, на ветке которой развалился пушистый рыжий кот. Но взгляд смещался на пару сантиметров влево. На склоненную над столом черноволосую макушку. На плечи, которые напрягались от того, что Макар быстро записывал за преподавателем. На длинные пальцы и запястья с выступившими венами. 

Тряхнула головой, стараясь выкинуть из головы картинку того, как пальцами водила по этим венам, сидя между разведенных в сторону ног парня и облокотившись на его грудь спиной. 

— Всё хорошо? — на ухо спросила Алина.

Я кивнула, пытаясь сосредоточиться на словах профессора Вишняковой. Но это попытка оказалась провальной, потому что я почувствовала на себе его взгляд. Уверена, что его. Вот так, даже не глядя в сторону парня, я кожей почувствовала, шестым чувством, что Макар смотрит на меня. Хоть и прошло уже два года, а реакция осталась неизменной. Мурашки стадом ломанулись от затылка в разные стороны. По шее, спине, рукам и ногам. А в животе. В животе проснулись бабочки, которые, казалось, сгорели в животе два года назад, когда я выбегала из класса, под общий хохот одноклассников. Особенно громко смеялся Макар. И, как не странно, из всех голосов, я слышала только его. И сейчас, покрытые пеплом и находящиеся долго во сне, бабочки взмахнули крыльями, сбрасывая пепел. По-прежнему серые и побитые. С мятыми, некогда цветными крылышками. Они медленно и совсем неуверенно защекотали в животе. А парочка особо наглых и больших в груди защекотала. Возле сердца. Или же это стук сердца стал быстрее, разгоняя кровь бегать быстрее?

Отложила ручку на стол и вытерла влажные ладошки о ткань юбки. Будто невзначай подняла голову и скользнула взглядом по аудитории. Мимолетно взглянув на Макара. Я не ошиблась ни на секунда. Парень небрежно развалился на стуле, скрестив руки на груди и глядя на меня. В его взгляде презрение и ненависть. Полные губы кривятся в ехидной усмешке. Будто вспомнив что-то, Макар достаёт из кармана джинсов телефон и локтем толкает своего соседа. Блондин тут же поворачивается к Серебрякову и заглядывает в телефон. Смотрит в телефон, а потом взгляд на меня переводит. В телефон. И снова на меня. У меня всё внутри холодеет. Сердце в желудок проваливается. И тошнить начинает так, что создаётся ощущение, что меня сейчас вывернет. Не мог же он показать фотографии этому белобрысому? 

— Настюша, ты чего? Тебе плохо?

Я перевожу взгляд на девушку. Растерянно и беспомощно смотрю в её красивое лицо, с россыпью веснушек на носу. Она на ангелочка похожа.

— Ты вся взмокла и побледнела. Может к медсестре? — заботливо интересуется.

Я отрицательно мотнула головой, пробормотав слова благодарности. Повернулась в сторону Макара. И столкнулась с ним взглядами. На мгновение показалось, что в глубине его глаз я увидела обеспокоенность. Но мне лишь показалось. Потому что снова в зеленых глазах презрение и ненависть. Это я тебя ненавидеть должна, Серебряков! Я! Я тебе доверилась так, как никому прежде не доверялась. Я сжимаю с силой кулаки, почти ломая ручку. Сверлю взглядом Макара и его дружка, который снова утыкаются в телефон. Оба начинают тихо ржать. А мне кажется, что я потеряю сознание. Потому что я уверенна, что смотрят они именно на мои фотографии.

— Молодые люди, может быть, и нам расскажите, что такого смешного вы там увидели? — прогремел преподаватель, ударяя учебником по столу.

Макар и его дружок перестали улыбаться.

— Прости, Татьяна Пална, — белобрысый парень обаятельно улыбнулся. — Мы больше так не будем.

— Конечно, не будете, — женщина поправляет на носу очки. — Потому что вы будете делать доклад на следующий семинар. Вы и две дамы напротив вас, которые тоже беседуют половину занятия, — строгий взгляд достаётся нам с Алиной. Я сглатываю и непонимающе хлопаю глазами. Когда это мы разговаривали? Парой фраз только перекинулись. — А чтобы выполнение задания вам не показалось веселым времяпровождением, Вы, молодой человек, — пальцем ткнула в белобрысого парня, — будете делать доклад с этой милой девушкой, которая вместо того, чтобы записывать материал, который будет на экзамене, рисует на полях цветочки. Хм, — вырвала из рук Алины бесцеремонно тетрадь. — Полагаю, что это Вы, молодой человек, — ехидно улыбнулась. Алина зарделась. Вскочила из-за стола, собрала все свои вещи и убежала из аудитории. — Передайте своей подруге, — посмотрела эта… мегера на меня, — чтобы в следующий четверг доклад был у меня на столе. И, кстати говоря, Ваш и Ваш, — к моему ужасу указывает на Макара, — доклад я жду в тот же день. За что, Вы хотите спросить? — опережает меня она, когда я только губы размыкаю. — Мечтать на моих парах нужно меньше. И в облаках витать, — рявкает. — Это Вам университет!

