Подарочек

Время, которого весь день не существовало, теперь вдруг напомнило о себе и решило оторваться за всё. Ирка была готова не отводить взгляда от больших часов на кухне, где они с Олей сидели, но это не помогало – ей казалось, что стрелки примёрзли к циферблату и не движутся вовсе, хотя вроде должны, батарейку она меняла недавно…

Да какая, нафиг, батарейка! Тут в жизни происходит непонятно что!

Что-то говорила Оля, кипел и выключался чайник, шуршали за обоями так и не потравленные тараканы. Вот она, жизнь – чайник, тараканы, обои, завтра на танцы, послезавтра на работу. Сиди и не рыпайся, и не мечтай, и не пытайся выбраться не то, что на ступеньку выше, а просто на соседнюю лестницу, которая другая и ведёт тоже куда-то в другое место. И это-то место, может быть, вовсе не твоё, а твоё – дома, то есть – в родном городе. Окончила бы там какое-нибудь педучилище и работала бы, как все одноклассницы. А здесь, может быть, от того и криво всё и нерадостно, что это – не её? Что она захотела – не своего? И отгрызает это изо всех сил от чьего-то куска?

Да нет же, не может такого быть. Если бы так, все бы сидели по своим углам, и что бы стало с человечеством?

Философ хренов! У самой жизнь наперекосяк, а она туда же, про человечество!

Эта последняя мысль добила Ирку окончательно, и слёзы снова полились градом.

Как там было в песне? «Гром небесный телефонного звонка»? Тут случился гром домофонного звонка, определённо небесный, не иначе. Открывать пошла Оля, сказав ей предварительно:

– Сиди и не шевелись. Сама сначала на него посмотрю.

Ирка слышала, как Оля отпирала обе двери, ойкала и грозно говорила:

– Ну, привет.

– Привет, Оля, – голос радостный. – А Ира где?

– Вон сидит, – Ирка прямо слышала, как Оля, вставшая было поперек узенькой прихожей, со вздохом отодвинулась в сторону.

– Ириша, что случилось? – и столько волнения было в этом голосе, что Ирка рискнула открыть крепко зажмуренные глаза.

И увидела сначала огромный букет из тёмно-красных роз, а потом уже и самого Андрея.

Взяла розы, пробормотала:

– Привет. Спасибо. Как хорошо, что ты приехал.

Подскочила Оля, утащила розы в ванную – оприходовать, и можно было обнять его, наконец, и реветь уже не просто так, а в его серо-синюю куртку, вцепившись в неё изо всех оставшихся сил. Просто реветь, и не думать ни о чём.

Он же приехал, и наверное, всё хорошо? Наверное, не просто так приехал? Как же плохо без него, как же хорошо с ним, и наверное, он придумает, как победить всех этих злобных тварей?

Андрей гладил её по голове, шептал что-то утешительное, а потом отступил немного и просто поцеловал.

– Ира, я здесь. Не могу понять, что случилось, но если я могу что-то поправить и чем-то помочь – говори немедленно.

Эти простые слова вызвали новый поток слёз. Он? Что-то поправить? Наверное. Он же знает эту гадину, не может не знать.

Ирка снова оказалась на табуретке у стола, а Андрей пошёл в прихожую, снял там куртку и ботинки, и заглянул в ванную.

– Оля, может, ты объяснишь мне, что происходит? Я вижу, что какая-то ерунда, но совсем не могу понять, в чём же дело.

– Момент, – Оля выключила воду в ванной и притартала Ирке ведро с розами. – Сёма, любуйся. А я, с твоего позволения, пойду и покажу, в чём там у нас дело.

Розы были установлены на вторую табуретку, Оля пошла в большую комнату, где бросили в итоге ноутбук. Ирка подумала и пошла за ней. Если существующая проблема имеет решение, то хорошо бы об этом знать.

– Скажи, – сощурилась Оля на Андрея, – ты знаешь такую – Ксению Дорохову?

– Знаю, – кивнул он. – А она тут каким боком?

– Она тут не боком, она тут всей тушей, и мне кажется, что при таких масштабах разрушений туша там должна быть, как у трёх африканских слонов, не меньше, – сообщила Оля. – Могу ещё о ней сказать, но ладно, не буду. Сам смотри.

Оля может, это точно. У Оли язык великий и могучий, и преимущественно русский.

Тем временем она сначала открыла Иркин список входящих и нашла вчерашнее послание от той идиотки.

– Вот, это было начало. Ирка, конечно, сама сглупила, что вообще стала с ней разговаривать, но я бы тоже не удержалась.

– Какого… – Андрей читал и мрачнел. – И это ещё не всё? Было что-то помимо этой переписки?

– А как же, – Оля вернулась в список входящих, кажется, с того момента, как они туда не заглядывали, добавился ещё десяток сообщений. – Вот, любуйся. Уже под сотню. Можешь все не читать, они примерно одного толка и содержания.

Андрей открыл и прочитал несколько. Поднял голову от компа, посмотрел на Ирку.

– Ира, я и представления не имел о том, что Ксения может так поступить. Мне очень жаль, что так вышло, сейчас я попробую это прекратить. Кстати, это всё, или есть ещё что-то?

Он подошёл к стоящей в дверях Ирке и снова её обнял.

– Ты думаешь, с этим можно что-то сделать? – прошептала она.

– С этим нужно что-то сделать. Я знал, что Ксения не без недостатков, но о таком я и помыслить не мог. Это всё, или есть что-то ещё?

– Есть, конечно, – с готовностью кивнула Оля. – Вот, смотри, – она открыла страницу Ирки. – Там этого дерьмища, наверное, тоже за последний час прибавилось.

Андрей посмотрел и выругался, хорошо так выругался. Оля захихикала.

– Девушки, простите, у меня просто не осталось нормальных слов.

– Всё норм, наш человек! – продолжала смеяться Оля. – Этих уродов надо называть своими именами, и то, что они делают – тоже.

– Я бы сделал несколько скринов, – сказал Андрей.

Дальше они с Олей делали эти скрины, куда-то сохраняли, а потом скидывали в личку Андрею. Андрей достал телефон, нашёл там, видимо, какой-то нужный контакт, и отправлял заготовленные скрины туда. А потом отошёл к окну и набрал номер.

