Помоги проекту - поделись книгой:
Юрий Зеленин
Адмирал Пустошкин покоритель крепости Аккерман
© Юрий Зеленин, 2021 г
Адмирал Пустошкин Семен Афанасьевич
Художник Бажанов П. Н. (1851–1913)
Биография адмирала Пустошкина С.А
Семен Афанасьевич Пустошкин, адмирал, сенатор и кавалер орденов: Белого Орла, св. Владимира 2-й, св. Анны 1-й и св. Георгия 4-й степени, имевший бронзовую медаль за 1812 год и знак отличия беспорочной службе за LXV лет, родился 21-го июля 1759 года, Новгородской губернии Боровицкого уезда в сельце Чернецове. Предки его принадлежали к старинным родам русского дворянства и отличались не богатством и знатностью, но верной службою Престолу и Отечеству. Получив первоначальное воспитание в доме родительском, Семен Афанасьевич Пустошкин, 14-го мая 1773 года, поступил в Морской Шляхетный кадетский корпус, находившийся тогда в Кронштадте. Через три года он произведен в гардемарины и совершил первую кампанию на Балтийском море, на корабле “Ростислав”, под командой капитана 1-го ранга Акилея; в следующем году совершена им вторая кампания на корабле “Иезекииль”, под командою капитана 1-го ранга М. фон Дезина; а в 1778-м году он был в третьей морской кампании на бомбардирском корабле “Марс”, под командою лейтенанта (в последствии адмирал) Ушакова, и, по окончании этой кампании, 1-го сентября произведен, по экзамену, в мичманы.
Через два месяца по получению первого офицерского чина, С. А. Пустошкину поручено было доставить рекрутскую партию из Симбирска в С.-Петербург. Молодой мичман оправдал сделанное ему доверие начальства. В марте 1779 года он возвратился в Кронштадт; а в мае получил новое назначение отправиться в Архангельск на пинке “Кола”, под командою капитан-лейтенанта Тимашева. 20-го мая, при благоприятной погоде, пинка вышла в море и 10-го июня достигла Копенгагена; 28-го числа она отправилась в дальнейший путь, благополучно вступила в Северный океан и достигла 72° северной широты.
Здесь начались тихие ветры со штилями; на судне открылась цинга; половина экипажа, состоявшего из 250 человек, была поражена ей; каждый день умирало до 5 человек; С. А. Пустошкин подвергся этой болезни в сильной степени и только чрезвычайными усилиями вестового матроса спасен почти от неизбежной смерти. 15-го сентября пинка достигла Архангельского порта; больные, в числе 120 человек, отправлены в госпиталь; молодой мичман явился к начальнику порта, генерал-майору Лавр. Сав. Вакселю, был принят им весьма благосклонно и во все время пребывания своего в Архангельске пользовался добрым его расположением. В июне 1780 года, пинка “Кола”, на которой остался по-прежнему С. А. Пустошкин, вышла в море, вместе с эскадрою из двух новопостроенных кораблей и двух фрегатов, под командой капитана 1-го ранга Вилима П. бон-Дезина; до 1-го сентября она крейсировала против г. Колы, Вардёгуса и Нордкапа; а потом направилась к Кронштадту. Но осенние непогоды, сильные ветры и штормы до того затруднили плавание, что эскадра не достигла своего назначения: один 40-пушечный фрегат погиб у Шотландских островов, и из всего экипажа его едва успели спастись только 6 человек; 66-пушечный корабль, потеряв две мачты, с трудом достиг Бергена; только один корабль и фрегат прибыли в Кронштадт по назначению; а пинка “Кола”, вытерпев все непогоды и, сверх того, крайний недостаток в съестных припасах 3-го октября пришла на Копенгагенский рейд, где, по распоряжению тогдашнего посланника нашего при Датском Дворе, барона Остен-Сакена, осталась для зимовки.
