Мы просили у вечности рай

— Если ты хочешь знать, куда мы поедем, то можешь не надеяться, что я расскажу об этом. — Усмехаясь, подмигиваю. Только рядом с ней буря в душе начинала успокаиваться. Приятное расслабление сменяло жуткое напряжение.

— Эмир ты… — Она начинает говорить, слегка заикаясь.

— Не сделаю ничего плохого, Альби. Просто доверься мне хотя бы раз. — От этих слов как-то горько на сердце становится. Не хочется вспоминать, то, что Клео вытворила на вечеринке. Но я все равно начинаю думать об этом. Один шаг. Достаю шелковую повязку из заднего кармана джинс, сжимая пальцами.

— К чему эти тайны? Можешь сказать, куда мы поедем? — Продолжает настаивать требовательным голосом. Слегка даже обиженным.

— Слишком много вопросов, мой дикий цветок. Возможно, я хочу сделать тебе сюрприз, — делаю шаг, прикасаясь пальцами к ее подбородку. Поднимаю голову так, что бы Клео смотрела мне прямо в глаза, — но ты так упорно пытаешься мне его испортить. — Нагло усмехаюсь. Наклоняюсь, нежно целуя сладкие, пухлые губы. Ощущая, как легкая волна возбуждающей дрожи прокатывается по девичьему телу. — Побудь хоть немного покладистой, и выполни то, о чем я тебя попрошу. — Улыбаюсь ей в рот, осознавая, что своими словами разжигаю маленькую искру гнева.

— Чего ты хочешь, Эмир? — Произносит с недовольством в голосе, не отрывая своего взгляда.

— Для начала просто развернись ко мне спиной. — Игриво подмигиваю, наклоняя голову. Ожидая, что она немедленно сделает это. Клео свирепо выдыхает, но все же поворачивается. Поднимаю руку, расправляя ее волосы по спине. Встряхиваю повязку и завожу за ее голову. Наклоняюсь, завязывая ее Клео на глаза. Так, чтобы она не смогла увидеть, куда мы едем. Не из-за того, что она запомнит дорогу, и снова сделает нелепую попытку побега. Я и, правда, хотел сделать этот день незабываемым. — Видишь, прикасаюсь губами у основания шеи, делая глубокий вдох. Пьянея от обожаемого аромата, — ты можешь быть послушной девочкой. — Обнимая за талию, прижимаю Клео к своему телу. Несколько секунд мы просто стоим неподвижно, наслаждаясь такой невинной близостью. Клео хватается пальцами за мою руку, покоящуюся на ее тали. Нежно гладит подушечками дрожащих пальцев. Ощущаю глухой, встревоженный стук сердца. Она, поддаваясь моим словам, не доверяет.

— Поможешь сесть в машину? — Настороженно спрашивает, словно думает, что я способен бросить ее посреди улицы с завязанными глазами.

— Это просьба, Клео? Или ты хочешь, чтобы я позвал на помощь кого-то другого? — Не сдерживая улыбки. Почти посмеиваясь над ее полнейшей растерянностью.

— Эмир, прекрати издеваться. — Взмахивает руками, пытаясь самостоятельно сделать несколько шагов. Стою смирно, наблюдая за ее глупыми попытками добраться до машины. Не выдерживая, хватаю за руку, сплетая наши пальцы.

Глава 23 Часть 2

— Идем со мной. — В полголоса. Утыкаясь носом в шелковистые волосы. Открываю дверцу пассажирского сиденья, помогая Альби забраться внутрь. Она тянет меня за собой, думая, что я оставлю ее одну. Забираюсь следом, не отпуская руки. Делаю жест рукой водителю, чтобы он трогался с места, и начинал двигаться к назначенному месту. Все распоряжения он получил заранее. Обнимаю Альби рукой, прижимая к себе. Ничего не говорю, невесомо трогая кожу на плече. Проникая пальцами под тонкую трикотажную ткань. Мы едем за город. В место, где нам никто не сможет помешать. Длинная свободная трасса, не являющаяся оживленной. Я очень часто любил там кататься на мотоцикле в одиночестве. Повсюду пески и красота голубого неба. Непередаваемые ощущения. Наверно только в этом месте я мог полноценно ощутить это необъятное чувство свободы. Именно поэтому я хотел, чтобы Клео сегодня почувствовала то же самое. Я не мог отпустить. Вернуть привычную прежнюю жизнь. И не потому, что принципиально зациклился на этой мысли. Просто она единственная девушка, которая всего лишь раз взглянув в мои глаза, стала владелицей сердца. Всей моей жизни. Я хочу подарить Клео крылья. Счастье, к которому можно прикоснуться кончиками пальцев. Впустить в себя с каждым вдохом. Машина выезжает за пределы Дубая. Водитель съезжает с трассы, сбавляя скорость. Начинает аккуратно двигаться по песчаной дороге, чтобы наше путешествие не принесло дискомфорта. Клео напрягается, прижимаясь ко мне. Дергается, кладя свою руку, на мое колено. С силой сжимает пальцы, будто убеждаясь, что это я рядом с ней.

— Как долго продлится наше путешествие? — Пытается разузнать хоть малую часть задуманного. Ворочает головой, думая, что может увидеть хоть что-то. Ее неловкие движения вызывают смешок, но я сдерживаю его, продолжая медленно поглаживать пальцами по плечу.

— Настырная и нетерпеливая. — Наклоняю голову, прикасаясь кончиком носа к ее коже чуть ниже виска. Трусь носом, заигрывая. — Потерпи еще немного, мы скоро будем на месте. — Шепотом. Этой близостью, связывая нас еще крепче. Уверен, Альби готова решиться на все, что я могу ей предложить.

— А ты, — она так же говорит шепотом, боясь, что нас могут услышать, — самый безжалостный мужчина, который встречался на моем пути! — Негодующе. Наигранно надувает губы, обижаясь. Словно маленькая девчонка. Хотя наверно она и была именно такой.

— Значит, я не первый мужчина в твоей жизни? — Провоцирую на признания, заранее зная ответ на этот вопрос. Но мне чертовски хочется услышать слова Клео.

— Эмир. — Она так соблазнительно произносит мое имя, что я невольно напрягаюсь, ощущая легкое возбуждение, — ты же прекрасно знаешь, что до тебя никого не было. И не будет. — Замолкает, сглатывая. Больше не произнося ни слова. Наверно на данном этапе и этого достаточно. «Никогда» — это все, что я хотел услышать.

Машина останавливается прямо посреди трассы. Клео ощущая это напрягается, сильнее сжимая пальцы на моей коленке. Часто дышит, ожидая дальнейших действий.

— Вернешься за нами через пару часов! — Приказываю водителю, и он безмолвно качает головой. Открываю дверцу машины, выбираясь на улицу. Хватаю Альби за руку, помогая ей осторожно выйти следом. Обнимаю, тут же к себе прижимая. Дожидаясь, когда машина тронется с места, и направится в сторону города. Несмотря на палящее солнце, воздух здесь был достаточно свежий и чистый. Отстраняюсь всего на шаг, чтобы развернуть Клео к себе спиной. Слегка волнуюсь, думая о том, понравиться ли моей девочке этот сюрприз. Не загоняя себя в тупик этими мыслями, поднимаю руку, снимая повязку с ее глаз. Возвращаю ее в карман джинс. Молчу, дожидаясь пока Клео освоится, и все поймет. Она делает несколько шагов вперед, скрещивая руки на груди. С интересом рассматривает стоящий напротив нее мотоцикл, который я приказал пригнать к нашему приезду. Вижу, что от неожиданности она не знает что сказать. Как отреагировать. И только после того, как она резко разворачивается лицом, замечая в ее выразительных глазах легкий испуг с примесью ужаса.