– Добрый день, Алексей Петрович, – и голос его звучал невероятно холодно, Ирка даже поёжилась. – Нет, я ещё не вернулся, вернусь на неделе. У меня к вам очень большая просьба. Я там скинул вам кое-какие скрины, посмотрите, пожалуйста, прямо сейчас, я подожду.

Пока Андрей ждал, Оля прошептала что-то вроде «я пошла причинять добро на кухню», и через минуту там полилась вода и загремели какие-то кастрюли. Ирка же не могла оторвать взгляд от фигуры на фоне потемневшего окна.

– Посмотрели? Замечательно. Я буду вам весьма благодарен, если вы оградите меня и близких мне людей от выходок Ксении. Это уже за гранью добра и зла – то, что там сейчас происходит. Вы согласны? Очень рад. Да, созвонимся. До связи.

Опустил руку, смотрел на Ирку.

– Кто это был? Ну, с кем ты разговаривал? – спросила она, вышло хрипло.

– Отец Ксении. Он, вроде как, заинтересован в сотрудничестве, и должен иметь возможности для решения этого вопроса. А когда решит – вычистим всю эту грязь и закроем твою страницу – на будущее.

– Закрыть можно уже сейчас, – выдохнула Ирка.

– Приступай, – он улыбнулся, взял её руки в свои и подержал немного. – Делай, это сейчас важно, чтобы всем успокоиться. Остальное потом.

50

Пока Ирка закрывала страницу от посторонних и чистила все дрянные комментарии, с кухни запахло жареной картошкой – голодная Оля не теряла времени даром. Нагадили изрядно, поэтому уборка сожрала почти полчаса. У неё за спиной никто не стоял – кажется, Андрей тоже ушёл на кухню и о чём-то там тихо говорил с Олей.

Ирка заблокировала последнюю сволочь и пошла помыть руки. Вообще хотелось помыться целиком, но ладно, это позже. Сейчас просто умыться, просто потереть касавшиеся клавиатуры пальцы мылом, и вытереть насухо, и пойти посмотреть, что они там делают.

Они там тем временем собрали на стол. Оля никогда не парилась насчёт найти в Иркином холодильнике еду и поесть её, не стала и сейчас. Она нашла и вытащила солёные огурцы, сыр и колбасу, и ещё посреди стола на тарелке лежала какая-то удивительная рыба, по виду – копчёная, и в холодильнике такой точно не было.

– Ириша? – Андрей поднялся, осмотрел её, видимо, остался доволен. – Всё в порядке?

– Думаю, да, – выдохнула она. – Кто и где добыл эту симпатичную рыбу?

– Это меня угостили, какая-то удивительная рыба из далёких северных рек. Мы там всю неделю какие-то такие изыски ели, – подмигнул Андрей.

– Так, если вопрос решён, то давайте уже есть, и я пошла, – Оля по-деловому грохнула на подставку сковороду с жареной картошкой. – А ты, – кивнула она Андрею, – можешь нам рассказать что-нибудь интересное. Про природу, про погоду. Я вот в Якутске не была, Ирка, насколько я знаю, тоже.

Правда, особо красочных рассказов не получилось – потому что Андрей с Иркой все время поворачивались друг к другу, смотрели друг на друга, брали друг друга за руки. Иногда вспоминали, что надо есть. И ели. Рыба оказалась необыкновенно вкусной, а картошку Оля всю жизнь жарила отменно, сколько Ирка её помнила.

– Так, я всё поняла, – Оля сложила грязные тарелки в раковину. – Я отправляюсь, вы тут дальше сами справитесь. И я очень надеюсь, что у вас всё будет хорошо. А не будет – оторву голову, – весело глянула она на Андрея. – Впрочем, надеюсь, что не понадобится.

– Я тоже надеюсь, – улыбнулся ей в ответ Андрей.

– А Шеметову-то я голову оторву, – добавила она уже в дверях. – Вот помозгую сама с собой, как это лучше сделать, и непременно оторву. Всё, пока.

Ирка закрыла за Олей дверь и повернулась к Андрею.

– Чует моё сердце, что нам надо поговорить.

– Согласен, – кивнул он. – Надо. Ты хочешь говорить сама, или послушать меня? – спросил он, когда оба они вернулись на диван в большую комнату.

– Я бы послушала, – выдохнула Ирка. – И может быть, о чём-нибудь ещё спросила. Тебя можно спрашивать?

– Да, – кивнул он. – О чём считаешь нужным, и обещаю отвечать правду и ничего, кроме правды.

– Я хочу услышать про эту Ксению – раз уж она откуда-то взялась в моей жизни.

– Мы были с ней вместе пару лет, и расстались полгода назад. Она хотела замуж, но её не устраивала моя работа, как и некоторых других до неё. Ей казалось, что я могу быть каким-нибудь почётным председателем фонда и главным образом ходить с ней по разным мероприятиям, но в моём случае так не бывает. Ездить со мной по рабочим делам её тоже не устраивало, ни в качестве жены, ни в качестве сотрудника – а я предлагал ей работу в пресс-службе фонда. Но у неё свои представления о том, куда следует ездить и зачем. И в конце концов она просто ушла к кому-то там ещё, кто подходил ей больше. Вообще я работаю с её отцом, он выпускает оборудование для медицинской промышленности, ему нужны алмазы. Ксения затесалась туда случайно, он, возможно, надеялся, что у нас с ней что-то выйдет, но никогда не настаивал, ему важнее всего работа со мной, родство вторично. Она неожиданно попыталась вернуться ко мне незадолго до моего отъезда сюда – пришла в офис, просила прощения, говорила, что была неправа. Но мне уже совсем не хотелось её слушать, и я ей, честно говоря, наврал, – вздохнул он.

– Наврал? – не поняла Ирка. – Что и зачем?

– Что я давно женат, и у меня двое детей. И что жена не захотела со мной уезжать из нашего родного города, и осталась там. И я сказал, что поеду к семье, и привезу их домой.

– Вот откуда взялись дети! А как на самом деле?

– На самом деле я покинул тот самый родной город в тринадцать лет, вместе с родителями, и больше туда не возвращался. А когда возникла необходимость поехать сюда, то мама попросила меня съездить на кладбище – посмотреть, как там могилы деда и бабушки, её родителей. И в прошлое воскресенье я туда ездил.

