Помоги проекту - поделись книгой:
Последняя Арена
Пролог
…Перед глазами вспыхнули алые символы:
Протез упирается в тормоз. Шины скрипят по заледеневшему асфальту. Старая нива уходит в занос, вылетает на встречную полосу и на сантиметры разменивается с несущейся маршруткой. Колеса, не имея сцепления, скользят по промороженной поверхности. Шедевр отечественного автопрома лихорадочно колбасит по трассе. Машина вылетает на обочину. Капот ныряет в канаву. Ремень безопасности вдавливается в грудь. Ребра трещат, дыхание перехватывается, зубы до крови прокусывают губу.
Голова наклоняется вперед, затем от удара — запрокидывается назад. Мозг в черепной коробке получает легкое сотрясение. Машина переворачивается, делает пару ленивых кувырков и замирает на месте. За потрескавшимся окном слышатся нескончаемые сигналы.
Неведомым образом символы перед глазами впечатываются в сознание. Создается ощущение, что мир перестает существовать. Остаются только кромешная тьма и таинственные знаки:
— Что за чёрт? — смог проговорить незадачливый водитель. Его тело свободно болтается на ремне.
Рядом раздается гудок, который может быть только у очень габаритных машин. Инвалид приподнимает голову. В последнюю секунду он видит свет фар несущейся на него фуры. Мощный бампер влетает в лобовое стекло. Нива сминается, превращаясь в груду металлолома. Зафиксированный человек ощущает мимолетную вспышку боли, а следом его настигает смерть.
Глава 1. Падение
Бывают события, которые разделяют жизнь на «до» и «после»: встреча с определенными людьми, поступление в институт, зачисление в ряды доблестной армии — такие мелочи определяют дальнейшую судьбу человека. И часто задаюсь вопросом: что было бы, поступи я так, а не иначе.
У меня была прекрасная жизнь: здоровые и любящие родители, которые всегда мной гордились и которых я никогда не подводил; престижная и высокооплачиваемая работа, позволяющая не думать о хлебе насущном; верные и надежные друзья, которые могли бы подставить плечо. И всего этого я лишился в считанные дни, одномоментно и бесповоротно. А с чего всё началось?
В школьные годы я разбил нос одному из заводил местной шайки мажориков. И ведь обошлось без переломов и выбитых зубов. Один несильный удар и всё. Уж не знаю, с чего они решили, что имеют право задирать обычных людей. Богатство и безнаказанность делают из, казалось бы, хороших парней стаю шакалов.
Они подошли, когда я с девушкой направлялся к своей компании. Не было привычных разговоров или запугиваний. Один из них просто задрал юбку подруги, а я впечатал кулак в нос. Мои друзья стояли поблизости. Быстро среагировали и разняли так и не начавшуюся драку. Мажорики просто ушли, посыпая нас нескончаемыми проклятиями и угрозами.
На следующий день ко мне домой заявились сотрудники милиции. С ними стоял и несчастный пострадавший. Вся голова замотана, на носу огромный бинт, личико и глазки выражают полнейшее смирение. Его богатый папочка (достойнейший, кстати, человек) разобрался в ситуации и пришел к выводу, что сынуля сам виноват. Да и камера у магазина подтвердила, что я хоть и перешел черту, но был в своём праве. Так что отделался только предупреждением.
На протяжении одиннадцатого класса меня пытались достать, но мне везло: то друзья оказывали поблизости, то сотрудники органов, то камеры. И ведь всегда подходили толпой. Трусы… А потом я переехал в Москву и на десять лет забыл о существовании этих ублюдков.
Учеба в университете пролетела незаметно. Потом была стажировка в крупном предприятии. Я выкладывался на работе по полной, поэтому не было времени на отношения. В двадцать семь у меня не было ни жены, ни детей, хотя родители пару раз намекали на внуков. Зато имелся карьерный рост, уважение коллег и мимолетные интрижки.
А полтора года назад моя жизнь навсегда поменялась. Всё началось со звонка.
Трррынь. Трррынь.
Настойчивый и крайне надоедливый звук телефона вырвал меня из объятий морфея. Вот ведь проклятущий мобильник! И как на зло оставил его на тумбочке, до которой с кровати никак не дотянуться! Хотя чему удивляться? С работы я вернулся уставшим. Кинул трубку, сходил в душ и принялся за вкусный ужин. Через полчаса моё тело самым наглым и бесцеремонным образом оккупировала кадровичка-Снежана. На её счёт я не обольщался. Знал, что она со мной из-за моего будущего повышения, которое увеличило бы мою зарплату на порядок. Хотя девушка взялась за меня всерьез и даже несколько раз намекала на свадьбу. Но знакомы мы всего четыре месяца, а встречаемся и того меньше, так что, думаю, с женитьбой торопиться не стоит. Или всё-таки стоит? Партия ведь шикарная: и умна, и красива, и характер замечательный. Но об этом подумаю позже, а сейчас придется вставать. Не хочется, но надо!
