Помоги проекту - поделись книгой:
Аргентина или Уругвай?
Как уже говорилось, несмотря на то что танго называется аргентинским, «родительские права» на него заявляет и Уругвай. Спор на эту тему имеет очень давние традиции, и уругвайцы до сих пор уверены, что танго возникло не в Буэнос-Айресе, а в Монтевидео.
На самом деле правых в этом споре нет, а истина, как водится, находится где-то посередине. Обе страны расположены по берегам Ла-Платы, и они совершенно по одним и тем же причинам могут считать себя общей родиной танго.
И все же, и все же…
Как ни крути, но самое известное танго всех времен — «La Cumparsita» сочинил уругваец Херардо Эрнан Матос Родригес (Gerardo Hernan Matos Rodriguez) из Монтевидео.
Этот человек был композитором, пианистом, дирижером и журналистом. Родился он в семье владельца популярного кабаре «Moulin Rouge». Потом учился на архитектора, но не окончил обучение. Уже в студенческие годы Родригес занялся сочинением музыки. Одним из его первых известных произведений стало сегодня всемирно знаменитое танго «Кумпарсита», написанное в 1916 году. Сам Родригес, несмотря на музыкальный талант, стеснялся исполнять свои произведений. Какое-то время он руководил собственным танго-оркестром в Монтевидео. В 1924 году поступил на дипломатическую службу. Совершая поездку по Европе уже в качестве уругвайского консула в Германии, он на некоторое время задержался в Париже. Там в 1931 году сотрудничал с компанией по производству фильмов «Luces de Buenos Aires», которая наняла звезду танго Карлоса Гарделя. Потом он сочинял музыкальные произведения для театров. Композитор скончался после тяжелой продолжительной болезни 25 апреля 1948 года в Монтевидео. Каким он был дипломатом, никто уже не помнит, а вот его неподражаемая «Кумпарсита» продолжает жить во множестве вариантов исполнения.
Танго это знают все. По сути, это самое известное произведение в жанре танго. А если кто и не слышал про «Кумпарситу», то это то, под что в свое время танцевали один из самых знаменитых своих номеров в танцах на льду Людмила Пахомова и Александр Горшков. А еще «Кумпарсита» звучала в восьмом выпуске мультфильма «Ну, погоди!» (танец Волка с Зайцем на льду).
Существует версия, что 19-летний студент-архитектор Херардо Эрнан Матос Родригес писал «Кумпарситу» для карнавала. Но впервые публично она была исполнена 19 апреля 1917 года оркестром Роберто Фирпо в кафе «La Giralda» в Монтевидео. Фирпо, приехавший в 1916 году из Аргентины на заработки в Уругвай, помог Родригесу сделать аранжировку. А в 1924 году Паскуаль Контурси и Энрике Марони написали к «Кумпарсите» новые слова (первый вариант, как и музыка, принадлежал Родригесу). В таком варианте она была исполнена Карлосом Гарделем. И именно эта версия в исполнении Гарделя стала невероятно знаменитой, облетев весь мир.
Однако слова и название (танго было записано Карлосом Гарделем под названием «Si Supieras» — «Если бы ты знала») были изменены без согласования с настоящим автором, и Родригес счел необходимым обратиться в суд, чтобы отстоять свои права. Кстати, следует отметить, что во время этого процесса он сблизился с Гарделем, и они стали хорошими друзьями). Впоследствии Родригесу пришлось еще неоднократно защищать свои права на «Кумпарситу» в судах, окончательный конец разбирательствам был положен только в 1948 году — это была полная победа уругвайца Родригеса.
Позже Розарио Дуран (племянник Родригеса) скажет о своем дяде и его творении так:
«Думаю, что никогда не будет подобного танго. Позже напишут другие танго и другую музыку, но это («Кумпарсита») заключает в себе мир несбыточных желаний и печали, слов и ностальгии, которые живут лишь в двадцать лет. Был волшебный момент. И волшебной была судьба. Сколько загадок вокруг него, сколько раздоров…»
Конечно же, уругвайцы относятся к «Кумпарсите» крайне уважительно, и они провозгласили это танго своим национальным достоянием. Причем не только на словах. Например, 18 декабря 1997 года в Уругвае был принят закон, который гласит: «Провозглашается культурным и народным гимном Республики Восточный Уругвай «La Cumparsita», созданная уругвайцем Херардо Эрнаном Матосом Родригесом и исполненная 19 апреля 1917 года».