Эта остановка была особенно приятна для С. А. Пустошкина, потому что посланник скоро полюбил молодого моряка и доставил ему удовольствие быть везде и видеть все, что заслуживало внимания в столице Дании; при его содействии, С А. Пустошкин нередко был приглашаем даже на придворные балы. Весною 1781 года, “Кола” отправилась в Берген для доставления зимовавшему там кораблю новых мачт, сделанных в Копенгагенской адмиралтействе. 3-го мая, она, вместе с обмачтованным кораблем, отправилась в Россию и 1-го июня пришла в Кронштадт. Здесь Тимашеву поручен был фрегат “Григорий”, назначенный для отправления в Кадис пеньки, парусины и железа для тамошнего адмиралтейства; по просьбе Тимашева, на этот же фрегат переведен был и С. А. Пустошкин. Сентября 12-го фрегат снялся с якоря и 25-го числа приблизился к острову Готланду. Здесь, по причине крепкого ветра, в подводной части носа открылась столь сильная течь, что едва успевали отливаться помпами; судно накренилось; бывшая в нем пенька подмокла и подверглась опасности загореться. Это обстоятельство заставило Тимашева втянуть свой фрегат в Копенгагенскую гавань и, по выгрузке тяжестей, килевать его. Не ранее 17-го марта следующего 1782 года окончилось приготовление к дальнейшему плаванию, и только 10-го мая фрегат достиг Кадикса. Доставив свой груз по назначению и снова нагрузившись солью, фрегат “Григорий” сентября 2-го снялся с якоря для возвращения в Россию; в Балтийском море встретили его восточные ветры, с морозом и снегом; однако ж, 10-го ноября он вошел благополучно в Ревельскую гавань. Через десять дней С. А. Пустошкин получил, по экзамену, чин лейтенанта и тогда же откомандирован в Кронштадт.
Весною 1783 года С. А. Пустошкин был назначен для доставления в Херсон команды из 200 человек матросов для тамошних галер. Но перед отправлением своим в южный край России, он в апреле месяце взял отпуск, чтобы еще раз увидеться с престарелыми родителями, жившими безвыездно в своем Чернецове; отец его тогда уже лишился зрении и, обессиленный недугами и старостью, лежал в постели. Пребывание Семена Афанасьевича на родине было непродолжительно; тем не менее, он никогда не мог забыть его: при отъезде отсюда он в последний раз получил благословение родителей на верную службу, на радость и счастье в жизни. Узнав о назначении своего сына в Херсон, старик отец, благословив его при последнем прощании, велел старшему сыну подать хрустальный стакан, на котором изображены: жертвенник, два голубя с лавровыми ветками и надпись “непременно”. Подавав этот стакан любимому сыну, растроганный старец сказал ему: “друг мой, Сеня! Даю тебе этот скудельный сосуд, который возвращен нам из Херсона, куда ты отправляешься ныне; там он был в руках дяди твоего Дмитрия Федоровича (Д.Ф.Пустошкин, родной дядя Семёна Афанасьевича, был убит под Очаковом, при взятии. той крепости Минихом, в июне 1737года). Этот стакан – скудельный сосуд и принесен сюда в целости; молю Создателя, чтобы Он так же благополучно возвратил к нам и тебя. Служи верно и честно нашей великой Государыне и Отечеству. За Богом молитва, а за Царем служба никогда не пропадают”. Добрые желания и надежды старца исполнились; но сам он уже не дождался этой радости: вскоре по отправлении сына он скончался. Летом того же года вверенная С. А. Пустошниму команда приведена им в Херсон в совершенной исправности, за что ему и объявлена благодарность от вицеадмирала Клокачева, командовавшего Азовским флотом. В это время свирепствовавшая в Новороссийском крае чума, несмотря на все меры, принятия правительством, вторглась и в Херсон; в числе жертв ее был и Клокачев. На место его назначен вице-адмирал Сухотин. Его распоряжениями действие губительной заразы прекращено. Одним из самых деятельных помощников Сухотина в этом деле был С. А. Пустошкин, заслуживший за то особенную похвалу и благодарность вице-адмирала, объявленную в приказе его. – В апреле 1784 года, он определен на 66-пушечный корабль “Слава Екатерины”, первый наш построенный на верфи города Херсона. Командиром корабля был капитан 1-го ранга граф Воинович. С ним С. А. Пустошкин совершил первую кампанию на водах Черного мора, от Херсона до Севастополя, куда они прибыли 19-го сентября; а с 26-го октября до мая 1786 года, будучи сам командиром на пинке № 2, находился, по разным экспедициям, то в Херсоне, то в Севастополе, совершив в 1785-м году (с 2-го сентября по 22-е декабря) кампанию от Севастополя до Глубокой пристани.
Разведывательный поход Пустошкина
Наконец, в мае 1786 года, С. А. Пустошкин назначен командиром небольшого военного фрегата “Пчела” и получил приказание отправиться под купеческим флагом в разные порты Средиземного моря, для перевозки товаров Елисаветградского купца Масленникова: фрегат нагружен был пшеницей и парусиной.