— Даже не думай, Эмир, что тебе удастся уговорить меня сесть на него! — Вызывающе заявляет, продолжая, как вкопанная стоять на месте. Не сдерживая улыбки, начинаю идти на нее, и Клео неосознанно пятится назад. Словно я опасный хищник, который грозиться напасть и разодрать на куски.

— Не собирался уговаривать. — Несдержанный смешок. Подходя ближе, хватаю Альби за руку, и веду прямо к мотоциклу. Снимаю шлем, протягивая его ей. — Ты добровольно сделаешь это, потому что сама хочешь. Брось, Альби, ты ведь смелая. Давай прокатимся. — Поднимаю руку, заправляя непослушную прядь волос за ухо. — Обещаю, это будет незабываемо. — В очередной раз подмигивая, забираюсь на мотоцикл. Разворачиваюсь, ожидая, что она все-таки заберет и наденет шлем. Сядет позади, полностью доверившись. Клео топчется на месте, а потом забирает шлем, быстро его надевая. Забирается на мотоцикл. Обнимает меня руками, мертвой хваткой цепляясь пальцами за футболку. Не вижу ее лица, но мне кажется, что от страха она сейчас зажмуривает глаза. Ощущаю спиной, как неистово грохочет ее сердце. Но адреналин, который предательски разбавляет горячую кровь, толкая на безумие рядом со мной. Проворачиваю ключ в замке зажигания, а затем, придерживая рычаг сцепления, жму на газ, издавая рычащий звук. Клео жмется еще ближе, даже не думая, что я не способен причинить ей вреда. Трогаюсь с места, сразу же выезжая на середину трассы. На этом отрезке обычно нет ни единой машины. Медленно начинаю набирать скорость, подставляя лицо потоку сильного ветра. Моментально ощущая чувство невесомости и блаженства. Легкости. Той самой свободы, о которые многие лишь могут мечтать. По газам. Набирая скорость. Еду по прямой, наслаждаясь лишь звуком рычащего мотора. Чувствуя, как Клео начинает ерзать позади. Расслабляет хватку на моей талии. Осмеливаясь даже чуть клониться назад, пытаясь рассмотреть окружающие окрестности. На секунду глаза прикрываю, представляя, как за спиной расправляются крылья. И ты беспечно паришь над бренным миром, ощущая себя владельцем всего мира. Этого нескончаемого голубого неба. Тягучих песков, красивее которых никогда в жизни не видел. Клео перемещает руки, поднимая мою футболку. Смело касается пальцами голой кожи на животе, от чего я невольно вздрагивает. Одной рукой крепко обвивает мой торс, другую поднимая, направляет навстречу ветру. Словно трогает его наощупь. Задорно начинает смеяться, и я понимаю, что сейчас она чувствует тоже, что и я. Одно безумие на двоих. Сплетающиеся эмоции, которые создают наш маленький непоколебимый мир. Полный самого необходимого ощущения — свободы. Увы, другой я не в силах подарить. Несколько миль по широкой трассе. Клео откровенно наслаждается этой поездкой. Хочется что-то сказать, но я понимаю, что из-за сильного ветра она не расслышит не единого слова. Клео полностью отпускает меня, расставляя руки в стороны. Парит над землей, крича в полный голос от восторга. Позволяю ей в полной мере прожить этот момент. А затем сбавляю скорость, и она возвращается в привычное положение. Проезжаю несколько метров, торможу. Клео моментально поднимается с мотоцикла, снимая шлем. Довольно улыбается, смотря на меня искрящимися счастьем глазами.

Глава 23 Часть 3

— Смелость способна подарить незабываемые эмоции. — Глаза в глаза. Улыбаясь в ответ. Лезу в карман, доставая конфету. Сжимаю ее в ладони, не решаясь отдать.

— Черт, Эмир, это было восхитительно! Ты не представляешь, как я всегда боялась скорости. Но с тобой рядом, — задыхается от потока произносимых слов. Начинает маячить передо мной, пытаясь собраться с мыслями, — все по-другому. Мне казалось, что я лечу, понимаешь! Парю над землей.

— Это свобода, девочка моя. И я хотел подарить тебе ее. — Продолжая смотреть в глаза. Осознавая, что Клео поняла смысл, сказанной фразы. — Держи, это маленькая награда за твою смелость! — Усмехаюсь, протягиваю ей конфету, вкуснее которой, уверен, она ничего не пробовала.

— Леденец? Ты серьезно? — Клео начинает смеяться, но, несмотря на это тут же ее разворачивает. Как маленький ребенок облизывает конфету, блаженно глаза прикрывая. А я моментально представляю, как пробую на вкус липкие губы. Сосу их. Огонь моментально в груди вспыхивает. Возбуждаюсь немыслимо, но изо всех сил сдерживаю вскипевшие эмоции.

— Девочки любят сладкое. — Улыбаюсь, пытаясь быть открытым и искренним. Тем Эмиром, которого почти никто и никогда не видел. Только она. Моя храбрая девочка, которая, несмотря на свой страх, готова на все, ради наших взаимных чувств. — Хочешь, я научу тебя управлять моим мотоциклом? — С азартом спрашиваю, уверенно зная, что она согласится. — Альби, я никого к нему не подпускал. Ты первая. Иди ко мне. — Отодвигаюсь назад, оставляя ей место спереди. Клео не раздумывая подходит ближе, продолжая держать во рту конфету. Вешает шлем на ручку, давая понять, что собирается ехать без него.

— Предложение очень заманчивое, мистер Кинг, — наклоняется, обнимая рукой мое лицо, вытаскивает леденец со рта, усмехаясь, — думаю, я с радостью его приму. — Не выдерживая в губы впиваюсь, медленно целуя. Облизывая. Ощущая на своем языке сладковатый привкус чего-то цитрусового. Корицы и бергамота. Ее собственный неповторимый вкус.

— Твой поцелуй со вкусом апельсина. — Шепчу в рот, не в силах оторваться от пухлых губ. Хватаю за талию, дергаю на себя. Альби прижимается всем телом, обвивая руками шею. Наверно за долгое время делает то, что действительно хочет сама. — Садись. — Неохотно отрываюсь от нее, хлопая ладонью по сиденью. Альбы ловко забирается на мотоцикл, удобнее устраиваясь. Беру ее руки в свои. Кладу на рукоятки. Пальцами хватаюсь за рычаг. Клео в точности повторяет мои движение. Нажимаю на сцепление, начиная нежно давить на педаль газа. Тут же трогаюсь с места, отдавая управление Альби. Ощущая, в этот момент, что мы единое целое. Впервые чувствую, что она начинает доверять всецело. Моя девочка. Мой личный рай и ад. Моя жизнь и смерть. Противоположности, не способные существовать друг без друга. Клео восторженно управляет мотоциклом, и когда начинает теряться, помогаю. Около мили. Отдавая все в ее полную власть. Проживая одно мгновение вдвоем. Сходя с ума до умопомрачения. Двигаюсь чуть ближе, забирая управление мотоцикла. Чтобы затормозить, и остановиться. И когда это происходит, мы просто слушаем тишину, которая нас окружает. Клео откидывается назад, прислоняясь затылком к моему плечу. Дышит размеренно.