Когда в 2000 году на Олимпийских играх в Сиднее аргентинская команда прошла под музыку танго «Кумпарсита», правительство Уругвая заявило аргентинскому правительству официальный протест из-за незаконного использования во время официального мероприятия уругвайского культурного и народного гимна другим государством.
Похоже, это был первый и единственный в мире международный скандал из-за исполнения музыкального произведения.
Кстати, существует несколько вариантов перевода загадочного названия этого танго. Согласно первому, с уругвайского диалекта испанского языка «cumparsa» переводится как «маскарад». Согласно второму, Родригес создал безымянный марш, посвященный студенческой «кумпарсе» — группе, в которой он в то время состоял. То есть, возможно, название «La Cumparsita» (уменьшительное) означает небольшую группу одинаково одетых людей, танцующих на маскараде (карнавале). А вот по третьей версии, в испанском языке и слова такого нет, но зато есть слово «comparsa» — «статистка», «актриса второго плана».
Сам Родригес, написавший первый текст «Кумпарситы», начинал свое танго словами: «La cumparsa de miserias sin fin…» («Маскарад бесконечных мучений…»).
А вот вопрос — почему «La Cumparsita», а не просто «Cumparsita»? Потому что «1а» — это артикль, специальная приставка перед конкретизированными существительными в испанском языке: точно так же, как в английском — «the» (например, «The Rolling Stones»), в немецком — «der» (например, «Der Spiegel»), а во французском — «1е» (например, «Le Monde»).
И все же, если бы не было Буэнос-Айреса, мир, скорее всего, никогда бы не узнал про этот зажигательный эротичный танец. И все дело в том, что именно в аргентинской столице танго превратилось в предмет культа низших слоев общества, и именно отсюда — из портовых районов — оно выплеснулось в Старый Свет.
В любом случае, слово «танго» является сейчас первым, что приходит на ум в ассоциации со словом «Аргентина». По сути, это очевидный классический символ Аргентины, как футбольные страсти, бесконечные просторы Патагонии, суровый климат Огненной Земли и заснеженные Анды.
Про Уругвай в этом контексте почему-то обычно не вспоминают.
Я
Версия Михаила Таратуты
Михаил Анатольевич Таратута, известный журналист-международник и американист, в своей статье «Европа без ноги: для кого танцует танго Аргентина» изложил следующую версию возникновения танго.
Ну и в заключение несколько слов о знаменитом аргентинском танго. Если кто не знает, изначально это был танец городских низов, и появился он в злачных местах рабочих кварталов. Вероятно, есть несколько версий рождения танго, мне же довелось услышать весьма пикантную. Аргентина — это страна иммигрантов, как и Америка. По каким-то причинам на протяжении долгого времени в страну не допускались одинокие женщины, только замужние дамы. Нехватка слабого пола достигала невиданной диспропорции: на одну женщину приходилось семь мужчин. Свободных, то есть незамужних женщин, можно сказать, что и не было, но были бордели с контрабандно завезенными дамами. Но и заведений тоже не хватало, а потому туда выстраивались длиннющие очереди. В ожидании своего часа мужчины развлекались высокоинтеллектуальной игрой под названием «костяная нога». Это игра на двоих, в которой партнеры поочередно пытаются наступить на ногу друг другу, а противник должен вовремя отпрыгнуть или как-то иначе отвести ногу. Постепенно правила менялись и усложнялись, теперь уже партнеры должны были держаться руками друг за друга, как в танце. Со временем, развлекая ожидавших в очереди, им стал подыгрывать музыкант, задавая игре ритм. Тут уже игра и в самом деле стала чем-то напоминать танец. Который, правда, танцевали двое мужчин. Позже — очевидно, в рекламных целях — к танцующим мужчинам стала присоединяться и дама, которую для развлечения очереди направлял бордель. Подозреваю, что эта обязанность не слишком радовала тех дам, кому выпадало танцевать, отвлекаясь от основной работы и заработка.
