Похоть Inc. Том 4

Ярко-синяя купешка ждала меня у входа. Время, когда я парковал автомобиль за пределами собственной стоянки, кончилось. И, да — я ее все-таки перекрасил, потому что шуточки не прекращались.

К тому же яркий цвет привлекал внимание на дороге, а сменой ядовито-зеленого на синий мне удалось избежать, как мне казалось, нескольких неприятных встреч с сотрудниками патрульной службы.

Уже в машине я открыл ленту новостей и последний заголовок напомнил мне, почему я не взял с собой Нику: «Дочь кандидата не знает, где ее отец».

Глава 3

Большакову было около пятидесяти пяти. Его жене — примерно лет сорок. Подробностей их семейной жизни я не знал. Может, это была его вторая или третья жена, но едва ли дочери было больше тридцати пяти.

Вероятнее всего — меньше. О пропавшем кандидате я тоже имел не очень много сведений. Но если Большаков владел бизнесом приличных масштабов, то, вероятнее всего, сперва он строил его, а потом уже строгал детей.

Поэтому я уверенно направил автомобиль к его загородному дому. Знакомый забор вдоль изогнутой улицы. Никаких машин, никаких людей. Полнейшая тишина. Все пропали, даже Костик. Хотя он вообще не принимал участия ни в каких разборках.

Я проехал мимо коттеджа и оставил автомобиль дальше, через несколько участков, чтобы пройтись пешком, осмотреться и прикинуть, как действовать теперь. Здесь в принципе все выглядело тихо и мирно.

Хороший район, крупные, отличные друг от друга коттеджи — никакой типовой застройки. А еще здесь по-настоящему пахло осенью — первыми превшими листьями.

Где-то залаяла собака, высокие липы качнулись под несильным ветром, а по соседней улице проехал автомобиль. И снова все стихло. Мирный район вернулся к прежней жизни.

Очень вероятно, что район как раз совсем не мирный. Где-нибудь, замаскированные под старого садовника или куст бузины, прячутся суккубы и… я быстро прогнал эти мысли прочь и дернул пиджак, завернутый порывом ветра.

Добравшись до забора, который огораживал дом Большакова, я долго всматривался в окна — мало ли, кто будет внутри. Но занавески задернуты, и ни одной тени не промелькнуло в комнатах.

Решив, что никого нет, я приблизился к воротам. Странно, что нет даже Костика. С другой стороны, кого ему охранять, если пропал сам Валерий Анатольевич. Но ведь есть еще и дочь.

Я взялся за прутья и ворота подались внутрь. Не заперто, надо же. Будет удивительно, если еще и дом открыт.

И, убедившись, что за мной никто не наблюдает, я преспокойно вошел на территорию дома. Большаков не держал собак, что сильно облегчило мой путь — удирать от бультерьеров или овчарок мне не хотелось.

Но зато, как я и предполагал, дверь в дом была заперта. Как и черный ход. И, когда я уже собирался двигать на выход, несолоно хлебавши, мне в глаза бросилась маленькая щелочка не до конца опущенного окна. Ох уж эти американские системы. Патриотизм, мать его, где?

Без труда и шума приподняв деревянную раму, я забрался внутрь дома чувствуя себя не сыщиком и не суккубом, а обыкновенным взломщиком. Сейчас стырю телек и повезу его сдавать.

И фыркнул, на миг забывшись. Ведь здесь тоже кто-то мог прятаться. А камеры? Хотя снаружи я ничего не заметил. Вероятно, Большаков очень не любил, когда за его личной жизнью кто-то наблюдает.

Неспешно я прошелся по первому этажу. Заглянул в кухню, где происходило основное действие. Все чистое. Наверняка целая бригада поработала, чтобы отдраить шкафы и стены от крови.

Потом подошел к пустому пространству, где идеально бы вместилась тумба, которую я сломал. Обломки тоже вывезли. И тела. Но если три десятка бойцов спецотдела погибли, как и Людмила, супруга Большакова, был ли жив он сам?

Тони сказал, что, когда суккуб лишает человека своей поддержки, тот может умереть даже имея полностью здоровое тело. И если безымянная тварь сбежала, то кандидата больше нет в живых.

На всякий случай я прошелся по всему дому от подвала до чердака, суммарно обойдя четыре этажа. Чисто настолько, что даже под ультрафиолетом следы не найдешь. Очевидно, кто-то очень хорошо все вычистил, чтобы не вызывать подозрений у соседей.

А пустой дом, кажется, подозрений не должен был вызывать, как же — то-то все газеты трубят о том, что есть еще и главный кандидат, который наверняка убрал втихую конкурента с пути.

Где-то наша бригада прокололась в очередной раз. Или попросту впервые наткнулась на такую известную личность, которую нельзя убрать без шума и пыли.

Я мог думать все, что угодно, но ситуацию это не меняло. Большаков растворился. И если это сделали наши, Тони мне все равно ничего не скажет — он либо не знает сам и не будет спрашивать, чтобы не вызывать подозрений, либо попросту не скажет, чтобы я не ввязался снова в эти дела.