— Хочу заглянуть в твои глаза. — Задыхаясь от накатывающегося возбуждения. Напрягаясь до предела. Сжимаю руки на ее талии. Наклоняю голову, утыкаясь носом в шею. Резко дергаю Клео вверх, вынуждая приподняться. Она понимает, что я хочу. Разворачивается ко мне лицом, не слезая с мотоцикла. Смотрит так пронзительно и вызывающе, от чего легкая дрожь прокатывается по коже.

— Смотри. — Нагло и дерзко. Соблазняя. Губы облизывает, и я стискиваю зубы, чтобы не зарычать в голос.

— Хочу тебя. — Тяну на себя, моментально завладевая подрагивающими сухими губами. Увлекаю в страстный поцелуй. Проникаю языком в рот, облизывая небо. Заигрывая. Клео двигается, закидывая на меня ногу. Не выдерживая хватаю чуть выше колена, медленно перемещаясь пальцами вверх. Под юбку. Прикасаясь к плоти сквозь тонкое кружево. Срывая с припухших губ тихие стоны. Ощущая, что она чертовски влажная. Возбужденная.

— Так возьми то, что ты хочешь. — Короткая фраза, словно выстрел в упор. Свободной рукой задираю футболку, оголяя ее упругие груди. Сжимаю одну, массируя сосок. Упиваясь ее стонами. Клео лихорадочно хватается за пояс моих джинс. Расстегивает пуговицу, а затем тянет молнию вниз.

— Мы свободны. От прошлого и будущего. — Судорожно проговариваю каждое слово. Помогаю ей до конца расстегнуть мои джинсы. Приподнимаясь, освобождаю возбужденный член. — Есть только этот момент, который принадлежит нам. — Задирая ее юбку, отодвигаю в сторону мешавшееся кружево. Клео слегка поднимается, двигаясь вперед. Обнимает меня за шею, замирая. — Скажи, что ты мое сердце. Скажи, что ты моя, Клео. — Впервые я называю ее настоящим именем. Резко дергаю за талию вниз, опуская на свой член. Медленно погружаюсь в ее тело, чувствуя блаженство и эйфорию.

— Твоя. — Со стоном. Алчно вдыхая воздух. — Я твоя, Эмир. — Клео начинает качать бедрами, не спеша двигаясь на мне. Трахая, забирая власть в свои руки. Целует томно, кайфуя от происходящего.

— Запомни этот момент. — Сиплым от возбуждения голосом. Проникаю под юбку, сжимая мягкую задницу. Помогая раскрепощенно насаживаться на мой член. Бесстыдно и развязно. Только для меня. — Мы можем быть свободными. Вдвоем. Навсегда. — Клео прижимается щекой к моей щеке, постанывая с каждым глубоким проникновением. Дышит жадно открытым ртом, смакуя каждую эмоцию. И я растворяюсь в ней, зная, что это девушка олицетворение жизни и моей погибели. Но выбирая одно, невозможно игнорировать другое.

Машина останавливается прямо напротив входа в дом. Клео уснула в моих объятиях, и я не смел ее будить, пока мы не окажемся на месте. Да и сейчас, внутри что-то переворачивалось и тормозило. Выхожу из машины, а затем аккуратно беру Клео на руки, и она почти просыпаясь начинает ворочаться. Каждые новые ощущения ужасно выматывают ее. Наверно иногда я слишком настойчиво пытаюсь навязать ей свою жизнь. Поднимаюсь по ступенькам, и Клео просыпаясь, смотрит в глаза. Сладко и расслабленно.

— Мы уже приехали? — Так по-домашнему спрашивает, что на душе тепло становится. Согласно киваю головой, заходя в дом. Не выпуская Клео из своих объятий. Хочется как можно дольше продлить это сумасшедше беззаботное мгновение, забыв обо всем окружающем мире. Но, к сожалению, реальность через чур жестока и непредсказуема. Проходя в гостиную, замечаю свою мать, которая стоит у окна, видимо рассматривая вид на море. Наклоняясь, целую Клео в висок, а затем ставлю на ноги. Исар слыша наше появление, разворачивается, смотря то на меня, то на Клео. Делаю шаг на середину гостиной, пристально смотря матери в глаза. Красивая женщина. Прекрасная. Порой даже не верится, что она моя мама, потому что на вид ей никто не может дать больше тридцати пяти лет. Замечая, что Клео испуганно напрягается и съеживается. Подхожу, беря ее за руку. Сплетаю наши пальцы, чтобы она ощутила мои присутствие и полноценную поддержку.

— Смотрю, ты посадил в золотую клетку новую птичку. — Исар бесцеремонно подходит ближе, презрительно рассматривая Альби. Надменно усмехается, скрещивая руки на груди. Бесстыдно берет Клео за руку, и кажется, сжимает с силой. — Скажи мне, девочка, какого это жить в одном доме с чудовищем? — искоса смотрит на меня, зная, что еще немного, и я просто взорвусь и выставлю ее из своего дома.

— Эмир, не чудовище! — Смело защищает, не понимая, что мать права. Но до боли обидно слышать от нее подобные слова. Не в первый раз. Исар хотела, чтобы эта фраза выглядела, как шутка, но все вышло иначе. — Вы совсем не знаете его! — Клео не унимается, пытаясь доказать свою правоту.

— Поверь мне, милая, я знаю его так, как не знает никто. А ты, — она отпускает руку Клео, а я просто не могу позволить, чтобы она закончила этот диалог.

— Зачем ты приехала? — Перебиваю, задавая очевидный вопрос.

— Поставить тебя в известность о празднике в честь Эффи. — Мать меняет тон голоса, начиная говорить серьезно, что не всегда свойственно для нее.

— Можешь передать сестре, чтобы она не рассчитывала на мое появление! — Грубо и резко. Наверно по-другому я никогда с ней и не разговаривал. Всегда отвечая только взаимностью. Знал, что все пафосные мероприятия моей семейки, выброшенные на ветер деньги, мной заработанные.

— Эмир, а дедушку ты тоже видеть не хочешь? — Давит на жалость, но зная прекрасно свою мать, не поддамся на эти уловки.

— Я не приеду. Можешь убираться из моего дома, и возвращаться обратно! — Сцепливаю зубы, чтобы не наговорить лишнего. Гулко дышу носом, пытаясь унять гнев и вспыхнувшую агрессию. Любой человек должен любить свою мать, а я свою наверно ненавижу.

— Эмир, хочешь ты этого или нет, но мы твоя семья! Не смей игнорировать и злиться! — Мать начинает медленно шагать в сторону выхода, а затем, разворачиваясь, говорит напоследок. — Я жду тебя вместе с девушкой на празднике Эффи. Уверена, вы приедете. — Усмехается, быстро покидая гостиную. Руки в кулаки сжимаю, мечтая до одури выплеснуть все наружу. Орать хочется. Но осознавая, что рядом со мной находится Клео, сдерживаюсь. Голову опускаю, с силой зажмуривая глаза. От горечи и обиды все внутри переворачивается. Обжигающие языки адского пламени сердце вновь обжигают. Почему с самого детства она видела во мне монстра? Изгоя. Выродка, который не достоин совершенно ничего. Ощущаю, как каждая мышца на теле каменеет. Пульс учащается.