Вот так. И всего-то.

– А люди тут уже целый роман насочиняли, – покачала головой Ирка. – Что у тебя семья и дети, что ты ездил к ним, что ты плохо к ним относишься, раз не забираешь в Питер, и что-то там ещё.

– Кому же моя жизнь покоя-то не даёт, – усмехнулся он.

– Шеметову, – вздохнула Ирка. – Мы с ним тоже были вместе пару лет, и полгода назад он ушёл – какое совпадение, да? И почему-то вдруг захотел вернуться обратно. Но я этого не хочу, о чём ему и сказала. Видимо, он выкопал в соцсетях эту Ксению и рассказал ей обо мне, вот я и получила то, что получила. Кстати, ещё он говорил, что у тебя билеты из Якутска в Питер.

– Но так ведь и было, я просто их поменял, когда понял, что если не вернусь сюда, то потом буду жалеть об этом всю жизнь.

– Почему – жалеть всю жизнь? – она не поняла.

– Да всё просто, – улыбнулся он. – Я понял, что с тобой и без тебя – это какие-то две разные вселенные. Ириша, ты выйдешь за меня замуж?

Что? Она? За него? Замуж? Вот так сразу?

– Замуж? – переспросила она.

– Ну да, – он, кажется, растерялся.

– Ты думаешь, я тебе подхожу? – почему-то Ирка никак не могла соотнести с собой эти слова.

Может быть, потому, что ей никто никогда ничего подобного не говорил?

– Знаешь, я всю эту неделю мог думать только о том, что так хорошо, как с тобой, мне не было никогда и ни с кем. И что я хотел бы, чтобы в моём доме было так же тепло и уютно, как у тебя и с тобой. Пока мы были вместе, я вообще почему-то не думал, просто жил эти несколько дней, да и всё. А без тебя – сразу же задумался. Ты необыкновенная, Ира. Ты создаёшь какое-то чудо просто одним своим присутствием. И ты мне очень-очень нравишься, ты необыкновенно красива. Наверное, это про любовь, но тут я не специалист, не знаю.

Ирка не понимала, почему вдруг стала плохо видеть. Потом до неё дошло – опять слёзы, почему-то слёзы. Вот как оно, оказывается, когда тебе говорят о любви. И о том, что ты годишься, чтобы провести с тобой всю жизнь.

Этот голос хотелось слушать вечно. От него, да ещё и от взгляда сидевшего перед ней мужчины она трепетала, и ещё забывала, как дышать. И вдруг представились его руки – на её талии, на спине, на бёдрах, его губы на её коже…

Хочет ли она повести всю жизнь с этим мужчиной?

Да, конечно же, она этого хочет. Так, как не хотела никогда и ни с кем.

Она встала, подошла к нему и обняла.

– Да, Андрюша, наверное, это про любовь. Мне было очень тяжело без тебя эту неделю. Моя жизнь поделилась на до того сугроба и после, и всё. Я очень рада. Нет, я счастлива, просто счастлива. Я люблю тебя и хочу быть с тобой и жить с тобой и всё остальное тоже. Никогда не примеряла на себя замужество, но с тобой готова попробовать. Ты самый замечательный и ещё самый красивый.

– Ирочка, – выдохнул он, поднялся, подхватил её и закружил – насколько позволяла комната.

А потом вернул её на пол, накрыл её губы своими, и всё стало совсем хорошо.

51

Воскресенье началось очень не рано – потому что накануне уснули очень поздно. Оказалось, что мало, так сказать, договориться о намерениях, нужно ещё и выяснить какие-то вполне конкретные вопросы. Что, как, когда.

Сошлись на том, что через пару дней Андрей, всё же, вернётся домой – работа не ждёт. На майские праздники Ирка приедет к нему в гости – осмотрится, и тогда они уже решат – когда и где свадьба. Когда – понятно, летом, а вот детали нужно будет сообразить.

Ирка когда поняла, что вот они, те самые перемены – то сначала испугалась. И наверное, у неё стало такое лицо, что Андрей испугался и тут же спросил – что случилось. Но ничего ведь не случилось, это просто жизнь, и она меняется, и это хорошо и правильно. Доработает она до отпуска в конце июня, уволится и уедет. И будет жить дальше – как-то, как – отсюда не видно. Совершенно точно – по-другому, не так, как сейчас. И наверное, хорошо.

Андрей оказался мастером строить планы. Ты же хотела защититься – так вот защитишься, будешь преподавать свою философию. Тебя там никто не знает? Это дело наживное, не страшно. А детей ты хочешь сколько – одного? Двоих? Троих? Как выйдет? Тоже вариант, конечно. Квартира у него трёхкомнатная, большая. Сколько-то детей определённо поместится. Нет, его родители живут отдельно. Да они будут рады без памяти, что он жениться собрался, они уже и не надеялись.

Удивительно ли, что встали они в воскресенье уже хорошо так после полудня?

– Ира, у тебя есть планы на сегодня? Или идём гулять, или что там ещё? – спросил Андрей за кофе.

– Знаешь, до пяти вечера я совершенно свободна, можно гулять, можно ещё что-нибудь делать.

– А почему только до пяти?

– Потому что танцы. В шесть часов. И их никуда не деть, мы же выступаем в среду, я разве не рассказывала?

– Рассказывала, – кивнул он. – Просто со всеми вчерашними событиями из головы вылетело. Значит, к шести идём на твои танцы.

– Вот заодно посмотришь со стороны и скажешь мне потом тихонечко – можно ли это вообще кому-то показывать, – усмехнулась она.

– Я помню, что ты танцуешь очень хорошо.

– Тут я не танцую, я людей учу. Чему-то странному, судя по всему.

– Мне очень любопытно посмотреть на это твоё странное.

Так и оказалось, что Андрей пошёл с Иркой на танцы. Знакомый пустырь растаял и поплыл, по той дорожке, на которой они две недели назад встретились, не было уже никакого сугроба. И вообще идти пришлось вдоль проезжей части, чтобы дойти сухими и чистыми – насколько это вообще было возможно.