В замке повернулся ключ — единственный звук, который я услышал. А ведь тот, кто его поворачивал, должен был еще и подойти, а то и подъехать к дому!

Самое время свалить отсюда, пока я не попался кому-нибудь на глаза. Приоткрыв окно пошире, я выпрыгнул из кухни на газон, а потом быстро двинул прочь от дома. Но что-то меня остановило.

Небольшой красный хэтч у ворот бросался в глаза. Женская машина. Значит, только один человек мог сейчас оказаться в доме.

Развернувшись на полдороге к забору, я вернулся назад и громко постучал. Затем принялся нетерпеливо барабанить, одновременно с этим чувствуя себя настырным журналюгой. Что мне никак не нравилось.

— Да хватит уже… — стук прекратился, потому что дверь открыли и несколько ударов по пустоте заставили меня спохватиться и поднять голову:

— Здрасьте, — поприветствовал я симпатичную брюнетку, которая хмурилась, глядя мне прямо в лицо — а стояла на пару ступеней выше. — Мне надо в Валерию Анатольевичу.

Включать дурака я умел и любил. А с учетом того, что сама моя сущность уже располагала людей к себе, то и лицо и у девушки быстро просветлело, что не помешало ей задать вопрос:

— Из газет?

— Нет, что вы, — я изобразил робкую улыбку и еще раз одернул пиджак. — Я — его помощник. Ездил по его поручению в Москву на неделю, а вот теперь вернулся и нигде не могу его найти.

— Я тоже не могу ничем вам помочь, — девушка погрустнела. — Он пропал.

— Как пропал? — снова пришлось актерствовать и теперь старательно выдавливать из себя удивление.

Позади меня раздался лай: пес с улицы забежал на придомовую территорию.

— Ой, — девушка прикрыла дверь, оставив лишь маленькую щелку.

Я же вместо того, чтобы проситься внутрь, развернулся к ней спиной. Передо мной стояла обычная дворняга, разве что довольно крупная. Не скалилась, не проявляла агрессию, но ее нужно было прогнать.

— А ну стой, — негромко, но уверенно произнес я и шагнул навстречу псине.

Можно было прогнать ее классическим способом — согнать невидимым усилием или как-то еще, но я не был сторонником жесткого обращения с животными. Поэтому постарался сделать так, чтобы от меня исходило лишь спокойствие.

Вероятно, исходило от меня что-то другое, потому что собака даже заскулила, когда я подошел ближе. Но не отшатнулась, а лишь слабо вильнула хвостом, в чем читалось что-то вроде «пощади».

— Да ладно тебе, — ошеломленно пробурчал я. — Нечего девушек пугать. Иди отсюда.

Псина еще раз вильнула хвостом, а я протянул руку погладить ее по голове. Живность мелко подрагивала, и все же я выпроводил ее за ворота, а потом поплотнее закрыл их. Не хватало, чтобы собака еще раз вернулась на участок.

Потом дошел дома, где девушка уже широко раскрыла входную дверь:

— Блин… — было первым, что я услышал, — я так испугалась!

— Да обычная собака, что вы, — отмахнулся я.

— Но она большая! И вы ее так… запросто выпроводили…

— Можно, я зайду? — спросил я прямо, решив не тратить время попусту.

— Оу… — она ушла чуть вглубь дома. — Ну, заходите.

Я поднялся и закрыл за собой дверь, а потом покрутился в поисках выключателя. На клавишу мы нажали одновременно с девушкой.

В ярком свете диодных ламп с высокого потолка был отчетливо заметен ее румянец. Ее пальцы накрыли мою ладонь, только вот убирать их она совсем не спешила.

Глава 4

— Как-то неловко получилось, — залепетала девушка и с заметным усилием убрала руку, задержав ее на весу, как будто хотела коснуться меня еще раз.

— Я Рома, — мне пришлось представиться, чтобы разорвать неловкое молчание. Девушка выглядела ровесницей мне, но парня будто в первый раз видела. Или же это мое суккубское естество вызывало в ней подобный ступор.

— Арина, — теперь она робко повела правой рукой в мою сторону.

— Не каждый день спасаю красивых девушек от злых собак, но я бы все же хотел найти вашего отца.

— А… как вы догадались, что я его дочь?

Плести именно про догадки, что я шерстил новости и в принципе знал о его пропаже… вот же ляпнул!

— Так он мне о вас рассказал.

— Ну да, — как-то неуверенно ответила девушка.

Тонкие брови, густые ресницы, которые при полуопущенных веках скрывали за собой яркие голубые глаза — редкость для темноволосых людей. Впалые щеки без общей худобы придавали ей какое-то дворянское благородство, а курносый нос — наоборот, дополнял облик живостью озорной девчонки.

— Если бы показал фотографию, я бы здесь появился раньше, — решил подкатить я и ее ноздри тут же сердито дернулись. — Да я же не подкатываю, а просто констатирую факт!

Опровергать очевидное было весьма забавно. Как и реакция девушки, которая почему-то снова посмотрела на выключатель. А я порадовался, что она не может, как Лена, залезать в мою голову и узнать, что сведений в ней куда больше, чем я демонстрирую.

— Да нет, я просто задумалась, что все это невовремя. И странно это.

— Что странно? — я стоял в прихожей, хотя желание пройти дальше в дом с официальным приглашением вот уже пару минут как настойчиво боролось с терпением.

— Я боюсь, что папа действительно пропал.

— Тогда мне требуется чашка кофе и пояснения, — я решительно шагнул вперед, потому что колебания Арины мне уже надоели. — Куда идти? — для правдоподобности мне пришлось развернуться за ее спиной — кухню из прихожей не было видно.

— А вот… налево, — она сперва указала направление, а потом сама прошла вперед. — Ой… — я заметил, что ее взгляд упал как раз на место, где была разбитая тумба.

— Что-то еще не так?

— Да, но я не уверена. Вы хотели кофе?

— Не слишком крепкий, если можно. А потом мы подумаем, что нам делать с вашим отцом.

— Хорошо. А ты… в смысле, вы.

— Так, Арин. Ты так ты. Я работаю с твоим отцом. Помощник его, — я постарался говорить наоборот, не слишком уверенно, тогда как девушка с каждой новой фразой звучала четче и громче. — Так что ко мне можно и на «ты».

— Не слишком крепкий, да? — уточнила девушка и я утвердительно кивнул, когда она посмотрела на меня. — Я согласна, — добавила она, когда капсюльная кофемашина выплюнула в высокую чашку порцию латте.

— Тогда нам надо с чего-то начать. Что здесь произошло? — спросил я, сев поудобнее. — Ты сказала, что он мог пропасть, так с чего такие подозрения?

— Как долго тебя не было? — уточнила Арина.

— Неделю, — я отхлебнул напиток сочтя его вполне сносным. Кофемашина в таком доме могла быть и получше. Или капсулы понасыщеннее. — Перед моим отъездом он мне показался немного не в себе. Не скажу, что странным, но именно что не в себе.

— И тут ты прав.

Не знаю, что меня больше радовало — компания новой симпатичной девушки или то, что я в очередной раз притворяюсь не тем, кто я есть на самом деле. Арина, одетая довольно легко, справилась с волнением и непринужденно рассказывала о том, что случилось в последние дни.

— Так он не один пропал? — уточнил я, когда речь зашла про остальных членов семьи.

— Еще младший брат, охранник и мама, — Арина перечислила всех, кто был в доме. Ну, допустим, одной точно нет в живых.

— А он не мог куда-нибудь укатить с семьей? Взять несколько дней отдыха. Я знаю, что это большое напряжение для него, поэтому… — тут я осекся. — А, может, конкуренты?

— Даже думать об этом не хочу.

— А в полицию кто-нибудь обратился?

— Да, его штаб. А ты… ах, точно, тебя же не было. Но странно, что с тобой никто не связался, там у всех показания брали.

— Не знаю даже, — тут я впервые почувствовал, что моя версия помощника может развалиться в любой момент.

— На самом деле я бы даже сама взялась за поиски, но не знаю, с чего начать, — девушка некоторое время помолчала, а потом посмотрела на меня: — Может, вдвоем нам получится это сделать?

— Ты предлагаешь вдвоем заняться поисками?? — вот удивление из меня пошло совсем уже непритворное.

— Конечно!

— Хм… — я осмотрелся. — А здесь полиция уже была? У нас ведь нет никаких сведений, откуда он исчез, кто видел его последним.

И вот сейчас я понял, насколько это мерзко, когда ты пытаешься сделать вид, будто разбираешься в уже совершенном событии, которое ты знаешь досконально. А потому попытался упихнуть злостного негодяя поглубже и представить, что мне действительно ничего неизвестно.

— Да и вообще, не хочу пугать, но твой отец мог перейти кому-то дорогу. С его-то предвыборной программой! — А уж лицемерить было мне и вовсе не по душе, но все же… — Так. Я его знаю куда хуже, чем ты. Поэтому есть несколько вариантов.

— Какие же? То есть, ты согласен мне помочь?? — девушка смотрела на меня, не скрывая любопытства.

— Вообще-то да. Пропал мой работодатель. И его охранник. И его жена — и вообще кто знает, что мне теперь делать. В штабе переполох, — я допил кофе и постучал пальцами по столу. — Вариант первый — мы съездим к его двоюродному брату, который из автомастерской.

— Почему к нему?

Я же не мог ответить, что ради того, чтобы потянуть время для реализации второго варианта.

— Потому что я не хочу думать, что с ним случилось что-то плохое и предполагаю, что родственник такого плана как раз мог бы помочь ему исчезнуть на время. Так, чтобы никто об этом не узнал.

Ну вот дернул меня черт в эту политику ввязываться! Но на самом деле на данном этапе просто требуется меньше вложений. А потом непременно начнется — дайте денег на праздник. Дайте денег на дорогу. Дайте… черт! Жизнь стоит дороже, так что Большаков мне еще сам должен будет за то, что я его посажу в губернаторское кресло.

— Ну, я тоже не хочу думать, что с ним случилось что-то плохое. Я бы знала, если бы папе угрожали.