Любовь под зонтом

В тот же день он увёз её в тайгу — праздновать Новый год. И держал в объятиях всю ночь, заботливо и невинно, не позволяя себе даже привычных, не совсем невинных шуточек, не то что прикосновений. Ведь ей снова надо научиться доверять. Не мужчинам вообще, а только ему.

— Ты какой–то грустный. Давай, может, в шахматы сыграем? Только в быстрые, не до утра же тут сидеть. Или они у тебя для антуража, чтобы производить впечатление на девчонок? — хмыкнула Настя.

«Без малейшего намёка на ревность, — грустно констатировал про себя Дима. — Чёртова френдзона!»

— Ну, я немного играю, но так, для удовольствия, и в последнее время редко, — принизил свои заслуги КМС по шахматам. — А ты хорошо играешь?

— Да, — самодовольно заявила Настя, плюхнулась на кровать и уселась, сложив ноги по–турецки.

— На что будем играть? — Дима старательно давил мурлыкающие нотки, которые грозились прорваться насильно — так он был доволен, предвкушая игру.

— Да на что угодно! Я тебя порву, как Тузик грелку. — Настя глядела азартно, и парень понял, что рыбка заглотила наживку.

— О'кей, раз ты не трусиха и уверена в своих силах, давай на раздевание.

— Хм, — задумалась на мгновение девушка, но с крючка не сорвалась: — а давай! Хоть кубики у тебя на прессе посчитаю. — Настя поиграла чёрными бровями и протянула кулачки с зажатыми в них фигурами: — Выбирай, белые или чёрные.

Глава 4

Настя ни на мгновение не усомнилась в себе. Она нечасто играла в шахматы, но у неё к ним определённо были способности. Как сказал её одноклассник, когда она в пух и прах разнесла его в первой же схватке: «Тебе просто дано».

Он, конечно, немного обиделся тогда, ведь ничто не предвещало его проигрыша. На тот момент Настя даже не знала, как называются фигуры, и уж тем более как они ходят. Мальчишка объяснял всё по ходу игры, немного подсказывал, но в конце откровенно напрягся. Она выигрывала.

Тогда он оправдал свой проигрыш тем, что больше играл за неё, чем за себя. Победа симпатичной темноволосой девчонки с лукавым прищуром зелёных глаз больно ранила самолюбие парня, и он заставил её играть ещё, и ещё, и ещё. Настя выигрывала слишком часто. Слишком часто для девчонки, которая ему нравилась.

Потом довольно долго Настя не играла. До тех пор, пока не поступила в университет. Борис тогда купил себе новый ноутбук, а старый отдал сестре для курсовых и рефератов. Он был старенький и совсем не мощный, зато шахматы на нём просто летали.

Настя не знала названий всяких хитрых приёмчиков, играла больше интуитивно, но даже на среднем уровне сложности обыгрывала компьютер регулярно. И сейчас, глядя в хитрющие серые глаза одногруппника, предвкушала, как он удивится, когда продует.

— Обойдёмся без часов, просто ходим как можно быстрее, о'кей? — уточнил правила Дима.

— Да конечно. Домашний вариант. Погнали! — скомандовала Настя, и партнёр сделал первый шаг.

Фигуры полетели с доски одна за другой, притом с обеих сторон. Дима начал агрессивно, и Настя едва успевала просчитывать ходы. Обычно это давалось ей играючи, но взятый парнем темп оказался для неё слишком высоким. Но подозрений не вызвал. Даже наоборот — она уверилась в его непрофессионализме, уж больно легко он жертвовал фигуры: как ей казалось, опрометчиво и не особо продумано.

Столь неоправданная самоуверенность стоила ей первой победы.

— Подожди, не раздевайся, включу какую–нибудь эротическую музычку. — Димка подскочил с кровати, на которой они расположились с доской, и побежал к компьютеру. Пара щелчков мышью — и из динамиков льётся красивая чувственная мелодия.

— Хренов как дров, а не стриптиз тебе! — выдала Настя, стянула свитер и, пару раз покрутив над головой, швырнула в парня.

Одежды она не жалела. В комнате было довольно тепло, а в толстом шерстяном свитере — так вообще откровенно жарко.

— Я, наверное, тоже сниму, — начал Дима, но Настя непреклонно заявила:

— Не сметь! Сиди и парься, как я.