— Я не это хотела спросить, — я упрямо поджимаю губы. — Можно я с кем-то другим выполню доклад? Например, с Алиной.

— Я дважды повторять не буду. Вы делаете доклад с этим молодым человеком. Напомните свои фамилии, я запишу, кто мне должен доклады, — я стискиваю зубы, смотря ей вслед. Удружила, так удружила. Судьба любит поиздеваться, не так ли? Из всех университетов города, отчим предложил перевестись именно в этот. Именно в эту группу, где учится Макар Серебряков. И именно с ним я вынуждена делать доклад. Хочешь, не хочешь, а контактировать нужно. И избежать, как я это изначально планировала, его не получится.

По очереди мы представляемся, пока женщина, поджав и без того тонкие губы, вносит наши фамилии в свой блокнот.

— Макарова, — гаркает она, заставив меня подскочить, — идите и верните свою подругу, а иначе у неё будут дополнительные вопросы по этому семинару на экзамене. И у Вас тоже.

Кивнув, я покинула аудиторию. Алину долго искать не пришлось. Девушка сидела у стены, сжавшись в комочек и закрыв лицо руками. По вздрагивающим плечам поняла, что она плачет.

— Алина, тебе нужно вернуться, — я присела рядом с ней на корточки. — Эта мегера говорит, что дополнительными вопросами завалит на экзамене, если ты вернёшься.

— Да пошла она! — Алина вскидывает на меня покрасневшее от слёз лицо. — Она опозорила меня перед всей группой.

— Алин, ты сейчас показываешь, что тебе не всё равно. На этого белобрысого, раз тебя это так задело. Давай встанем и вернемся в аудиторию. Плевать на мегеру. 

Девушка нехотя поднимается с пола, вытирает слёзы и решительно направляется обратно в аудиторию. Я улыбаюсь и следую за ней. Молча проскальзываю на своё место. Поднимаю глаза на белобрысого. Кажется, его зовут Дима. Парень с интересом смотрит на уткнувшуюся в тетрадь Алину. Только мне совершенно не нравится его взгляд. Он смотрит на неё, как на добычу. На языке вертятся вопросы, но наткнувшись на строгий взгляд Татьяны Павловны, я уткнулась в тетрадь и покорно стала записывать её речи. 

И когда прозвенел спасительный звонок, я быстро собрала свои вещи и поспешила на выход. Выйдя в коридор, застыла, понимая, что не знаю, куда идти. Развернулась, чтобы вернуться к Алине, но впечаталась в широкую грудь носом. Это было до звёзд в глазах больно. Зашипела, прикладывая пальцы к носу и проверяя, не потекла ли кровь. Мне даже глаза вскидывать не пришлось, чтобы понять, кто передо мной стоит. 

— Снова трусливо сбегаешь, поджав хвост, Макарова? — я и забыла, что у него такой низкий голос. 

— И тебе не хворать, — я принципиально не поднимаю на него глаза. — Ты что-то хотел? 

— Да, — долго молчит. Понятия не знаю, чего ждёт. Но задавать наводящие вопросы я не спешу. Как и смотреть в его лицо. Узора на футболке достаточно. — Нужно выбрать день, когда встретимся и сделаем доклад.

— Знаешь, это вовсе необязательно, — упорно смотрю в его грудь. — Я найду нужный материал и пришлю тебе на почту. Или наоборот. По известным нам обоим причинам, я не хочу находиться рядом с тобой.

— Поверь, мне это тоже не приносит никакого удовольствия, — демонстративно делает шаг назад. — Но мне нужна пятёрка, поэтому в субботу жду у себя дома в три. Помнишь, где я живу? Напоминать не нужно? — голос понижает, из-за чего волосы на моём теле встают дыбом.

— С какой стати, я должна идти к тебе? — я вскидываю глаза. 