Таким образом, это была закамуфлированная под торговый рейс разведывательная операция Адмиралтейства Императорского Флота России. Но главной причиной этого назначения были тогдашние политические обстоятельства. По силе Кучук-Кайнарджийского договора, Порта обязалась открыть русским купеческим кораблям свободнее плавание по Черному и Средиземному морям и защищать наш флаг. Несмотря на это, два купеческих судна, отправленные из Петербурга компанией графа Головкина, князя Несвицкого и купца Маковкина, со всеми товарами и людьми, захвачены были алжирцами, Россия потребовала по этому случаю объяснении от Порты; Порта медлила ответом. С. А. Пустошкину поручено было узнать: точно ли алжирцы безнаказанно нападают на купеческие суда, под нашим флагом ходящие? А как, по договору, через Дарданеллы нельзя было проходить судами, имевшим более 12-ти пушек, а между тем опасность поручения требовала большой
осторожности, то Пустошкиму и приказано было, сверх открыто поставленных. 12-ти пушек, скрыть в грузе еще 8 пушек с их снарядами; команды же взять с собою не больше 45 человек. В этом виде фрегат 1-го июня пришел к Константинополю. Здесь С. А. Пустошкин получал от посланника нашего при Константинопольском Дворе Булгакова секретное предписание: но выходе из Дарданелл поставить скрытые в грузе пушки на свои места; удвоить команду наемными греческими матросами и, под видом коммерческой надобности, заходить во все Архипелагские порты для собрания сведений об устройстве турецких крепостей, силе гарнизонов и состоянии рейдов; при проходе же Месеинского пролива удостовериться в безопасности нашего флага от алжирских и тунисских корсаров, и в случае нападения их защищаться вооруженной рукою, отнюдь не дозволяя себе начинать неприязненные действия. Исполняв во всей точности данное поручение, С. А. Пустошкин посетил острова: Тенедос, Леинос, Митилен, Хиос, Тино, Наксос и Парос, города: Корон, Модон, Наварин и многие другие места; сделал в них все нужные замечания, и потом нарочно шел южнее Сицилии и Сардинии, но нигде не встретил пиратов и спокойно вступил в Марсельскую гавань, где должен был выдержать 40дневный карантин. Вскоре сюда же пришли два купеческие судна – одно из Триеста под французским флагом, другое из Мальты под австрийским. Шкипера их объявили, что алжирцы, прослышав о проходе русского судна с богатым грузом, при встрече расспрашивали их – откуда и куда оно шло? Когда и где они его видели? Эти известия обнаружили враждебные намерения алжирцев и заставили С. А. Пустошкина подробно донести обо всем посланнику нашему при Версальском Дворе Симолину. В ожидании ответа на свое донесение, С. А. Пустошкин переменил прежний груз фрегата на французскую водку и сахар; а потом, вследствие секретного предписания от Симолина, отправился сухим путем, как частный путешественник, в Тулон, чтобы осмотреть тамошнюю гавань, порт, док, адмиралтейство, узнать делание канатов и количество материалов, потребных на построение линейного корабля. Здесь он имел случай познакомиться с поручиком французской артиллерии Наполеоном Бонапарте, и вместе с ним осматривал все укрепления Тулона. На память о своем знакомстве с русским путешественников, Бонапарте купил для него две камышовые трости (Одну из этих тростей адмирал подарил писателю Павлу Савваитову); но у будущего императора французов в то время недостало денег и на эту покупку, так что С. А. Пустошкин должен был сам заплатить за нее.
По возвращении в Марсель, он донес Симолину об исполнении данного поручения и получил разрешение отправиться, с должной осторожностью, обратно чрез Константинополь в порты Черного моря и, если будет возможно, разведать о положения 25-ти русских матросов, захваченных алжирцами с трех русских судов, шедших с богатым грузом из Малаги в С.-Петербург. 25-го декабря С. А. Пустошкин вышел в море; а 1-го января 1787 года, почти в виду Мальты, он увидел в недальнем расстоянии 24-пушечную алжирскую шебеку, которая, приняв русский фрегат за купеческое судно, неслась прямо к нему, конечно, с намерением атаковать его и взять на абордаж; но алжирцы скоро успели заметить, с кем должны были иметь дело, а потому, оставив преследование, воспользовались усилившимся марсельным ветром и тотчас отстали. После сего фрегат посетил еще некоторые острова Архипелага и 5-го февраля достиг Константинополя. В это время здесь все видимо клонилось к разрыву с Россией. Посланник наш в Константинополе воспользовался прибытием С. А. Пустошкина для секретных замечаний о морских вооружениях, которые деятельно приготовлялись в Константинопольском адмиралтействе. 14 – го марта С. А. Пустошкин отправился в свои порты и через десять дней прибыл к Кинбурну. Отсюда послал он донесение главному начальнику Новороссийского края, князю Потемкину, как об успехах своей экспедиции, так и в особенности о замеченных приготовлениях Турции к войне. Вследствие сего Потемкин прислал к нему графа Самойлова для отобрания подробнейших сведений о виденных им вооружениях Турции. 10-го мая С. А. Пустошкин произведен в капитан-лейтенанты и вскоре отправлен из Херсона в Севастополь с разными материалами для здешнего флота, который готовился к встрече Императрицы Екатерины II. 10-го июня русский штандарт, поднятый на корабле “Слава Екатерины”, возвестил о присутствии не нем Государыни, которая в полном удовольствии от всего виденного Ею в Севастополе, 12-го июня отправилась в обратный путь. 15-го июня С. А. Пустошкин, с фрегатом своим, возвратился в Херсон.