Стоит ли говорить, что движения, па в этом танце были не слишком эстетичны, если не сказать вульгарны. Но, видимо, было в нем что-то, что со временем вывело его на улицы рабочих кварталов. Танец постепенно менялся, обретая более изящные формы, но его чувственная основа оставалась неизменной. Уже только этого было достаточно, чтобы быть отвергнутым благопристойной публикой, не говоря уже о чопорном высшем свете. Танго так бы и оставалось достоянием бедных кварталов, если бы танец не докатился до Европы, которую дивным образом обуяла тангомания. Там танец пришелся по вкусу и простому люду, и свету. А вот уже из Европы танго возвратилось в Аргентину, как бы с паспортом нравственной благонадежности.
Интересная версия. И в дальнейшем мы увидим, что танго и в самом деле вернулось в Аргентину (и в Уругвай, кстати, тоже) из Европы «с паспортом нравственной благонадежности». А все почему? До потому, что для таких стран, как та же Аргентина, Европа всегда была мерилом стандартов стиля, вкуса и образа жизни. Собственно, аргентинцы и уругвайцы — это же в основе своей выходцы из Италии и Испании, и они на генетическом уровне тянулись к своей праматери Европе. И в архитектуре, и в моде, и во всем остальном… Шло подражание Старому Свету! И это ни в коем случае не упрек. Просто констатация факта.
Некоторые совсем уж невероятные версии
А ведь при этом некоторые историки музыки, например Карлос Вега, уверяют, что танец, называемый танго, существовал еще в XVIII веке в Мексике, но его танцевали индивидуально, а не в паре. Но есть и такие, кто убежден, что танго появилось в Бразилии в стиле хоринхо (chorinho).
А вот, например, американские танцоры Вернон Касл (Vernon Castle) и Айрин Касл (Irene Castle) в своей книге 1914 года «Modern Dancing» ("«Современный танец») утверждали, что танго не из Южной Америки, а на самом деле — это цыганский танец. Типа родина цыганского танго — испанский город Кадис, и оттуда оно попало в Буэнос-Айрес.
И под конец — совсем уж невероятная версия происхождения танца, музыки и самого слова «танго»: например, есть люди, которые говорят, что слово это японское. В частности, Эдуардо Кастилла (Eduardo Castilla) утверждает, что «tango» назывались традиционные народные праздники в Японии (пятый день пятого месяца года) и что танец под названием «танго» был якобы изобретен японцами, переселившимися в XVIII веке на Кубу.
Tango Rioplatense — танго с берегов Аа-Пдаты
Интересно отметить, что долгое время вообще не было официального определения танго как аргентинского танца. Например, Испанская королевская академия, которую часто критикуют за то, что она слишком медленно отражает развитие языка, в 1899 году определяла танго как «танец негров или низкого социально-экономического класса в Америке». А вот в издании 1925 года это определение было изменено на «танец высшего общества, импортированный из Америки в начале века».
Но есть и более ранние письменные свидетельства. В частности, первое письменное использование слова «танго» в его современной форме находится в документе 1786 года, подписанном испанским губернатором Луизианы, который упоминает про «los tangos» и про «bailees de negros», что означает «танго» и «танцы чернокожих».
При этом даже среди ученых Аргентины до сих пор ведутся споры о времени зарождения танго и месте его появления. В результате с большой долей вероятности можно говорить только о том, что танго как музыкальный жанр и танец зародилось в конце XIX века. И начало этому уникальному явлению дало слияние африканской, испанской и многих других этнических культур иммигрантов с культурой гаучо (пастухов, которые в основной массе были метисами, то есть происходили от браков между белыми и индейцами).