— Эмир, — нежный и встревоженный голос Клео выдергивает из зловещего ада, — это твоя мать? — Боязно. Опасаясь моей агрессии и бессердечия.

— Если женщина, которая всего лишь родила ребенка, считается матерью, тогда «да», Клео. Это была она. — Унимая злость. Понимая, что Альби не заслуживает видеть подобные эмоции. Особенно после того, что мы пережили сегодняшним днем. Пытаюсь успокоиться, немедленно приводя себя в чувства. В очередной раз, принимая жесткую реальность моего существования. Слышу тихие шаги позади. Клео обнимает сзади, прижимаясь всем телом. Кладет голову между моих лопаток, отдаваясь. В этих объятиях столько тепла и нежности, что становиться еще больнее. Но я понимаю, что именно этих ощущений мне всегда не хватало. Искренней любви. Заботы. Понимания. Самоотверженности. Яркого солнечного света, который бы не позволил проклятой тьме завладеть моим внутренним миром. Хочется развернуться и обнять Альби в ответ. Прижаться, показывая насколько мне необходимы ее чувства. Но я продолжаю стоять на месте, не решаясь сделать выбор. Остаться чудовищем, которого привыкли видеть все окружающие люди, или стать для нее принцем, а котором Альби все еще мечтает?!

Глава 24

Эмир.

Слова матери до сих пор эхом проносились в моем сознании. Чудовище. Наверно, чтобы нормально жить дальше, нужно стараться укрощать собственные воспоминания, не позволяя им главенствовать. Терзать тебя. Но в последнее время это удавалось с трудом. Ощущения, которые я испытывал, находясь рядом с Клео, делали меня уязвимым. Возвращали слабости, которые до ее появления в моей жизни не были позволительными. И на мгновение я даже забывался. Задумывался о том, что возможно может быть дальше. Но реальность сурово отрезвляла. Моя семья никогда не позволит забыть, кем я являюсь на самом деле. До последнего не хотел, чтобы они знали о моих отношениях с Клео. Не вмешивались. Не позволяли себе бесцеремонно появляться в моем доме. Командовать. Требовать изменений и повиновения. Я никогда не пытался соответствовать ожиданиям своей матери. Да, наверно, их не было, потому что сыном для нее я так и не стал. Горечи уже не было. Обида затаилась где-то внутри, покрывшись многолетним слоем грязи и пыли. И если бы она так часто не появлялась в моей жизни, смог бы запросто забыть о ее существовании. Тьма не поглощает. Она дарит людям свободу, которую они не могут получить другим способом. Забирает души, давая взамен все, о чем ты можешь мечтать. Многие не справляются, окончательно растаптывая свою личность. Другие же становятся сильнее, полностью меняя приоритеты и ценности. Выбор у каждого свой. Прохожусь по комнате, на ходу застегивая пуговицы на рубашке. Так или иначе, мне пришлось принять приглашение матери. Понимал, что если не явлюсь на праздник Эффи, который стал лишь предлогом, вызову еще большее негодование и ненависть. Прежде всего, в глазах деда, который ждал моего появления. Последние сутки боролся сам с собой, принимая непростое решение. Брать ли Клео с собой, показывая ее семье?! Или всеми возможными способами попытаться оградить ее от этого знакомства, оставив дома. Много и долго думал. Не сомкнул глаз прошлой ночью. Бродил по дому, не находя места. Выпил несколько стаканов виски, чтобы утихомирить бурю внутри, но ни черта не получилось. Трезво осмыслив всю ситуацию, понимал, что если приеду один, семья все равно вторгнется. Особенно дед. Несмотря ни на что, я уважал этого человека. Обязан ему. Однажды, он, переступив свою гордость, смог простить унизительную ошибку моей матери. После смерти отца, мы бы просто оказались на улице. Ни с чем. Н дед, принял свою дочь и внуков. Поставил условия, выполнив которые Эффи и мать, могли жить в достатке. Ни в чем не нуждаться, оставаясь членами его семьи. И мне пришлось отказаться практически от всего. Принять ислам. Поклясться, что буду готов выполнять любые условия, и никогда не позволю себе опозорить семью. Чтобы ни случилось. И даже сейчас, посмотрев деду в глаза, не сумею их нарушить. Никогда. Уважал его. Наверно по-своему любил. Понимал, что мы во многом очень похожи. Смотря в его черные глаза, очень часто видел собственное отражение. Да и дед, не раз говорил, что между нами существует особенная связь, потому что из всех членов нашей семьи я был ему близок духовно. Обладал такой же силой и устойчивостью. Жесткостью. Всеми качествами, которые дед всегда ставил в приоритет. Застегивая последнюю пуговицу на рубашке, подхожу к зеркалу. Никогда не любил выделяться, предпочитая лишь черный цвет. Сегодняшний выбор не стал исключением. Поправляю воротник, слегка наклоняясь. Бросаю взгляд на коробки, которые находятся на стеклянном столике. Как бы я не относился к своей сестре и матери, но появляясь в их доме, особенно на какой-то праздник, всегда преподносил подарки. В этот раз заказал ювелирные украшения ручной работы, которые относились к одной коллекции. Имели связь между собой. Символично для Исар и Эффи. Матери роскошная брошь с самыми драгоценными камнями. Для Эффи кулон на тонкой изысканной цепочке, с эксклюзивным плетением. Они любят дорогие подарки. Для этих женщин даже не важно, кто их преподносит. Усмехаюсь с горечью, осознавая, что никогда не был членом этой семьи. Не вписывался, имея другие приоритеты и ценности. Но, тем не менее, не осуждал, и старался не вмешиваться. Если уж их поведение, не выходило за все дозволенные рамки. Задерживая дыхание, бросаю взгляд на наручные часы. Разворачиваюсь, проходясь по комнате. Снимаю пиджак с вешалки, и слышу, как в комнату кто-то заходит. Поворачиваю голову, видя перед собой Клео. В национальном платье темного цвета. Не хотел, чтобы она привлекала к себе слишком много внимания. Одеваюсь, встревоженно продолжая смотреть на Клео. Ничего не произнося. Кажется, она чувствует напряжение, которое раскаляется в воздухе. Читая все эмоции лишь по глазам. Делает несколько шагов, и замирает на месте. Молчит, наверно просто не понимая, чего можно от меня ожидать.

— Ты должна прикрыть свое лицо. — Подхожу ближе, не обрывая нашего зрительного контакта. Беру часть накидки, сжимая между пальцев податливую ткань. Начинаю тонуть в ее бездонных глазах. Задыхаться, осознавая, через что мне придется сегодня пройти. Разговор с дедом неизбежен, и я до конца не понимал его последствий. — Альби, послушай меня внимательно, — застегиваю шеллу, закрывая часть лица. Оставляя на всеобщее обозрение только обворожительные глаза, — не смей снимать повязку, если в помещении будут находиться посторонние мужчины. Только в женской части дома, ты можешь позволить себе снять ее. — Глажу пальцами по щеке сквозь шелковую ткань. Ощущая невероятное нервное напряжение, которое Клео испытывает в данный момент.