— Ты мне проиграла, чтобы раздеться, что ли? — расхохотался Дмитрий и стащил свитер через голову, не расстёгивая молнию на вороте. — От меня таких подвигов не жди — я всегда рад обнажиться перед красивой девушкой, даже и без шахмат.

— Ай, Дим, давай со мной без этих игр. Знаешь же, не работает вся эта чухня.

— Я случайно. Но ты же хотела пресс мой заценить.

— Я честно хотела. После победы в бою, так сказать. — Настя подмигнула и быстро восстановила порядок на доске. — Так, я хожу.

Через пятнадцать минут Дима оглядел расстановку фигур и объявил:

— Ну, по факту, шансов на победу у тебя уже нет. Смотрю, не больно–то тебя мотивируют мои кубики. А там, к слову, есть на что посмотреть.

— С чего это ты взял, что я продула? Ещё всё может быть.

— Ага, можно ещё час бегать по полю, но в конце концов победа останется за мной.

— Может, не победа, а ничья, — упёрлась Анастасия.

— О'кей, пусть будет ничья. Раздеваемся оба, — не стал спорить Дима и стянул с себя футболку. Увидев, как Настя стягивает носочки, грустно выдохнул и произнёс: — Надо было в шашки играть хотя бы. В поддавки.

— Ой, я сто лет не играла в шашки, но поддавки не люблю. Есть что–то противоестественное в том, что ты выигрываешь, проигрывая.

— Это ты зря, — уверенно заявил парень и продолжил развивать мысль: — девушке, наоборот, очень важно уметь поддаваться. В отношениях с мужчинами это вообще первое дело. Один мой знакомый пошёл в шахматный кружок из–за девчонки. Он был в неё влюблён чуть ли не с первого класса, а потом, как–то после уроков… уже не помню, как там точно всё было, дежурили они вроде, или что–то такое… Короче, он решил научить её играть в шахматы, а она его раз пять подряд уделала. И всё, прощай любовь! Зато в шахматы он сейчас играет профессионально. Прикинь, как закусило его, а? И девочка осталась без поклонника. Существенный минус, мне кажется. А разок бы проиграла — и, глядишь, всю жизнь носил бы её на руках.

— У меня только один вопрос: его не Никита случайно зовут?

— Никита. О, — выдохнул Димка, сообразив, что к чему.

— Ого, — захихикала Настя. — Город у нас — одна большая деревня. Нам не пора ли ехать, дорогой друг?

— Куда ехать? — возмутился «дорогой друг». — Тебе ещё раздеваться и раздеваться. И вообще, где восторги по поводу моих кубиков?

Дима поиграл мышцами — Настя захихикала. Учитывая, что они с первого курса ходили в бассейн, ничего нового она не увидела, о чём и сообщила.

— Слушай, а ты ведь качаешься в тренажёрке, и здесь у тебя штанга, а кубиков нет. Почему? — не сдержалась и полюбопытствовала Настя. Ей всегда казалось, что у парней с телосложением, как у Димки, красивый рельефный пресс — не такое уж недостижимое дело. Да и образу дамского угодника кубики вполне подходили.

— Если я немного похудею, они проявятся. Так–то они есть, но под жирком. Потрогай.

Парень не стал ждать, схватил изящную ручку с тёмно–синим маникюром и приложил к своему напряжённому прессу. Кубики прощупывались, и Настя с интересом исследователя водила пальчиком туда–сюда, обрисовывая каждый.

Дима забыл как дышать.

— Странно, — приговаривала девушка, — четыре я точно нащупала, а дальше как один большой идёт. Их ведь вроде шесть или восемь должно быть? Хм. Я тут поняла, что вживую–то кубики видела только у нашего физрука, но никогда не присматривалась, сколько у него их там.

— Егор сушится, поэтому и выглядит как пособие по анатомии, — не очень довольно сказал Дима, которому не понравилось внимание барышни к Егору.

— Ой, ты обиделся, что ли? — Настя подняла на парня глаза, рука так и осталась лежать на пятом большом «не–кубике». — Димк, не парься ты. У тебя фигура куда красивее, чем у Егора. Да и сам ты прикольнее. Э, и не надо на меня так смотреть! Я уже отползаю, — и действительно, девушка стала пятиться назад, подальше от вознамерившегося её поцеловать парня. — Никаких нежностей!

Настя совершенно искренне имела в виду отсутствие поцелуев и удивилась, когда Дима подался вперёд и, обхватив её за талию, усадил к себе на колени.