Первый делом посмотрел в сторону окна. За шторами царила летняя ночь. Лишь уличные фонари да немногочисленные окна освещали кромешный мрак, который окутывал Москву. И кому я понадобился в это время? Сейчас же часа три! До работы ещё спать и спать! Это точно не будильник.
Трррынь. Трррынь.
— Андрюшка, выключи его, — пробубнил сонный голос. — Или поставь режим без звука.
— Спи! — я провел ладонью по аппетитному бедру Снежаны, затем поднялся с кровати и наконец-то добрался до телефона. Угадал со временем: дисплей показывал, что до трех часов оставались считанные минуты. Поднёс трубку к уху: — Да, Сергей Викторович.
— Андрей, спишь? — раздался бодрый голос на том конце провода. — Не отвечай. Сможешь подъехать через час? Точнее не так: тебе нужно подъехать через час.
— Куда? И зачем? — я попытался, чтобы мой голос звучал не менее уверенно, чем слова начальника. Да и знал, что Сергей Викторович просто так звонить не будет. Не тот это человек, который будет тревожить подчиненных по пустякам.
— В офис. Важный клиент. Большой контракт, — отрывисто проговорил начальник, а затем добавил, выделив первое слово: — Очень большой контракт.
— Понял. Ждите, — я отключился.
На сборы ушло минут тридцать. Опоздать не боялся. Пробок по ночам в Москве не бывает, так что до места смог бы домчаться к нужному времени.
Мне понравился взволнованный тон вечно непоколебимого директора. Да и то, что вызвонили именно меня, внушало самые приятные чувства — однако меня ценят. Не зря я вкалывал как раб на галерах, ох не зря!
У входа в офис меня уже ждал Сергей Викторович. Короткое рукопожатие закончилось протянутым листком. Я развернул пергамент, а следом мои глаза поползли наверх. Написанная сумма была не просто большой, а огромной. Цифры сулили новый виток развития нашей и так немаленькой организации.
— Вы нулём не ошиблись? — спросил я.
— Нет, Андрей, не ошибся. И здесь речь идет не про рубли, а про доллары, — ещё больше ошарашил меня начальник. — В принципе, контракт уже есть. Директора не распространялись про него. Конкуренты… Сам ведь всё понимаешь.
— Понимаю. Что нужно от меня? — взял я дело в свои руки.
— По факту, только подпись. Положенный процент, как ты понимаешь, мы не можем тебе начислить, но премии хватит, чтобы ты закрыл ипотеку. Да и сверху останется пару миллионов. Ну и повышение тебе обеспечено. Снежана у тебя? — Сергей Викторович увидел, что я слегка смутился. — Ну и чего тушуешься? Действительно думал, что я ничего не знаю? — он хитро прищурился. — Эх молодежь… Я не против. А теперь соберись и идём.
Начальник осмотрел меня, поправил галстук (по неведомой для меня причине он всё время немного съезжал влево), одернул пиджак. Удостоверившись, что я выгляжу отлично, он направился в здание. Я проследовал за ним.
По пути увидел добродушное подмигивание тезки-охранника. Девушки с ресепшена приветливо улыбнулись, а коллега из моего отдела изобразил похабный жест, затем оттопырил средний палец и показал, чтобы я ему позвонил. Я кивнул. В общем, типичная рабочая атмосфера круглосуточного офиса. Складывалось ощущение, что все уже знают про контракт. Да и нечему удивляться. Была бы моя смена — тоже бы знал. Всё-таки офис — это большая деревня, а секреты, слухи и сплетни тут распространяются быстрее, чем любые тайны в запертой комнате с ограниченным кругом лиц.
Лифт поднял нас на двадцать второй этаж. Мы прошли в зал совещаний. За длинным столом восседали директора и управляющие отделов. У широкого панорамного окна стояло шестеро человек. В троих я опознал телохранителей. Уж больно специфическая у них внешность, а их внимательные взгляды рентгеном сканировали окружающее пространство. Да и на входе тоже были крепкие ребята не из нашей фирмы. У одного из них был примечательный зигзагообразный шрам на полщеки. И раз начальство позволило посторонним находиться в этом помещении, то сомнений не оставалось: гости были очень большие и очень важные.
Свет преломился. На запястье одного человек сверкнули часы с бриллиантов россыпью. Я не был ценителем или любителем роскоши, так что цену такой бирюльки даже предположить не мог. Думается, моя квартира с машиной стоят на порядок меньше.
Гость обернулся. На меня уставились слегка прищуренные глаза. Выражение равнодушного лица сменилось удивлением, затем брезгливостью, а после нескрываемым торжеством. Губы растянулись в голливудской улыбке, походившей на оскал.
— Надо же! Кого я вижу! Вот так встреча! — человек развел руками.
Я сперва не понял, что обращаются именно ко мне, а не к Сергею Викторовичу. Гость подошел вплотную и наступил носком на мой туфель. И ведь я вспомнил его — мажорик из моей прошлой жизни. И как только он умудрился так подняться?
— А я-то думаю, куда это ты запропастился? А вон куда: в Москву. Что такое, не узнаешь? — раздался слегка издевательский тон. Человек развернулся. Его голос изменился на более резкий и приказной: — Думаю, контракт на алюминий можно считать несостоявшимся.
На мгновение повисла гнетущая тишина. Через секунду она переросла в едва слышимое роптание, а потом зал совещаний взорвался. Начали гомонить все, включая людей, пришедших с мажориком. Тут же подбежало пару человек, которые начали что-то шептать на его ухо, а главный гость просто стоял и улыбался. Через пару минут он поднял руку — снова повисла тишина:
— Друзья, думаю, мы сможем найти компромисс в нашей ситуации. Но для этого вам стоит избавиться от нежелательного человека. В вашей фирме есть кое-кто лишний, — гость выразительно посмотрел на меня.
Была не та ситуация, чтобы показывать гонор, так что я, не говоря ни слова, развернулся и направился на выход. Вот ведь злопамятная тварь! Злопамятная, влиятельная и очень богатая. И как он умудрился?!
Около лифта встретил коллегу, который показывал мне средний палец. Он не обратил на меня никакого внимания и побежал к совещательному залу. Понятно: кому-то надо было ставить подпись.
Я спустился вниз. Ехать домой было нельзя, ведь меня никто не отпускал. Уселся в мягкое кресло и периодически перекидывался колкостями с девушками с ресепшена.
Раздался сигнал телефона. Звонил отец. И чего это он с утра пораньше?
— Да, пап.
— Андрей Владимирович? — раздался незнакомый голос на другом конце провода.
— Да. Слушаю. Кто это? — внутри всё похолодело.
— Фролов Владимир Алексеевич и Фролова Елена Игоревна — ваши родственники?
— Да. Это родители. Кто сейчас говорит со мной?
— Андрей Владимирович… — голос слегка замялся. — Тут такое дело… Вы можете подъехать в больницу?..
Незнакомец назвал адрес. Я раздумывал недолго: побежал к машине. Через двадцать минут, нарушая все правила дорожного движения, остановился у кирпичного строения. У здания меня задержали вопросами и установкой личности. Вскоре навстречу мне вышел пожилой мужчина в белом халате.
— Они живы? — спросил я, но в ответ увидел покачивание головы.
— Нужно провести опознание…
Следующие двое суток прошли как в тумане. Жизнь моих родителей забрала автокатастрофа. Дальнобойщик заснул за рулем и вылетел на встречную полосу. Организацию похорон взял на себя дядя. Я же обеспечил всю финансовую составляющую.
Я предупредил Сергея Викторовича о моей ситуации. Без каких-либо проблем получил отгул. Через четыре дня приехал в офис, но меня остановили на входе. Разъяснение тезки-охранника сказали, что сверху насчет меня пришло распоряжение об увольнении одним днём. Положенные две недели отрабатывать не надо. Меня не пустили на рабочее место — вещи вынесли прямо ко входу. Заставили сделать несколько подписей.
Думаю, тогда ещё я держался молодцом. На душе было пакостно из-за смерти родителей, но я контролировал себя: не пил и не делал необдуманных поступков.
Когда приехал домой, меня ждал сюрприз. У подъезда я увидел Снежану, которая загружала вещи в дорогущий джип. За рулем сидел телохранитель со шрамом на щеке. Девушка не стала ничего объяснять. Лишь спросила:
— Ты ведь сам всё понимаешь?
— Да. Где ключи?
— На месте. Дверь захлопнула. Ничего лишнего не взяла. Да и брать у тебя там особо нечего.
— Нашла кого-то поперспективней? — я ухмыльнулся и, не дожидаясь ответа, побрел в пока ещё свою квартиру.
Следующие месяцы я таскался по судам. Заодно хотел устроиться на работу, но попытки ни к чему не привели. У меня был большой стаж, огромный опыт, замечательное портфолио, но меня никуда не брали. Я далеко не сразу узнал, что уволили меня по статье. Официальное трудоустройство мне больше не грозило. Меня не брали даже на неквалифицированные места. Четыре дня я пробыл на стройке, но и оттуда меня погнали. Прораб назвал причину: уважаемые люди сказали, чтобы я не находился на объекте. Я обращался в прокуратуру, звонил бывшему начальнику, даже связывался с адвокатом — всё тщетно.
В один из дней у меня получилось встретиться с коллегой, который ставил подпись вместо меня. Он и рассказал, что мажорик поставил условие: либо взаимовыгодный большой контракт, но меня увольняют, либо я остаюсь, а он уходит к конкурентам. Выбора, естественно, никакого не стояло. Я хоть и был ценным сотрудником, но незаменимых, как говорится, нет.
Я обменял свою иномарку и взял старую, но ещё резвую ладу. Продал родительскую квартиру. Деньги ещё имелись. Через полгода мне позвонил тезка-охранник из моего старого офиса:
— Андрюха, не задавай лишних вопросов. Вали из города. Сними деньги с карты. Избавься от телефона.
— Что случилось?
— Не могу ответить. Просто сделай, как я сказал. Доверься. Отбой.
Я последовал совету в плане снятия наличности. А в следующие три дня я лишился жилья. Ко мне заявились приставы. Я предоставил документы, что у меня нет никаких задержек по ипотеке. Плачу всё и всегда в срок. Даже подозрения возникли, а не подставные ли это люди. Незаметно вызвал полицию. Сотрудники органов явились быстро и подтвердили, что это настоящие банковские служащие. Вскоре они опечатали квартиру со всей имеющейся мебелью.
Снял комнату неподалеку. Никакого договора, естественно, не заключал. Прокуратура опять ничем не смогла мне помочь. Если судить по документам, то квартиру забрали из-за огромных долгов. Я пытался открыть судебное дело, но какой там…
В один из дней я угодил на двое суток за решетку. Я вставил карточку и собрался снять последние деньги (сейчас мне выгоднее было иметь наличку). Банкомат оповестил, что карта заблокирована. Попробовал в другой — тот же эффект. Все банки вычеркнули меня из своих клиентов. От злости ударил по терминалу. Мимо проходящие сотрудники полиции остановились, проверили документы, пробили по базе данных. Оказалось, что теперь за мной тянется целый шлейф мелких правонарушений. Но всё-таки через сорок восемь часов я покинул замечательное место, в котором стоял въевшийся запах дерьма и сигарет. Да и компания там была мне под стать: бомжи, безработные, наркоманы.
Связался с дядей. Я опасался, что начнутся гонения на всех родственников, но ошибся. Мажорик (не сомневаюсь, что это его работа: больше некому) не стал трогать родных. Оставил деньги у дяди. Всё-таки лучше хранить большую сумму у человека, которому я доверяю.
Случай с полицией показал, что не стоит привлекать к себе внимание. Теперь я брился каждый день и ходил в выглаженной одежде. При этом старался не высовываться на улицу днём. Работал за компьютером: знакомый предоставил свой аккаунт. Я выполнял фриланс-задания от его имени.
Через восемь месяцев после потери родителей я вышел из съемной комнаты. И в последний раз в обычной жизни покинул подъезд на своих двоих: без костылей. В ближайшем круглосуточном супермаркете прикупил товаров на неделю. Когда возвращался, увидел троицу мужиков. Никакого значения этому не придал. А зря. Они, будто по команде, направились в мою сторону. В тусклом свете далекого фонаря я разглядел знакомый шрам на щеке. Меня взяли в кольцо.
— Ну и чего надо? — спросил я. — Скажете, чтобы я с вами ехал?
Боковым зрением заметил, как в меня что-то летит: то ли рука, то ли предмет, то ли нечто третье. Попытался увернуться, но в следующую секунду сознание померкло.
В себя я приходил долго. Периодически видел незнакомую белую палату и каких-то людей. Когда очнулся, долго не мог понять, что происходит. Спутанные мысли не давали ни на чем сосредоточиться. В вене торчал воткнутый шприц. Тихий звук больничного прибора давил на барабанные перепонки. А ещё внизу ощущалась постоянная ноющая боль, которая усиливалась с каждой минутой.
Пошевелил пальцами. Руки почти не слушались, но я раз за разом пытался собрать ослабленную ладонь в кулак. Через минут двадцать в палату зашла медсестра.
— Где я?
— В больнице. Всё хорошо.
— Что со мной? — язык кое-как ворочался в пересохшем рту.
— С вами всё хорошо. Беспокоиться не о чем. Сейчас придет врач и всё расскажет.
События последних дней никак не хотели собираться в полноценную картину. Я не мог понять, как оказался в этом месте.
— Он очнулся? — спросил незнакомый голос.
— Десять минут назад был в сознании, — сказала медсестра.
— Да… В сознании… — смог выдавить я.
— Меня зовут Аркадий Юрьевич. Я ваш лечащий врач.
Поделиться книгой: