Новогодние приключения Маши и Витта

Новогодние приключения Маши и Витта

Элина Литера

Глава 1. Двенадцать свечей

Я скучала. Не расстраивалась, не плакала, не кляла судьбу — скучала. Скучать предстояло еще три дня: сегодня, тридцатого декабря, завтра — тридцать первого, и первого января тоже скучать.

Еще две недели назад мы с девчонками планировали новогодний стол. Наша дружба со студенческой скамьи прошла испытание временем: свадьбы (пять на четверых), разводы (два на четверых), рождение детей (десяток на всех), карьерные и финансовые взлеты и падения. Институтский остряк как-то обозвал нас "четыре мушкетерихи". Прозвище не успело закрепиться, все же студенты уже вышли из возраста дразнилок, но я иногда представляла себя с подругами в голубых плащах и со шпагами: большая и спокойная Олька, меланхоличная Катька, строгая Танька, а я в молодости была быстрая и заводная. Одна за всех, и все за одну!

Все не давали друг другу скатиться в уныние после расставаний с мужчинами, все радовались, когда личная жизнь налаживалась. Все спасали Катьку, у которой мошенники пытались отобрать квартиру. Все приезжали ремонтировать Олькину дачу после пожара. Все искали ходы-выходы, чтоб Танькиному ребенку сделали операцию в лучшей клинике лучшие врачи. Все по очереди сидели с моими детьми, когда муж уехал к тяжело больной матери, а меня саму внезапно забрали по скорой.

Одна за всех, все за одну.

Но что-то в этот раз сложилось не так.

Не прошло и полугода, как всей компанией поднимали бокалы на свадьбе Ольки, и неделю назад счастливая новобрачная позвонила: "Маш, понимаешь, мы подумали… мы же только поженились… дети будут у бывшего" — "Конечно, встречайте вдвоем, Оль, никаких проблем. Увидимся еще," — ответила я.

Катькин муж застрял в командировке, и Катька полетела к нему на все праздничные дни.

Вчера позвонила Танька и извиняясь через слово отменила приглашение: у свекрови обнаружили одну из тех болезней, которые дают очень мало надежд, и Танька с мужем поедут в маленький городок посидеть всем вместе за новогодним столом, может быть, в последний раз.

Моя старшая дочь живет со своим молодым человеком. Средний и младший уехали с отцом на все зимние каникулы.

Получалось, что за новогодним столом буду я и… и я.

Я смотрела на маленькую ёлочку и чувствовала, что превращаюсь в трагикомичную одинокую женщину средних лет с бутылкой шампанского и салатиком на полу под елкой в одиночестве. Почему на полу? Сама не знаю, откуда всплыл этот образ. Ах ты черт, даже под елку не сесть. Слишком маленькая.

Первый год после развода мне было не до личной жизни: разъезжалась с бывшим мужем, утрясала новый быт, справлялась с подростковыми капризами детей. На второй год стала потихоньку осматриваться, но толком ничего предпринимать не решалась. Пару раз сходила на свидания, но уже к середине начинала скучать. Это с мужем интересно обсуждать устройство летней кухни на даче, когда и муж твой, и дача твоя, и за годы жизни о чем только не переговорено. А на первом свидании все эти ремонты, ипотеки, бытовуха — тоска тоской. И вроде бы кавалеры пытались произвести впечатление, но впечатление получалось совсем не то, которого они добивались. И ладно. Если суждено, то придет само. А не придет… после двадцати двух лет семейной жизни можно и отдохнуть.

И я отдыхала. Пошла на фитнес, вспомнила, как стоять на коньках, вернулась к шитью. Индпошив всегда будет лучше готовых вещей.

Для Нового года я сшила платье из лилового крепдешина с синими и красными цветами. Но сидеть в этом платье в одиночестве под ёлочкой будет неудобным. Юбка узкая, длина чуть ниже колена — придется все время одергивать подол. Нет, красиво сидеть нужно в чем-то длинном и объемном.

С этой мыслью я подскочила с дивана и бросилась к шкафу, где лежали стопки ждущих своего часа тканей. Вот он, шелк гранатового цвета, такого густого, что в полутьме может показаться черным, но стоит на него упасть лучу, как переливается всполохами багрянца.