— О'кей, никаких нежностей.

Его губы столкнулись с её ладонью.

— Никаких поцелуев! Извини, что вела себя так — ну, ты понял! Я не имела ничего такого в виду. Всё моё проклятое любопытство. Пора ехать уже, наверное.

— Это ты прости. Сидишь тут вся такая красивая, ну как было не попытаться?

Дима улыбнулся той самой обаятельнейшей улыбкой, что ей всегда нравилась, и Настя улыбнулась в ответ. Это ведь Димка, соблазнять для него — так же естественно, как дышать. Что с него взять?

— Поехали!

— Насть, давай ещё партийку? Ты должна дать мне шанс стянуть с тебя футболку и дать пощупать свои кубики. Я же тебе свои дал.

— Но у меня нет кубиков! — возмутилась Настя. Улыбка просто не желала покидать её лицо. Димка иногда вёл себя немного по–детски, но не поддаться его очарованию было совершенно невозможно.

— Это ещё надо доказать. Уж не думаешь ли ты, что я поверю тебе на слово в столь важном деле? — Дима в наигранном ужасе схватился за сердце и приоткрыл рот от удивления.

— Поехали домой! — сквозь смех позвала Настя.

— Дай живот!

— Домой!

— Живот! Кому говорю! — рычал парень.

Димка шутя повалил её на кровать и начал щекотать сквозь тонкую ткань футболки. Настя билась в его руках, рыдала от смеха, повизгивала, колотила пятками по подушке.

— Отпусти, ай, дурак, ай–яй–яй! А–ха–ха! — только и звучало в спальне.

— Что там происходит? — удивлённо задрал голову отец Дмитрия, будто мог видеть сквозь потолок. Он приехал буквально пять минут назад, вымыл руки и сразу сел за стол.

— Дима заехал шкафчик починить, как обещал. С Настей, — Карина выразительно поиграла бровями.

— С той самой Настей? — уточнил для порядка Валерий Иванович. Жена кивнула. — И как она тебе?

— Ну… — Карина принялась описывать девушку и свои впечатления. Мужчина слушал и ел. Мнению жены он доверял.

Глава 5

— Блин, Дима! У меня из–за тебя вся задница в синяках! — на всю аудиторию рявкнула Настя, швырнула сумку на стул, посмотрела зверем.

— Ты же сама сказала: никаких нежностей! — заржал производитель синяков на нижних девяноста у местных красавиц.

Группа, едва не открыв рты, жадно впитывала каждое слово. Настя краем уха уловила подозрительную тишину в обычно шумном помещении, обернулась и обратилась сразу ко всем: — Чего уши греете? Своих новостей нет?

— Чё, Димон, крепость пала? — с дебильной улыбочкой и нескрываемым любопытством спросил Костя.

— Не-а, — беззаботно заявил парень. — Не понимает малышка своего счастья.

Настя закатила глаза и осторожно опустила пострадавшую часть тела на стул. Острые края и углы шахматной доски оставили множество синих отметин от колен до талии. И ладно бы эти синяки просто портили настроение своим видом, так они же ещё и болели!

Страдалица печально вздохнула и посмотрела в окно. Пейзаж был серым, как и её настроение. И даже забавная оплошность с Димкой не сильно её развеселила. Хотя заинтриговали группу они знатно. К подвигам главного сердцееда потока все давно привыкли, поэтому если бы они сказали, что переспали, большого интереса эта информация не вызвала бы. Наверное.

«А тут и жопа в синяках, и требование пожёстче, а секса нет, — хихикала про себя Настя, — просто издевательство над больной фантазией! Да только вот у кое–кого жопа будет ещё синякастее, если брат заметит».

Настя вдруг поняла, что Бориса она ни вчера вечером, ни сегодня утром не видела. Да и Наташки до сих пор нет, хотя она всегда чуть ли не за час до начала пар приезжает. Неужели получилось? Так быстро?

Староста появилась буквально за минуту до звонка, и по её виду можно было с полной уверенностью заявить: «Да, получилось». Наталья светилась от счастья. Расфокусированный взгляд, припухшие от поцелуев губы, выглядывающий из–под ворота водолазки синячок на шее — картина была предельно ясна.

— А твой братец времени даром не терял, — прошептал Дима прямо в ухо обалдевшей от неожиданности Насте. Она сидела впереди, и он просто перегнулся через парту — с его ростом дотянуться до девушки не составляло труда.

Марина обогнала старосту буквально на минуту, и когда та зашла в аудиторию, как раз доставала из сумки тетрадь и ручки. Услышав фразу друга, она, конечно же, сразу глянула на Наташку, но та уже села и отвернулась. Девушка повернулась к Насте, чтобы расспросить поподробнее, но замерла с открытым ртом, позабыв о словах. Димка проводил кончиком носа по ушку подруги! И Настя не орала, не била его тяжёлыми предметами, не ехидничала. Она … улыбалась?

— Мир сошёл с ума, а я не заметила? — спросила Марина, часто моргая, будто не доверяя собственным глазам.

— А, ты же поздно пришла и не в теме! Щас расскажу. Ты всё пропустила просто. Мы дразним народ. Эти дебилы подумали, что мы переспали вчера.

Настя зашептала на ухо подруге, и через мгновение девушки смеялись уже вместе. Преподаватель задержался на пару минут, и им как раз хватило этого времени, чтобы прийти в себя и встретить его с видом примерных учениц.

Настя сгорала от любопытства, но решила не смущать Наталью расспросами. Группа у них была дружная: секретов друг от друга особо не держали, но в душу без спросу не лезли. Только Костик отличался полным отсутствием такта и мог поставить в неловкое положение. А здесь то ли надоумил кто, то ли он просто упустил из виду роман старосты и Бориса, но молчал как рыба об лёд.

Учебный день подходил к концу, когда кто–то предложил не тянуть до среды и ещё раз собраться группой в ближайшие выходные. Наташа сразу сказала, что может только в воскресенье, и Настя довольно съехидничала про себя по этому поводу. Борька работал в субботу, а вот в воскресенье вполне мог составить им компанию.

— Если вы не против, я бы снова позвала братика, — пропела она, не отводя взгляда от лица старосты. Наталья не поддалась на уловку и демонстративно разглядывала маникюр, пока кто–то из толпы не ответил, что не против.

— Слушай, я вот что тут подумала. — Марина оттащила подругу в сторону от споров, куда ехать в эти выходные, и зашептала, периодически хихикая: — Настька, ты накосячила. Раньше у тебя был один Борька — с ним ты кое–как научилась уже справляться, — а теперь у тебя будет Борька плюс Наташка. Ты подумай! С её патологической ответственностью и хорошим к тебе отношением она вряд ли будет, как любая другая девушка брата, ревновать и злиться, что он тебя чересчур опекает. Она будет ему помогать!

— Мама миа! — выдохнула Анастасия. Слова подруги звучали более чем убедительно, и такое поведение вполне в духе Натальи. Она привыкла всё контролировать, обо всех заботиться, делать много дел одновременно, подсказывать и наставлять.

— Подстава подстав! — согласилась Марина.

Пока девчонки беседовали, одногруппники успели десять раз переругаться. Часть группы отсеялась сразу, всё–таки воскресенье — не среда, у многих свои планы. Оставшаяся часть, притом меньшая, с упёртостью ослов спорила и не могла решить, куда податься.

— Давайте на шашлыки! Я мясо замариную по семейному рецепту! — предложил Костя. — Я знаю одну полянку на Русском 1 — там ветра никогда не бывает, и какой–то добряк даже две лавки сколотил. От остановки пешком минут пятнадцать идти, ну, может, двадцать. Но не больше!

— Я могу не пить, — вызвался Дима. — Привезу туда продукты, тяжести. И могу, в принципе, подхватить кого–нибудь с остановки. Даже мотнуться туда–назад, всех перевезти.

— Народ, кто поедет в воскресенье на шашлыки, поднимите руки, — хорошо отработанным командирским голосом попросила Наталья. — Ага, девять человек. Если кто–то будет брать парней–друзей–девушек, говорите мне. Дим, а ты сможешь купить продукты, уголь и прочее, чтобы нам не тащить на своём горбу?

— Без проблем. Только я не очень в этом разбираюсь; надо, чтобы кто–то из девчонок поехал. А то возьму просроченное, или слишком дорогое, или не то чего–нибудь…

Настя была уверена, что кто–нибудь из гарема Дмитрия Прекрасного откликнется с радостью, но все девчонки молчали. Ходить по продуктовому магазину в выходной день — удовольствие сомнительное. Никакой романтики.