— Хорошо. — Поднимает руку, сжимая тонкими пальцами мое запястье. Ничего больше не произнося. Ощущаю легкую дрожь от волнения по всему телу. Это поездка для Клео чудовищное испытание. Но зная насколько она сильная, уверен, что справится. Сможет достойно ответить моей матери, если та решит язвительно вновь высказаться.

— Нам уже пора. — Отдергиваю руку, разрывая наш физический контакт. — Идем. — Подхожу к двери, распахивая ее. Дожидаясь пока Альби решится выйти первой. Следую за ней, мелкими глотками поглощая воздух. С каждой секундой ощущая тревожное и противное чувство, сжирающее все нутро. Разъедающее. Пересекаем гостиную, чтобы добраться до выхода. Сегодня решил сам сесть за руль, чтобы не отвлекаться на посторонних людей в машине. Быстрыми шагами спускаюсь по крыльцу, добираясь до пассажирской двери машины. Распахиваю ее, помогая Клео устроиться. Сажусь на свое место, и нехотя вставляю ключ в замок зажигания. Не спешу заводить мотор, осознанно оттягивая время. Только оно сейчас настолько ничтожно, что тошно становиться. Клео судорожно теребит пальцами ткань своего платья. Смотрит на меня, а затем, отворачивая голову, устремляет взгляд в окно. Хочется сказать что-то подбадривающее. Пообещать, что все будет хорошо, только я не могу позволить себе подобных слов. Особенно, когда дело касается моей семьи. Все-таки проворачиваю ключ в замке зажигания, и аккуратно трогаюсь с места. Лихорадочно нажимаю кнопку на панели, чтобы опустить свое окно. Воздуха катастрофически не хватало. Выезжая за пределы территории своего дома, сворачиваю налево. Наверно даже если бы мне стерли память, не смог бы забыть дорогу до ненавистного дома. Смыкаю губы, глубоко вдыхая носом. Тишина в салоне оглушительно давит на рассудок. Не превышая скорости, двигаюсь по дороге, смотря сквозь лобовое стекло. Изредка бросая взгляд на Клео, которая явно взволнована и напугана. Глухо, но я способен уловить учащенное сердцебиение. Судорожные вдохи, которые сопровождаются вибрацией грудной клетки. Неимоверно хочется нажать на тормоза. Развернуться, и отправиться домой. Не позволять семье рушить то, что выстроилось между мной и Клео. Но обратной дороги нет. Безусловно, дед получил всю необходимую информацию. Знает о Клео, и то, что между нами происходит. Если я начну избегать встреч с ним, стану предателем. Не мог этого допустить. Разочаровать. И, в конце концов, Клео сможет познакомиться с еще одной составляющей моей жизни. Пусть и при таких условиях. Уверен, что мнимый праздник для сестры был подстроен нарочно. Чтобы привлечь и вынудить меня приехать. Минуя каждую милю, не переставал думать об этом. Забывая о дороге. О взволнованной девушке, которая доверила свою судьбу. Отдала сердце. Все, что имела. Свыклась с новой жизнью. Со своими чувствами, которые вспыхнули безрассудно.

— Эмир. — Клео с осторожностью произносит мое имя, неосознанно выдергивая из изнуряющих мыслей. Поворачиваю голову, смотря в растерянные любимые глаза. — Ты не хочешь знакомить меня со своей семьей? — Спрашивает так же осмотрительно, понимая, что любым вопросом может вывести меня из себя. Чуть сильнее давлю на педаль газа, намертво впиваясь пальцами в руль. Громко вздыхаю, даже не понимаю, как ответить на ее вопрос.

— Альби, — начинаю говорить, и на миг замолкая. Мысли, в кучу собирая, — тебя не должна волновать моя семья. Не жди одобрения и восхищения. Не жди ничего, кроме желчи и неприязни. — От злости зубы стискиваю. — Только прошу, ничего не бойся. И помни, — сбавлю скорость, сворачивая. Осознавая, что до дома осталось несколько десятков метров, — что ты со мной. Остальное неважно. — Замолкаю. Не мог рассказать Клео все за такое ничтожно малое время. И не хотел этого делать. Моя семья — это другой мир, в котором я никогда не смогу найти место для себя. Подъезжая к дому, начинаю притормаживать. Заезжаю в огромные железные ворота, добираясь практически до самого дома. Глушу мотор, тут же выходя из машины. Помогаю Клео выбраться, осторожно беря ее за руку. Сжимаю сильно, чтобы она безмолвно ощутила мою поддержку. Не спеша веду к входным дверям, которые сейчас настежь открыты. Сегодня собралась вся семья. Помимо моей матери, у деда было еще три сына, которые уже успели обзавестись своими семьями. Нарожать детей. Но непонятным образом, моя мать всегда была любимицей для деда. Как-то в разговоре он мне сказал, что дети, рожденные от любимой женщины, всегда в сердце мужчины занимают особое место. Стараясь выглядеть уверенно, прохожу в дом, не отпуская руки моей Альби. Прижимая к себе как можно ближе. Понимая, что взгляды всех собравшихся сейчас обращены на нас.

Глава 24 Часть 2

Еще несколько шагов и я вижу перед собой самодовольное лицо. Карем Аль-Мактум. Один из богатейших молодых шейхов. Дружок того мерзавца, который посмел сгубить мою лошадь. Кивает головой в знак приветствия, и я отвечаю ему взаимностью. Прищуриваю глаза, смотреть продолжаю. Не понимая, как люди умудряются скрыть грязную натуру под маской доброжелательного человека. Рядом с ним юная семнадцатилетняя девушка. Недавно ставшая официальной женой. И судя по ее внешнему виду, уже носящая ребенка под сердцем. У девушек нашего мира нет выбора, с кем связывать дальнейшую жизнь. Строгие традиции, не позволяли перечить главе семьи. С одной стороны порядок, а с другой полный беспредел. Наверно поэтому я не особо чтил законы Востока, считая их бессмысленными и временами жестокими. Ощущаю, как Клео напрягается. Теснее жмется ко мне, перемещая руку в район локтя. Отчаянно впиваясь пальцами. Осматриваюсь, чтобы увидеть деда, но понимаю, что его нет.

— Позволь мне увести твою девушку. — Словно из ниоткуда появляется мать, и словно рада нас видеть, широко улыбается. Игра на публику ей удается особенно хорошо. Хватает Клео за руку, вводя ее в полное оцепенение. — Сейчас все женщины должны находиться в другой части дома. Не волнуйся, Эмир, — эта ироничная улыбка доводит до бешенства. Коварный взгляд говорит о том, что мать специально все делает, — с твоей птичкой, не произойдет ничего плохого. — Тянет Клео на себя, уводя в сторону. Смотрю матери в глаза, безмолвно давая понять, что раздавлю не задумываясь, если она позволит себе обидеть Клео. Взъерошиваю волосы рукой, стирая выступивший пот на лбу. Наверно сейчас самое подходящее время, чтобы отыскать деда, и поговорить с ним наедине. Знаю, разговор будет жесткий, но избегать его абсолютно бессмысленно. Миную гостиную, сворачивая в небольшой коридор, который ведет к его кабинету. Дверь приоткрыта. Заглядываю, замечая деда, стоящего у книжного шкафа. Он прекрасно слышит мое появление, но демонстративно не реагирует. Напрягаюсь, делая огромный глоток кислорода. Пару шагов вперед, оказываясь в комнате.