Возле общежития уже прогуливались дамы – Таня, Людмила и Саша. Они с восторгом встретили нового кавалера, но Ирка подумала и кратко отрекомендовала Андрея – так и так, он вообще из Питера, а здесь сейчас у меня в гостях. Это сняло часть вопросов, зато сотворило три пары вытаращенных глаз – за два года существования проекта она никаких своих мужчин на занятия не приводила.

Ничего, пережили. Пошли внутрь, переодеваться и всё такое, и ставить музыку. Дальше Ирка уже не рассказывала всем приходящим о своих гостях и прочем, понадеявшись, что информация как-то распространится сама.

Народ подсобрался – как всегда, плюс два, минус три от состава пятницы. Ну, тут уже как есть – Ирка ещё после прошлого занятия написала в чат, что в воскресенье расписываем танцы по конкретным людям, и кто не придёт – может рассчитывать только на группу поддержки. Фотографировать, снимать видео, помогать переодеваться. И чтоб никаких вопросов и никакого нытья.

Она проговорила всё это ещё раз – перед началом разминки.

– Друзья, сегодня нам нужно состроить программу. Напоминаю, у нас кадриль и контрданс, и если вы что-то из этого знаете лучше – туда и становитесь.

– А ведь в пятницу был ещё вопрос о каком-то третьем номере, – напомнила Лариса, которая оставалась тогда одной из последних, слышала разговор с комендантом Анной Семёновной и участвовала в обсуждении.

– Давайте сначала решим с двумя уже утверждёнными номерами, хорошо? – усмехнулась Ирка.

И включила трек для разминки.

Ей было очень волнительно – из-за Андрея. Вообще кто только у неё на каких только занятиях не был за десять с лишним лет преподавания, но ни разу она не показывала то, что делает для души, человеку, в которого угораздило влюбиться, да не просто влюбиться! Димка никогда танцами не интересовался, рассматривал не то, как подработку, не то, как блажь. А Андрей сам некоторым образом в теме. Ну да ладно, работаем.

И был ли то удачный день, или просто так сошлись звёзды – но занятие выходило редкостным по результативности. Все помнили схемы, все попадали в музыку, все шли туда, куда надо, и даже теми ногами, какими положено.

Андрей главным образом помогал с музыкой – включал, выключал, и ещё всё время улыбался и подмигивал – ей, Ирке. Ладно, с ним она потом это всё обсудит, когда домой пойдут.

А когда поделили все места в танцах и по три раза прошли нужным составом – народ запросил просто вальса. Чтобы просто так, для души, ну и для какого-нибудь дела – тоже.

Ирка открыла специальный вальсовый плейлист, составила последовательность треков минут на десять – с разным темпом и вообще разной сложности – и запустила. Народ радостно поскладывался в пары и пошёл, что называется, в разнос – показать, что крутые и умеют, не иначе. Никто не ныл, что устали, что неохота менять пары, что музыка слишком быстрая или слишком медленная или вообще какая-то не такая. Они просто танцевали, и от них только что искры не летели.

– Ира? – Андрей улыбнулся и предложил ей руку.

Да! Ей тоже сегодня можно танцевать! И за даму, а не за преподавателя!

Они встали в пару, улыбнулись друг другу – и полетели по залу. И если когда-то две недели назад, в другой жизни, у них был вальс в качестве знакомства и приветствия, то этот оказался о том, что они – вместе, и вместе им – хорошо. И ещё они умеют так, вот так, и так. И это им легко и очень здорово.

И плевать, что Ирка никого до такого уровня пока не выучила. Будет надо – ещё научит. А пока – пусть смотрят, как надо.

В финале Андрей провернул её под рукой, она остановилась и сделала реверанс. Им захлопали, подошли и окружили.

– Ира, вот тебе и третий номер, – сказал кто-то.

Что? Третий номер? Да она так-то вообще в этот раз на сцену не собиралась. Она подняла взгляд на Андрея, но он смеялся.

– И что, ты готов остаться до среды и танцевать со мной вальс?

– Видимо, да, – пожал он плечами.

– И… что мы будем танцевать? Что ли как сейчас – поклоны, а дальше по музыке?

– По-моему, неплохо получилось. Вряд ли там будут строго судить?

– Вообще не будут, это не конкурс.

– Тем более. Выйдем и потанцуем вальс в своё удовольствие.

Народ вокруг выдавал одобрительное – да-да, просто в своё удовольствие, и это будет круто, и это будет то, что надо.

Ну, раз это то, что надо, значит – пусть будет.

52

В понедельник Андрей собрался в геологический институт. Ирка не поняла, были ли у него там планы исходно, или он придумал их по ходу, когда понял, что улетает в Питер утром в четверг. Ну да, если вечером в среду концерт, то самолёт не раньше утра четверга. И вечером после занятия он эти билеты себе даже купил – через Москву, какие были. Ирка даже не смотрела, что там за билеты можно купить на через три дня в Москву и дальше, и каких диких денег они должны стоить. Его дело.

А сама она отправилась на работу.

Работа выглядела теперь совсем по-иному – если она летом увольняется, то что? То надо оставить все дела в порядке. И заработать все возможные в этом месте деньги. И ещё бы отдать кафедру в хорошие руки, вдруг кто-нибудь знакомый подвернётся, кому будет нужна работа?

Сегодня грядущие перемены уже не выглядели так страшно. Они казались понятными – в том плане, что нужно сделать, чтобы. Значит, никакую квартиру искать сейчас не надо, до конца июня она отлично доживёт в этой. Подработки? Только если идеально впишутся в её график и не осложнят ей жизнь ещё больше. Танцы? Пусть будут.

Родственникам можно будет всё сказать в мае – когда слетает в Питер и осмотрится там. По итогам. Пока же пусть всё остаётся, как есть.

На кафедре уже пили кофе Софья Абрамовна и Татьяна Борисовна. Они радостно ответили на Иркино приветствие и принялись её внимательно разглядывать.

– Ира, что случилось? – поинтересовалась Татьяна Борисовна.

– В смысле? – не поняла Ирка. – Всё хорошо.

– На тебя смотришь – и понимаешь, что всё хорошо. Это очень приятно. Но я помню, что в пятницу было как-то совсем иначе, – покачала головой Софья Абрамовна.