В настоящее время имеется несколько исследований, которые направлены на определение, насколько точна географическая точка появления танго. Ряд источников утверждают, что впервые танго появилось в Буэнос-Айресе. Другие говорят, что танго появилось в окрестностях Монтевидео и даже Росарио. Или в окрестных городах Буэнос-Айреса — таких как Авежанеда и Саранди, которые теперь интегрированы в пригород, известный как Южные казармы.
А в одном франкоязычном источнике сказано, что танго появилось примерно в 1877 году в квартале Монсеррат (Montserrat), расположенном между Casa Rosada[6] и нынешним зданием Национального Конгресса. «В былые времена там жили потомки чернокожих рабов, которых освободили в 1813 году». В Монсеррате, который также называли «квартал Мондонго» (barrio del Mondongo), афроаргентинцы организовывались в благотворительные ассоциации, которые по ночам готовили карнавалы и иные праздники.
По мнению уругвайского писателя Винсенте Росси (Vicente Rossi), написавшего книгу «Cosas de negros» («Дела черных»), танго появилось в Буэнос-Айресе и Монтевидео, которые в течение многих лет являлись важными перевалочными пунктами работорговли. Он уверен: не только слово, но и танец обязаны своим происхождением афрокреолам, жившим в Буэнос-Айресе и Монтевидео, где он возник на танцевальных вечеринках черных (sociedades de negros).
Некий современник тех событий, называющий себя «старый тангеро», рассказывая о происхождении танго в журнале «Критика» в 1913 году, поддерживает версию Винсенте Росси и описывает становление танго так: «На карнавал собирались негры квартала Мондонго, шли по улицам и часами танцевали под монотонные звуки кандомбе».
Candombe — это был ритуальный танец. Танцоры выстраивались в ряды и шли навстречу друг другу. Переход состоял из пяти хореографически определенных сцен, которые исполнялись не парами, а как групповой танец. Так как во время sociedades de negros дело часто доходило до кровавых потасовок, эти мероприятия были вскоре запрещены администрацией. Таким образом, как сообщает «старый тангеро», танцевальные вечеринки черных стали проходить в закрытых помещениях. «Создавались танцевальные залы, в которых постепенно развивалось танго, еще очень сильно отличающееся от своего современного вида. Пары танцевали без близких объятий, танцоры в такт расходились друг с другом и имитировали жесты первоначального кандомбе. Этот новый танец переняли «компадриты»[7], живущие в пригородах, и они принесли его в салоны, где до сих пор танцевали лишь традиционную милонгу».
С созданием первых sociedades de negros в Буэнос-Айресе и Монтевидео словом «танго» стали называть и собственно эти общества, и их танцевальные вечеринки. То, что играли на этих танцевальных вечеринках, имело мало общего с той музыкой, которая распространилась в иммигрантских кругах на берегах Ла-Платы с середины XIX века. В портах Буэнос-Айреса и Монтевидео различные культуры слились в одну новую, с которой и идентифицировали себя новые поселенцы, — танго.
При этом стоит отметить, что танго было в основном танцем окраин. Но пригород того же Буэнос-Айреса — это понятие не столько географическое, сколько качественное. Это еще не город, но уже и не деревня. И это относилось ко всему — быту, культуре и самоидентификации «человека предместья».
Отметим, что одной из самых характерных особенностей предместья была его космополитичность. Таким образом, так называемое «аргентинское танго» в этом смысле — это «дитя мира», потому что именно в предместьях в годы зарождения танго проживали иммигранты со всех концов света.
Эти люди осели на берегах Ла-Платы. В поисках заработка они бросили свои дома, семьи и любимых женщин. Приезжие селились на окраинах в многоквартирных домах-общежитиях, а на улицах царило поистине вавилонское смешение языков. Мужское население превышало женское как минимум в три-четыре раза.
Из естественной необходимости общаться друг с другом в иммигрантской среде родился особый жаргон «лунфардо» (lunfardo) — грубоватая смесь из разных языков. Именно на этом уличном языке сочинялись куплеты о суровой мужской жизни вдали от дома, под которые и стали танцевать танго. А за женской лаской шли в публичные дома. Но при всем изобилии таких заведений «девушек» на всех не хватало. Так что в ожидании своей очереди мужчины коротали время, танцуя друг с другом.
Впрочем, это всего лишь одна из версий…
Неприличный танец?
Удивительно, но в XIX веке в Испании существовало андалузское танго (Tango Andaluz). И в Мексике в XVIII веке танец также якобы назывался «танго». Ни одна из этих версий на настоящий момент не доказана. А аргентинцы свято верят в то, что создателями «настоящего танго» являются именно они. И уругвайцы верят в то же самое, но только вне контекста с «какими-то там» аргентинцами.
В любом случае, танго стало вторым после венского вальса бытовым танцем, в котором использовалась близкая позиция партнеров. Сегодня танцевать танго именно так — нормально, естественно и логично, но в конце XIX века близкое объятие считалось скандально неприличным.
Потом потребовалось некоторое время, чтобы из кафе и баров, где много пили, танго перебралось в более благонравную среду — в «el patio de los conventillos», в коммунальные общежития, где проживали бедные иммигранты вместе со своими семьями. Там танец несколько модифицировался, «очистившись» от первоначального подчеркнуто-сексуального подтекста и «греховных» движений.
Гораздо больше времени потребовалось на то, чтобы танго достигло высших кругов южноамериканского общества. А дело было так: молодые люди из состоятельных, например, аргентинских семей нередко выбирались в пригороды в поисках приключений, а, возвращаясь домой, они
приносили с собой впечатления об этом новом зажигательном танце. Дома они учили танцевать танго своих сестер и соседок, так что постепенно «запретный танец» прописался в домах высшего и среднего класса.
Ну а дальше начался следующий этап развития танго.
Глава 2
Экспорт аргентинского танго в Европу
Подведем небольшой итог. Аргентинцы, происходившие из хороших семей, считали танец, который танцевали рабы, танцем преступников и примитивных людей. Танцем социальных низов. Проще говоря — танцем дикарей. Они называли этот танец «Tango Negro»[9]. И даже получившие свободу африканцы стыдились танцевать танго. Но при этом многие все равно танцевали его тайком. И белые аргентинцы, глядя на то, как танцуют рабы, запоминали их движения, ибо это было очень красиво и необычно. Но они не могли себе позволить танцевать, как рабы. И все же постепенно этот танец стал проникать и в их среду.
А потом начались контакты между Аргентиной и Европой. Бурное развитие Аргентины в конце XIX — начале XX века, а также налаживание торговых связей с Европой привело к тому, что местные богачи раз или два в год ездили в Старый Свет, где водили знакомства с людьми из высшего общества. Сыновья этих людей часто оставались в Европе учиться. А богатые европейцы стали приезжать в Аргентину. Так европейцы открыли для себя чувственное танго.
Аргентинцы познакомили европейскую знать с аргентинским танго, и оно тут же стало всеобщим увлечением. А потом, в первые годы XX века, в Европу отправились оркестры из Буэнос-Айреса и Монтевидео. К этому времени аргентинское танго уже было готово завоевывать Старый Свет.
Считается, что танго прибыло в Европу где-то между 1905 и 1910 годами. На самом деле это произошло гораздо раньше. Уже в 80-е годы XIX века французское влияние на аргентинскую культуру было очень велико.
В конце XIX века журналист и писатель Лусио Мансилья (Lucio Mansi На) писал: «Париж был для меня идеалом. И когда кто-то мне говорил, что он не любит Париж, я про себя думал: «Просто твои доходы не позволяют тебе там жить».
Ему вторит писательница-аристократка Виктория Окампо (Victoria Ocampo): «Моя учительница была француженкой. Меня наказывали по-французски. Я играла по-французски. Я начала читать по-французски, плакать и смеяться по-французски <…> Все слова для меня были французскими».
Уругваец по происхождению Франсиско Канаро (Francisco Сапаго) в своих воспоминаниях дает нам несколько версий того, какое первое танго появилось во Франции. По одной версии, это было танго «La Morocha» («Неувядающая»), созданное уругвайцем Энрике Саборидо (Enrique Saborido). По другой версии, это было танго «El Choclo» («Кукурузный початок»)[10].