— Доброго дня! — Произношу громко, вынуждая деда поставить книгу на полку, и обернуться. Ничего не говорит в ответ. Смотрит устрашающе, медленно шагая по кабинету. До рабочего стола. Стою на месте, понимая, что не смогу сдержаться. Внутри уже все кипеть начинает.

— Я решил, что ты вычеркнул семью из своей жизни. — Злобно проговаривает каждое слово, сверля свирепым взглядом. Упирается руками в стол, яростно сжимая кулаки. Смотрит исподлобья, ожидая немедленного ответа. Но я продолжаю молчать, делая еще шаг навстречу. Ощущая, что разговор будет напряженным и взвинченным. — Эмир, ты понимаешь, что должен избавиться от девки! — Приказным тоном. Рассчитывая на немедленное и полное повиновение. Понимаю, о ком он говорит. Каждая мышца на теле напрягается. Быть может, я чем-то готов был поступиться, но только не Клео.

— Не называй ее девкой! — Повышаю тон голоса. Стремительно делаю несколько шагов, оказываясь рядом со столом. Нас разделяет меньше полуметра. — И прекрати влезать в мою личную жизнь. — Содрогаясь. От гнева сжимая пальцы в кулаки. — Я выполнил все условия, которые ты выдвинул. Пожертвовав собственными принципами. Больше, не надо командовать. — Мои слова для него слово выстрел в упор. Но он не убивает, а только лишь разжигает агрессию. Но покорно молчать не мой удел.

— Уничтожь свою слабость, Эмир. — Дед поднимает руку, сжимая кулак в воздухе. Со всей дури бьет им по деревянной столешнице. В его голосе и действиях такая мощь, что на миг страшно становится. Несмотря на почтенный возраст он все еще сильный мужчина. — Начни думать о своем будущем. Я хочу дожить до того момента, когда ты подаришь мне правнуков. Но только не от американки. — Все так же со злостью в голосе. Пытаясь меня убедить в своей правоте. Понимаю, что если сейчас начну до конца отстаивать свое, подниму бурю. — Подобные женщины не могут стать хорошими женами. Запомни, мой мальчик, я не позволю тебе связать с ней жизнь узами брака. Ни за что. — Сквозь зубы. Отшатывается назад, делая несколько шагов в сторону.

— Не собираюсь на ней жениться, и уж тем более думать о детях. — Твердо и грубо. Пристально смотря деду в глаза. Давая ему уверенность в моей произнесенной фразе. Все, что было между мной и Клео не должно его больше касаться. И если понадобится, я брошу все ради нее.

— Я присмотрел тебе девушку из достойной семьи, и пригласил ее на сегодняшний праздник. — Смягчает тон голоса, думая, что я принял его сторону. — Наши семьи долгие годы имели не лучшие отношения. Но после разговора с ее отцом, он согласен пойти на компромисс при одном условии. Ты немедленно согласишься на брак, и подаришь наследника. — Настойчиво и уперто. Понимаю, что дед так и не понял, что я не смогу просто взять и жениться ради выгодной сделки. Он жаждет видеть во мне примерного мусульманина, который свято чтит все традиции. Имеет несколько жен, и множество детей. Но я всегда действовал наперекор. Даже первые татуировки на моем теле были сделаны в знак протеста. Я не хотел жить по чужим указаниям тогда, а теперь и вовсе не смогу.

— Я не стану не на что соглашаться. — Стараясь унять вскипевший гнев. Начинаю дышать часто, мысленно успокаивая себя. Чтобы этот разговор не перешел в ссору. — Жениться по твоему приказу. — Ровным тоном голоса. Понимая, что деду не нравятся мои слова.

— Избавься от девки! — Настойчиво требует снова, говоря громче. Замечаю, как судорожно дергаются желваки на его скулах. Мое неповиновение провоцирует неимоверную злость.

— Избавлюсь, — усмехаюсь в голос, осознавая, что дед сделает все, чтобы Клео не была рядом со мной, — как только мне надоест, вышвырну ее на улицу. В этих отношениях нет ничего серьезного. — Продолжаю прищурено смотреть на деда, считая разговор оконченным.

— Реши эту проблему немедленно, Эмир. Пока она не отравила твой разум. Не смей повторять моих ошибок. — В его словах столько желчи и ярости, что легкий морозец проносится по коже. Знаю, что, даже не смотря на свой возраст, этот мужчина способен абсолютно на все.

— Мой разум чист. Прости, но на этом мы закончим наш разговор. — Разворачиваюсь, делая быстрые шаги к выходу. Ощущая свирепый проедающий взгляд в спину. Не отступлю. Не позволю деду снова ставить условия, ведь я выполнил их уже множество. Сейчас хотелось только одного. Увидеть свою Альби. Забрать из этого дома, укрыв от всего мира. Моя мать явно увела ее в левое крыло дома, где обычно проводила свое время. Надеюсь, она вела себя достойно, и не позволила своему яду, отравить мою девочку. Выхожу из кабинета деда, закрывая за собой дверь. Коридор пуст, но, кажется, я слышу отдаленные женские голоса. Тошно. Не стоило приезжать вместе с Клео в этот дом, но по-другому поступить не мог. Не знаю, смог ли я убедить деда в своем отношении к Альби, или он ощутил ложь, и начнет действовать?! Вопрос, на который сейчас было чертовски сложно ответить.

Клео.

Настоящее. Какое противоречивое слово. Недавно я пообещала сама себе, что буду жить этим. Но сейчас понимаю, наверно ошибалась. Нет никаких гарантий ни на что. Вера в лучшее моментально теряется. Да, и надежды на будущее совсем не остается. У тебя есть всего лишь один шаг вперед, но чтобы сделать его необходимо мужество. Его осталось совсем чуть-чуть. Глотаю воздух, облизывая пересохшие губы. Иду следом за матерью Эмира, которая очень крепко удерживает за руку. Будто боится, что я вырвусь и убегу. Только без Эмира я и шага не сделаю из этого дома. И чтобы не произошло, уверена, он не даст меня унизить. Большая просторная гостиная. Окна распахнуты. Роскошная белая тюль с золотой вышивкой колышется от достаточно сильного ветра. Женщина отпускает мою руку, делая знак прислуги, чтобы они покинули помещение. Осматриваюсь, понимая, что дом наполнен роскошью и необычайным богатством. Но в нем совершенно не было душу. Все казалось искусственным. На показ выставленным. Делаю пара шагов по комнате, обнимая себя руками. Не решаясь заговорить с этой женщиной, наверно потому что я даже не знаю, что могу ей сказать.

— Догадываюсь, что Эмир мог рассказать тебе, после моего визита в его дом. — Женщина иронично усмехается, разворачиваясь ко мне лицом. Думает, что я открыто, поделюсь своими мыслями.

— Он ничего не рассказывал. — Смело смотрю в ее гадские глаза, давая понять, что не боюсь.

— Мы с Эмиром никогда не были близки. — Не понимаю, зачем она начинает мне это рассказывать, но я хочу понять эту женщину. — У меня связь только с дочерью. С самого детства. — Прохаживается вольно по комнате, а затем шагает в мою сторону. — Даже его день рождения не приносит радости. — Эгоистично. Уже достаточно слов сказано, чтобы понять, что эта женщина не любит никого, кроме себя. Не является настоящей матерью. Не для Эмира. Ни для его младшей сестры.

— Знаете, — смыкаю губы, сдерживая себя. Хочется высказать этой женщине все, чтобы она, наконец, осознала, какую боль причиняет своему сыну долгие годы, — любовь матери, дороже любых денег. Эмир имеет все, что пожелает, но он лишен главного. Вас. — Глаза в глаза. Осознаю, что моих слов недостаточно, чтобы растопить это черствое сердце.

— Брось, девочка, — Исар начинает истерично посмеиваться, смотря на меня презрительно, — Эмиру не нужна любовь. Он не признает меня с самого детства, да и я не особо хотела иметь такого сына. — Без сожаления. Горечи. Настолько бесчувственно, что дико становиться. Не понимаю, как мать может так относиться к своему ребенку.

Глава 24 Часть 3

— Вы ошибаетесь! — С вызовом. Напирая. И пусть я совершенно чужая в этом доме, но молчать не стану. — Эмир нуждается в любви, которой вы его лишили. — Ощущаю, как нервно начинают трястись мои руки. Едва удерживаюсь на месте, чувствуя от волнения легкое головокружение.

— Клео, — Усмехаясь, называет меня по имени. Подходит ближе, поднимая руку. Трогает мой подбородок, от чего я дергаюсь, но не уворачиваюсь. Проводит нежными подушечками пальцев по моей коже, внимательно разглядывая, — не стоит так старательно его защищать. Очень скоро он, не задумываясь, выбросит тебя из своей жизни, как и других своих подстилок. — Ее слова острой иглой в сердце вонзаются. Обидно и больно. Но я стараюсь не обращать внимания, вспоминая все, что было между мной и Эмиром. Не выдерживая ее взгляда, отшатываюсь назад. Осознаю, что не смогу находиться в обществе этой женщины больше ни секунды. Найду Эмира, и буду умолять, чтобы он отвез меня домой. Выскакиваю из гостиной, даже не понимая, куда мне нужно идти. Миную один коридор. Затем плавно сворачиваю в другой. По дороге пытаясь унять, бешено бьющееся сердца. Стирая из памяти слова этой мерзкой женщины. Нет! Эмир не может так со мной поступить. Это глаза не врали. Его слова всегда были чистой правдой. Чувства ведь нельзя с эмитировать. Быстро шагаю по коридору, улавливая отдаленный и глухой звук его голоса. Замедляю шаг, ощущая, что Эмир находится где-то совсем рядом. Прислушиваясь, улавливаю грубый мужской голос, который что-то настойчиво произносит. Не могу разобрать не единого слова. Стоило бы развернуться и уйти, но я замираю на миг на месте, замечая приоткрытую дверь. Пара шагов, и я оказываюсь рядом, умудряясь затаить дыхание. От страха быть пойманной холодный пот выступает по всему телу.

— Избавься от девки! — Не знакомый хриплый мужской голос настойчиво приказывает. Съеживаюсь, понимая, что Эмир находится в этой комнате.

— Избавлюсь, — Эмир отвечает мужчине, при этом гадко усмехаясь. Моментально осознаю, что он сейчас говорит обо мне, — как только мне надоест, вышвырну ее на улицу. В этих отношениях нет ничего серьезного. — Одинокая слеза скатывается по щеке. Губы дрожать начинают. Обнимаю себя руками, ощущая в душе огромную дыру, которая разрастается с немыслимой скоростью. Больно. Заорать от обиды хочется, но я с силой смыкаю губы, чтобы не произнести ни звука.

— Реши эту проблему немедленно, Эмир. Пока она не отравила твой разум. Не смей повторять моих ошибок. — Мужчина переходит на крик. Срываюсь с места, бегом выскакивая из коридора. Замечаю двери, которые наверно ведут во двор. Адски необходим свежий воздух. Сознание затуманивается. До конца не могу поверить в то, что услышала. Холодные и расчетливые слова. Безразличные. Я, правда, ничего для него не значу. Тогда зачем меня забрал из плена. Спасал. Дарил незабываемый закат. Поездку на мотоцикле. Целовал так, словно я особенная женщина в его жизни. Все это было сплошной ложью. Спектаклем. Но зачем? Позволяю себе тихо заплакать, больше не сдерживая эмоций. Выхожу во двор, направляясь в сторону беседке, которая пуста. В сознание ярко всплывают слова Исар. Подстилка. Так и есть. На что я глупая рассчитывала?! Зачем отдала все мужчине, который с самого начала просто использовал. Украл мою жизнь ради забавы. Не зря Исар назвала Эмира чудовищем. Наверно она была права. Мысли сплелись. Не соображаю, где правда, а что является ложью. В моей жизни не было ничего подобного. Начинаю вытирать ладонями льющиеся слезы. Дергаюсь, когда кто-то хватает мои волосы, с силой скручивая на затылке. Неожиданно в губы впивается, принося мерзкое ощущение. Голову выворачивает. Не успеваю опомниться, как мужчина оказывается напротив меня. Причиняя боль своей хваткой в моих волосах. Высокий. Толстый. Омерзительный.

— Нalu waqiha (Сладкая шлюха) — гнусный шепот. Липкие, противные губы касаются моего уха. Дергаюсь, пытаясь вырваться, но мужчина намного сильнее. — Кемаль хочет попробовать десерт, которым наслаждается Эмир. — Кусает за губу с такой силой, что я, пытаясь вскрикнуть, но ничего не выходит. — Не сопротивляйся. Все будет быстро. — Затыкает рот рукой, другой начиная шарить по моему телу. Извиваюсь, до последнего пытаясь сопротивляться.

— Что происходит? — Незнакомый женский крик вынуждает мужчину остановиться. Отпускает, моментально назад отшатываясь. Разворачиваюсь, едва не падая. В глазах темные пятна. Слезы самопроизвольно льются из глаз. Трясет судорожно. Но даже сквозь затемняющую пелену вижу Эмира. Его мать рядом и какую-то женщину.

— Эта девка сама предложила свое тело. — Мужчина направляется в их сторону, делая вид, что ничего не произошло. Выставляя меня в глазах Эмира дрянью. — Она умоляла, что я помог ей сбежать из этого дома. — Усмехается уверенно, зная, что его словам поверят больше, чем моим.

— Ты опозорил мой дом, Эмир. — Исар презрительно смотрит, а затем переводит взгляд на своего сына. — Немедленно увези эту продажную шлюху из моего дома. И чтоб ноги ее здесь больше не было! — Грозно и громко. Кажется, еще немного и я просто в обморок упаду.

— Не смей называть ее шлюхой. Закрой рот, иначе я вырву твой язык. — Эмир в диком бешенстве. Замечаю, как напрягаются мышцы на его плечах. Сжимает кулак, и, разворачиваясь, со всего размаха ударяет толстяка по лицу. Хватает за шиворот, продолжая наносить удары один за другим. Что-то орет на арабском. Но от всего происходящего не понимаю ничего. Оцепенение и испуг сковывают тело. Внезапно отрезвляю свой разум, понимая, что только я смогу его остановить.

— Эмир, остановись. — Уверенно шагаю навстречу, и когда он очередной раз замахивается, чтобы ударить мужчину, хватаю изо всех сил за его запястье. Принуждая замереть, и посмотреть в глаза. Ненависть. Стыд. Необъятная злоба. Коктейль из чувств, который превращает его в озверевшее чудовище. Эмир часто дышит сквозь сжатые зубы. Молчит. Смотрит презрительно, и я понимаю, что он поверил увиденному. Словам мужчине, который выставил меня шлюхой. Хватает с силой за локоть, начиная волочить вдоль дома. Не задумываясь, что я едва удерживаюсь на ногах. Реальность растворяется, превращаясь в самый страшный кошмар. Волочит до машины, не произнося ни звука. Бесцеремонно и грубо запихивает на пассажирское сиденье. Не решаюсь заговорить. Осознавая, что он ни во что не поверит. Выплеснет всю злость, что диким огнем полыхает на сердце. Садиться на водительское место. Мигом заводи мотор, и с визгом тормозов срывается с места. Напряженными пальцами в руль впивается. Не позволяет себе даже взглянуть в мою сторону. Со всей дури жмет на педаль газа, с каждой секундой набирая скорость. Ужасающее ощущение сковывает легкие. Нижняя губа саднит. До сих пор чувствую отвратительные прикосновения того мужика. Эмир должен поверить, что я не виновата. Ни за что не смогла бы предать снова. Все, как в тумане. Головокружение доводит до тошноты. Не замечаю, что мы подъезжаем к дому. Не соображаю, как Эмир глушит мотор и выходит из машины. Лишь сильная хватка на моей руке приводит в чувства. Эмир силой вытаскивает меня из машины, и словно безвольную куклу тянет в сторону входа. Затаскивает в гостиную. Отпускает, нарочно выталкивая на середину комнаты.

— Эмир. — Захлебываюсь каждой буквой. Неосознанно вздрагиваю от испуга, когда он прожигает рассвирепевшим взглядом. Неуправляемый. Сумасшедший. Способный сотворить любую жестокость.

— Замолчи. — Яростно рычит, делая несколько шагов навстречу. Рассматривает мое лицо, будто пытается отыскать ответы на гнетущие вопросы. — Встань на колени перед своим господином. — Цинично. Унижая одной лишь фразой.

— Прошу тебя, Эмир, не делай этого. Не разрушай то, что есть между нами. — Сдерживаюсь, чтобы вновь не расплакаться. Смиренно стою на месте, до последнего веря в его благоразумность.

— Не смей со мной разговаривать, сука, пока я тебе не разрешу. — Несколько стремительных шагов. Эмир хватает за волосы, а потом делает подножку, вынуждая меня приземлиться коленями на холодный мраморный пол. Перемещает руку, хватаясь за шею. Поднимает голову, чтобы я смотрела в его глаза.

— Эмир, прошу…. — Хриплю, когда его пальцы начинают душить. Он даже не пытается выяснить, что произошло. Сделав собственные выводы, хочет жестко наказать. Замирает, проводя большим пальцем по нижней губе. По ране от укуса того мерзавца.

— Твои губы сейчас годятся только для того, чтобы обхватить мой член. Давай, Альби, ублажи своего хозяина. — Снова хватает за волосы на затылке, скручивая их между пальцев. Жутко больно. В глазах резкие темные пятна. Ощущение полного бессилия мутит. Эмир делает шаг, приподнимая слегка голову. — Расстегни брюки, и возьми член в свой грязный рот. — Орет нечеловеческим голосом. Самостоятельно начинает расстегивать ремень и ширинку, понимая, что я не соображаю вообще, что происходит. Сглатываю, наблюдая, как он спускает брюки вместе боксерами. Проводит рукой по всей длине своего члена, обнажая напряженную головку. — Не строй из себя невинную и обиженную. Ты получаешь то, что заслужила. — Просовывает палец между моих губ, раскрывая рот. Всего движение, и Эмир толкается членом, заставляя меня полностью взять его в рот. Почти до самого основания. Начинаю кашлять, но это его не останавливает. Двигает бёдрами, проталкивая член глубже.

— Черт. — Сипло и громко. На выдохе. Наслаждаясь тем, что он делает. — Уверен, ты уже чертовски мокрая. — Двигает членом резко и грубо. Начинаю ласкать его языком. Поддаваться этой унизительной игре. Понимая, что даже злой и бешеный, он ощущает свою слабость передо мной. Выплескивая ярость, рассчитывает избавиться от этой зависимости. Несколько глубоких движений, и Эмир отстраняется, вытаскивая член из моего рта. Хватает обеими руками за плечи, и резко разворачивает. Толкает к столу несколько раз, идя сзади. До тех пор пока я не упираюсь в деревянную столешницу. Стискивает шею и вновь толкается. Грубо наклоняет, прижимая меня грудью к столу. Лихорадочно задирая подол платья. Коленом шире раздвигает ноги. Хватает за ткань кружевных трусиков, отодвигая ее в сторону. Боже мой. Ощущаю, что, несмотря на всю грубость, мое тело предательски реагирует на его действия. На каждое обжигающее касание. Эмир наклоняется, кусая за ухо. Толкается, прижимаясь ближе. Впивается пальцами в кожу на моей заднице. Резкое движение и он входит в мое тело.

— Аааа. — Вскрикиваю от боли смешанной с возбужденной эйфорией. Царапая ногтями деревянную столешницу. Выгибаюсь, слегка приподнимаясь над столом.

— Течешь, как шлюха. — Начинает трахать, вдалбываясь до предела. — Горячая и податливая. Интересно, — злобно усмехается, ускоряя темп, — перед чужим мужиком, осмелилась бы раздвинуть ноги?! — Яростно спрашивает, заранее ведь зная ответ. Эмира сжирает злоба и ревность, и он не в состоянии справиться с этими эмоциями. Хватает за шею, прижимая мою голову к столу. Не просит, чтобы я ответила. Унижает, превращая меня в ту самую подстилку, которые были в его жизни. Боль опутывает сердце. Его жестокость и ненависть в этот момент убивает все хорошее, что было между нами. Всхлипываю, смыкая губы. Чтобы не заорать в полный голос от обиды. Не растоптать себя в его глазах еще хлеще. Показывая, как сильно в нем нуждаюсь. Принимая таким, какой он есть. Полевать на его семью и их мнение. Самое главное мои чувства к этому мужчине. Но Эмир беспощаден. Груб. Циничен. Он действительно чудовище, которое я никогда не смогу укротить. Чтобы не делала. Несколько движений, и он начинает кончать внутри меня, содрогаясь. Издавая гортанные звуки, от которых мурашки пробегают по коже. Разжимает свои пальцы на шее, и резко покидает мое тело. Не шевелюсь. Просто от того, что сил больше нет.

— Знаешь, Альби, — наклоняется надо мной. Слышу, как Эмир подтягивает брюки и застегивает ширинку. Ведет себя так, будто и правда только что оттрахал дешевую шлюху, — стыд хуже смерти! — Его голос далекий и чужой. Слезы медленно льются из глаз. Жгущее ощущение на душе не позволяет дышать. Глухие шаги, а потом тишина. Отталкиваясь руками, пытаюсь встать и выпрямиться, но вместо этого падаю на пол, кое-как обнимая себя руками. Плачу навзрыд, пытаясь избавиться от разрывающей боли. Ощущая себя грязной и униженной любимым человеком. Морально истощена. Душа затоптана. На сердце глубокая кровоточащая рана, нанесенная руками Эмира. Наверно нет ничего хуже, ощутить на себе бессердечную жестокость от человека, которому ты слепо подарил свою судьбу.