Ирка огляделась – никого больше нет. И негромко, чтобы – если вдруг что – в кабинете не расслышать, рассказала почтенным дамам всё. Ну надо было с кем-то поделиться – кроме Оли, конечно, той она уже вчера всё изложила сначала кратко и письменно, а потом более пространно и устно. И получила море одобрения и поддержки.

– Ира, я тебя поздравляю и желаю счастья, пусть всё сложится хорошо.

– Ира, я очень рада за тебя. Я думаю, ты нашла себе достойного молодого человека.

В общем, почтенные дамы всё одобрили, можно было выдохнуть и пойти смотреть почту, уточнять – будет ли сегодня совещание у декана, и делать прочие нужные вещи.

Марья Ивановна заглянула на кафедру ближе к обеду. Осмотрелась, убедилась, что кабинет пуст, но за чайным столом есть люди – не в пустоту же говорить. Подошла к Ирке и поинтересовалась:

– Скажи, Ира, ты детей-то своих почто бросила?

Ирка тупо не въехала – каких детей и кто бросил, и причём тут вообще она. Так-то она уже почти пять лет как из школы уволилась, и с тех пор ни с какими детьми не работала. Ну да, ей поначалу предъявляли, что, мол, бросила, не выпустила, до экзаменов не довела и что там ещё говорят в таких случаях. Не объяснять же детям, что она ушла тупо на зарплату в три раза больше! И расписание у неё было – оторви да выбрось, «окон», то есть – дырок между уроками – в часах больше, чем собственно уроков. Это новая завуч, чтоб ей жилось легко и весело, и даже не сказать, чтобы она не любила именно Ирку, она не любила у них в школе никого. Ну да то дело прошлое. А это что такое притащилось и говорит чушь?

«Это» стояло возле Иркиного стола и ждало ответа.

– Добрый день, Марья Ивановна, – преувеличенно вежливо кивнула Ирка. – Будьте любезны, просветите, вы вообще о чём?

– Как это о чём? О твоих детях от этого пришлого геолога, которых ты на мать свою бросила!

Какая прелесть. Ирка поняла, что просто не может сдержаться, и начала смеяться. Хохотать. Ржать.

– Марья Ивановна, миленькая, вам кто эту чудесную сплетню принёс?

– Не твоё дело, бесстыдница! И ещё нет бы – сразу сказать, чтобы девочке-то голову не морочить, так нет же, надо было поиздеваться!

– Если я что-то понимаю, то ваша девочка сама себе что-то заморочила, не обязательно голову, может быть – совсем другую часть тела. Так вот, мой вам совет – найдите того человека, который вам всё это рассказал, и плюньте ему в рожу, потому что он специально решил выставить вас в неприглядном свете.

– Что? – нахмурилась Марья Ивановна.

– Да явно же кто-то был в курсе, что бы без малейшей проверки сплетни по политеху таскаете, и решил вас подставить, не иначе, – веселилась Ирка.

Вообще она подозревала, что какую-то часть этой сплетни могла выдумать сама Марья Ивановна, чтобы пострашнее звучало, но ей было на это всё глубоко наплевать.

– Ты хочешь сказать… – начала было она, и поперхнулась.

– Ничего не хочу сказать. Сами знаете, думаю, где правда, а что вы выдумали.

– Ты думаешь, я неправду говорю? – взвилась вредная тётка.

– Я совершенно точно знаю, что вы говорите неправду. И ещё хватает людей, которые это знают совершенно точно. И когда вы им будете рассказывать, вам об этом непременно ещё скажут. Но наверное, вам не привыкать такое слушать, как не привыкать говорить неправду?

Марья Ивановна стояла и разевала рот. Как рыбка в аквариуме – разевала, пыталась что-то сказать, закрывала снова и так по кругу.

Подошла улыбающаяся Софья Абрамовна.

– Что-то, Марья Ивановна, вы совсем заврались, – покачала она головой.

Марья Ивановна только зыркнула на неё – муж Софьи Абрамовны был заведующий не последней кафедрой и приятель ректора, ссориться с ней было никак нельзя.

Положение спас вошедший после лекции Евгений Валерианович.

– Марья Ивановна, вас там ваши преподаватели потеряли, – сообщил он.

Ту как ветром сдуло. Ирка и Софья Абрамовна посмотрели друг на друга и рассмеялись – всё же, побеждать врагов необыкновенно приятно.

Ещё одна сцена подобного же свойства разыгралась вечером и дома.

Звонок в дверь прозвучал очень неуместно – Ирка с Андреем готовили ужин, она рассказывала о посрамлении Марьи Ивановны, и они хохотали, как сумасшедшие, потому что действо это Ирка представляла в лицах.

– Опять, что ли, соседи? – нахмурилась она и пошла открывать. – Вроде мы сегодня ничего не проливали на их люстру.

Но это оказались не соседи, да лучше бы соседи. На площадке стоял Шеметов и улыбался во всю свою нахальную рожу.

– Ира, привет. Я думаю, теперь ты будешь рада меня видеть.

– С чего бы это? Иди на хрен, – и попыталась закрыть дверь, но он ловко просунул ногу в щель.

– Как же, а поговорить?

– Ира, разреши мне поговорить, – Андрей бесшумно возник за её плечом.

У Димки аж лицо вытянулось – очевидно, он не ожидал. Андрей же вышел на площадку и закрыл за собой дверь.

Она изо всех пил прислушивалась, но ни слова не разобрала. Андрей говорил тихо и не позволил Димке вставить ни слова. А потом, судя по звукам шагов, тот вовсе повернулся и пошёл вниз по лестнице.

Андрей открыл дверь, вошёл и улыбнулся.

– Я надеюсь, ты его больше не увидишь.

– Что ты ему сказал?

– Чтобы отправлялся отсюда быстро и на хорошей скорости. Видимо, был убедителен, потому что он так и сделал.

Наверное, это было не всё, но подумавши, Ирка поняла, что всё ей и не нужно. Достаточно результата, а как там его получили – какая, в самом деле, разница?