Едва Императрица прибыла в С.-Петербург, Порта открыла военные действия: 19-го августа сильный турецкий флот явился к Очакову, с намерением истребить русский флот в Херсоне и отнять Кинбурн, крепость на песчаной косе против Очакова. Первое нападение со стороны турок сделано было на стоявшие против Очакова, по южную сторону Кинбуриской косы, наши суда: фрегат “Скорый” и лоцбот “Битюг”. Вследствие сего контр-адмирал Н. С. Мордвинов с величайшею поспешностью собрал к Глубокой пристани гребной флот, состоявший из небольших фрегатов, плавучих батарей и галер, и 25-го сентября успел отправить отсюда опять к Очакову неприятеля втрое сильнейшего.
В этом славном деле С. А. Пустошкин командовал плавучей батареей о 12-ти пушках З6-фунтового калибра. 1-го октября турки сделали сильную высадку на Кинбурнскую косу и бомбардировали Кинбурн с моря и лимана. Суворов разбил их в упорном бою, положил на месте до 3000, а остатки вогнал в море на десантные суда. После этого боя наша разнородная флотилия разошлась на зимовку: большие суда – в р. Буг, малые – в Днепр; а турецкий флот отправился обратно в Константинополь. К счастью неприятеля, наш Севастопольский флот не мог выйти ему на встречу и отрезать отступление, потому что от бывшей в начале сентября бури он потерял все мачты и едва мог возвратиться в Севастополь; 40-пушечный же фрегат “Крым” потонул со всем экипажем, а 64-пушечный корабль “Мария Магдалина” течением был занесен в Константинопольский пролив и взят турками Причина этого несчастия, по донесению контр-адмирала графа Воиновича, заключалась в слабости такелажа и парусины, в негодности железа и вообще в недостаточности вооружения. По этому случаю, князь Потемкин приказал контр-адмиралу Мордвинову, как президенту Черноморского Адмиралтейского Правления и главному командиру тамошних портов и флота, избрать благонадежного капитана, хорошо знающего делание канатов и парусины, и отправить комиссионером от Черноморского Адмиралтейского Правления в местечко Кричев (Могилевской губернии) на канатную фабрику помещика Галынского. Вследствие сего С. А. Пустошкину, как особенно сведущему в этом деле, предписано взять команду из 8-ми человек, при одном унтер-офицере, и оправиться в назначенное место, куда он и прибыл 2-го декабря того же года. Приняв от Голынского фабрику в свое заведование, немедленно приступил он к исправлению замеченных недостатков, и – вскоре доброта материалов сделалась заметною во всех портах Черноморских.
Князь Потемкин был очень доволен назначением Пустошкина и тем более обращал внимания на его распоряжения, что все рабочие на фабрике были из крепостных людей Потемкина, который еще отрядил в Кричев 20 донских казаков с сотником, для присмотра за рабочими. – 9-го января 1788 года С. А. Пустошкин женился на дочери полковника Ф. Е. Зернигаузена, девице Софье Федоровне, и оставался в Кричеве шесть лет с половиною, быв произведен в январе 1791 года в капитаны 2-го ранга. 2-го июня 1794 года ему предписано со всей командой и фабричными людьми отправиться в Херсон и завести здесь канатную фабрику по образцу Кричевской. По устроении этой фабрики, он назначен начальником флотской команды в Херсоне; но в начале 1795 года, в первый раз чрез 12 лет, выпросил себе отпуск на родину. По возвращении в Херсон, 1-го Января 1796 года, произведен в капитаны 1-го ранга и в феврале отправлен от Черноморского флота на Ижевский и Боткинский железные заводы (Вятской губернии), где замечания и советы его касательно выделки якорей и железа для Черноморского адмиралтейства произвели впоследствии сколько выгодное, столько же и необходимое для флота улучшение. В 1797-м году назначен он капитаном над Ахтиарским или Севастопольским портом, а в следующем году и флотским начальником в Севастополь. Во время двухлетней службы в этих должностях он обращал на себя постоянное внимание начальства и несколько раз получал благодарность за всегдашнюю исправность вверенной ему части.