— Предлагаешь мне в общежитие твоё идти? — ухмыляется. Я дергаюсь, будто меня ударили. Он прекрасно знает, как сильно я стеснялась того, что моя мама работала уборщицей. В то время как родители всех моих одноклассников были то бизнесменами, то миллионерами, владельцами заводов и салонов. Он прекрасно знает, как я стеснялась комнаты, где мы жили. Только не знает, что мама замуж вышла за владельца сети ресторанов. 

— Какой же ты всё-таки урод, Серебряков. Мало было тебе моего унижения тогда? Недостаточно посмеялся? Видимо, твоё самолюбие не до конца утешено. Конечно, маленький мальчик, у которого много денег, но который никому не нужен, хочет доказать свою значимость. Не так ли? Думаешь, девчонки на тебя западают из-за твоего ума и внешности? Просто видят богатенького дурочка, которого можно развести на деньги. Не более.

— Со знанием дела говоришь. Уверен, что два года назад ты на меня клюнула только из-за денег.

— Я любила тебя, мерзавец, — я впечатываю палец в его грудь, чувствуя боль в ногте. — А ты мои чувства растоптал, выведя те фотографии на доску. Пошёл ты к черту, Серебряков. Плевать я хотела на тебя, твои пятёрки и твой проект! Доклад! И что-то там ещё! Видеть тебя не желаю! — не дав ему и слова вставить, рванула, куда глаза глядят, пока не увидела туалет. 

Когда-то он мне казался добрым, умным и отзывчивым парнем. Я даже не подозревала, какой он подлый и высокомерный на самом деле. Правду говорят, что любовь зла. Вот только проблема в том, что розовые очки давно спали, а вот любовь не прошла…

И как теперь мне спокойно учиться? Ведь я не смогу даже спокойно сидеть с ним в одном помещении. Но снова бежать? Снова переводиться? Показывать ему свою слабость? Уж лучше показать, что он мне безразличен. Что мне на него наплевать. Ведь это взбесит его больше всего.

Глава 3

Настя

К моей радости, до конца недели Серебряков меня не трогал. Сегодня суббота, и к моему огорчению у нас стоит третья пара. В университет я приехала на час раньше, боясь попасть в пробку. Ведь в выходные многие едут загород.

Решила подождать начало пары в столовой. Достала небольшой ноутбук, который мне подарил отчим на день рождения. В свободное время я любила писать небольшие рассказы, которые выкладывала в сеть. Я полностью погрузилась в мир героев, быстро ударяя пальцами по клавиатуре. Казалось, что мои пальцы печатают быстрее, чем я поймаю мысль за хвост.

Я не могу объяснить, что произошло, но просто в следующий миг меня будто выдернули из моего мирка. Только я была погружена полностью в написание, не слыша и не видя ничего вокруг, а потом бац… и меня будто по затылку чем-то огрели. Вроде я точно также в экран ноутбука смотрю и продолжаю печатать, постепенно замедляясь, а крылья носа начинают трепетать, улавливая знакомый запах. Этот запах одеколона я не спутаю ни с чем. Лёгкий, едва заметный, с ноткой цитруса. За два года ничего не изменилось. Я знаю, что обладателю этого одеколона отец каждый год привозит их из-за границы. Знаю, что он не признаёт, но каждый раз, когда снимает крышку с прозрачного флакона и брызгает одеколоном на шею, он вспоминает отца. А ещё… я зажмурилась и задышала чаще, что было моей ошибкой. Потому что чувства обострились. Потому что запах стал ещё ярче. Ёмче. Вкуснее, чёрт побери! А ещё я помню, как не раз утыкалась в тёплую шею носом. Как раз туда, куда парень наносил одеколон. Поэтому я не могу спутать этот запах ни с каким другим.

Поэтому мне голову поворачивать не нужно, чтобы увидеть Макара. Более того, кожа на правой щеке запылала. Снова прожигает во мне дыру взглядом. Он больше со мной не говорит. Только смотрит пустым взглядом. Без ненависти и презрения. Без интереса.

Едва заметно повернула голову и скосила глаза. За соседний столик усаживалась компания парней. Я до крови прокусила губу, когда увидела Дениса Жмуркина. Мой бывший одноклассник, который тоже был свидетелем моего позора. Отвела быстро взгляд, когда парень глаза вскинул и замер. Чёрт. Он что здесь делает? Только не говорите, что и он здесь учится.

— Слышь, братан, мне кажется или это швабра? — слышу его голос.

Жмурю глаза до звёзд. Моя кличка, которую я не слышала два года. Не вижу и не слышу реакции Макара на этот вопрос. Стеклянным взглядом смотрю в экран ноутбука.