53

Последняя репетиция перед выступлением – это всегда очень особое состояние сознания. Очевидно, для всех – и для тех, кто готовится, и для того, кто готовит. Самая часто встречающаяся мысль – как я тут оказалась, кто эти люди и что все мы будем делать завтра на сцене. Более того, Ирке встречались подтверждения того, что это не её личная проблема, а вообще так бывает. Может, не стопроцентно, но – бывает.

Так вот, последняя репетиция. Вдохнуть, выдохнуть, начать с того, что напомнить схему. Кадрили, а потом и контрданса. Впрочем, если с кадрилью путаются в последовательности частей, то с контрдансом сложнее, там одной памятью дело не поправишь, нужны рефлексы. Вроде они были, и вот только позавчера, в воскресенье, были, куда ж делись-то?

Ну ок, повторяем, сколько можно будет повторять, а завтра – что сделаем, то и наше. Практика показывала Ирке, что больше трёх-четырёх раз гонять каждый номер накануне сцены бесполезно – за один раз не наработаешь того, чего не наработали, например, за год. Поэтому – как будет, и будем надеяться, что все сделают всё возможное, да и всё.

Ещё момент – проверить наличие костюмов. Двенадцать дам разного возраста и комплекции, и все должны быть одеты так, чтобы ах. В идеале, когда они приходили куда-нибудь выступать, им с порога говорили – а вы уже можете даже и не танцевать, вы прекрасны и так. В ответ на такое следовало улыбнуться и сказать – а мы ещё и танцуем, и не худшим образом.

Так вот, костюмы. Платья есть у всех, и это хорошо. У кого не было – добыли, всё же не десять лет назад, сейчас найти на мероприятие костюм – историческую стилизацию невелика проблема, их шьют, и они существуют в природе. Дальше детали, то есть то, что отличает приличный коллектив от такого себе.

У всех есть белые чулки или колготки? А почему же у тебя до сих пор нет-то, золотце моё? И говорили, и писали, и что? Денег скинуть, чтоб завтра купила? Сама справишься? Молодец.

Обувь у всех белая или в тон? Никаких чёрных балеток, все помним? Перчатки у всех светлые? Что с причёсками? Никаких распущенных волос, ясно? Никаких чёлок, не можете убрать сами – завтра поможем сделать это перед сценой, лак и невидимки всем в помощь. Или завейте на ночь меленько, кто сможет так пойти на работу и не провалиться под землю в процессе. Да-да, с собой брать шиньоны, косы, цветочки для прибивания к голове и у кого там что есть. Оля будет, да, она обещала прийти раньше и помочь с причёсками.

Известие об участии Оли вызвало восторг, потому что помощь её в таких случаях была неоценимой. Она умела причесать всех быстро и беспроблемно, и с таким результатом, что потом все себе нравились. Радостно фотографировались, и тут же меняли на свежие фотографии в соцсетях.

– Так, друзья. Завтра у нас все три номера подряд, начинаем с кадрили, потом вальс, потом контрданс.

– Может, вальс в финал? – пискнула школьница Саша.

– В финал нужно что-то мощное, – усомнилась Ирка.

– Это самое мощное, что у нас есть, – усмехнулся Лёша. – Вы оба круты, вас надо показывать.

– Ладно, пусть так, – отмахнулась она. – А сейчас финальный прогон, в нужном порядке, и помним – те, кто не участвует в номере, находится на сцене и создаёт жизнь вокруг танцующих.

Это всё делали уже не в первый раз, сделали и сейчас. Оставалось надеяться, что завтра на сцене будет не хуже, а только лучше.

Дома нужно было приготовить костюм. Приготовить в первую голову Ирке – торжественный костюм Андрея, в котором он ходил по мероприятиям, содержался в полном порядке. Ирка же полезла в шкаф, вытащила платье и всё, что там к нему было положено, отутюжила то, что можно было отутюжить, и запаковала в кофр. Чулки, балетки, перчатки и декор запаковала в сумку и поставила до завтра.

А Андрей сказал, что у неё, оказывается, огромный запас терпения. Потому что он бы не справился с таким коллективом – ни в плане научить танцевать, ни в плане подготовить выступление.

На выступление обычно собирались за час до начала – потому что надеть исторический костюм, даже стилизацию, быстро не получится. Хорошо кавалерам – дома оделись да пришли, или приехали. А дамам нужно раздеться до трусов и переоблачиться практически полностью.

Оля вносила во всё происходящее изрядную долю хаоса – носилась, верещала, хохотала, и при этом успевала завивать чёлки мелкими щипцами и подкалывать куда-то там, заливать локоны лаком, прикалывать шиньоны и подводить глаза.

– Так, Сёма, если мы сейчас тебя не причешем, ты ж такая на сцену потащишься, – она подбежала, схватила Ирку за что там было ближе всего и поставила перед большим зеркалом.

Дальше уже была только ловкость рук – Иркины волосы всё равно что сами улеглись, чёлка подобралась, мелкие кудри были зафиксированы, где положено, и украшены цветочками. Платье, конечно, было изрядно пафосным – алое кружево на белом чехле, вдохновлённое известным музейным экспонатом, ну да Ирка командует, ей можно. Дальше уже нарисовать глаза, накрасить губы, укрепить в полосах простенькую диадемку – и вперёд.

– Так, давайте, я вас в фойе сфотаю, пока все красивые, – командовала Оля.

Она выгнала всех в фойе, установила по своему разумению напротив стеклянной стены и сделала несколько кадров. Потом ещё фотографировал муж Ларисы, и сын Танечки, и кто-то ещё, в общем – фотографии будут.

А дальше уже нужно было тихо-тихо пройти за кулисы и ждать своей очереди.

Очередь настала скоро – объявили «студию старинного танца», название они себе так за два года и не придумали. Вышли все, заняли пространство, в центре большой сцены оставили место под кадриль. Кадриль показательно строилась и устанавливалась в диагональ – чтобы не спинами к зрителям, и полетели.

Уф, никто ничего не перепутал, все ходят, куда надо, и вообще молодцы. С контрдансом вышла та же история – отлаженный механизм перемещений не сбился ни разу, «так надо работать нашим автомобильным развязкам по утрам» – посмеялся ведущий. А потом без объявления войны раздалось вальсовое вступление.

То есть, Ирка сама так напланировала – чтобы перебить впечатление контрастной музыкой. И сработало – хлопавший зал мгновенно замолк, и Андрей вывел её к краю сцены в тишине. Поклон, встали в пару – и вперёд.

И не надо делать ничего особенного! Просто он, она и музыка, и этого достаточно. А импровизировать он умеет отлично, хоть на вечеринке, хоть на сцене.

И это было – как обещание чего-то светлого и прекрасного, что их ещё только ждёт в будущем. Точно, уверенно, и – наверное – даже красиво. И очень вдохновляюще.

Когда с последним аккордом он остановился точно в центре сцены, провернул её и поклонился, и она поклонилась в ответ – всё случилось само собой. Он сделал шаг и дотянулся и поцеловал её – под гром аплодисментов – и дальше они просто убежали со сцены, уже не глядя на то, как выстроившиеся вокруг них остальные завершают общий поклон и церемонно, как то и положено, шествуют за кулисы.

– Ну вы и даёте, круты, – Оля, конечно же, всё видела и всё фотала, и даже может быть, снимала видео.

А Андрей как будто не видел ни Оли, ни остальных. Он достал коробочку, а из неё сияющее камнями кольцо, и сказал:

– Ириша, ты, конечно, уже один раз мне отвечала, но я спрошу ещё раз – ты выйдешь за меня замуж?

Вокруг раздалось многоголосое синхронное «ой» и «ах».

– Да, – прошептала она.

Кажется, он что-то ей говорил, но она не слышала, потому что вокруг скакали, орали, поздравляли и желали счастья.

И в этот миг Ирка поняла, что счастье – есть, и что она – счастлива.

54

Ранним утром четверга Ирка провожала Андрея на самолёт. Они не спали почти всю ночь, но он надеялся хоть как-нибудь подремать в самолёте, а ей теперь уже – только терпеть до вечера.

Ну и ладно. Это ерунда, главное – другое.

Он дождался самого последнего приглашения на личный досмотр – потому что говорили и никак не могли наговориться. Казалось, что ещё столько всего не обсудили – и важного, и просто так, да и вообще – кто его там знает, что на самом деле окажется важным, а что будет – просто так.

Ничего, ничего. Чуть больше месяца – и они встретятся вновь. А потом – ещё и ещё, и только больше, только лучше.

– Позвони из Москвы.

– Обязательно. И потом уже из дома.

– Буду ждать.

Эх, как тяжело-то отпустить от себя человека, которого три недели назад ещё и знать не знала! И думала, что такие истории случаются только в сериалах и любовных романах. Но самое удивительное происходит в реальной жизни, куда там сериалу!

Наверное, ей просто повезло. Должно же ей было когда-нибудь просто повезти?

Они поцеловались – и он пошёл-таки на досмотр, откуда ему уже и махали, и кричали. Повернулся, улыбнулся и сам помахал ей рукой.

Ирка вздохнула и побрела на автобус – домой поздно, на работу рано. Или ну его?

Ну его. Она вызвала такси, через двадцать минут была дома и тупо легла спать. Пара у неё сегодня в одиннадцать сорок пять, а если вылезет до того что-нибудь срочное – то она сделает это потом.

В итоге Ирка прибежала на кафедру уже перед самой парой, успела только поздороваться, переодеться, обещать всем встреченным, что после пары всё будет, и убежать.

Как-то так само собой случилось, что со студентами разговор вывернул на счастье. Это оказалась очень актуальная тема – ещё бы, кому его не хочется, счастья-то! Сколько людей в аудитории – столько и ответов на вопрос «что для вас счастье». Назвали и конкретных любимых людей, и безбедную жизнь, и – «если Златке отец квартиру на днюху подарит, тут ей и привалит счастье». Ирка невольно тоже задумывалась – вот она счастлива, а сможет ли она это счастье разложить по полочкам? Поняла, что, наверное, может, но не станет. Должен быть в жизни элемент чуда, просто чуда.

Обедала она с Татьяной Борисовной, а Софья Абрамовна составляла им компанию.

– Ирочка, колечко-то какое красивое у тебя, – улыбнулась заместительница.

– Да, – Ирка не смогла сдержать улыбки. – Так вышло.

– И хорошо, что вышло. И счастья тебе, – кивнула Татьяна Борисовна.

– Когда свадьба-то? – продолжала расспросы Софья Абрамовна.

– Летом, наверное, в Питере. Просто свадьба, без огромного умопомрачительного торжества.

– Жаль, конечно, что ты уедешь, но своя жизнь важнее любой работы, – кивнула Татьяна Борисовна.

– Может, у тебя есть на примете какой-нибудь хороший человек, которого бы сюда взяли? – вздохнула Софья Абрамовна.

Про хорошие руки Ирка сама думала, но это – уж как выйдет.

Она смотрела кафедральную почту, когда в кабинет заглянула Марья Ивановна.

– Ира, ты письма из деканата не получала? – прямо лисичка-сестричка, как будто никто никому не говорил никаких гадостей.

– Получала, – кивнула Ирка.

Ну да, она же того, без Карины почту получить не способна.

– Будь добра, покажи, пожалуйста.

– Я вам сейчас распечатаю, – Ирка открыла письмо и послала его на печать.

Вытащила из принтера готовый лист и отдала.

– Ой, Ира, какое кольцо, а что же ты молчишь? Неужели выходишь замуж?

– Да, выхожу, – и подняться из-за компа, чтобы не продолжать разговор.

– Ой, радость-то какая! И человек, наверное, хороший?

– Просто замечательный, – Ирка пододвинула стул поближе к столу. – Извините, мне нужно в отдел аспирантуры.

Ей туда правда нужно, ещё со вчера.

– Конечно-конечно, – Марья Ивановна подхватила свой лист бумаги и скрылась, только её и видели.

– Ну, теперь растащит по всему этажу, – поморщилась Софья Абрамовна.

– Да и ладно. Не придётся никому ничего рассказывать, все всё узнают сами.

Но рассказывать пришлось – пришедшим после пары преподавателям, и потом ещё в учебном отделе, куда она тоже зашла. Ей желали счастья и жалели, что такой ценный сотрудник уедет.

А Евгений Валерианович сказал:

– Семья – дело хорошее, но вы там не сидите почём зря, а защищайтесь, понятно?

– Попробую, вдруг получится, – кивнула Ирка.