Скуки как не бывало.

Я быстро набросала эскиз и занялась выкройкой. Лиф облегающий, но не вплотную, дадим чуть воздуха. Вырез… хм… хм… фигурный. Неглубокий, но фигурный. Главное — юбка, волнами, много-много волн… может, спереди чуть приподнять? На сантиметр над щиколоткой, а сзади до пола. Рукав… А! Гулять — так гулять! Рукав будет колоколом.

Платье получалось совершенно непрактичным. Надевать его больше некуда, только посидеть под ёлочкой, красиво разложив складки.

Разогнулась я только к вечеру. Примерила обновку, повертелась перед зеркалом — потрясающе! Даже в театр не наденешь. Говорят, что у каждой женщины есть пара туфель, в которой можно только сидеть. У меня теперь есть платье, в котором можно только вертеться у зеркала.

Обуви к этому платью не было. И не надо. Можно и босиком, так даже интереснее. Зато есть бордовый лак.

Тридцать первого декабря я устроила спа на дому. Приняла ванну с лавандовой бомбочкой, сделала манинюр и педикюр. В салонах наверняка очереди, но навыки из нищей юности не теряются. Днем поспала, чтобы выглядеть вечером свежей, и плевать, что меня никто больше не увидит! Я собиралась создать сказку для себя одной, такую сказку, которую женщине в сорок пять даже подругам показывать неловко.

В девять часов вечера я сделала легкие закуски, что называется, на один укус. Достала с антресолей свечи и расставила их по кругу. В центр положила одолженную у дивана подушку и накрыла ее остатками разнообразных тканей темных оттенков. Прическу делала долго. Эх, не водятся у современных женщин шпильки. Мои волосы до плеч явно просились в высокую укладку с открытой шеей. В том ящике, где хранится всякий женский хлам, который вытаскивается раз в пятилетку, я нашла невидимки и пустила их в дело. Нарисовала дымчатый макияж, посмотрела на себя в зеркало и ужаснулась. Смыла и накрасилась заново, на этот раз без черных разводов, лишь слегка подчеркнула глаза. Вишневой помады не нашлось, но признаем честно: женщина-вамп — не мое амплуа. Подкрасила губы чуть темнее, чем обычно, и получилось хорошо.

А серьги должны быть длинными. Усмехнувшись, достала серьги с паучками из серебра с гранатами на спинках, которые когда-то подруги подарили смеху ради. Колье не было, повесила на шею рубиновую каплю в белом золоте.

В полдвенадцатого я была во всеоружии: свежая, в приподнятом настроении, удобно устроившись на подушке кидала в рот канапэ, запивала мелкими глотками вина и смотрела "Щелкунчика". Не "Иронию" же в такой обстановке пересматривать. Без десяти двенадцать я выключила телевизор, распахнула окно, села в круг свечей и зажгла их одну за другой, двенадцать штук. Открыла шампанское и налила в черный кубок, оставшийся от какого-то Хеловина. Он был большой, в него вместилось бы полторы чашки чая. Ой и нашампанюсь я сегодня.

За временем я не следила справедливо полагая, что крики и звуки фейерверков с улицы точно укажут, когда — пора. Налив в бокал шампанское я улыбалась и смотрела на звезды и пущенные торопыгами огнями.

"Десять!" — взревели несколько глоток во дворе. "Девять! Восемь! Семь!" — к ним присоединились другие. "Шесть! Пять! Четыре!" я отсалютовала бокалом звездному небу и вместе с толпой на улице проговорила: "Три! Два!"… Небо расчертила яркая вспышка. А вот это уже не фейерверк, это настоящий метеорит! Вместе со всеми я произнесла "Один!"

"А-а-а!" — закричали во дворе. "А-а-а-и-и-и-и!" — вторила им я, потому что свечи подпрыгнули и закружились вокруг хороводом, подушка куда-то пропала, комната утонула во тьме, и я с бокалом в руке оказалась сидящей на каменном полу внутри самого настоящего бреда.