Десантная операция в Неаполь
В 1799-м году, сдав управление портом и флотом генерал-майору Баскакову, С. А. Пустошкин отправился в Николаев и принял начальство над эскадрой из 13-ти военных судов, назначенных для доставления в гвардию Неаполитанского короля трех гренадерских батальонов, под командою генерал-майора Бороздина (по особому договору, Император Павел 1 обещал послать несколько русских батальонов в южную Италию для защиты Неаполя.). В Одессе принял он десантные войска на свои суда и 29-го сентября отправился в Корфу, куда прибыл 12-го ноября
Вторая коалиция
В 1797-99 гг. французские войска установили свой контроль над Южной Италией. Римский папа находился под домашним арестом. Король Неаполя бежал на Сицилию. Освобождение Папской области и Неаполитанского королевства стало одной из главных задач союзников по Второй антифранцузской коалиции, открывшей в конце 1798 года военные действия.
Командующим русскими силами на Средиземноморском театре военных действий был прославленный адмирал Фёдор Фёдорович Ушаков (1745–1817). Зимою 1798/99 г. совместно с турками он освободил от французов Ионические острова, где им была провозглашена Республика Семи Островов – первое за триста лет независимое греческое государство.
Весной 1799 года корабли Ушакова прибыли в Тирренское море. Британская эскадра коммодора Томаса Трубриджа отказалась с ним взаимодействовать под предлогом защиты Палермо от возможного нападения французского флота. В Неаполе с помощью французских штыков утвердился режим марионеточной Партенопейской республики, не пользовавшийся популярностью у населения.
В это время победы Суворова в Северной Италии вынудили французского генерала Макдональда двинуть туда свою армию, очистив Южную Италию. Остался только французский гарнизон в Неаполе. Вокруг него ширилось море роялистского восстания, направляемого кардиналом Фабрицио Руффо и организованной им «Армией веры».
Взятие Неаполя
Ушаков направил на берег командира фрегата «Счастливый» капитана 2-го ранга Григория (Генри) Белли, шотландца, перешедшего на русскую службу, с пятьюстами матросами и шестью орудиями. 8 (19) мая отряд Белли высадился в бухте Манфреддония. 11 (22) мая русские именем неаполитанского короля овладели городом Фоджа. Суда русской эскадры поддерживали их с моря. Двигаясь вдоль берега, Белли 2 (13) июня подошёл к Неаполю. После ожесточённой стычки на мосту Маддалены русские вошли в город. Здесь капитану Белли пришлось стать свидетелем тягостных сцен: прятавшиеся до сих пор лаццарони начали резать всех, в ком подозревали республиканцев. Прибывший кардинал Руффо остановил произвол и заключил перемирие с остававшимися в нескольких цитаделях республиканскими гарнизонами. Им разрешалось эвакуироваться во Францию.
Однако подоспевший пожинать плоды чужой победы английский адмирал Нельсон вероломно нарушил перемирие, чем поставил в неловкое положение Руффо и Ушакова. Англичане захватили корабли с отплывавшими республиканцами, арестовали их экипажи и передали на расправу королевскому правительству.
Русские войска не были к этому причастны. Капитан Белли тем временем продолжал очищение Неаполитанского королевства от французских войск. 6 июля ему сдалась знаменитая древняя Капуя. За свои победы Белли был награждён орденами святого Иоанна Иерусалимского (Мальтийским орденом) и орденом св. Анны 1-й степени.
Три фрегата из эскадры Ушакова под общим командованием капитана Александра Сорокина были оставлены, по просьбе восстановленного русскими на престоле короля, для обороны Неаполя от всяких случайностей.
Вступление в Рим
Осенью 1799 года под влиянием успехов Суворова французы оставили также и Рим. В городе начиналась анархия. Ушаков решил занять город, чтобы обеспечить его передачу папским властям. 8 (19) сентября десантный отряд из 800 морских пехотинцев во главе с полковником Скипором высадился на берег и 30 сентября (11 октября) под ликование народа вошёл в «Вечный город».