Как выйдет – так и выйдет. Кто знает, что там вообще будет, в этой новой жизни? Но сегодня Ирке верилось в то, что это непременно будет что-то хорошее.

55. Эпилог

Семь лет спустя

– Ириша, помоги, пожалуйста, – Андрей позвал Ирку из спальни.

– Минуточку, – крикнула она.

Квартира большая, и чтобы тебя услышали – надо орать громко. Она наконец-то привыкла к такому делу.

Ирка дописала сообщение Оле – «всё, пока, потом расскажу, как прошло», посмеялась над тем, что она написала – тебе там сегодня хоть есть кому причёску-то нормальную сделать?

Есть, есть. Причёска сделана, лицо накрашено, бордовое вечернее платье надето.

Ирка собирается на банкет по случаю защиты диссертации. Нет, не так – они с Андреем собираются на банкет по случаю Иркиной защиты.

Всё сбылось.

Ирке очень понравилось в Питере. Ну да, всё другое, природа другая, погода другая. Другое ещё и атмосферное давление, и никакого вам резко континентального климата, голова не болит. Вот разве что по солнцу она скучала, ну да идеал недостижим. Зато ходить по этому городу пешком ей не надоело до сих пор. Андрей, как оказалось, гулять пешком тоже любил, хоть и ездил по делам на навороченной машине.

Но сначала была свадьба – довольно поспешная, что уж говорить. Сделайте, называется, свадьбу на новом месте, где вы не знаете никого и ничего. Но платье сшили дома и Ирка его просто привезла. А причёску и всё остальное сделала Оля – она сразу же, как узнала о дате свадьбы, заверещала громко-громко – Сёма, ты же не думаешь, что тебя будет красить и причёсывать кто-то другой? Нет, конечно же, Ирка не думала ничего подобного, и свидетельницей у неё не мог быть никто другой, это просто не обсуждалось. Там же, на свадьбе, Оля познакомилась с однокурсником Андрея, Лёней, да так удачно, что они поженились через три месяца.

На свадьбу приехали мама с младшими братом и сестрой и бабушка. А от Андрея были его родители.

Ирка очень опасалась, что придётся родителям Андрея не ко двору. Но, к счастью, всё было спокойно. Его мама Валентина Николаевна как-то очень уж ко времени вспомнила себя – как влюбилась в приехавшего по распределению парня, и тоже опасалась, как примут её его родители.

Ну да, приходилось держать форму и язык, приходя к ним в гости. Ничего, режим «Ирина Васильевна» в действии, так это называл Андрей.

Зато потом Валентина Николаевна очень много и охотно помогала с внуками. К слову, и сегодня детей из сада забрала бабушка и велела до завтра о них не беспокоиться. И пятилетний Серёжа, и трёхлетняя Лена контактировали с бабушкой отлично, очень любили ходить к ней в гости и уходя домой, всегда просились ещё.

О нет, идеальной и беспроблемной эта жизнь не была. Сначала у них ушёл почти год на то, чтобы притереться друг к другу. Два человека, каждый из которых прожил много лет в одиночестве, смогли вариться в общем пространстве далеко не сразу. Потому что одно дело – в гости, другое дело – насовсем. Но оба очень хотели, чтобы насовсем, и когда становилось туго – садились и вместе пытались понять, чего в их жизни больше, хорошего или плохого. И договаривались до того, что совместная радость от встречи после работы важнее того, что кто-то внезапно занял ванну. Или что кто-то хотел поесть картошки, а кто-то макарон. Или что кто-то что-то кому-то сказал, не подумавши.

К счастью, ни один не имел привычки обсуждать детали своей жизни с кем-то ещё. Всё решалось в пределах дома, и как-то работало.

И Андрей по-прежнему ездил по всему миру по работе. Ирка думала, что это им тоже помогает – потому что они успевали соскучиться. У неё не всегда получалось ездить с ним, но она очень это дело полюбила. Как бы она ещё увидела Австралию и Южную Африку?

Кстати, на работу Ирка устроилась достаточно быстро – на похожую должность в вуз. Новые коллеги помогли найти научного руководителя на соискательство, и Ирка довольно бодро взялась за написание работы. Уже даже предполагала, что через годик защитится, но случилась беременность. Работа, здоровье, потом Серёжа, оказавшийся беспокойным и нуждающимся в маме постоянно. Но ничего, перестроились, притерпелись, вышли на режим… и появление маленькой Лены ничего в этом режиме особо не изменило.

А уже сидя в декрете с Леной, Ирка вновь встряхнулась и принялась вспоминать, что там было задумано и написано в её диссертации.

Нет, сиди она одна, ничего бы не вышло. Но кода детей стало двое, Андрей перестал уезжать надолго, максимум – пара дней, и недалеко. И ещё здорово помогала Валентина Николаевна. Ещё Оля со своим Леонидом и двумя дочками-погодками жили поблизости, и по очереди они устраивали детский сад – одни смотрят за всеми детьми разом, а вторые куда-то идут или просто что-то делают дома.

К слову, сегодня Оли нет в городе, потому что она в отпуске. Точнее, они с мужем и детьми в отпуске и в отъезде. Шлют приветы с тёплого моря.

В общем, сдюжили. И теперь всё позади – работа написана, защита произошла. И с осени Ирке обещали на кафедре нормальную ставку преподавателя.

Кстати, с Софьей Абрамовной и некоторыми коллегами с предыдущей кафедры Ирка регулярно созванивалась. Так и узнала, что Карина вышла замуж за бизнесмена старше её почти вдвое и всё время делила его с предыдущей женой и старшими детьми от двух браков. Димка Шеметов уехал в Москву, и больше Ирка о нём ничего не знала. А Ксению, бывшую девушку Андрея, отец выдал замуж куда-то во Францию, и все надеялись, что ей там хорошо.

Ирка закрыла ноутбук и пошла помочь Андрею прикрепить к галстуку булавку. Он прекрасно справлялся с этим и сам, но ведь так приятно что-то для него (и с ним тоже, да-да) сделать, хотя бы и такую малость.

Посмотреть друг на друга, поцеловаться и отправиться уже. Дальше. Вперёд.

05.03.2020- 30.04.2020 Иркутск