Нет, это не может быть правдой. Я лихорадочно искала рациональное объяснение происходящему и не находила. Я потеряла сознание, и меня зачем-то притащили на съемки фентезийного фильма? Я сплю, и мне снится такая чепуха? У меня предсмертные галлюцинации?

В круглом зале на стенах из неровного камня чадили факелы. Их дым поднимался куда-то вверх и пропадал во тьме. Интересно, как они здесь проветривают? Ой, о чем я думаю.

А подумать было над чем. Я сидела в кругу свечей, только больших и черных, и сам круг был больше. Вместе со мной в этом кругу на Т-образной перекладине висел избитый и измученный человек. Его обнаженный торс был в синяках и кровоподтеках, седеющие волосы спутаны и давно не мыты. Он кривил в улыбке разбитые губы и смотрел на меня, сверкая взглядом из-под рассеченной брови. Второй глаз заплыл.

— Демон! Вам удалось вызвать демона! Поздравляю, мэтр Мессат. Теперь посмотрим, что сделает этот демон с нашим подопытным.

Странно, их язык напоминал английский, но лишь отдаленно, тем не менее, я все понимала.

Говорил один из мужчин в черной тунике, перехваченной поясом, и черных штанах, заправленных в сапоги. Второй такой же стоял подальше и молчал. Рядом с ними суетился, потирая руки, человечек в черном балахоне. Он с интересом рассматривал меня, и на его лице разочарование сменялось любопытством.

— Кажется… кажется, это не демон-убийца, нет, определенно. Полагаю, это суккуб.

Какой я тебе суккуб? Я оглядела себя. Платье было на месте. В свете факелов оно казалось почти черным, только на складках красиво играли багровые всполохи. Я аж залюбовалась, пока меня не оторвал второй мужчина:

— Мне казалось, суккубы не наворачивают на себя столько тряпок. По крайней мере, на картинках эти дамы нарисованы… кхем… несколько иначе.

— Может быть, она разденется, прежде чем приступить к трапезе?

Эта идея мне совсем не понравилась, но глупо возмущаться и спорить с незнакомыми личностями в незнакомой обстановке.

— Я счел бы ее императрицей демонов, но на голове у императрицы должен быть Венец Зла, — задумчиво проговорил один из мужчин.

— Если у Ее Величества Магрет есть фрейлины, почему бы королеве демонов не завести приближенных?

— К нам пришла демоница-фрейлина? О, вероятно.

Пожалуй, эта роль мне подходит. Я поднялась на ноги, развернула плечи, гордо задрала подбородок и обвела мужчин надменным взором, но ничего не сказав, повернулась к связанному. Узник следил за мной с кривой ухмылкой, но я заметила, как его взгляд замирает на бокале, а один раз обреченный быстро облизал губы. Подчинившись порыву милосердия я поднесла бокал к его губам и помогла выпить шампанское до дна. За спиной снова заговорили:

— Чем она его поит?

— Кровью, а может, ядом. Кто их, демонов, знает.

При первых глотках у мужчины загорелся взгляд. Странно, неужели легкий напиток мог так подействовать на взрослого мужчину? Стоило мне отступить с опустевшим бокалом, как глаза пленника потемнели… нет, почернели! В вместо радужки заклубилась дымка, вокруг тела засверкали всполохи. Я быстро отошла в сторону, подальше, и прижалась спиной к каменной стене. Со стороны мужчин в черном послышались панические возгласы:

— Она вышла за круг!

— Боги всемогущие, чем она его напоила! Вином?

— Братья, быстро за дверь! Запрем и запечатаем, пока сила не схлынет!

Один из "черных" успел выскочить, но второго настиг сноп огня, и тот осыпался на пол серым пеплом, лишь ремень остался лежать в пыли. Мэтр в балахоне захрипел, схватился за горло и упал навзничь.

Подобрав юбку, я рванула к противоположной стене за спиной освободившегося от веревок мага. Тот разворачивался ко мне, и хищное выражение лица с совершенно темными, даже без белков глазами, не сулило ничего хорошего. Сноп пламени сорвался с его руки и опалил стену по сторонам, не задев меня ни единой искрой. Я даже испугаться не успела. Мужчина нахмурился и выпустил еще одну струю с тем же эффектом. На его злом лице промелькнуло удивление, и он двинулся ко мне с явным намерением прикончить меня вручную.

Когда его руки легли на мою шею, я не стала хватать его за запястья, как показывают в мрачных детективах. Когда-то подруги увлекли меня на модные в те годы курсы самообороны. Лихорадочно припоминая, чему нас учили, я схватила правой рукой за кисть правой же руки мужчины и резко потянула внутрь, а левой засветила ему в лицо, стараясь не то ударить, не то оттолкнуть — как получится. Отступив на полшага, мужчина тряхнул головой. Долго не раздумывая, я задрала юбку и ударила его пяткой по весьма болезненному месту, по очень и очень болезненному месту. Взвыв, мужчина согнулся, а я отбежала к другой стене и принялась озираться в надежде понять, что делать дальше.

Меж тем мой противник разогнулся, потряс головой снова и обернулся в поисках жертвы. Но его глаза приняли нормальные цвета — и белок, и серая радужка были на месте.

— Демонов мне семихвостых в задницу. Чем вы меня напоили?

— Ш… шампанским, — пролепетала я сообразив, что убивать меня больше не будут, по крайней мере, пока. Ёлки-моталки, я понимаю этот язык, но могу ли я на нем говорить?

— Что такое это ваше шампанское? Какое-то демонское зелье?

— Игристое вино, — о, а эта фраза сложилась без проблем. Похоже, у них тут нет Шампани, или там еще не успели изобрести известный напиток.

— Игристое… никогда не слышал. Кого я успел прикончить?

Я ткнула пальцем ему за спину.

— А третий где?

— Сбежал и запер дверь. Они вернутся, когда решат, что сила схлынула.

— То есть, с четверть часа у нас есть. Вы очень неосторожная демоница. От магии вы защитились, но неужели в нижнем мире не знают, что после пьянящих напитков маг пытается убить всех вокруг любыми способами?

— Я не… — и осеклась, решив, что лучше пока побуду в роли демоницы. Объяснять, что я из другого мира, сейчас не к месту. Стоит перевести тему. — Как вы собираетесь отсюда выбираться?

— Вы отозвались на зов не зная, что будете делать дальше? По вашему виду вам должно быть лет пятьсот, если не больше, и на неопытную демоницу вы не похожи. Этому недоделанному клирику удалось вызвать демоницу-неуча?

Мужчина захохотал. Я ждала, пока он закончит веселиться. Отсмеявшись мужчина глянул на меня:

— Вы еще здесь? Я думал, вы поняли, что провалили задание, или зачем вы сюда переправились, и вернулись домой.

— Откуда вы знаете, какое у меня задание? Может быть, моим заданием было проследить, как некий неудачник станет выпутываться из несчастий?

Эти слова смыли веселье с лица мужчины. Да что там, его чуть ли не перекосило:

— Неудачник? Вы меня назвали неудачником?

— Конечно, — пожала я плечами. — Вас держали в застенках, избивали, не кормили и ставили на вас ставили опыты. Скажете, вам чрезвычайно повезло оказаться в руках этих людей?

— В чем-то мне определенно повезло, — кивнул мужчина. — Что ж, если леди демоница не собирается мне помогать, придется обойтись своими силами, благо, ваше пойло смыло с меня запирающее заклятье.

Вопрос, в чем же состояло везение, я решила отложить на потом. Сейчас нужно выбраться отсюда, пока эти, в черном, не решили, что войти будет безопасно. Конечно, маг просто так не дастся, но кто знает, кого они приведут с собой.

Пока маг водил руками у стены, я сама себе удивлялась, как же легко я приняла новые правила игры: я в каком-то средневековом мире, где есть магия. Осталось найти возможность вернуться назад. Как бы ни было интересно побегать по миру фентези, дома у меня дети, подруги, вся жизнь там, на Земле, и в конце концов, я совершенно не желаю оставаться в мире, где нет антибиотиков, зато есть обнаглевшие от безнаказанности сильные мире сего. Кем были эти, в черном? И кто этот маг? Может быть, он — опасный убийца, который жег магическим огнем кого ни попадя, но идея ставить сомнительные эксперименты на голодном, избитом и связанном человеке мне категорически не нравилась.

— Вух. Еще чуть-чуть, и откроется. Хм, — его взгляд опустился на мои босые ступни. — Не думал, в нижнем мире настолько жарко. Не желаете ли наколдовать обувь? — ехидно поинтересовался он.

— Не желаю, — я начала нервничать и осмотрела круглую комнату в поисках какой-нибудь тряпки, чтобы обмотать ноги. Как на зло, ничего не было, ни ковриков, ни занавесок. Да тут и окон не сделали. Может, мы под землей? В фэнтези пленников обычно кидают в подземную тюрьму и там пытают. От этой мысли мне стало не по себе, и я передернула плечами.

Мужчина глянул на меня с усмешкой и отвернулся. Глянул снова, уже нахмурившись. Похоже, что воспитан он был в правилах рыцарства, и теперь установки заботиться о леди боролись в нем с желанием насолить демонице. Рыцарство победило, и маг решил проблему своеобразным способом: подошел к трупу мэтра и стащил с его ног кожаные боты.

— Обувайтесь, — коротко сказал он, и будто устыдившись своего порыва отвернулся.

Сняв с мертвого клирика балахон он надел его и оборвал слишком длинный подол. Выудив ремень из пепла он уважительно хмыкнул: "Зачарованный", отряхнул его и подпоясался.

Я сунула ноги в боты, внутренне содрогнувшись от необходимости носить не просто чужую обувь на босу ногу, но еще и снятую с мертвеца. Но выбирать не приходилось, а капризничать и бесцельно закатывать скандалы я разучилась еще двадцать лет назад. Сделав пару шагов я поняла, что обувь держится свободнее, чем должна, и вскоре натрет мозоли. Подобрав оборванный магом подол я быстро разделила его надвое и кое-как обмотала ступни. Теперь боты сидели вполне сносно.

В этот момент камни, над которыми колдовал мой несостоявшийся убийца, засветились и открыли темный проход.

— Прошу вас, леди, — маг сделал издевательский жест рукой.

Я не пошевелилась, лишь приподняла бровь. "Рыцарю" стоило бы знать, что в опасные места леди первой не входит. "Рыцарь", тем не менее, повторил:

— Прошу вас. Или желаете остаться здесь?

Я не желала и ступила в темноту. Впрочем, маг тут же зажег огонек и пустил его вперед меня. Стена за нами закрылась, отрезая нас от круглой комнаты.

Огненный шарик летед впереди, освещая ступени. Судя по их повороту, мы огибали круглую комнату.

— Прошу прощения, не могли бы вы представиться? — спросила я обернувшись назад.

— Лорд Виттор Беритол к вашим услугам, — ответил он таким тоном, что ни о каких услугах и речи быть не могло.

— Неужели хозяева замка не знают о потайном ходе?

— Хозяева знают, — с мрачным ехидством ответил маг.

Понятно.

— И как же такой везучий лорд попал на корм демонам в собственном замке?

Послышался смешок:

— Вам в нижнем мире не рассказали?

— Нет, они слишком торопились отправить меня на зов.

Я порадовалась, что мужчина не видит моего лица, и поздравила себя, что быстро вошла в роль.

Ступени привели нас к двери. Лорд Беритол отодвинул меня в сторону, не дав при этом отойти назад, и приложил к замку ладонь. Что-то щелкнуло, и дверь приоткрылась. Потянуло холодом. Лорд обернулся ко мне:

— Нам придется пройти две дюжины шагов по открытому балкону. Держитесь слева от меня.

Не дожидаясь ответа он распахнул дверь.

Через полсекунды я поняла три вещи. Первая: мы на высоте пятиэтажного дома на узком балконе, где с трудом могут разойтись двое, и от полета вниз нас отделяют деревянные перила в одну хилую доску. Вторая: здесь зима, ночь и сильный ветер. Третья: шаги у лорда наверняка очень большие.