Якобы уругваец Альфредо Гобби (Alfredo Gobbi) в 1905 году женился на чилийской певице Флоре Родригес (Flora Rodriguez), и в том же году они в компании с гитаристом Анхелем Вильольдо (Angel Villoldo) прибыли в Париж для записи «El Choclo» (ради качественной записи — ибо в Аргентине не было соответствующего оборудования). И остались во французской столице на семь лет. И не только записывали танго, но и учили французов его танцевать.
Музыка: Анхель Вильольдо (Angel Villoldo)
Слова и исполнение: Хулио Иглесиас (Julio Iglesias)
В 1912 году Энрике Саборидо, который был еще и прекрасным танцором, прибыл в Париж вместе с пианистом Карлосом Флоресом (Carlos Flores), и они основали там школу, в которой французы могли учиться танцевать танго. Затем Саборидо создал такую же школу в Лондоне.
Еженедельник «Е1 Нодаг» в номере от 20 декабря 1911 года привел статью из французского журнала «Femina», в которой говорилось: «Бостон некоторое время был модным танцем в парижских салонах, но в этот год танцуют аргентинское танго, как и вальс. Парижская аристократия с энтузиазмом приняла танец, прошлое которого подозрительно, и его было запрещено упоминать в аргентинском приличном обществе».
Получается, что в начале XX века танго выбралось из своей колыбели и начало охватывать и другие социальные слои общества, за исключением крупной буржуазии. Основатели танго принадлежали в основном к низким социальным пластам, но они начали мало-помалу интегрироваться в новое современное общество. Однако пришлось ждать 1920-х годов и прибытия танго в Европу (особенно во Францию), чтобы его принял высший свет Аргентины.
До этого танго было лишь неким «экзотическим» танцем, и лишь в Европе оно сильно трансформировалось. Аргентинцы сами были очень удивлены. Например, писатель Хуан Пабло Эчагуэ (Juan Pablo Echague) писал так: «Невозможно открыть газету или журнал в Париже, Лондоне, Берлине и даже Нью-Йорке, чтобы там не говорилось об аргентинском танго. Повсюду дают графические репродукции его шагов и фигур, идут дебаты по поводу его происхождения…»
Французский поэт и драматург Жан Ришпен (Jean Richepin), член Французской академии с 1908 года, рассказал о танго академикам, а публицист Андре де Фукьер (Andre de Fouquieres) написал: «Танго — это танец роскошный и утонченный <…> Танго — грустное, его ритм ласкает и соблазняет».
Тогдашний аргентинский посол в Париже Энрике Родригес Ларрета (Enrique Rodriguez Larreta) отмечал: «В буэнос-Айресе танго было танцем злачных мест и низкопробных таверн. Его никогда не танцевали в салонах, где царил хороший вкус, его не танцевали приличные люди. Для уха аргентинцев танго означало что-то реально неприятное». Но все изменилось после того, как танго «приютила» Франция.
И это неудивительно, ибо Франция в начале XX века обладала некоей всемирной аурой, которая докатилась и обратно до Аргентины: французский язык был составной частью всемирного культурного багажа элиты, которая считала поездку в Париж чем-то почти обязательным для укрепления своей репутации. Не только поэты и музыканты, но и крупные землевладельцы, а также поставщики замороженного мяса двинулись из Аргентины в парижские салоны.
А уже из Парижа танец моментально «переселился» в другие европейские столицы.
Консервативная Европа начала активно обучаться и интересоваться аргентинским танго, организовывать вечеринки с участием оркестров из Аргентины. При этом вызывающий и бескомпромиссный характер танца провоцировал постоянное раздражение и запреты со стороны власть имущих, однако попытки остановить рост популярности этого сладострастно-эротического танца с его прикосновениями бедрами и переплетениями ног не имели никакого успеха. Более того — даже женской моде пришлось видоизмениться, чтобы приспособиться к движениям из танго: весьма громоздкие платья той поры были заменены более легкими и свободными.
В полном смысле этого слова танго «экспортировал» во Францию Карлос Гардель (Carlos Gardel). В Европе танец получил свою трактовку: если в Аргентине танцевали в буквальном смысле «душа к душе», то европейцы стали исполнять танго на более почтительном расстоянии друг от друга.
11.12.1890 — 24.06.1935
Аргентинский певец, композитор и актер. Пожалуй, самая значительная фигура в истории танго. Во всяком случае, на родине танго — в Латинской Америке — он до сих пор является идолом для миллионов людей.
Но по рождению он был французом. Карлос Гардель появился на свет под Тулузой, на юге Франции. Он был сыном неизвестного отца и Берты Гардес (Berthe Gardes), а крестили его под именем Шарль Ромуальд Гардес (Charles Romuald Gardes).
Некоторые туманные исследования и поиски отца Шарля определяют его как Поля Ласерра, преуспевающего коммерсанта, женатого отца семейства, который не признал мальчика своим сыном и ускорил отъезд белошвейки Берты навстречу новым приключениям, которым было суждено закончиться в окрестностях рынка Абасто в Буэнос-Айресе. Гардель никогда не упоминал своего отца, и эта незаживающая рана наверняка повлияла на его нежелание самому создать традиционную семью.
Итак, когда Шарлю исполнилось два года, его мать эмигрировала в Аргентину, и именно в этой стране Шарль Гардес стал Карлосом Гарделем. Курс начальной школы был пройден быстро: он бросил это «скучное занятие» в 1906 году, поняв, что его настоящее призвание — это песня.
Пел Карлос с детства, и его первое публичное выступление состоялось в 1910 году в кафе «O'Rondemann» в Буэнос-Айресе. Но тогда он пел народные креольские песни. А в 1911 году он начал выступать дуэтом с уругвайским певцом и композитором Хосе Раццано по прозвищу «Азиат» (El Oriental). Это был важный этап в творчестве Гарделя.
В декабре 1913 года дуэт Гардель-Раццано дебютировал в престижном кабаре «Armenonville», а в 1915 году состоялись их первые зарубежные гастроли в Уругвае.
В конце 1915 года Гардель получил пулю во время перепалки в одном из баров в районе Риколлета. Стрелял в Гарделя некий Роберто Гевара. У Гарделя было задето легкое, и некоторое время он не мог петь. Кстати, с этой пулей он проживет всю оставшуюся жизнь. Позднее возникла легенда, что Роберто Гевара, стрелявший в Гарделя, был отцом знаменитого в будущем Эрнесто Че Гевары.
В 1916 году, оправившись после ранения, Гардель возобновил выступления дуэта в Мар-дель-Плата, городе-курорте, расположенном в 400 км к югу от Буэнос-Айреса. На следующий год он решился впервые исполнить танго для публики, и таким образом однажды вечером в театре «Эмпайр» Буэнос-Айреса впервые прозвучала «Моя грустная ночь» (Mi noche triste) композитора Самуэля Кастриоты на слова Паскуаля Контурси. Начиная с этого момента Гардель регулярно стал включать танго в свои программы.
А 9 апреля 1917 года Гарделю предложили заключить контракт на звукозапись. Потом он сыграл главную роль в немом фильме «Цветок персика» и вместе с Хосе Раццано отправился в турне по Чили.
За первым танго Гарделя («Моя грустная ночь» была записана в апреле 1917 года) последовали другие, ставшие впоследствии известнейшими танго, в том числе «Ла Кумпарсита» уругвайца Херардо Эрнана Матоса Родригеса (Гардель записал это танго в другой интерпретации: «Si supieras» — «Если бы ты знала»).
По сути, именно Карлос Гардель, сам ставший сочинять музыку, придумал танго-песню. Он записывал танго на грампластинки, на концертах он сам аккомпанировал себе, а при записи его сопровождал гитарист Хосе Рикардо. По мнению специалистов, после первой записи, сделанной Гарделем, изменилась история танго.
После «Моей грустной ночи» Гардель, как говорится, проснулся знаменитым. На него обрушилась слава. Это был настоящий триумф: музыка танго, доселе предназначавшаяся исключительно для танцев, обрела новую жизнь и живой голос.
Поделиться книгой: