Цивилизация майя

Основным типом сельского хозяйства у майя было подсечно-огневое, или мильповое (от ацтекск. milpa – «кукурузное поле») земледелие. Животноводства у майя почти не было. Наиболее подходящими для выращивания растений были участки с черной почвой, заросшие высоким лесом. После того как находили подходящее место для земледелия, производилась разметка участка. Далее его расчищали. Лес рубили каменными топорами и выжигали. Подготовленный участок окружали изгородью для охраны от зверей, уничтожавших посевы. На одном и том же поле можно было сеять не больше трех лет подряд, так как урожайность падала с каждым годом. Затем переходили на другой участок, а заброшенный зарастал лесом и мог быть использован снова только через шесть-десять лет. Главным земледельческим орудием у майя была деревянная, заостренная с одного конца палка. Именно так описывали земледелие майя испанские конкистадоры в XVI веке.

Однако одно только подсечно-огневое земледелие не могло обеспечить продовольствием столь значительное население, которое проживало в регионе майя в классический период. Результаты археологических и ботанических исследований заставляют усомниться в преобладании простой мильповой системы. Последняя могла обеспечить пищей максимум 76 человек на 1 км2. Но если учесть обилие древних руин классического периода, а на полуострове Юкатан иногда через каждые 15–20 км встречаются остатки крупного городского центра с каменными дворцами и храмами, то общие возможности мильпового земледелия по обеспечению столь значительного населения (по самым скромным подсчетам, оно превышало 2 млн человек) представляются явно недостаточными. Здесь, видимо, возможны два объяснения: либо у майя имелись какие-то иные, более интенсивные, чем система мильпы, виды земледелия, либо сама эта система носила несколько иной, более продуктивный характер. Как показали недавние агроботанические и археологические исследования, древнее население низменных лесных областей майя применяло и улучшенный вариант подсечно-огневого земледелия, и более интенсивные способы ведения сельского хозяйства.

Земледельцы майя сумели вывести высокоурожайные сорта основных сельскохозяйственных растений – маиса, бобовых, тыквы, а ручная техника обработки небольшого лесного участка и сочетание на одном поле посевов нескольких культур (например, маиса и фасоли) позволяли долгое время сохранять его плодородие и не требовали частой смены участков. Н. И. Вавилов писал: «Поля на Юкатане, как и в Чиапасе, на юге Мексики, в Гватемале около Антигуа, нередко представляют собой как бы сообщество различных культурных растений: фасоль обвивает кукурузу, а между ними растут различного рода тыквы. Смешанная культура является господствующей в Мексике». И далее: «Естественно, что ручная культура майя, так же как ацтеков и сапотеков, должна была быть интенсивной. Отсутствие сельскохозяйственных животных заставило человека ограничить площадь посева небольшими участками, обрабатывать тщательно небольшие площадки, вырабатывать своеобразные навыки ухода за растениями, как, например, надлом початков кукурузы перед созреванием… Возделывание растений мелкими делянками заставило уделить внимание самому растению… Многие сорта кукурузы, папайи, фасоли, плодовых и хлопчатника достигали здесь большого совершенства…».

Объем урожая, как показывает практика современных индейцев Юкатана и других территорий, резко возрастает, если мильповое земледелие в лесах сочетается с возделыванием садов, огородов и приусадебных участков. Они удобряются хозяйственными отбросами и растительным перегноем, а возделываются более интенсивно, нежели лесные мильпы. Это позволяет снимать по два урожая в год практически без какого-либо перерыва из-за истощения почвы. Урожайность здесь в 2 раза выше, чем на мильпе. Сочетание мильпы с огородами и плодовыми садами вокруг жилищ требует возделываемой земли в несколько раз меньше, чем при наличии одной мильпы, а плотность населения может быть при этом вдвое большей. Такая практика имела место и в доиспанский период. Это подтверждается результатами археологических раскопок. Например, наличие четко выделенных каменными стенами приусадебных участков отмечено в Майяпане (XIII–XV века), на севере полуострова Юкатан, сохранились остатки приусадебных хозяйств и в Сальвадоре. Данные раскопок свидетельствуют о том, что вокруг жилищ, как и на мильпах, выращивались плодовые деревья. Об этом также свидетельствует обилие деревьев сапота и рамона (хлебного дерева) вокруг руин классического и постклассического периода на Юкатане. Не требуя больших затрат труда, рамоновые деревья дают с 1 га 1 тонну плодов – такой урожай заметно превосходит урожай маиса с той же площади. Широко были распространены у майя и другие плодовые деревья – папайя, авокадо, сапот, саподилья, анона, гуайо.

Кроме кукурузы, майя возделывали значительное количество корнеплодов, среди которых главное место занимали сладкий картофель, или батат, хикама, юка, или маниок. Большое значение в питании майя имели также фасоль, бобы, тыквы, перец чили, портулак, какао, ваниль, табак, амарант. Различные виды агав и кактусов опунция выращивались как в пищевых целях, так и для технических надобностей. Возделывались также томаты, но они пришли относительно поздно из Центральной Мекскики. Одежду делали из хлопка или волокон агавы. Майя употребляли в пищу фрукты – анону, авокадо, гуайяву, фейхоа, техокоте, папайю и другие.

Установлено, что в I тысячелетии н. э. помимо мильпового земледелия майя знали и другие, более интенсивные формы. На юге Юкатана на склонах высоких холмов найдены земледельческие каменные террасы с особой системой увлажнения почвы. В бассейне реки Канделария (штат Кампече) археологи с помощью аэрофотосъемки обнаружили в пойме отчетливые следы каналов и так называемых приподнятых полей – искусственно сделанных длинных и узких земляных гряд, или платформ. Подобные земледельческие системы давали огромные урожаи по несколько раз в год и обладали практически неистощимым плодородием.

На полуострове Юкатан в штате Кампече среди руин города Эцны с помощью аэрофотосъемки обнаружена и исследована система водосборных каналов и резервуаров. В естественных условиях вода встречается в Кампече на поверхности лишь в сезон дождей. В этот период здесь выпадает свыше 1000 мм осадков. Но чтобы выжить на раскаленной известняковой равнине в сухое время года, майя углубили и расширили естественные сезонные водоемы, чтобы выпавшая в сезон дождей вода сохранялась там круглый год. Затем они построили сеть водосборных каналов и искусственных резервуаров. В них жители Эцны конца могли запасать до 2 млн м3 воды. Также сложная система резервуаров, каналов и скважин обнаружена в Ушмале. Также по всему городу имелось множество небольших хранилищ воды чультунов – сооружений бутылкообразной формы из известняка, покрытого штуком. В городе обнаружено более 150 таких сооружений.

Таким образом, улучшенная разными способами мильпа (симбиоз разных растений и деревьев на одном участке, многоразовый последовательный сев различных сельскохозяйственных культур на одном поле в течение одного года, селекция растений, ручная обработка полей, удобрения, четкий агрокалендарь) в сочетании с приусадебными участками и садами могла уже обеспечить в среднем не 76, а 200 и более человек на 1 км2. Террасы и приподнятые поля, включив в сельскохозяйственный оборот массивы ранее не использовавшихся земель, окончательно решили пищевую проблему, обеспечивая в среднем уже свыше 700 человек на 1 км2 площади. Все это позволяет объяснить, каким образом земледельцы майя обеспечивали провизией растущее население государств классического периода.

Из животных одомашнены были лишь небольшие гладкошерстные собачки, употреблявшиеся в пищу. Индюки появились у майя поздно, их завезли из Центральной Мексики. Поэтому основным источником животных белков в рационе являлись охота и рыболовство. Майя охотились на оленей, тапиров, пекари, ламантинов, обезьян, опоссумов, агути, броненосцев, черепах, крокодилов, кроликов, игуан. Охота производилась как при помощи различных ловушек и западней, изображения которых сохранились в Мадридском кодексе, так и с помощью лука и стрел, дротиков и копьеметалок, копий, выдувных трубок, из которых стреляли небольшими глиняными шариками. Рыболовство, распространенное главным образом в прибрежных областях и около крупных озер, тоже являлось немаловажным источником пищи. Добывались самые различные рыбы, начиная с акул и кончая анчоусами. Для ловли использовались сети и крючки, гарпуны, неводы, остроги. Добыча заготовлялась впрок: жарилась на решетках, вялилась, солилась, коптилась. Майя разводили два вида пчел; и тот, и другой без жал и по размерам меньше, чем европейские. Ульи делались из полых фрагментов древесных стволов с небольшим отверстием сбоку. Мед служил предметом торговли. Наряду с разведением пчел на пасеках значительную роль играл и сбор меда диких лесных пчел.

Индейцы майя употребляли алкогольные и безалкогольные напитки. К безалкогольным относятся вода, какао и атоле. К алкогольным – пульке, известный во всём регионе Мезоамерики, и бальче, распространённый только у майя. Само слово «какао» происходит из языка майя. Мы не знаем, употребляли ли его холодным или горячим. Знатные люди пили какао из особых высоких цилиндрических чаш. Часто такие сосуды богато украшались росписью. В надписи указывалось имя владельца сосуда и то, что из него пили. Согласно этим текстам, существовало несколько видов какао – фруктовое, медовое, сладкое (возможно, с добавлением сока сахарного тростника), свежее (употребляется в надписях, но не известно, чем оно отличалось от других), какао с капулином (ягоды, похожие на вишни). Какао считалось аналогом крови, поэтому во время употребления данного напитка люди уподоблялись богам. Считалось, что в какао содержится магическая сила.

Напиток атоле представляет собой кукурузную муку, разведённую в горячей воде. Он был более жидким, чем каша, чтобы можно было пить. Атоле пили из более низких, чем для какао, цилиндрических сосудов или из полукруглых чаш. Данный напиток также имел ритуальное значение, особенно в обрядах, связанных с кукурузой. Отдельным видом напитка был горький атоле, который индейцы делают до сих пор. На северном Юкатане был найден сосуд с надписью, что эта чаша использовалась для питья горького атоле. Также изготовляли кислое атоле, которое пили немного пробродившим, и атоле с бататом. Также имелся напиток, называемый са, который представлял собой кукурузный кисель. На Юкатане он до сих пор имеет ритуальное значение. В классический период са смешивали с какао, а иногда и с фруктами. Другая разновидность кукурузного киселя назвалась «сак ха» – «белая вода».

Алкогольный напиток пульке делался из сока агавы магей, который подвергался брожению. В надписях классического периода его обозначают словом «чих». Пульке считался важнейшим ритуальным напитком по всей Мезоамерике. Его пили знатные люди, и это считалось престижным занятием. Пульке взбивали до образования пены. Его иногда смешивали с фруктами и с атоле. Майя могли вводить пульке в организм через клизму, скорее всего, в ритуальных целях.

Другой алкогольный напиток бальче изготавливали из коры дерева рода лонхокарпус. В него добавляли мёд и другие ингредиенты. Данная смесь подвергалась брожению. В процессе изготовления образовывалось большое количество пены. Наибольшую популярность бальче имел на северном Юкатане, откуда происходит наибольшее количество свидетельств его употребления. Здесь же он имел большое ритуальное значение. Интересно, что в колониальный период испанцы запрещали готовить и пить бальче.

Для приготовления пищи самые разнообразные продукты перемалывали на ручной каменной зернотёрке, а затем полученная масса варилась иногда с добавлением соли. Сведенья о еде в надписях встречаются реже, чем о напитках. В «Дрезденском кодексе» рассказывается о принесении в жертву богам ритуальной пищи – оленьего окорока и рыбы. В надписях наиболее распространены упоминания о тамалес – это пирожки из кукурузного теста с начинкой. Их делали разных размеров и форм. На языке иероглифической письменности майя тамалес обозначаются словом «ваах». В настоящее время это слово также обозначает хлеб и тортильи. Изготовление тортилий пришло в регион майя в VIII–IX веках. Вместе с тамалес подавались разные соусы. Пирожки могли поливать соусом сверху или макать в него. В иероглифических надписях упоминаются тамалес с начинкой из рыбы, оленины, индюшатины, мяса игуаны, мёда, цветов кукурузы. Блюда для тамалес подписывались так же, как и кубки для какао. Некоторые из них имели в своей конструкции соусницы.

Индейцы майя знали табак и использовали его по-разному. На руинах древних поселений археологи находят маленькие бутылочки для табака. Иногда их подвешивали за верёвочку, продетую через специальные ушки. На одной из них была найдена надпись: «Хранилище табака». Скорее всего, табак использовался в порошке для жевания или нюхания. Также индейцы курили сигары. Само слово «сигара» происходит от слова «сик’аль» из языка майя.

Торговля проходила на рынках. Стоит обратить внимание на тот факт, что те здания, которые сейчас обозначаются как рынок, на самом деле таковым не являлись. Однако предполагается, что некоторые раскопанные сооружения действительно служили для торговли. Продавали еду, напитки, кукурузу, овощи, соль, корзины, сосуды и прочие вещи. Денег не существовало. Практиковался натуральный обмен. Эквивалентом денег могли выступать бобы какао. Именно ими выплачивалась дань царям. Торговали как мужчины, так и женщины.

Майя использовали по большей части каменные и деревянные орудия. Бронза и медь появились только в самом конце постклассического периода и широкого применения никогда не находили. Имелись следующие виды орудий труда: резцы, долота, топоры, скребки, бердо, сверла, мотыги, клинья, пилы, палки-копалки, иглы, веретена, ножи, шилья, силки, сети, зернотерки. Режущие инструменты и оружие делали из обсидиана, кремня и халцедона. Зернотерки, скалки, ступки и различные песты изготовлялись из известняка, гранита, разных видов лавы, базальта, песчаника. Для ударных и рубящих орудий применялись диорит, кремень, базальт, жадеит и нефрит. Использование металлов в основном ограничивалось изготовлением украшений из золота, серебра и меди – нагрудных пластин, дисков, колокольчиков, хотя встречается и посуда – кубки и чаши.

В поселениях майя жили и ремесленники – красильщики, гончары, портные, кожевники, пекари, ткачи, каменщики, скульпторы, плотники, ювелиры, изготовители плетеных сандалий и циновок, плотники, а также носильщики, гребцы, цирюльники. Мастера майя использовали многие виды камня. В строительстве и скульптуре широко применялся известняк, обработка его облегчалась тем, что в почве он довольно мягок и затвердевает лишь на открытом воздухе. Известняк являлся основным материалом для стел. Обычно для этой цели использовали монолиты, имеющие высоту 3–3,5 м, включая и подземную недекорированную часть, ширину около 1 м и толщину 30 см. Реже использовался местный песчаник, доломит, андезит. К сожалению, качество известняка различалось от региона к региону. В одних областях майя стелы сохранялись хорошо, в других же камень сильно подвергался эрозии. Так, например, в Ушмале текст на многих стелах прочесть невозможно из-за плохой сохранности. Больших карьеров по добыче камня не было, так как на Юкатане известняк можно было найти практически повсюду.

Майя, как и другие народы Мезоамерики, высоко ценили нефрит и жадеит. Из этих материалов изготовлялись статуэтки, маски, как мозаичные, так из цельного куска, таблички с рельефами, топоры-кельты. Очень широко применялся нефрит в украшениях: бусы самых различных форм, служившие монетами, бутоны, вставлявшиеся в крылья носа, ожерелья, кольца, губные вставки, серьги и другое. Маленькими кусочками нефрита инкрустировались зубы. Кроме этих минералов, майя добывали или импортировали и обрабатывали горный хрусталь, кварц, сланец, мексиканский алебастр, железный колчедан, пластинками которого выкладывалась на песчанике поверхность зеркал, слюду. Для палочек, втыкавшихся в носовой хрящ, использовались кристаллы дымчатого топаза. В постклассический период вошла в употребление бирюза, поставлявшаяся торговцами из северо-западной Оахаки и центральной части Вера-Круса. Из нее делали бусы и мозаику; лучшие образцы найдены при раскопках Чичен-Ицы. В ритуальных целях использовались жидкая ртуть, киноварь, графит. Также для изготовления украшений использовались кости и раковины.

Естественно, что в стране, очень богатой лесом, искусство обработки дерева стояло на очень высоком уровне. Лесистая часть Юкатана изобилует ценными породами, в том числе такими как красное дерево, дуб, саподилья, сейба, различные виды сосны и другими. Из дерева вырезали статуи богов, маски, оружие, лодки, мебель, музыкальные инструменты, различные орудия труда и т. д. Известно, например, что город Букцоц на Юкатане специализировался на торговле древесиной. К сожалению, до нас почти не дошло деревянных вещей: статуи божеств были сожжены монахами, мебель и изделия художественного ремесла погибли с течением времени во влажном климате. Сохранились лишь единичные произведения – резные притолоки и балки из храмов и дворцов Чичен-Ицы, Ушмаля, Санта-Роза Штампака и других городов, деревянная статуэтка правителя из Табаско, копьеметалки и части статуй из сенота в Чичен-Ице. Данные изделия показывают необычайно высокий технический и художественный уровень древних мастеров. К сожалению, одна притолока, вывезенная Стефенсом из дворца Губернатора в Ушмале, вскоре погибла при большом пожаре в Нью-Йорке.

Майя изготавливали из глины сосуды, маски, курительные трубки, музыкальные инструменты, курильницы, фигурки людей и животных и даже некоторые орудия труда. Керамические изделия часто ярко раскрашивались синей, красной, черной, белой и желтой красками. Ремесленники майя не знали гончарного круга. При формовке сосудов мастера употребляли в качестве подставки камень или обрезок толстой доски, который вертели ногами. Большие сосуды изготовлялись ленточным способом. Наряду с лепкой от руки применялись также и формы, в них отливались или части, или целые изделия. Сосуды украшались росписью, лепниной и гравировкой. Иногда на посуде подписывались имя и титул владельца, а также тот вид пищи или напитков, для употребления которых данный сосуд предназначался.

Важнейшим ремеслом у майя было ткачество. Нити изготовлялись из волокон агавы, а также из различных сортов хлопка. В конце постклассического периода ацтекские торговцы ввозили для этой же цели крашеную кроличью шерсть. Орудиями служили веретено, ставившееся в тыквенную чашу, и простейшего вида ткацкий станок, прикреплявшийся одним концом к дереву или столбу жилища. Для окраски тканей употреблялись различные пигменты как минерального, так и растительного происхождения (индиго, ачиоте и другие). Известна была также краска, добывавшаяся из одного вида моллюсков (близкая пурпуру). Особый интерес представляла красная краска, изготовлявшаяся из кошенили – мелких насекомых, водящихся на кактусах. Мужчины носили набедренные повязки, концы которых могли украшаться вышивкой и перьями. Знатные люди также надевали набедренники и передники, жилетки из ткани или шкуры ягуара. Женщины носили длинные свободные туники. Плащи чаще всего являлись ритуальным элементом облачения. Знатные люди украшали одежду иероглифическими надписями примерно следующего содержания: «украшение его одежды» или «появилось украшение его одежды». Иногда указывалось имя владельца и мастера, а также название предмета. Сандалии делали из оленьей недубленой кожи и подвязывали агавовыми веревками. Ни одной детали одежды древних майя до нас не дошло. Данные сведенья учёные получили, изучая изображения на фресках и расписных сосудах классического периода. В качестве украшений использовали бусы из жадеита, раковин, перламутра, клыков хищных животных, золота, меди. На руках и ногах носили браслеты. Ушные и носовые вставки делались из кости, перламутра, поделочных камней. Шарики и цилиндры из жадеита также нашивались на одежду. Люди также наносили узоры на тело стойкими красками и делали татуировки.

Ещё одним важным видом ремесла у майя была работа с перьями. Мастера изготовляли плащи и пышные головные уборы, спинные розетки, украшали щиты, балдахины, веера, скипетры. Наиболее высоко ценились зеленые перья кецаля, достигавшие иногда метровой длины. Также использовались голубые перья котинги, желтые и красные перья кардинала, различных видов попугаев, цапли, индюков, сов, орлов, уток, мухоловок, колибри и других.

Важнейшим аспектом жизни майя являлась ритуальная игра в мяч. Она была распространена во всей Мезоамерике, но в каждом регионе имела свои отличительные особенности. Первые свидетельства о данной игре у майя относятся к среднему классическому периоду. Это действо было важным занятием царей и элиты. Правители майя добавляли выражение «игрок в мяч» к своей титулатуре. Сама игра часто изображается на керамике и рельефах классического периода. Но из скудных текстовых пояснений трудно узнать что-либо о её правилах. Иногда скульпторы майя изображали правителей, играющих в мяч. Такие состязания укрепляли союзы между царями, поддерживали дипломатические связи. Очень часто вассалы играли с сюзеренами. Как люди, так и боги играли в мяч. Так в эпосе народа киче «Пополь Вух», происходящем из Гватемалы, рассказывается, как два героя играли против владык потустороннего мира. В этом произведении соревнование представляется символом борьбы сил жизни и смерти, света и тьмы.

Играли тяжёлым каучуковым мячом весом несколько килограмм. Некоторые учёные предполагают также наличие больших полых надувных мячей. Считается, что мяч отбивали без помощи кистей и стоп, бёдрами, локтями, плечами и предплечьями. Для защиты от травм использовали специальное снаряжение – набедрениники, перчатки, воротники, маски.

Для самой игры строили специальные сооружения – стадионы, представлявшие собой вытянутую площадку и две большие наклонные плоскости по сторонам от неё. Сама площадка обычно имела форму буквы I. По бокам находились места для зрителей и храмы. На середине сооружения в стену с обеих сторон иногда вставляли кольца, расположенные вертикально. Возможно, в них нужно было попасть мячом. Стадион нередко становился местом жертвоприношения. Распространённая в популярной литературе точка зрения, что победившую или проигравшую команду приносили в жертву, не подтверждается. Скорее всего, в жертву приносили специально подготовленного человека, например, захваченного на войне пленника. На площадке в Чичен-Ице имеется знаменитый рельеф с ритуальным обезглавливанием. В других городах найдены изображения, где связанных пленников сбрасывали со стен площадки. Помимо самой игры в мяч на стадионах устраивали и другие виды состязаний – ритуальную борьбу и гладиаторские бои. Предполагается, что в них участвовали пленники, а поединки заканчивались смертью. Есть предположения, что на керамике иногда изображается игра не на специальном стадионе, а на лестнице или ступенчатой платформе.

Достоверно известно, что некоторые стадионы были воздвигнуты в честь военных побед. Предполагается, что правители играли в мяч в дни, когда их союзники сражались в битвах. Таким образом они оказывали соратникам сверхъестественную поддержку. Возможно, что в классический период цари и аристократия почти монополизировали игру в мяч, а с утратой значения царской власти в постклассический период строительство стадионов на полуострове Юкатан останавливается. Возможно, это связано с падением Чичен-Ицы – большого центра игры, где найдено 13 стадионов. Так, в Тулуме, Майяпане и многих других поздних поселениях никаких площадок для состязаний не найдено. Возможно, что игра утратила сакральный смысл и перестала быть обязанностью властителей. А простым смертным можно было играть и просто на улице. Поэтому специальных сооружений более не строили. Епископ Диего де Ланда пишет, что на полуострове Юкатан игра практиковалась в домах юношей. Показано, что в XVI веке игра имела большее распространение в районах горной Гватемалы. Можно предположить, что из пышного состязания для знати она превратилась в забаву для простых общинников. Социальная функция действа сменилась.

Мы не знаем, как проходило обучение у майя. В Петене в городе Шультун найдено здание, предположительно являвшееся школой для астрономов. На его стенах написаны формулы для расчёта движения небесных тел. Более никаких других данных пока не получено.

К настоящему времени нет свидетельств о медицине майя в классической период. Надписей о лечебных практиках не найдено. Однако остатки лекарственных растений обнаружены на территории древних поселений.

Индейцы майя устраивали театральные постановки. Во время спектаклей актёры произносили пространные монологи, обменивались репликами и танцевали. Действо сопровождалось музыкой. Представления могли длиться более суток. Они проводились на городских площадях, специальных платформах или в резиденциях знати. Существовали профессиональные артисты. Для выступления они облачались в маски и костюмы. Ко времени испанского завоевания, по-видимому, имелось множество пьес исторического, бытового и мифологического содержания. Но до наших дней дошла лишь одна – «Воин из Рабиналя», записанная в Гватемале. На полуострове Юкатан также ставились спектакли. Об этом свидетельствует Диего де Ланда. Но все постановки были запрещены в колониальный период, и ни одной до настоящего времени не сохранилось.

Для красоты майя деформировали черепа своим детям с самого раннего возраста, как мальчикам, так и девочкам. Этим занимались женщины. Они привязывали к головам детей дощечки, чтобы придать определённую форму. Вид деформации различался в разных областях региона майя. Кроме того, майя подпиливали зубы и вставляли в них различные камни, причём подпиливание было более распространено среди женщин, а инкрустация – среди мужчин. Установлено, что чаще всего модификацию зубов проводили в возрасте старше 15 лет. Для инкрустации зубов использовали жадеит, гематит, пирит, бирюзу и различные органические субстанции. Как деформация, так и модификация зубов не зависели от социального статуса и имели место у людей всех сословий. В постклассический период число видов деформации головы и украшения зубов идёт на убыль. Снижается и распространённость данных практик среди мужского населения.

Воины майя использовали палицы и дубины, копья с кремневыми или обсидиановыми наконечниками, каменные топоры. Они пускали дротики из специальных копьеметалок, которые, как считается, были заимствованы из Теотиуакана, могущественного государства Центральной Мексики. Лук и стрелы пришли к майя только к постклассическому периоду. Для защиты индейцы использовали щиты, которые у знатных воинов богато украшались мозаикой из драгоценных перьев. Правители и аристократы выходили на битву в изысканных одеяниях с многочисленными украшениями из нефрита. Шкуры ягуаров использовались для изготовления военных костюмов, а также для отделки оружия. Шлемы и головные уборы были исключительно красивы, иногда их делали в форме голов животных. Они украшались перьями кецаля и других птиц. По-видимому, всё это великолепие не служило для защиты, а лишь обозначало высокопоставленную персону на поле брани. Простые бойцы имели из одежды только одну набедренную повязку.

Правителей майя обычно хоронили в пирамидах с богатым погребальным инвентарём – сосудами, изделиями из жадеита, раковин и кости, скипетрами К’авииля, оружием, кремневыми ножами, книгами, музыкальными инструментами, статуэтками богов и каучуковыми мячами. Тела клали на деревянные носилки или в каменные саркофаги, их могли покрывать киноварью и заворачивать в шкуру ягуара или ткань. Лицо ахава иногда покрывали мозаичной маской. Стены усыпальницы украшали росписями или рельефами. В путь к жизни вечной умершего царя сопровождали люди и животные, принесённые в жертву. Интересно отметить, что многие захоронения владык майя остались не разграбленными, хотя они находились на виду, в центре больших городов. Считалось, что после смерти царь становился богом маиса. Имена таких божеств известны из надписей. Жёны и родственники ахавов также могли покоиться в пирамидах, но их усыпальницы обычно отличались меньшей пышностью.

Простых смертных хоронили прямо в их же домах под полом. Тела заворачивали в ткань или шкуру, иногда руки скрещивали на груди. В разных царствах похоронные обряды отличались друг от друга. Например, в некоторых государствах вместе с мёртвыми клали сосуды, а в некоторых – нет. Количество инвентаря тоже зависело не только от социального статуса, но и от местных обычаев. Тела принесённых в жертву людей иногда подвергали ритуальному расчленению. Обычно части тела всех жертв складывали в общее захоронение. Например, в городе Ушуле на полуострове Юкатан найдено захоронение костей 24 человек со следами декапитации. Останки лежали без анатомической связи между частями тела. Их поместили в бывший резервуар для воды.

Считается, что у майя был культ предков. Он сохранился и до нашего времени. Такие же верования наблюдались и у других народов Мезоамерики, например, у сапотеков. Именно с ними связан обычай хоронить людей в домах. Предки, находящиеся близко от членов семьи, должны были оказывать живым родственникам сверхъестественную поддержку. Во многих домах устраивались алтари умерших. Культ простых усопших отправляли только жители домохозяйств, а поклонение почившим владыкам и их родственникам имело статус государственной религии. При нападении на вражеский город завоеватели могли выбросить останки царей из гробниц. Сохранилась запись о том, что один из владык майя велел перенести кости своей родственницы в свою столицу, когда над городом, где она была захоронена, нависла угроза захвата. Следы перезахоронения найдены во многих городах майя, в том числе в так называемой платформе костей в Чичен-Ице.

Глава 2

Архитектурные стили Юкатана

Стиль Пуук

Пуук – это архитектурный стиль индейцев майя доколумбового периода. Само слово «пуук» происходит из языка юкатеков и обозначает холмистую местность на юго-западе полуострова Юкатан. Северная граница данной территории представляет собой цепь холмов и называется Sierrita de Ticul. Она расположена в 80 километрах южнее Мериды, столицы штата Юкатан. Именно в этом регионе данный стиль получил наиболее широкое распространение.

Археологически область Пуук выделяется именно по наличию данного вида архитектуры. Однако строения в указанном стиле находятся и за границами этого района. Условно регион Пуук можно ограничить четырёхугольником, в вершинах которого находятся следующие современные поселения: Машкану, Текаш, Хопельчен и Тенабо. Сам архитектурный стиль определяется по технике строительства и прежде всего по способу декорирования фасада.

В средний и особенно в поздний классический период эта холмистая местность пережила взрывной наплыв людей, здесь было основано большое количество маленьких, средних и больших поселений, отличавшихся особой архитектурой. Создание этих величественных зданий стало возможным только при наличии значительных человеческих ресурсов. Предполагается, строительство велось во время сухого сезона, когда люди не были заняты сельскохозяйственной работой.

Наиболее известные города области: Ушмаль, Сайиль, Кабах, Лабна, Ошкинток, Чакмультун. Другими значимыми поселениями являются Чак II, Чунхухуб, Киуик, Шкипче, Шлабпак, Шкальмукин, Шбальче.

Считается, что стиль Пуук распространялся до современного города Мериды и до региона Чичен-Ицы, где в Яшуне можно видеть подобные строения. Найти точные доказательства постепенного распространения этого направления в архитектуре далее невозможно из-за того, что в зоне низменности севернее цепи холмов Пуук древние строения были почти повсеместно разрушены. Но даже за пределами первичного распространения стиля обнаружены руины поселений, где стиль Пуук имитировали или воспроизводили его отдельные детали, например, Кулуба и Тицимин.

Несмотря на масштабные исследовательские проекты, проводимые в регионе в 1970-х годах, каждый год в девственных лесах Юкатана обнаруживаются новые здания. Многие из них ещё не зарегистрированы и не изучены. О некоторых сообщают местные охотники, которые там иногда ночуют.

Каменные строения стиля Пуук почти без исключения имеют прямые углы. Вход находится с длинной стороны вытянутых внутренних комнат. Обычно помещения выстроены в ряд, иногда имеется два параллельных ряда комнат, в которые можно было войти с одной или обеих сторон здания. Встречаются также комплексные формы, когда по краям здания пристраивают помещения, перпендикулярные основному ряду. Все комнаты перекрываются каменным сводом. Однако здесь нет замкового камня, который в настоящих сводах распределяет нагрузку. Просто стены в верхней части постройки всё больше приближаются друг к другу, в самом верху свод смыкается кроющим камнем, который не несёт никакого усилия.

Главным признаком всех фаз стиля Пуук является одинаковое деление фасада каменных зданий. Эти принципиальные элементы можно найти со всех сторон здания, даже если конкретное оформление передней, задней и боковых сторон различается в деталях. Снизу вверх (рис. 1.2.1):

1. Цоколь. Именно на его уровне стоят внешние комнаты здания. Внутренний (или задний) ряд комнат, в которые можно пройти только через наружные (или передние) помещения, обычно располагается несколько выше.

2. Нижний ярус стен, который обычно имеет высоту около 2 м и примерно соответствует высоте дверного проёма.

3. Средний карниз, который располагается над притолокой и находится на следующем выровненном ряде камней.

4. Верхний ярус стен, который соответствует высоте свода.

5. Верхний карниз. Его верхний бордюр ограничивает плоскую крышу из каменной кладки.

6. Кровельный гребень, богато украшенный орнаментально.

Рис. 1.2.1. Основные элементы зданий стиля Пуук

Украшения занимают строго определённое положение и лишь редко могут быть на других местах. Обычно это мелкие колонны, решетчатый орнамент, маски или каменная мозаика. На поздних стадиях появляются так называемые камни чимец (в переводе с юкатекского – «многоножка»). Они имеют вытянутую форму. Боковые края вырезаны в виде треугольных зубцов. Данные элементы обычно располагались в виде сетки, в ячейки которой вставляли ромбовидные плитки. Все эти каменные детали производили в массовых масштабах без использования металлических орудий. Иногда поверх них размещали фигуры людей, божеств и животных.

Цоколь, как правило, строился простым, но в поздних строениях его убранство делалось похожим на оформление карнизов.

Карнизы включают в себя от одного до пяти горизонтальных бордюров. При наличии двух бордюров нижний делался выстоящим из стены и скошенным книзу и кнаружи. Если имелось три бордюра, то верхний и нижний делались зеркальным отражением друг друга, оба они обрамляли средний заглублённый бордюр. При большем количестве бордюров средние из них могли быть оформлены по-разному. В верхнем карнизе самый верхний бордюр обычно делался в два раза выше, чем остальные.

Верхний и нижний ярусы стен обычно оформлялись по-разному. Нижний ярус обычно был лишён декора, верхний, по меньшей мере, начиная со времени распространения стиля маленьких колонн, всегда был украшен каменной мозаикой.

В конструкции зданий стиля Пуук имеются следующие характерные черты (рис. 1.2.2). Для возведения основы стен использовали кладку из необработанных каменных блоков. При этом облицовочные камни не несли нагрузочной функции. Они представляли собой лишь «несъёмную опалубку» для смеси из известкового раствора, известнякового песка и камней различных размеров. На уровне верхнего края дверных косяков находился гладкий слой, состоящий из строительного раствора. На него укладывали притолоку. Выше неё располагался такой же слой. Его можно опознать по небольшому отклонению кзади облицовочных камней с внутренней части стены здания. На него укладывали вдающиеся глубоко в стену большие камни нижнего ряда среднего карниза. Они удерживались на месте вышележащей толщей стены. На уровне их верхнего края с внутренней стороны помещения имеется отклонение стены кнутри на расстояние около 10 см. Его образуют хорошо обработанные каменные блоки. Именно с последних и начинает формироваться свод, который часто (особенно в позднеушмальском стиле) состоит из камней, поперечное сечение которых напоминает башмак. Они также глубоко закрепляются в толще стены. Внутренняя поверхность свода всё больше и больше отклоняется внутри, хотя также встречаются и прямые поверхности. После примерно девяти рядов камней обычно находится ещё один выступ кнутри, на котором лежат покровные камни, имеющие ширину около 50 см. Именно они и замыкают свод. Эти блоки не являются настоящими замковыми камнями и не перераспределяют усилие. Стабильность конструкции достигается исключительно самим весом и глубиной залегания в стене камней, из которых слагается свод. На среднем покровном камне, который находился напротив входа в здание, часто рисовали красной краской изображение бога К’авииля в обрамлении двух столбцов иероглифов. На уровне того ряда камней, который располагался непосредственно под первыми блоками, слагающими свод, а также под последним сужением свода помещали толстые (снизу) и тонкие (сверху) деревянные балки. Они шли поперёк длины свода и пересекали внутреннее помещение возле углов. Иногда имелся и дополнительный ряд балок на середине высоты свода. К настоящему времени от них остались только отверстия в стенах. Участие этих конструкций в поддержании стабильности конструкции кажется сомнительным, но они присутствовали в каждом помещении. Снаружи на уровне свода находится стена, слегка отклоняющаяся кнутри. Именно к этой поверхности крепились декоративные элементы в обрамлении среднего и нижнего карнизов. Поверхность крыши покрывалась хорошо утрамбованным слоем штука. При затвердении он становился водонепроницаемым.

Украшение фасада каменной мозаикой проводилось в два этапа. Наружная стена свода оставалась необработанной. Она представляла собой почти вертикальную конструкцию из камней и строительного раствора, которая затем будет сердцевиной верхнего яруса стен. Позже на выстоящих из неё камнях среднего карниза конструировался непосредственно фасад. Обычно этот украшенный слой не имел зубчатого сцепления с лежащей под ним стеной свода. Поэтому по прошествии сотен лет детали декора полностью или частично опадали. После этого сама стена свода оставалась незащищённой от выветривания, что впоследствии приводило к разрушению здания.

С точки зрения прочности и долговечности такая конструкция имела как положительные, так и отрицательные черты. В области углов и между верхним и нижним ярусами стен отсутствовали зубчатые сцепления. Чаще всего сглаженные поверхности под и над рядами камней среднего карниза были теми слабыми местами, по которым проходило обрушение. С другой стороны, сами стены и половинки свода были очень стабильными и часто падали едиными блоком внутрь помещения здания. В таком состоянии они иногда сохранялись и до настоящего времени. Своды ранних зданий в стиле Пуук иногда падали единым целым, и поэтому в обломках здания они лежали вместе с декором, элементы которого сохраняли первоначальное расположение. Причиной различий в механизме разрушения является разное качество известкового раствора.

Рис. 1.2.2. Конструкция зданий в стиле Пуук

Внутренние и внешние поверхности стен были покрыты слоем штука, который служил основой для нанесения красок. На раннем этапе развития стиля Пуук внутренние стены красили в тёмно-красный цвет. Обычно того же оттенка были и внешние поверхности. Часто сооружения украшались горизонтальными бордюрами иероглифов чёрного цвета. Покрытые штуком полы окрашивались в жёлтый цвет. Слои штука были разной толщины. Они сглаживали неровности каменных стен. Иногда из штука делали рельефные украшения, такие как зубцы над дверными проёмами или на сводах.

Самым простым типом здания было простое линейное строение с рядом комнат, идущих друг за другом. Входы данных помещений выходили на одну сторону. При этом средние комнаты были обычно длиннее, чем боковые. В постройках ранних разновидностей стиля Пуук они могли иметь по три входа или один большой дверной проём с одной или двумя колоннами. Часто этот ряд комнат мог удваиваться, при этом в задние помещения можно было зайти через передние. Редко в регионе Пуук обнаруживают строения, где позади средней комнаты в первом ряду имеется одно помещение, но нет полного второго ряда. Данный вариант обычно встречается в зданиях стиля Ченес. В небольших поселениях обнаруживаются постройки с одним или двумя помещениями. Часто имеется нечётное число дверных проёмов, средний из которых намеренно выделялся.

При дальнейшем расширении здания поперёк двойного ряда помещений могла быть пристроена комната на конце строения. Вход в неё обычно располагался снаружи. Однако иногда проёмы могли находиться со всех четырёх сторон. Такой вариант встречается наиболее часто на западе региона Пуук.

На основании данных базовых планов создавались также более сложные сооружения. Чаще всего такие конструкции являлись результатом нескольких перестроек зданий, когда длинный ряд помещений дополнялся новым блоком комнат. Иногда вокруг большого сплошного блока из необработанных камней возводили четыре ряда комнат, как, например, в случае Южного Дворца в Сайиле. При этом на следующих этапах мог добавляться второй или третий уровень помещений. Примерами таких сооружений являются главные дворцы в Сайиле, Лабне и Шкипче. Ещё одним вариантом являются L-образные постройки, в которых короткая часть обычно добавляется позже длинной.

По технике строительства, качеству обработки каменных блоков и декору наружных стен американский архитектор и археолог Джордж. Ф. Эндрюс выделил шесть фаз развития стиля: ранний Ошкинток (Early Oxkintoc), прото-Пуук (Proto-Puuc), ранний Пуук (Early Puuc), стиль мелких колонн (Colonette Style), стиль мозаики (Mosaic Style) и поздний ушмальский стиль (Late Uxmal Style). Здания, относящиеся к последнему, обнаружены только в городе Ушмаль. Это деление основано на классификации Гарри E. Д. Поллокка.

Согласно Джорджу. Ф. Эндрюсу каждой фазе стиля соответствует определённый временной отрезок:

– ранний Ошкинток – до 550 года;

– прото-Пуук – с 550 года;

– ранний Пуук – с 670 года;

– стиль мелких колонн – с 770 года;

– одновременное присутствие стиля мелких колонн и стиля мозаики – с 830 года;

– поздний ушмальский стиль – с 1000 года.

Однако такая датировка позднего ушмальсого стиля сомнительна, так как на одном из камней, покрывающим свод восточного здания Женского монастыря в Ушмале, построенного в данном стиле, стоит дата 906 год. Датировка зданий в стиле Пуук по радиоуглеродному анализу ещё не позволила уточнить время создания сооружений, так как пока ещё было проведено слишком мало анализов, и интервал в два среднеквадратичных отклонения (что соответствует достоверности около 95 %) даже по последним измерениям охватывает промежуток в 100 лет. Поэтому некоторые временные отрезки, приведённые Эндрюсом, могут в действительности оказаться на 100 лет раньше.

В радиусе 70 км от Ушмаля найдено множество поселений, в которых здания имеют черты, характерные для позднего ушмальского стиля, но ни одно из них так и не было завершено. Такое положение вещей некоторые авторы считают свидетельством переворота, в ходе которого произошло крушение владычества Ушмаля в регионе. Впрочем, и в самом Ушмале имеется несколько незаконченных строений (например, здание на вершине пирамиды Старой Женщины, здание в комплексе храма Фаллоса).

Другой способ датировки зданий культуры Пуук – изучение керамики. Фундаментальные исследования в данном направлении проведены Робертом Е. Смитом. Однако вследствие длительного периода и недостаточно чёткой периодизации этапов развития региона Пуук исследования комплекса керамики также не позволяют выстроить хронологию и точно датировать находки.

Стиль Ченес

Стиль Ченес был распространён на территории современного штата Кампече в центре полуострова Юкатан. Название происходит от северного региона штата. Здесь названия многих населённых пунктов оканчиваются на «-чен». «Чен» – распространённое слово в языке майя. Оно обозначает естественные колодцы – карстовые образования, наполненные водой. Наиболее крупные города с такими названиями – Хопельчен, Цибальчен, Болончен, несколько меньшие – Канкабчен, Пакчен, Кончен, Беканчен. Именно в данной местности найдены центры древних майя со зданиями в стиле Ченес.

Здания в стиле Ченес датируются поздним классическим периодом – 600–900 годы. Основная часть построек находится в самой северной части штата Кампече вокруг современного города Цибальчен. Однако до недавнего времени слабо населённая область на востоке штата была мало населена и плохо изучена. Имелись только отдельные сообщения об археологии тех мест. Однако здесь могут располагаться руины больших поселений майя. Наиболее известных сооружения в стиле Ченес обнаружены в городах Эль Табаскенто, Нохкакаб, Цибильтун, Пакчен, Цибильнокак, Макоба и Чунлимон. Также имеются находки и в других малоизвестных местах указанного региона, однако необходимы подробные исследования, чтобы отнести данные здания к этому стилю. Для посещения открыты города Цибильнокак, Хочоб и Эль Табаскенто.

Область Ченес расположена севернее зоны распространения стиля Рио Бек. Территория протяжённостью около 100 км между районами Ченес и Рио Бек (примерно от Хочоба (Ченес) до Шпухиля (Рио Бек)) до сих пор систематически не исследовалась. Однако, по предварительным данным, здесь могут находиться здания с переходными чертами от одного стиля к другому. Стоит отметить, что некоторые памятники здесь известны уже более пятидесяти лет, но они не были даже сфотографированы.

Регион Пуук граничит с областью Ченес с востока и проходит далее на север. Между ними расположена зона переходного стиля. Наиболее значимые археологические комплексы – это малоизвестные центры майя Уицнах и Циц. Оба расположены около города Цукакаб.

Исследование древних руин началось в 1840 году. Первыми данные археологические комплексы описали Джон Ллойд Стефенс и его иллюстратор Фредерик Казервуд. С 1886 года города в указанной области посещал и Теоберт Малер. Именно в его отчётах и в аналитических трудах Эдварда Зелера впервые были выделены основные характерные элементы стиля Ченес. Первые современные исследования начались с 1936 года, когда описание построек дал Гарри Е. Д. Поллокк. Первый анализ архитектурных стилей Ченес, Пуук и Рио Бек опубликовал мексиканский историк искусства и архитектор Пауль Гендроп.

Стиль Ченес, как и сходный с ним стиль Рио Бек, характеризуется оформлением центральных входов в наиболее значительные здания в виде пасти змеи. Создавалось впечатление, что внутрь постройки можно было попасть, пройдя через глотку чудовища. Детали змеиной пасти обычно условны и стилизованы, поэтому современному наблюдателю не всегда удаётся понять их значение. По обеим сторонам от входа располагаются зубы. Также зубы торчат из выдвинутой вперёд нижней челюсти чудовища. Непосредственно над дверным проёмом находятся крупные носовые отверстия. По обе стороны от двери в элементах орнамента извиваются завитки, украшающие носовую серёжку змеи. Ближе к краю расположены ушные вставки. Типичным для стиля Ченес является членение фасада, при котором создаётся впечатление, что здание состоит из нескольких сооружений, в каждом из которых находится отдельное помещение (рис. 1.2.3).

Рис. 1.2.3. Хочоб. Структура II

Углы построек украшали каскады масок Чаахка с большим носом, похожим на хобот, и глубоко посаженными глазами. Типичным для плана зданий в стиле Ченес является наличие одного ряда комнат, чаще всего их три. За средним помещением обычно располагается ещё одна комната, в которую можно зайти только через центральную комнату первого ряда.

Редко в зданиях стиля Ченес имеются невысокие башни с очень крутыми лестницами, по которым трудно взобраться. Последние ведут к небольшим святилищам. В противоположность ложным храмам стиля Рио Бек, здесь всё-таки имеются маленькие помещения, перекрытые сводом. Дверной проём святилища мог быть оформлен в виде пасти змеи. В сооружениях в стиле Ченес изредка встречаются декоративные лестницы, по которым нельзя подняться, например, они ведут к угловым святилищам в большом дворце города Санта Роза Штампак. Башни с храмами наверху иногда пристраивались к уже давно возведённым постройкам, например, в Цибильнокаке. Данный факт свидетельствует о том, что такие элементы появились на относительно поздних этапах развития архитектурного стиля.

Стиль Рио Бек

Стиль Рио Бек был распространён в центральном Юкатане, преимущественно на территории современного штата Кампече. Его особенностью является наличие декоративных башен, которые служили лишь украшением и не имели никакой другой функции. Башни похожи на вытянутые вверх пирамиды майя, особенно на храмы Тикаля. На вершинах имеются изображения святилищ. Однако в них нет помещений. На месте входов здесь сделаны ниши. По лестницам, которые к ним ведут, нельзя подняться. Они слишком крутые и неудобные, а ступеньки – маленькие. Иногда ярусы пирамид украшены выступающим бордюром. Их углы часто закруглены. В ряде случаев подобные башни достраивались к уже имеющимся сооружениям (рис. 1.2.4).

Центральные входы наиболее важных зданий оформлялись в виде пасти змеи. Нижняя челюсть представляла собой плоскую платформу с зубами по переднему краю. Данные изображения сходны с таковыми в зданиях стиля Ченес. Боковые входы оформлялись проще. Их часто обрамляли заглублённые поля с узором в клетку. В убранстве фасадов относительно редко встречаются образы людей, животных и антропоморфных персонажей, обычно постройки декорировались геометрическими фигурами – квадратами, крестами, ромбами. Лишь на некоторых плохо сохранившихся памятниках имеются иероглифические надписи. Зачастую облицовочные камни были исключительного качества обработки. Они небольшого размера и плотно прилегают друг к другу. Иногда на зданиях имелись каскады масок. В больших и даже в некоторых маленьких строениях сооружались внутренние лестницы, к которым можно было попасть через трудно различимые снаружи проходы. Ступеньки обычно вели на крышу. На некоторых сооружениях имеется кровельный гребень.

Рис. 1.2.4. Ормигеро. Структура II