Русские успехи и популярность России у итальянцев встревожили Англию и Австрию, которые вынудили Россию выйти из коалиции. Спустя год Италия снова и уже надолго подпала под власть Франции.
Проведя тут зиму, в марте 1800 года отправился он в Отранте, где 8-го числа высадил Бороздина с вверенным ему войсками; а 14-го пришел обратно в Корфу. адмирал Ушаков, отдал следующий приказ: “командующему эскадрой гребного флота, г. капитану 1-го ранга Пустошкину, за ревностное усердное старание, прилежность и скорое выполнение в доставлении на эскадре, ему вверенной, отправленных из Корфу войск, под командой г. генерал-лейтенанта и кавалера Бороздина в Бриндичи, при противных погодах, успешно за высаживание оных в Отранте, мою похвалу и благодарность; также похваляюусердие его, Пустошкина, за исправное доставление, оных войск от Одессы да Корфу в прошедшее время глубокой осени на судах не весьма благонадежных. Что команды и все суда благополучно доведены – сие приписать должно рачительному старанию и доброму распоряжению командующего эскадрой”. 5го апреля, по приказанию адмирала Ушакова, С. А. Пустошкин вышел с эскадрой своей из Корфу; 1-го июня прибыл на рейд Очакова и, по выдержании карантина 29-го числа, ввел все суда в гавань Николаева. Монаршая благодарность была наградой его за эту экспедицию. “Поздравляю вас от всего моего сердца с благополучным возвращением”, адмирал Н. С.Мордвинов.
14-го марта 1801 года, С. А. Пустошкин произведен из капитанов 1-го ранга прямо в контр адмиралы минуя капитан-командорский чин и в октябре назначен был конторою Черноморских флотов для проводки с Очаковского лимана в Ахтиарский порт 110-пушечного корабля “Ягудиил” и 66-пушечного “Варахаил” Эти корабли построены были по чертежам нового изобретения, и С. А. Пустошкину, как “испытанному и опытному флагману”, поручено произвести над ними испытание в ходу и в движениях По этому поручению, 13-го октября, отправился он от Очакова, в тот же день прибыл в Одесский, а 21-го в Ахтиерский порт. После того отправился он в Николаев, где и назначен начальником гребного флота. В 1802 и 1805 годах командовал второй и третьей эскадрами гребного флота, бывшего под начальством контр-адмирала Языкова, в Черном море. В 1804-м году (17-го апреля) отправлен в Москву и другие города Империи для собрания сведений о ценах и доброт разных вещей, заготовляемых для флота, и по возвращении в Николаев, кроме командования гребным флотом, назначен презусом в Призовой Комиссии и асессором в Генеральном Кригс-рехте. В феврале 1804 года, за ревностное прохождение службы, получил он единовременно 3000 рублей; а в январе 1806 года объявлено ему, за отличные заслуги, усердие и исправность в отправлении службы, Монаршее благоволение.
Покорение турецкой крепости Аккерман
Война с Турцией, открывшаяся в конце 1806 года, доставила С. А. Пустошкину случаи к новым отличиям. 30-го октября ему предписано выступить из Николаева со всем гребным флотом, состоявшим из 80-ти канонерских лодок, и с 6-ю фрегатами к Одессе, для защиты ее от неприятеля, куда прибыл он 15-го ноября; но чрез 5 дней должен был отправиться в Днестровский лиман к турецкой крепости Аккерманн, которую осаждал, по суше, дюк де Ришелье.
Внутренняя территория крепости разделялась оборонительными стенами на 4 двора, каждый из которых имел определённое назначение и мог самостоятельно выдержать осаду.
Предназначение Гражданского двора заключалось в защите населения во время осады. Двор занимал самую большую территорию – почти 5 га, и в то время там располагались жилые постройки. Сегодня на самом высоком месте находятся наивысшая башня Сторожевая и остатки турецкой мечети, построенной на руинах христианского храма XII–XIII веков.
Следующий двор – Гарнизонный, площадь которого около 2 га. На территории этого двора находились казармы, склады с боеприпасами, конюшни. Попасть на территорию двора можно было через специальные ворота, имеющие особую систему защиты. Сейчас от этих ворот вымощена кольцевая дорога.
Портовый или Хозяйственный двор, который предназначался для складирования и торговли, был полностью разрушен.
Поделиться книгой: